Какие стереотипы существуют: почему легче жить без стереотипов

Хотя русская зима действительно бывает суровой, за рубежом слухи о беспощадных морозах сильно преувеличены.

«Иностранцы считают, что в России очень холодно — чуть ли не минус 50, и совершенно не верят, что в Москве бывает плюс 30 градусов. Они думают, что максимум — это плюс 10»
Ксения, жила в Стокгольме (Швеция)

«Когда иностранцы едут к нам, они обязательно везут с собой куртки. Им кажется, что у нас безумно холодно»
Ксения, много лет жила за границей

Когда я говорила, что ненавижу холод и снег, мне отвечали: «В смысле ты не любишь снег? Ты же русская!»

Анастасия

Живет в Лионе (Франция)

Оказалось, что миф про нашу любовь к водке до сих пор не развенчан. Многие иностранцы искренне верят, что у русского человека ни один день не обходится без пары стопок.

«Они считают, что мы просто ведрами пьём водку. Один раз передо мной поставили стакан яблочной водки, и, когда я спросила: “А что, водка бывает яблочной?”, у них округлились глаза. Потом я сказала, что не буду ее пить, и это стало для них просто культурным шоком»
Ксения, жила в Стокгольме (Швеция)

«Главный стереотип был о том, что мы хлещем водку. От нас этого ждали. А когда мы говорили: “Ребята, мы не знаем никого, кто бы ее любил”, все очень удивлялись»
Ольга, живет в Брюсселе (Бельгия)

«Они думают, что мы много пьём. Например, чехи, когда видят русского, говорят: “Отлично, мне теперь есть, с кем пойти в бар!”»
Ксения, много лет жила за границей

Конечно, есть и те, кто понимает: страсть нашей нации к водке — всего лишь стереотип. Но он же — и отличный повод для шуток.

«Пару раз в баре я брала пиво, и меня спрашивали: “А почему не водка?”. Но это было не всерьез»
Анастасия, живет в Лионе (Франция)

Мои соседи и друзья иногда отпускали шутки про водку, но было очевидно, что на самом деле они так не думают. Это был скорее элемент игры, в которую и мы, и они соглашались играть. Точно так же мы подшучивали над немцами и пивом.

Дарья

Жила в Брюсселе (Бельгия)

Иностранцы считают, что серьёзность русских проявляется во всем — от внешнего вида до подхода к еде. А ещё нас называют угрюмыми, замкнутыми и иногда даже циничными.

«Одна моя знакомая из Испании сказала, что в толпе можно легко найти русского человека. У него всегда опущены уголки губ — изэтого во многом и складывается хмурый русский вид. Как только она увидела нас с другом, она сказала: “Вы русские”»
Дарья, жила в Брюсселе (Бельгия)

«Европейцы считают, что мы очень много работаем, суетимся и слишком серьезно воспринимаем жизнь. А к ней, по их мнению, нужно относиться проще. Взять даже наш борщ! Мы добавляем туда кучу картошки, мяса, то есть мы серьезно подходим к питанию. У нас еда должна быть такой, чтобы, поев, тебе ничего не хотелось ещё часов пять. Или дача. Для них — это отдых, а для нас — работа, у нас там теплицы с растениями, своё хозяйство».
Ксения, много лет жила за границей

«У нас была лекция, на которой нас попросили написать три ассоциации с Россией. Один датский студент написал: “Закрытые, холодные, циничные”».
Светлана, живет в Орхусе (Дания)

Моя преподавательница по французскому говорила, что русские всегда подходят к учебе серьезнее, чем любые другие студенты. А ещё, когда мы общались с иностранцами и попросили их назвать нашу главную черту, они сказали, что русские в повседневной жизни угрюмые и замкнутые, но, если их узнать ближе, они раскрываются, как цветы.

Анастасия

Живет в Лионе (Франция)

Помимо основных стереотипов, о которых упомянули все, были и другие мнения о России и русских.

«Есть стереотип о том, что мы очень любим ходить пешком и обожаем парки. Мне даже показали чешский учебник по русскому языку, в котором был такой диалог:
— Что ты делаешь сегодня?
— Я гуляю в парке!»
Ксения, много лет жила за границей

С моими чёрными глазами и темными волосами меня тут скорее принимают за француженку. Считается, что у русских — светлые волосы и глаза.

Ольга

Живет в Брюсселе (Бельгия)

«Для одного из семинаров нам задали подготовить тесты по нашим странам. Было очень забавно наблюдать, как в вопросах с цифрами иностранцы всегда выбирали самый большой показатель — мол, ну, Россия же большая».
Дарья, жила в Брюсселе (Бельгия)

«Иностранцы были поражены фотографиями нашего метро, все подумали, что это музей»
Светлана, живет в Орхусе (Дания)

«Еще моя преподавательница говорила, что русские девушки всегда очень красиво одеваются. Когда я заходила в аудиторию, она всегда повторяла: “Какой шик!”»
Анастасия, живет в Лионе (Франция)

Стереотипы о нас и о нашей стране действительно существуют. Но все, с кем мы общались, подтвердили: как только иностранцы встречаются с русскими в реальной жизни, мифы начинают развенчиваться сами собой.

После того, как мы им про всё рассказали и показали фотографии, у них изменилось отношение к русским и к нашей стране. Теперь многие хотят приехать в Россию.

Светлана

Живет в Орхусе (Дания)

Варвара Макарова

Как гендерные стереотипы вредят и девочкам, и мальчикам: Общество: Россия: Lenta.ru

Пермская гимназия номер 4 стала известна на всю страну после того, как повысила проходной балл для поступающих девочек. Для них условием приема стал результат 69,1 балла, для мальчиков — 65,7. Директриса Татьяна Дьякова объяснила разницу тем, что девочки более прилежные в детстве, но именно мальчики в результате «становятся лидерами» и «управляют страной», — поэтому, по ее логике, им нужны преференции. Школу проверила прокуратура, однако суд не обнаружил дискриминации в этой очевидно дискриминационной ситуации. Позже, уже в июле, глава Патриаршей комиссии по вопросам семьи, защиты материнства и детства протоиерей Дмитрий (Смирнов) заявил, что женщины «слабее умом», а люди вроде Марии Кюри — это редкость. По просьбе «Ленты.ру» преподавательница Школы культурологии НИУ ВШЭ Элла Россман разбиралась, кто формирует стереотипы о мальчиках и девочках и как они влияют на детей в будущем.

Слова директрисы Татьяны Дьяковой симптоматичны. Кто не слышал в своей жизни формулу: мальчикам нужно помогать, потому что они «медленно созревают, зато потом…»? Ее в разных вариациях повторяют учителя, родители и школьные психологи. Но в этой формуле нарушена причинно-следственная связь.

Современных социологов очень занимает вопрос, как в социальном плане сделан наш пол, какие представления о нем (зачастую не имеющие ничего общего с биологией или особенностями гормональной системы человека) сконструированы обществом и культурой. Многие из этих представлений работают так же, как другие массовые заблуждения — вроде тех, что солнечное затмение приносит беду, а разбитая посуда — счастье. И вместе с другими массовыми заблуждениями они оказываются чрезвычайно живучими и переходят из поколения в поколение.

В социологии социализация — это процесс становления личности, усвоения индивидом ценностей, норм, установок, образцов поведения, присущих данному обществу, социальной группе. Социализация происходит, когда ребенок контактирует с другими людьми и постепенно обучается правилам (гласным и негласным), принятым в его сообществе. В той или иной степени человек социализируется всю жизнь (особенно когда меняет окружение — например, переезжает в другой город или страну), однако основные нормы и ориентиры закладываются у нас еще в детстве.

Как и многие другие общественные нормы, стереотипы о мужчинах и женщинах мы приобретаем в процессе взросления. Исследователи выделяют разные источники таких идей — это и родители, и другие значимые для ребенка взрослые, вроде учителей и наставников в спортивных командах. Стереотипы транслируются в книжках, в мультфильмах, в медиа, они все время присутствуют в информационном поле, внутри которого растет ребенок. Постепенно он их интериоризирует, то есть присваивает, и начинает ориентироваться в окружающем мире при помощи этих установок.

Но идеалы мужественности и женственности — нестабильны и меняются со временем, различаются от страны к стране, от народа к народу. Даже у представителей разных классов и социальных слоев внутри одной нации эти идеи могут разниться: мальчик из семьи московской интеллигенции вряд ли будет отвечать представлениям о мужественности, принятым в среде рабочих металлургического завода, и наоборот. Англичанка в юбке-карандаше, руководящая небольшим отделом в рекламном агентстве, вряд ли вызовет вопросы у современников, а в викторианском обществе одно ее появление скандализировало бы приличную публику.

Фото: Павел Головкин / AP

Причин изменения гендерных норм в обществе немало, в их числе — многолетняя работа активисток женского и феминистского движения, без которых у нас сегодня не было бы возможности учиться и работать, где нам хочется, или самостоятельно определять, с кем встречаться и жить, за кого выходить замуж и когда разводиться, сколько детей иметь и иметь ли их вообще.

