Как объяснить слово мораль: Значение слов — сборник словарей на Glosum.ru

Урок 5. мораль — Обществознание — 10 класс

Обществознание, 10 класс

Урок 5. Мораль

Перечень вопросов, рассматриваемых на уроке:

1. Мораль.
2. Отличие морали от других социальных норм?
3. Как и почему возникла мораль?
4. Устойчивость и изменчивость моральных норм.
5. Что заставляет нас делать выбор в пользу добра? Золотое правило нравственности.

Глоссарий по теме

Мораль – это совокупность норм и принципов поведения, особая форма общественного сознания способное регулировать действия и