Кроме того, гендерные нормы могут резко изменяться вместе со сменой власти и режима в стране, хороший пример — постсоветское пространство, где мутации представлений и установок мы можем наблюдать буквально в режиме реального времени.

При этом можно выделить и идеи, которые объединяют все общество или даже несколько обществ. Например, для западного мира на протяжении веков был свойствен идеал инициативного, активного в публичной сфере мужчины и заботливой и чувствительной, но по большей части пассивной и ведомой, ориентированной на семью и детей женщины. Те, кто нарушал эти представления, вызывали страх и отторжение, практически бессознательное желание «поставить человека на место» — в том числе самыми жесткими методами.

Как именно влияют на нас стереотипы и насколько сильно это влияние, демонстрирует, например, эксперимент социального психолога из Стэнфорда Клода Стила. Вместе с коллегами Стил набрал две группы студентов, мужчин и женщин, в основном второкурсников, сильных в математике.

Студентам дали несколько тестов по математике и сконструировали разные социальные условия тестирования. Одно из проверочных заданий предварили небольшим вступлением: первой группе студентов сказали, что оно демонстрирует разницу между мужчинами и женщинами в их способностях к математике. Второй группе объяснили, что тестирование не показало различий между людьми разного пола по этому предмету. Студентки показали себя гораздо хуже студентов, когда тест предварили вступлением о гендерных различиях — и это при том, что в обеих группах участники были примерно одинакового уровня. Дальнейшие эксперименты (как вариации этого опыта, так и другие эксперименты, например, с афроамериканцами, на которых транслировали расовые стереотипы) только подтвердили догадку: установки, которыми предваряют тест, сильно влияют на то, как студенты себя проявят.

Фото: Антон Уницын / РИА Новости

В эксперименте Стила студенты показывали разный результат в зависимости от того лишь, что им говорили перед тестом. Сложно переоценить, какое влияние на нас и наши успехи оказывают слова и идеи, которые транслируются постоянно, день за днем, год за годом.

Есть и исследования, которые фиксируют подобные изменения. Например, длительное наблюдение детских психологов Франчески Мунтони и Яна Ретельсдорфа из Гамбургского университета показывает: представления родителей о мальчиках и девочках влияют на то, как дети учатся читать.

Исследовались случаи 1508 школьников из 60 школ Германии. На протяжении почти двух лет психологи анкетировали учеников и их родителей, чтобы зафиксировать, влияют ли представления взрослых на успехи детей в чтении. Выяснилось, что гендерные стереотипы родителей определяли, насколько дети верили в себя и в свои силы, какие задачи они считали особенно важными и, как результат, предопределяли их успехи. В частности, идея о том, что девочки более предрасположены к чтению, приводит к тому, что они и вправду обгоняют в этом навыке мальчиков, причем по всей стране. Работать эта схема может и негативно: мальчики не уверены в своих силах в чтении из-за расхожих идей об их не особо блестящих способностях на раннем этапе, и потому могут показывать худшие результаты.

Вполне возможно, что то же самое особое прилежание девочек — следствие женской гендерной социализации (ЖГС). Нас с раннего детства учат быть более аккуратными и дисциплинированными, эти черты считаются естественными и натуральными для женщин по рождению.

Что точно влияет на девочек сегодня, так это отсутствие достаточной поддержки со стороны взрослых и сверстников. Исследования социологов и психологов все больше подтверждают простую догадку: женщины реже становятся президентами, менее представлены в бизнесе и науке именно потому, что с детства им отказывают в уме, лидерстве и блестящем будущем, а жизненные перспективы зачастую ограничивают домом и семьей.

Начинания и таланты девочек игнорируют, в их одаренность не верят — или даже создают реальные препятствия на пути к знаниям, как в случае с пермской гимназией. Возникает феномен «исчезновения» одаренных женщин: мы видим множество талантливых девочек в дошкольных учреждениях и школах, но на каждом следующем этапе цепочки «университет-работа-карьерный рост» женщин становится все меньше и меньше. Они оседают на непрестижных работах или полностью исчезают из поля зрения, уходя в семью и личную жизнь.

Интересно, что даже те достоинства, которыми девочки очевидно для всех обладают (такие как прилежание и усердие, например) — для многих недостаточны для того, чтобы стать лидерами. Или, как в нашем случае, чтобы поступить в престижную школу. В мальчиках же, даже если они пока «не дотягивают», находят скрытый потенциал и огромные возможности.

Фото: Эдуард Кониенкo / Reuters

В нашей стране также есть исследования механизмов гендерной социализации в российском контексте. Например, социологи из ВШЭ Ольга Савинская и Анастасия Чередеева провели серию интервью и выяснили, что представления о мужском и женском, о том, чем девочки и мальчики «должны» заниматься и как себя вести, прививают с самого раннего, несознательного возраста — еще в дошкольных учреждениях, где и мальчикам, и девочкам предлагают чрезвычайно узкие рамки «нормальности» и однообразные роли (грубо говоря, «снежинки и пираты», и никак не наоборот). Маленькие девочки оказываются в этой системе особо уязвимыми — от них требуют постоянно искать одобрения со стороны других, быть максимально послушными и тихими и интересоваться очень ограниченным числом предметов и тем. Такое однообразие может мешать индивидуальному развитию детей, особенно, если систему поддерживают и дома.

Также нельзя обойти вниманием исследование социолога из ВШЭ Ольги Исуповой — старшей научной сотрудницы Института демографии НИУ ВШЭ. Она опрашивает девочек из «хороших семей» — учениц и выпускниц престижных московских гимназий и лицеев, а также их родителей и родителей школьников из престижных учебных заведений Санкт-Петербурга, Нижнего Новгорода и Соликамска. Пилотные интервью показали, что от девочек из «хороших семей» в России требуют практически невозможного: образованности, красоты, хороших манер, удачной карьеры, ориентации на семью, «незаурядной силы духа», — и все это одновременно.

Завышенные ожидания со стороны родителей подкрепляются общественными стереотипами и высокими стандартами, предъявляемыми девочкам в школах. Их все время оценивают, заставляют соответствовать новым и новым идеалам и жестко критикуют за малейший проступок. Многообразие требований и нежелание выделять из них приоритетные и факультативные невротизирует старшеклассниц, воспитывает страх ошибки и оставляет для них чрезвычайно ограниченное пространство свободы, не говоря уже о времени на отдых и собственные увлечения.

При этом «светлое будущее», ради которого все старания, крайне туманно. Родители и сами не знают, чего ожидать их дочерям в дальнейшем. Получается, что девочкам часто приходится прилагать сверхусилия в условиях непонятных задач и перерабатывать ради неясных перспектив и чужих ценностей.

Работы о специфике гендерной социализации в нашей стране и за ее пределами начали появляться в России довольно давно. Этнографию детства и, в частности, особенности социализации детей в разных обществах, изучал еще в 1980-е годы советский социолог Игорь Кон. В 1988 году он выпустил монографию «Ребенок и общество», где описывал в том числе особенности гендерной социализации. А в 2009 году вышла его книга «Мальчик — отец мужчины», посвященная специфике воспитания мальчиков в разные времена и тому, как нормы, привитые в раннем детстве, влияют на мужчин всю их жизнь.

Из этой книги и из перечисленных выше исследований можно сделать еще один вывод: гендерные стереотипы вредят и мальчикам. В прошлом году Американская психологическая ассоциация выпустила специальную брошюру с советами о том, как психологам работать с клиентами-мужчинами и мальчиками, учитывая специфику их мужской гендерной социализации (МГС).

Фото: Николай Хижняк / РИА Новости

Кроме всего прочего, там описывается, как традиционные представления о мужественности и гендерных ролях негативно влияют на жизнь мужчин. Требования сдерживать эмоции, например, мешают здоровым образом переживать стрессы и, как следствие, могут приводить к агрессии по отношению к окружающим, злоупотреблению наркотиками и алкоголем.

Установка самостоятельно, «по-мужски», решать все проблемы, даже непосильные, не позволяет вовремя получить необходимую помощь — в том числе медицинскую (отсюда в том числе низкая средняя продолжительность жизни мужчин). В брошюре рассказывается, как психолог может помочь мужчине или мальчику научиться выражать свои чувства и налаживать отношения с окружающими мирным путем.

Эксперименты по полному отказу от различения мальчиков и девочек в воспитании все же редкость: речь по большей части идет не о полном стирании разницы между мужчинами и женщинами, а о том, чтобы сделать жизнь более свободной от сковывающих представлений и дать людям любого пола возможность проявлять себя в разных областях, будь то семья или наука, искусство или политика, бизнес или воспитание детей.

При этом россиянам приходится особенно сложно: им необходимо растить детей в ситуации, когда школа и другие общественные институты все чаще эти стереотипы транслируют. Например, детей учат лженаучным идеям вроде телегонии (опровергнутая теория о том, что на «генетическую память» женщины влияют все ее предыдущие сексуальные контакты), — множество подобных утверждений можно найти в учебнике «Нравственные основы семейной жизни», который рассчитан на старшеклассников и должен подготовить их к «созданию крепкой многодетной счастливой семьи».

Мы сами можем не замечать все те установки, к которым приучены с детства. И в первую очередь важно анализировать собственный опыт: вспоминать, что нам говорили в детстве, кто это говорил и как это влияло на вас, наблюдать за своим окружением и идеями вокруг, а затем обсуждать все это с ребенком и учить его критически осмыслять действительность — с самых ранних лет.

Как победить стереотипы, рассматривая людей как личности

В 1983 году белый мужчина вошел в концертную площадку для белых во Фредерике, штат Мэриленд, и заметил, что темнокожий мужчина играет в группе, которая в остальном была полностью белой.

Он подошел к музыканту и сказал ему: «Мне очень нравится ваша музыка.Я впервые слышу, как чернокожий мужчина играет на пианино, как Джерри Ли Льюис ». Пианист, музыкант по имени Дэрил Дэвис, ответил, что Джерри Ли Льюис был вдохновлен чернокожими музыкантами.

Мужчина не поверил Дэвису, но ему так понравилась его музыка, что он был готов выпить с Дэвисом и поговорить об их общей любви к фортепианной музыке.Он сказал Дэвису, что никогда раньше не пил с черным мужчиной. Дэвис хотел знать, почему, и именно тогда этот человек признал, что является членом Ку-клукс-клана (ККК).

Meet the Greater Good Toolkit

От GGSC на вашу книжную полку: 30 научно обоснованных инструментов для благополучия.

Несмотря на то, что он был клановцем, этот человек стал завсегдатаем выступлений Дэвиса, потому что он научился видеть в нем великого пианиста, а не через призму групповых стереотипов.В конце концов, как обнаружил Дэвис, этого человека выгнали из местного отделения KKK.

Эта история раскрывает важнейший навык наведения мостов между разными людьми: сосредоточение внимания на индивидуальных характеристиках, а не на групповой идентичности. Эта встреча подтолкнула Дэвиса к крестовому походу — он подружился и убедил более 200 членов KKK покинуть организацию. Все усилия были в первую очередь основаны на способности Дэвиса общаться с ними один на один.

Может показаться трудным спорить с идеей о том, что мы должны сосредоточиться на том, что люди говорят, делают и во что верят, вместо того, чтобы бездумно делать выводы об этих вещах из их группового членства — но на самом деле мы используем групповую принадлежность для оценки индивидов все время.Какие психологические силы заставляют нас делать это, даже когда стереотипы о других людях противоречат нашим ценностям? Как мы можем научиться игнорировать групповые стереотипы и вместо этого слушать отдельные истории?

Мы можем найти некоторые ответы в исследовании — и сегодня мы можем увидеть, как эти научные открытия подвергаются реальным испытаниям организациями по наведению мостов в Соединенных Штатах.

Почему мы стереотипы

Психологи называют наши умственные ярлыки «эвристикой» — они нужны нам, чтобы помочь нашему мозгу ориентироваться в мире.Если вы видите существо с перьями, сидящее на ветке дерева, вероятно, оно летает и ест червей. Если вы планируете поездку в северную часть штата Нью-Йорк зимой, неплохо было бы взять с собой зимние ботинки.

Но эвристика может привести нас к потенциально опасным предположениям о других людях. Расовые стереотипы, например, возникают из убеждения, что принадлежность к расовой группе определяет кого-то по ряду характеристик, включая его поведение. Идея о том, что принадлежность к группе определяет врожденные качества, называется «эссенциализмом».”

Расовая сегрегация является результатом широко распространенной веры в расовый эссенциализм. Например, многие белые на юге Джима Кроу ошибочно полагали, что цвет кожи и раса определяют чей-то характер, поведение и интеллект.

Вот почему преподобный доктор Мартин Лютер Кинг-младший во время своей речи в 1963 году на Марше в Вашингтоне сказал, что ему снилось, что его «четверо маленьких детей однажды будут жить в мире, где их будут судить не по цвету кожи. их кожи, но содержанием их характера.Кинг утверждал, что его детей следует оценивать как личности, а не как архетипы расовой группы. Если мы хотим понимать людей, нам нужно сосредоточиться на отдельных словах и действиях, а не на их групповой идентичности.

Но как? Если стереотипы настолько сильны, что могут служить основой всей социальной системы, которая требовала отмены движения за гражданские права, что мы можем сделать как личности, чтобы видеть других людей без предрассудков?

Падение эссенциализма

Это вопрос, над которым социологи работают давно.

Недавно психолог Скидморского колледжа Ли Уилтон была частью команды, которая проверила два разных подхода к борьбе с эссенциализмом. В одном исследовании они дали участникам пару чтений (в дополнение к утверждению условия контроля), продвигая компонент разнообразия в потенциальном стратегическом плане университета.

В одном чтении подчеркивается различие разных групп с помощью предложений, подобных этому:

У каждой группы есть свои таланты, а также свои проблемы, и, признавая как сильные, так и слабые стороны, мы подтверждаем идентичность каждой группы и признаем ее существование и ее важность для социальной ткани.

Вторая выдвинула на первый план индивидуальные характеристики: «Мы должны смотреть за пределы цвета кожи и понимать человека внутри, чтобы видеть каждого человека как личность, которая является частью большей группы».

Участников затем попросили заполнить анкету на основе шкалы эссенциализма расы, цель которой — оценить «согласие участников с точкой зрения, что раса неизменна и биологически детерминирована».

Результаты? Участники, прочитавшие отрывок, в котором подчеркиваются групповые различия, с большей вероятностью заявили о своей вере в расовый эссенциализм, чем те, кто получил индивидуально-ориентированное сообщение.Другими словами, сосредоточение внимания на отдельных лицах помогло участникам увидеть людей из разных культур как индивидуумов, а не как группы с основными характеристиками.

Уилтон подчеркивает, что это не означает, что бесполезно мыслить группами. Однако мы должны осознавать, что такой образ мышления действительно ведет к более эссенциалистским убеждениям. «Проблемы возникают, когда люди думают о людях с точки зрения их групповой идентичности или делают предположения о людях… исходя из того, как они выглядят или каково их происхождение», — объясняет она.

Воображая овощи

Эссенциализм — не единственная сила, которая мешает нам рассматривать людей как личности.

Многие из наших социальных разделений происходят из-за того, что мы реагируем на чужие группы — людей, не принадлежащих к той социальной группе, с которой мы психологически идентифицируемся, — иначе, чем мы реагируем на наши внутренние группы. Расовый эссенциализм, например, может быть обусловлен верой в то, что люди из разных расовых групп имеют существенные и категорические отличия от нас, которые делают наше сосуществование трудным или невозможным.

Эта реакция на чужие группы не всегда бывает сознательной или преднамеренной. Исследования показывают, например, что когда люди видят кого-то из другой группы, их мозг может автоматически реагировать, как если бы они столкнулись с физической угрозой. Мы быстро помещаем людей в группу, даже не задумываясь об этом.

«Когда вы просто классифицируете человека, вы не придаете ему особого значения. ”

Одно нейробиологическое исследование, проведенное психологом из Принстона Сьюзан Фиск, показало, что когда белые участники видели фотографии черных лиц и имели две секунды, чтобы судить, были ли люди на этих фотографиях старше 21 года, они проявляли активность в области мозга, называемой миндалевидное тело, что свидетельствует о высоком уровне бдительности и эмоциональном возбуждении.Другими словами, они видели в лице угрозу.

Но то же исследование показало, что есть простой способ обойти эту автоматическую реакцию.

В некоторых случаях команда Фиске просила белых участников оценить, какие овощи люди на фотографиях предпочли бы съесть. В тех случаях — когда им было предложено увидеть людей как индивидуумов, с их собственными вкусами и предпочтениями — активность миндалины выглядела так же, как когда участники видели белые лица, предполагая, что они были способны индивидуализировать — видеть лица как личности — вместо того, чтобы быстро сгруппировать их в категории и рассматривать их как угрозу.

Фиске объясняет, что люди часто склонны быстро распределять людей по группам, но что больше информации о человеке может помочь вам индивидуализировать их, думая о том, что происходит в их индивидуальном сознании.

«Когда вы просто классифицируете человека, вы не приписываете ему много ума», — говорит она. «Но когда вы пытаетесь выяснить, что это за люди, каковы их предрасположенности, вы должны думать об их уме».

Сосредоточивая внимание на характеристиках индивидов, а не на их групповой идентичности, мы можем маневрировать вокруг сегрегационного восприятия чужих групп, которые разделяют нас, а не объединяют.

«Что хорошо в овощной задаче, так это то, что она создает минимально возможную цель, которая может потребоваться, чтобы вывести вас за пределы категории», — говорит Фиске.

Развитие сочувствия через рассказывание историй

В конце прошлого года группа детей из средней школы University Heights в Нью-Йорке вошла в гигантскую надувную комнату и села поговорить с группой студентов, сидящих почти в 700 милях от нее.

С другой стороны экрана были ученики Центральной средней школы Флойда в Восточном Кентукки, горнодобывающем районе, который ничем не отличался от Южного Бронкса.

Тем не менее, две группы студентов быстро стали друзьями, узнав, что их разделяет не так много — несмотря на глубокие демографические, культурные и политические различия, — как можно было ожидать.

Проект был разработан Narrative 4, организацией, которая работает по всему миру, чтобы объединить различные группы людей, делясь своими личными историями.

«Мы как бы подсоединили этих детей друг к другу благодаря обмену историями», — сказал Ли Кейлок, директор глобальных программ в Narrative 4, Greater Good .«Это разрушает все эти стереотипы и предубеждения».

Фонд либертарианско-консервативного миллиардера Чарльза Коха профинансировал часть инициативы. Класс в Тампико, Мексика, также принял участие, что сделало проект международным.

Что делает нас уникальными?

Как и многие организации по наведению мостов, «Повествование 4» стратегически избегает обсуждения вопросов, которые могут вызвать негативную межгрупповую динамику.

Кейлок объясняет, что студенты в Университетских высотах происходят из самых разных конфессий, в отличие от более однородной католической школы в Тампико.Итак, «Повествование 4» советует участникам избегать разговоров с того, чтобы сразу же спросить об их религиозном прошлом, что может отнести их к групповой категории, а вместо этого попросить их рассказать истории о том, во что они лично верят.

«Итак, они уже знакомятся друг с другом в очень личном плане, — говорит Кейлок, — прежде чем они начинают говорить о некоторых из этих серьезных проблем».

Сестричество Салама Шалома придерживается аналогичного подхода, работая над укреплением связей между женщинами в этих двух религиозных общинах: мусульманской и еврейской.Например, организация рекомендует участникам избегать обсуждения израильско-палестинского конфликта — поляризующего вопроса, который часто быстро разделяет мусульман и евреев — до тех пор, пока они не будут знакомы друг с другом в течение целого года. Это позволяет женщинам видеть друг в друге личностей, а не сторонников одной стороны конфликта.

«Народная вечеря» применяет это понимание для налаживания связей между самыми разными американцами. Он организовал более 900 ужинов по всей стране, собрав участников из разных социальных и политических кругов, чтобы поговорить о себе и наладить дружеские отношения с людьми, находящимися по другую сторону основных разделений.«Для нас отправной точкой является не говорить о политике», — сказал в прошлом году Леннон Флауэрс, участвовавший в запуске проекта, Greater Good . «Очень часто наши разговоры ограничиваются нашими позициями, а не нашими историями, а не тем, кто мы есть».

Благодаря исследованиям и опыту практикующих специалистов мы знаем, что сосредоточение внимания на индивидуальных характеристиках, а не на групповой идентичности, может быть мощным инструментом наведения мостов.

Просто спросите Гэри Най, бывшего лидера KKK, которого Дэвис убедил покинуть организацию. В документальном фильме под названием Accidental Courtesy , в котором рассказывается о антирасистской работе Дэвиса, интервьюеры просили Найя объяснить его трансформацию. Он указал на Дэвиса и ответил: «Я встретил его».

Гендерная идентичность и роли | Женские черты и стереотипы

У нашего общества есть набор представлений о том, как мы ожидаем от мужчин и женщин, чтобы они одевались, вели себя и представляли себя.

Что такое гендерные роли?

Гендерные роли в обществе означают, как мы должны действовать, говорить, одеваться, ухаживать за собой и вести себя в зависимости от нашего пола.Например, от девочек и женщин обычно ожидается, что они будут одеваться по-женски и быть вежливыми, любезными и заботливыми. Обычно ожидается, что от мужчин будут сильные, агрессивные и смелые.

В каждом обществе, этнической группе и культуре есть ожидания относительно гендерных ролей, но они могут сильно отличаться от группы к группе. Они также могут меняться в одном и том же обществе со временем. Например, розовый раньше считался мужским цветом в США, а синий считался женским.

Как гендерные стереотипы влияют на людей?

Стереотип — это широко распространенное суждение или предубеждение в отношении человека или группы людей, даже если оно слишком упрощено и не всегда верно.Стереотипы в отношении пола могут стать причиной неравного и несправедливого обращения из-за пола человека. Это называется сексизмом.

Существует четыре основных вида гендерных стереотипов:

• Личностные черты. Например, от женщин часто ожидают уступчивости и эмоциональности, а от мужчин — уверенности в себе и агрессивности.

• Домашнее поведение — Например, некоторые люди ожидают, что женщины будут заботиться о детях, готовить и убирать в доме, в то время как мужчины заботятся о финансах, работают с машиной и ремонтируют дом.

• Профессии — Некоторые люди быстро предполагают, что учителя и медсестры — женщины, а пилоты, врачи и инженеры — мужчины.

• Внешний вид — Например, ожидается, что женщины будут худыми и изящными, а мужчины — высокими и мускулистыми. Также ожидается, что мужчины и женщины будут одеваться и выглядеть стереотипно для их пола (мужчины в брюках и с короткой стрижкой, женщины в платьях и с макияжем.

Гиперженственность — это преувеличение стереотипного поведения, которое считается женским.Гиперженские люди преувеличивают те качества, которые они считают женскими. Это может включать в себя пассивность, наивность, сексуальную неопытность, мягкость, кокетливость, грациозность, заботу и принятие.

Гипермаскулинность — это преувеличение стереотипного поведения, которое считается мужским. Гипермужные люди преувеличивают качества, которые они считают мужскими. Они считают, что должны соревноваться с другими мужчинами и доминировать над женщинами, будучи агрессивными, мирскими, сексуально опытными, нечувствительными, физически внушительными, амбициозными и требовательными.

Эти преувеличенные гендерные стереотипы могут затруднить отношения между людьми. Гиперженские люди с большей вероятностью будут терпеть физическое и эмоциональное насилие со стороны своих партнеров. Гипермужные люди более склонны к физическому и эмоциональному насилию со своими партнерами.

Крайние гендерные стереотипы вредны, потому что не позволяют людям полностью выражать себя и свои эмоции. Например, мужчинам вредно чувствовать, что им нельзя плакать или выражать чувствительные эмоции.И женщинам вредно чувствовать, что им не позволено быть независимыми, умными или напористыми. Разрушение гендерных стереотипов позволяет каждому проявить себя как можно лучше.

Как бороться с гендерными стереотипами?

Вы, наверное, видите повсюду гендерные стереотипы. Возможно, вы также видели или сталкивались с сексизмом или дискриминацией по признаку пола. Есть способы бросить вызов этим стереотипам, чтобы помочь каждому — независимо от пола или гендерной идентичности — чувствовать себя равными и ценными как люди.

• Укажите на это — журналы, телевидение, фильмы и Интернет полны негативных гендерных стереотипов. Иногда людям трудно увидеть эти стереотипы, если на них не указать. Будь этим человеком! Поговорите с друзьями и членами семьи о стереотипах, которые вы видите, и помогите другим понять, насколько сексизм и гендерные стереотипы могут быть вредными.

• Будьте живым примером. Будьте примером для подражания для своих друзей и семьи. Уважайте людей независимо от их гендерной идентичности.Создайте безопасное пространство для людей, чтобы они могли выражать себя и свои истинные качества независимо от гендерных стереотипов и ожиданий общества.

• Говорите — если кто-то делает сексистские шутки и комментарии, будь то онлайн или лично, бросьте им вызов.

• Попробуйте. Если вы хотите сделать что-то, что обычно не ассоциируется с вашим полом, подумайте, безопасно ли это делать. Если вы думаете, что сможете, попробуйте. Люди будут учиться на вашем примере.

Если вы боролись с полом или гендерной идентичностью и ожиданиями, вы не одиноки. Это может помочь вам поговорить с надежным родителем, другом, членом семьи, учителем или консультантом.

единиц чтения: стереотипы, предубеждения и дискриминация

Термины «стереотип», «предрассудки», «дискриминация» и «расизм» часто используются как синонимы в повседневной беседе. Давайте исследуем различия между этими концепциями. Стереотипы — это слишком упрощенные обобщения о группах людей. Стереотипы могут быть основаны на расе, этнической принадлежности, возрасте, поле, сексуальной ориентации — практически любой характеристике. Они могут быть положительными (обычно в отношении собственной группы, например, когда женщины предполагают, что они менее склонны жаловаться на физическую боль), но часто и отрицательными (обычно в отношении других групп, например, когда члены доминирующей расовой группы предполагают, что подчиненная расовая группа группа тупая или ленивая). В любом случае стереотип — это обобщение, не учитывающее индивидуальных различий.Откуда берутся стереотипы? На самом деле новые стереотипы создаются редко; скорее, они заимствованы из подчиненных групп, которые ассимилировались в обществе, и повторно используются для описания новых подчиненных групп. Например, многие стереотипы, которые в настоящее время используются для характеристики чернокожих, использовались ранее в американской истории для характеристики иммигрантов из Ирландии и Восточной Европы.

Предрассудки и расизм

Предубеждение относится к убеждениям, мыслям, чувствам и отношениям, которых кто-то придерживается в отношении группы.Предрассудки не основаны на опыте; напротив, это предвзятое мнение, берущее начало вне реального опыта. Документальный фильм 1970 года под названием «Глаз бури», где Джейн Эллиот иллюстрирует развитие предрассудков, показывая, как определение одной категории людей как высших (дети с голубыми глазами) приводит к предубеждениям против людей, которые не относятся к категории привилегированных.

Хотя предрассудки не обязательно специфичны для расы, расизм — более сильный тип предрассудков, используемый для оправдания веры в то, что одна расовая категория каким-то образом превосходит или уступает другим; это также набор методов, используемых расовым большинством для ущемления расового меньшинства.Ку-клукс-клан — это пример расистской организации; вера его членов в превосходство белых на протяжении более века поощряла преступления на почве ненависти и разжигание ненависти.

Институциональный расизм относится к тому, как расизм встроен в ткань общества. Например, непропорционально большое количество черных мужчин, арестованных, обвиненных и осужденных за преступления, может отражать расовое профилирование, форму институционального расизма.

Колоризм — это еще один вид предрассудков, при котором кто-то считает, что один тип тона кожи превосходит или уступает другому в пределах расовой группы.Исследования показывают, что более темнокожие афроамериканцы подвергаются большей дискриминации, чем светлокожие афроамериканцы (Herring, Keith, and Horton 2004; Klonoff and Landrine 2000). Например, если белый работодатель считает, что чернокожий сотрудник с более темным оттенком кожи менее способный, чем черный работодатель с более светлым оттенком кожи, это колоризм. По крайней мере, одно исследование показало, что колоризм влияет на расовую социализацию: темнокожие подростки мужского пола с более темной кожей получают больше предупреждений об опасности взаимодействия с представителями других расовых групп, чем темнокожие подростки мужского пола со светлой кожей (Landor et al.2013).

Дискриминация

В то время как предубеждение относится к предвзятому мышлению, дискриминация состоит из действий против группы людей. Дискриминация может быть основана на возрасте, религии, состоянии здоровья и других показателях; Расовые законы против дискриминации направлены на решение этого комплекса социальных проблем.

Дискриминация по признаку расы или этнического происхождения может принимать различные формы, от несправедливых жилищных норм до предвзятых систем найма. Открытая дискриминация давно стала частью U.История С. В конце девятнадцатого века владельцы бизнеса нередко вешали таблички с надписью «Требуется помощь: ирландцам не нужно обращаться». А южные законы Джима Кроу с их знаками «Только для белых» стали примером открытой дискриминации, которая сегодня недопустима.

Однако мы не можем стереть дискриминацию из нашей культуры, просто приняв законы, отменяющие ее. Даже если волшебной таблетке удастся искоренить расизм в душе каждого человека, само общество сохранит его. Социолог Эмиль Дюркгейм называет расизм социальным фактом, имея в виду, что он не требует продолжения действий отдельных лиц.Причины этого сложны и связаны с образовательной, уголовной, экономической и политической системами, которые существуют в нашем обществе.

Например, когда газета идентифицирует лиц, обвиняемых в преступлении, по признаку расы, это может усилить стереотипы об определенном меньшинстве. Другой пример расистской практики — расовое управление , при котором агенты по недвижимости направляют потенциальных домовладельцев в определенные районы или из них в зависимости от их расы. Расистские взгляды и убеждения часто более коварны, и их труднее определить, чем конкретные расистские практики.

Предрассудки и дискриминация могут пересекаться и пересекаться во многих отношениях. Чтобы проиллюстрировать это, вот четыре примера того, как могут иметь место предрассудки и дискриминация. Беспристрастные недискриминационные люди непредубеждены, терпимы и принимают людей. Беспристрастными дискриминаторами могут быть те, кто бездумно практикует сексизм на своем рабочем месте, не рассматривая женщин на определенных должностях, которые традиционно занимали мужчины. Предвзятые недискриминационные люди — это те, кто придерживается расистских убеждений, но не действует в соответствии с ними, например, расистский владелец магазина, обслуживающий клиентов из числа меньшинств.К предвзятым дискриминаторам относятся те, кто активно делает пренебрежительные замечания в адрес других или увековечивает преступления на почве ненависти.

Дискриминация также проявляется по-разному. Приведенные выше сценарии являются примерами индивидуальной дискриминации, но существуют и другие типы. Институциональная дискриминация возникает, когда социальная система развивается с укоренившимся лишением избирательных прав группы, например, историческое неприятие военными США сексуальности меньшинств (политика «не спрашивай, не говори» отражала эту норму).

Институциональная дискриминация может также включать повышение статуса группы, как, например, в случае привилегии белых , которая представляет собой выгоды, которые люди получают, просто будучи частью доминирующей группы.

В то время как большинство белых людей готовы признать, что небелые люди живут с рядом недостатков из-за цвета их кожи, очень немногие готовы признать преимущества, которые они получают.

Расовая напряженность в США

Смерть Майкла Брауна в Фергюсоне, штат Миссури, 9 августа 2014 года иллюстрирует расовую напряженность в Соединенных Штатах, а также совпадение предрассудков, дискриминации и институционального расизма. В тот день Браун, молодой безоружный чернокожий мужчина, был убит белым полицейским по имени Даррен Уилсон. Во время инцидента Уилсон велел Брауну и его другу идти по тротуару, а не по улице. Хотя свидетельства очевидцев различаются, они согласны с тем, что между Уилсоном и Брауном произошла ссора. Версия Уилсона гласит, что он стрелял в Брауна в целях самообороны после того, как Браун напал на него, в то время как Дориан Джонсон, друг Брауна, также присутствовавший в то время, утверждал, что Браун сначала сбежал, а затем повернулся, подняв руки вверх, чтобы сдаться, после чего Джонсон неоднократно стрелял в него (Nobles and Bosman 2014).Три вскрытия независимо друг от друга подтвердили, что в Брауна стреляли шесть раз (Lowery and Fears, 2014).

Стрельба привлекла внимание к ряду связанных с расой напряженных отношений в Соединенных Штатах. Во-первых, члены преимущественно черного сообщества рассматривали смерть Брауна как результат того, что белый полицейский сделал расовое профилирование чернокожего (Nobles and Bosman 2014). Через несколько дней выяснилось, что только три члена городской полиции из пятидесяти трех человек были черными (Nobles and Bosman 2014).В течение следующих нескольких недель национальный диалог изменился, и некоторые комментаторы указали на общенациональное осаждение расового неравенства и идентифицировали красную черту в Фергюсоне как причину несбалансированного расового состава в сообществе, в местных политических учреждениях и в полиции (Bouie 2014). Redlining — это практика регулярного отказа в ипотеке для домохозяйств и предприятий, расположенных в основном в сообществах меньшинств, в то время как осаждение расового неравенства описывает влияние как практического, так и узаконенного расизма на поколения, ограничивающего возможности чернокожих людей накапливать богатство.

Расовый дисбаланс Фергюсона может частично объяснить, почему, хотя в 2010 году только около 63 процентов его населения были черными, в 2013 году чернокожие задерживались на 86 процентах остановок, 92 процентах обысков и 93 процентах арестов (Офис генерального прокурора Миссури 2014). Кроме того, фактическая сегрегация в школах Фергюсона, разрыв в уровне благосостояния по признаку расы, разрастание городов и уровень безработицы среди чернокожих в три раза выше, чем среди белых, усугубили существующую расовую напряженность в Фергюсоне, а также отразили расовое неравенство в масштабах страны (Bouie 2014).

Несколько идентификаторов

Игрок в гольф Тайгер Вудс имеет китайское, тайское, афроамериканское, индейское и голландское происхождение. Все чаще встречаются люди с множеством этнических групп. (Фото любезно предоставлено familymwr / flickr)

До двадцатого века смешанные расовые браки (называемые смешанными браками) были чрезвычайно редкими и во многих местах незаконными. В конце двадцатого века и в двадцать первом веке отношения изменились к лучшему.В то время как сексуальное подчинение рабов действительно приводило к появлению детей смешанной расы, эти дети обычно считались черными и, следовательно, являлись собственностью. Не существовало концепции множественных расовых идентичностей, за исключением, возможно, креолов. Креольское общество развивалось в портовом городе Новый Орлеан, где из французских и африканских жителей выросла культура смешанного происхождения. В отличие от других частей страны, у «цветных креолов» были большие социальные, экономические и образовательные возможности, чем у большинства афроамериканцев.

Все чаще в современную эпоху отмена законов о смешанном браке и тенденция к равноправию и правовой защите от расизма неуклонно снижают социальную стигму, связанную с расовой экзогамией (экзогамия относится к браку вне основной социальной ячейки человека). Сегодня для детей от расово смешанных родителей стало обычным признавать и отмечать свою различную этническую принадлежность. Игрок в гольф Тайгер Вудс, например, имеет китайское, тайское, афроамериканское, индейское и голландское происхождение; он в шутку называет свою этническую принадлежность «каблинской» — термин, который он ввел для обозначения нескольких своих этнических принадлежностей.Хотя это тенденция, она еще не проявляется во всех аспектах нашего общества. Например, в ходе переписи населения США совсем недавно были добавлены дополнительные категории для людей, которые могут идентифицировать себя, например, небелые латиноамериканцы. Все большее число людей выбирают несколько рас, чтобы описать себя в переписи 2010 года, открывая путь к переписи 2020 года, чтобы предоставить еще больше возможностей для выбора.

Флаг Конфедерации против Первой поправки

Для некоторых флаг Конфедерации является символом гордости за историю Юга.Для других это мрачное напоминание об унизительном периоде прошлого Соединенных Штатов. (Фото любезно предоставлено Eyeliam / flickr)

В январе 2006 года две девочки вошли в среднюю школу Берлесона в Техасе с кошельками с большими изображениями флагов Конфедерации. Администрация школы сказала девочкам, что они нарушают дресс-код, который запрещает носить одежду с несоответствующей символикой или одежду, дискриминационную по признаку расы. Чтобы остаться в школе, им нужно было, чтобы кто-нибудь забрал их кошельки или оставил их в офисе. Девочки решили пойти домой на день, но затем оспорили решение школы, обратившись сначала к директору, затем к окружному суперинтенданту, затем в Окружной суд США и, наконец, в Апелляционный суд Пятого округа.

Почему школа запретила кошельки и почему она стояла за этим запретом, даже когда против нее подавали иск? Почему девушки, анонимно указанные в судебных документах как А. и A.T., прибегают к таким строгим юридическим мерам за право носить кошельки? Дело, конечно, не в кошельках: их украшает флаг Конфедерации.В данном случае стороны присоединяются к длинной череде людей и организаций, которые боролись за свое право выставлять его на показ, заявляя, что на такой показ распространяется гарантия свободы слова Первой поправкой. В конце концов, суд встал на сторону округа и отметил, что флаг Конфедерации несет достаточно значительную символику, чтобы нарушить нормальную школьную деятельность.

Хотя многим молодым людям в Соединенных Штатах нравится верить, что расизм по большей части ушел в прошлое, этот случай показывает, насколько живы сегодня расизм и дискриминация. Если флаг Конфедерации является синонимом рабства, есть ли место для его демонстрации в современном обществе? Те, кто борется за свое право вывесить флаг, говорят, что такое отображение должно быть охвачено Первой поправкой: право на свободу слова. Но другие говорят, что флаг эквивалентен разжиганию ненависти, что не регулируется Первой поправкой. Считаете ли вы, что установка флага Конфедерации должна рассматриваться как свобода слова или язык вражды?

Дальнейшие исследования

• Насколько далеко должны распространяться права Первой поправки? Узнайте больше об этом в Центре Первой поправки.
• Узнайте больше об институциональном расизме в Южном юридическом центре бедности.
• Узнайте больше о том, как развиваются предрассудки, посмотрев короткометражный документальный фильм «Око бури».
• Вы знаете кого-нибудь, кто практикует привилегии белых? Вы это практикуете? Изучите концепцию с помощью этого контрольного списка, чтобы увидеть, насколько она верна для вас или других.

Подумай над

1. Как красная линия и расовое управление способствуют институционализированному расизму?
2. Приведите пример стереотипов, которые вы видите в повседневной жизни.Объясните, что должно произойти, чтобы это можно было устранить.
3. Рассмотрим этот видео-пример, объясняющий, почему некоторые говорят, что белые соул-певцы имеют несправедливое преимущество перед черными певцами. Приведите три примера привилегий белых. Вы согласны или не согласны с этим аргументом? Можете ли вы привести другие примеры привилегий белых?

Практика

1. Стереотипы могут быть основаны на:

1. гонка
2. национальность
3. пол
4. все вышеперечисленное

2.Что такое дискриминация?

1. Предвзятые мысли против отдельного человека или группы
2. Предвзятые действия против отдельного лица или группы
3. Убеждение, что раса, отличная от вашей, уступает
4. Другое слово для стереотипов

3. Что из следующего является лучшим объяснением расизма как социального факта?

1. Его нужно искоренить законом.
2. Это похоже на волшебную пилюлю.
3. Для продолжения действий отдельных лиц не требуется.
4. Ничего из вышеперечисленного

4. Как европеоид в Соединенных Штатах, разумная уверенность в том, что вы будете иметь дело с авторитетными фигурами той же расы, что и вы, является результатом:

1. теория пересечений
2. теория конфликта
3. белый привилегия
4. теория козла отпущения

колористика:

вера в то, что один тип тона кожи превосходит или уступает другому в пределах расовой группы

дискриминация:

предвзятые действия против группы лиц

институциональный расизм:

Расизм, присущий социальным институтам

предубеждение:

предвзятые мысли, основанные на ошибочных предположениях о группе людей

расовое рулевое управление:

действие агентов по недвижимости, направляющих потенциальных домовладельцев в определенные районы или из них в зависимости от их расы

расизм:

набор взглядов, убеждений и обычаев, которые используются для оправдания веры в то, что одна расовая категория каким-либо образом превосходит или уступает другим

Redlining:

практика регулярного отказа в выдаче ипотечных кредитов домохозяйствам и предприятиям, проживающим преимущественно в общинах меньшинств

осаждение расового неравенства:

влияние расизма де-факто и де-юре на поколения, ограничивающего возможности чернокожих накапливать богатство

стереотипов:

излишне упрощенные представления о группах людей

белый привилегия:

выгоды, которые люди получают, просто будучи частью доминирующей группы

Самопроверка: раса и этническая принадлежность

Вы добьетесь большего успеха в самопроверке, если выполнили три чтения в этом разделе.

Неявные стереотипы и прогнозирующий мозг: познание и культура в «предвзятом» восприятии человека

Взгляд на стереотип как на фиксированный набор атрибутов, связанных с социальной группой, основан на основополагающем исследовании экспериментальной психологии, проведенном Кацем и Брэйли (1933). Сто студентов Принстонского университета попросили выбрать атрибуты, которые они ассоциируют с десятью конкретными национальностями, этническими и религиозными группами, из списка, состоящего из 84 характеристик. Затем исследователи собрали атрибуты, наиболее часто связанные с каждой группой.Кац и Брэйли (1933: 289) назвали эти ассоциации «групповой ошибочной установкой», подразумевая ошибочное мнение (или отношение) от имени участников. Исследование было повторено в Принстоне Gilbert (1951) и Karlins et al. (1969), и подобные атрибуты, как правило, становились наиболее частыми для групп. Стойкость этих ассоциаций, таких как англичане как приверженцы традиций и консервативность, на протяжении более 35 лет часто узко истолковывалась как свидетельство фиксированной природы стереотипов. Тем не менее, более пристальный взгляд на данные показывает обратное. Редко был выбран атрибут более чем половиной участников: у англичан только «спортивный» в 1933 году, а «консервативный» в 1969 году достиг этого показателя. Также и проценты, и выбранные атрибуты менялись со временем. К 1969 году «спортивность» для англичан упала до 22%. К 1969 г. количество атрибутов в первой пятерке некоторых групп упало до менее 10%. Кроме того, стереотипы в целом имели тенденцию становиться более позитивными с течением времени.Однако то, что исследования действительно установили, было методологическим подходом к стереотипам как экспериментальному исследованию атрибутов «характера», связанных с социальными группами в сознании индивида.

Понятие неявных стереотипов основано на двух ключевых теоретических концепциях: ассоциативных сетях в семантической (знания) памяти и автоматической активации. Предполагается, что понятия в семантической памяти связаны вместе в терминах ассоциативной сети, при этом связанные понятия имеют более сильные связи или находятся ближе друг к другу, чем несвязанные концепции (Collins and Loftus, 1975). Таким образом, «доктор» имеет более сильную связь с «медсестрой» (или считается более близкой в ​​сети), чем с не связанными понятиями, такими как «корабль» или «дерево». Связанные понятия объединяются в кластер, например больница, врач, медсестра, пациент, палата, санитар, операционная и т. Д., В локальной сети (Payne and Cameron, 2013), которую иногда называют схемой (Ghosh and Gilboa, 2014; см. Hinton, 2016). Активация одного понятия (например, чтение слова «врач») распространяется на связанные понятия в сети (например, «медсестра»), делая их более доступными в период активации.Доказательства в пользу ассоциативной сетевой модели прибывают из времени отклика в ряде исследовательских парадигм, таких как распознавание слов, лексическое решение и предварительные задачи: например, Нили (1977) показал, что слово «медсестра» распознается быстрее в задаче на время реакции. после слова «доктор», чем когда перед ним стоит нейтральный штрих (например, строка из X) или несвязанное простое слово (например, «таблица»). Был проведен значительный объем исследований природы семантической ассоциации, которая отражает субъективный опыт, а также лингвистическое сходство, хотя люди, похоже, организуют свои семантические знания таким же образом, как и другие.Слабо связанные концепции могут быть активированы путем распространения активации на основе тематической ассоциации, а сложность структуры ассоциаций развивается с течением времени и опыта (De Deyne et al., 2016).

Распространение активации одной концепции на другую рассматривалось как происходящее бессознательно или автоматически. В середине 1970-х годов было проведено различие между двумя формами умственной обработки: сознательной (или контролируемой) обработкой и автоматической обработкой (Shiffrin and Schneider, 1977).Сознательная обработка требует ресурсов внимания и может использоваться гибко и справляться с новизной. Однако для этого требуется мотивация и время, что может привести к относительно медленной последовательной обработке информации. Автоматическая обработка работает вне пределов внимания, происходит быстро и включает параллельную обработку. Однако он имеет тенденцию быть негибким и (в значительной степени) неконтролируемым. Канеман (2011) называет их Системой 2 и Системой 1 соответственно. Шиффрин и Шнайдер (1977) обнаружили, что обнаружение буквы среди чисел может быть выполнено быстро и без усилий, подразумевая автоматическое обнаружение категориальных различий букв и цифр.Обнаружение элементов из группы целевых букв среди второй группы фоновых букв требовало времени и концентрации, требуя (сознательной) обработки внимания. Однако новые ассоциации (определенные буквы как цели и другие буквы как фон) можно было усвоить путем обширной практики, пока ассоциации были последовательными (цели никогда не использовались в качестве фоновых букв). После многих тысяч испытаний время обнаружения значительно сократилось: участники сообщали, что цели «выскакивают» из фоновых букв, подразумевая, что практика привела к автоматической активации целевых букв (на основе новых категорий букв-мишеней). Таким образом, последовательность опыта (практики) может привести к новым автоматически активируемым заученным ассоциациям. Однако, когда Шиффрин и Шнайдер (1977) поменяли местами цели и фоновые буквы после тысяч последовательных испытаний, производительность упала намного ниже начального уровня — время обнаружения было чрезвычайно медленным, требующим сознательного внимания, поскольку участники боролись с автоматической активацией старого, но -сейчас-неверные цели. Медленно и с дополнительной практикой в ​​виде тысяч испытаний производительность постепенно улучшалась с новой конфигурацией целевых и фоновых букв.Таким образом, хорошо отработанные семантические ассоциации, соответствующие личному опыту, могут автоматически активироваться при обнаружении категории, но однажды усвоенные им чрезвычайно трудно отучить.

Используя эти теоретические идеи, стереотипная ассоциация (например, «черный» и «агрессивность») может сохраняться в семантической памяти и автоматически активироваться, создавая неявный стереотипный эффект. Это было продемонстрировано Дивайном (1989). Белых участников попросили воспроизвести черты стереотипа черных, а также заполнить анкету для определения предубеждений.Дивайн обнаружил, что люди с низкими и высокими предубеждениями знали характеристики стереотипа черных. На следующем этапе исследования участники оценили враждебность человека, которого называют только Дональдом, описанного в абзаце из 12 предложений, как неоднозначно враждебное поведение, такое как требование вернуть деньги за то, что он только что купил в магазине. Перед описанием слова, относящиеся к стереотипу Блэка, быстро отображались на экране, но слишком быстро, чтобы их можно было осознать.Было показано, что эта автоматическая активация стереотипа влияет на суждение о враждебности Дональда участниками как с низким, так и с высоким уровнем предубеждений. Наконец, участников попросили анонимно перечислить свои взгляды на чернокожих. Люди с низким уровнем предубеждений дали больше положительных утверждений и больше убеждений (например, «все люди равны»), чем черт характера, тогда как участники с высоким уровнем предубеждений указали больше негативных высказываний и больше черт (таких как «агрессивность»).

Дивайн объяснил эти результаты, утверждая, что в процессе социализации члены культуры изучают существующие в этой культуре верования в отношении различных социальных групп.Благодаря своей повторяемости стереотипные ассоциации о людях из стереотипной группы прочно закрепляются в памяти. Из-за их широкого распространения в обществе более или менее каждый в культуре, даже непредвзятый человек, имеет неявные стереотипные ассоциации, доступные в семантической памяти. Следовательно, стереотип автоматически активируется в присутствии члена стереотипной группы и может влиять на мысли и поведение воспринимающего.Однако люди, чьи личные убеждения отвергают предрассудки и дискриминацию, могут стремиться сознательно подавлять влияние стереотипа в своих мыслях и поведении. К сожалению, как описано выше, сознательная обработка требует выделения ресурсов внимания, и поэтому влияние автоматически активируемого стереотипа может быть подавлено только в том случае, если человек осознает его потенциальную предвзятость в отношении активации и мотивирован на выделение времени и усилий для подавления это и заменить его в принятии решений преднамеренным нестереотипным суждением. Дивайн (1989: 15) рассматривал процесс утверждения сознательного контроля как «отказ от дурной привычки».

Утверждалось, что ресурсы сознательного внимания используются только в случае необходимости, когда воспринимающий действует как «когнитивный скряга» (Fiske and Taylor, 1991): в результате Macrae et al. (1994) утверждали, что стереотипы можно рассматривать как эффективные «инструменты» обработки, позволяющие избежать необходимости «расходовать» ценные сознательные ресурсы обработки. Тем не менее, Девайн и Монтейт (1999) утверждали, что они могут быть сознательно подавлены, когда ищется непредвзятое восприятие.Кроме того, неявный стереотип автоматически активируется только тогда, когда член группы воспринимается с точки зрения определенного социального значения (Macrae et al., 1997), поэтому автоматическая активация не гарантируется при представлении члена группы (Devine and Sharp, 2009). Дивайн и Шарп (2009) утверждали, что сознательная и автоматическая активация не исключают друг друга, но в социальном восприятии существует взаимодействие между двумя процессами. Социальный контекст также может влиять на автоматическую активацию, так что в контексте «заключенных» существует стереотипное предубеждение к черным (по сравнению с белыми), но не в контексте «юристов» (Wittenbrink et al., 2001). Действительно, Дивайн и Шарп (2009) утверждали, что ряд ситуационных факторов и индивидуальных различий может влиять на автоматическую активацию стереотипов, а сознательный контроль может подавлять их влияние на социальное восприятие. Однако Барг (1999) был менее оптимистичен, чем Девайн в отношении способности индивидуального сознательного контроля подавлять автоматически активируемые стереотипы, и предположил, что единственный способ остановить влияние имплицитного стереотипа — это «искоренение самого культурного стереотипа» (Барг (1999) : 378).Вместо модели когнитивно-скупой обработки когнитивных функций Барг предложил «когнитивного монстра», утверждая, что у нас нет той степени сознательного контроля, которую предлагает Дивайн, чтобы смягчить влияние неявных стереотипов (Bargh and Williams, 2006; Bargh, 2011).

Гринвальд и Банаджи (1995) призвали к более широкому использованию косвенных показателей имплицитного познания, чтобы продемонстрировать эффект активации вне сознательного контроля воспринимающего. Они были особенно обеспокоены неявными стереотипами, утверждая, что «автоматическое действие стереотипов обеспечивает основу для неявных стереотипов», цитируя исследования, такие как исследование Гертнера и Маклафлина (1983).В этом последнем исследовании, несмотря на низкие баллы участников по прямому самоотчету о предубеждениях, они по-прежнему достоверно быстрее реагировали на связь между «белым» и положительными качествами, такими как «умный», по сравнению с сочетанием «черного» и «черного». те же положительные атрибуты. Таким образом, они пришли к выводу, что косвенная мера времени реакции выявляла неявный стереотипный эффект. Следовательно, Greenwald et al. (1998) разработали тест неявной ассоциации (или IAT). Этот тест на время реакции ассоциации слов представляет пары слов в последовательности испытаний на пяти этапах, при этом на каждом этапе проверяется время реакции на различные комбинации пар слов. По результатам на разных этапах можно проверить время реакции на различные словесные ассоциации. Например, полюса концепции возраста, «молодой» и «старый», можно последовательно соединить с «хорошим» и «плохим», чтобы увидеть, соответствует ли время реакции на пару молодой-хороший и / или старый-плохой. достоверно быстрее, чем альтернативные пары, что свидетельствует о неявном стереотипе возраста. В качестве метода IAT может применяться к любой комбинации пар слов и, как результат, может использоваться для изучения ряда неявных стереотипов, таких как «белый» и «черный» для этнических стереотипов или «мужчины» и «женщины» для гендерные стереотипы в сочетании с любыми словами, связанными со стереотипными атрибутами, такими как агрессия или зависимость.Результаты были весьма впечатляющими. Последующее использование IAT последовательно демонстрировало неявные стереотипы для ряда различных социальных категорий, в частности, пола и этнической принадлежности (Greenwald et al., 2015). Неявные стереотипы теперь рассматриваются как один из аспектов неявного социального познания, который участвует в ряде социальных суждений (Payne and Gawronski, 2010).

Критика результатов IAT поставила под сомнение, действительно ли он идентифицирует конкретное бессознательное предубеждение, не связанное с сознательным суждением (Oswald et al., 2013) или, как предположил Дивайн (1989), просто знание культурной ассоциации, которая может быть управляемой и запрещенной при принятии решений (Payne and Gawronski, 2010). В поддержку IAT, Greenwald et al. (2009) метаанализ 184 исследований IAT показал, что существует прогностическая достоверность неявных ассоциаций с поведенческими результатами в целом ряде предметных областей, а Greenwald et al. (2015) утверждают, что это может иметь значительные социальные последствия. Как следствие, если неявные стереотипы указывают на потенциально неконтролируемое когнитивное предубеждение, тогда возникает вопрос, как справиться с его результатами при принятии решений, особенно для человека, искренне стремящегося к непредвзятому суждению.С явными предубеждениями борются с помощью ряда социально-политических мер, от антидискриминационных законов до обучения интервьюеров, но вмешательства, по сути, направлены на то, чтобы убедить или заставить людей действовать сознательно и непредвзято. Lai et al. (2016) исследовали ряд методов вмешательства для уменьшения скрытых расовых предрассудков, таких как знакомство с контр-стереотипными образцами или поощрение мультикультурализма, но выводы были несколько пессимистичными. Различные вмешательства по-разному влияли на неявный стереотип (по данным IAT).Например, яркий контрстереотипный пример (который участники читали) — вообразить, как идете ночью в одиночестве и подвергаться жестокому нападению со стороны белого и спасаемому чернокожим — оказался весьма эффективным. Однако из девяти вмешательств, рассмотренных Lai et al. (2016), все в какой-то степени были эффективны, но последующее тестирование показало, что положительный эффект исчез в течение дня или около того. Авторы пришли к выводу, что, хотя неявные ассоциации были гибкими в краткосрочной перспективе, эти (краткие) вмешательства не имели долгосрочного эффекта.Это может указывать на то, что неявные стереотипы прочно укоренились и могут реагировать только на интенсивные и долгосрочные вмешательства (Devine et al. , 2012). Lai et al. (2016) также предполагают, что дети могут быть более подвержены скрытому изменению стереотипов, чем взрослые.

Проблема в том, что если люди не способны сознательно изменить свои неявные «предубеждения», в какой степени они несут ответственность за действия, основанные на этих неявных стереотипах? Профессор права Кригер (1995) утверждал, что законодатели и юристы должны учитывать психологические объяснения скрытой предвзятости в своих суждениях.Например, в исследовании Cameron et al. (2010) участники оценили ответственность белого работодателя, который иногда дискриминировал афроамериканцев, несмотря на сознательное желание быть справедливым. Когда эта дискриминация была представлена ​​как результат неосознанной предвзятости, о которой работодатель не подозревал, тогда участники сочли, что личная ответственность за дискриминацию ниже. Однако, когда ему сказали, что скрытая предвзятость была автоматическим «внутренним ощущением», о котором работодатель знал, но который трудно контролировать, не привело к такому же снижению моральной ответственности.Это также имеет потенциальное юридическое значение (Krieger and Fiske, 2006), поскольку закон традиционно предполагал, что ответственность за дискриминационный акт лежит на индивидуальном предприятии, совершающем это действие, с допущением о лежащей в основе дискриминационной мотивации (намерении). Эффектом неявного стереотипного предубеждения может быть дискриминационное действие, которое человек не планировал и не осознавал.

Неявное стереотипное предубеждение бросает вызов человеку как единственному источнику и причине его мыслей и действий.В огромном исследовании с участием более двухсот тысяч участников, граждан США, Axt et al. (2014) использовали MC-IAT, вариант IAT, для изучения неявной предвзятости в суждениях об этнических, религиозных и возрастных группах. В то время как участники демонстрировали фаворитизм внутри группы, во время их ответа возникла последовательная иерархия социальных групп. Что касается этнической принадлежности, с точки зрения положительности оценки, белые были самыми высокими, за ними следовали азиаты, чернокожие и латиноамериканцы, с тем же порядком, полученным от участников из каждой из этнических групп.В отношении религии был создан последовательный порядок христианства, иудаизма, индуизма и ислама. Что касается возрастного исследования, положительные оценки были связаны с молодежью с последовательным порядком детей, молодых людей, взрослых среднего возраста и пожилых людей среди участников всех возрастов, от подростков до шестидесяти лет. Axt et al. утверждал, что последовательные неявные оценки отражают культурные иерархии социальной власти (и социальных структур), «глубоко укоренившиеся в социальном сознании» (Axt et al., 2014: 1812). Они также предполагают, что эти неявные предубеждения могут «не поддерживаться и даже противоречить сознательным убеждениям и ценностям» (Axt et al., 2014: 1812). Сосредоточение внимания на когнитивной предвзятости с ее следствием предвзятого суждения человека, как правило, игнорировало важность культуры в познании. Именно этот вопрос сейчас и рассматривается здесь.

Стереотипы | Гендерные инновации

Стереотип — это широко распространенное упрощенное и эссенциалистское представление о конкретной группе.Группы часто стереотипируются на основе пола, гендерной идентичности, расы и этнической принадлежности, национальности, возраста, социально-экономического статуса, языка и т. Д. Стереотипы глубоко укоренились в социальных институтах и ​​культуре в целом. Они часто проявляются даже в раннем детстве, влияя и формируя то, как люди взаимодействуют друг с другом. Например, дизайнеры видеоигр разработали игровую платформу для девочек в розовом цвете, потому что это то, чего, по мнению родителей (которые покупают игру), хотели их девочки.Сами девушки предпочитали более темные цвета металлик (Rommes, 2006).

Гендерные стереотипы отражают нормативные представления о женственности и мужественности, женщинах и мужчинах. Тем не менее, как и все аспекты гендера, то, что составляет стереотипную женственность или мужественность, варьируется в зависимости от культуры и на протяжении исторического времени. Гендерные стереотипы обычно изображают женственность и мужественность как бинарные противоположности или дуализмы, как, например, эмоциональность и рациональность.

Излишне упрощая свой предмет, стереотипы игнорируют как сложность, так и разнообразие, обнаруженное эмпирически, когда изучается реальных человек и их практики; по самой своей природе стереотипы искажают группы, которые они пытаются описать.Стереотипы часто сохраняются даже тогда, когда статистические реалии, на которых они когда-то основывались, меняются. Например, стереотип женщины-домохозяйки сохранился даже в странах, где большинство женщин имеют оплачиваемую работу полный рабочий день.

По всем этим причинам стереотипы не являются надежной основой для интерпретации в ходе исследования или для суждения о целевых пользователях и покупателях. Исследователи и инженеры должны бросить вызов стереотипам и вместо этого искать более эмпирически обоснованные основы для размышлений о группах, для которых они стремятся исследовать или разрабатывать технологии. Женственность и мужественность динамичны и множественны. У женщин, например, самые разные интересы и навыки. Если мобильный телефон разработан для «стереотипной» женщины, он не понравится женщинам, которые не соответствуют продвигаемому стереотипу (Faulkner, 2004).

Избегая стереотипов

• 1. Узнайте о реальных людях и методах работы — по классам, регионам, образованию и т. Д.; не делайте предположений, основанных на нормативных или стереотипных представлениях о женщинах и мужчинах.
  
• 2. Рассмотрите как структурные, так и культурные механизмы, с помощью которых часто поддерживается гендерное разделение и неравенство. Методы, основанные на наблюдениях, с большей вероятностью выявят важную невидимую динамику, чем интервью или опросы, не в последнюю очередь потому, что фактическая практика людей может отличаться от их представлений о себе.
  
• 3. Стремитесь выявить «несоответствия» между гендерными нормами, предположениями или стереотипами и реальными людьми или практиками. Это может открыть плодородные пространства для творческих, учитывающих гендерные аспекты инноваций — инноваций, способных стимулировать научно-технический прогресс и в то же время улучшить гендерное равенство.
  

Стереотипная угроза

Стереотипы могут отрицательно сказаться на производительности. «Стереотипная угроза» — предполагаемая угроза быть сведенной к стереотипу группы, с которой он отождествляется, — может побудить способных индивидов внутри группы «соответствовать» негативному стереотипу своей группы.Например, когда молодым женщинам напоминают об их поле перед прохождением теста по математике, когда их просят поставить галочку в поле «женский» или «мужской», они, как правило, получают более низкий балл, чем когда нет поля «Ж / М» для отметки (Стил , 1997). Аналогичным образом, успеваемость белых студентов инженерных специальностей на тесте по математике снижается, если этим мужчинам говорят, что азиатские студенты инженерных специальностей сдают тот же тест (Page, 2007).

Цитируемые работы

Фолкнер, В.(2004). Стратегии интеграции: гендер и информационное общество . Эдинбург: Эдинбургский университет.

Пейдж, С. (2007). Разница: как сила разнообразия создает лучшие группы, фирмы, школы и общества . Принстон: Издательство Принстонского университета.

Роммес, Э. (2006). Гендерно-чувствительные методы проектирования. В Trauth, E. (Ed.), Encyclopedia of Gender and Information Technology , pp.675-681. Херши: Издательство Idea Group.

Стил, К. (1997). Угроза в воздухе: как стереотипы формируют интеллектуальную идентичность и производительность. Американский психолог, 52 (6) , 613-629.

Почему мы создаем стереотипы? : NPR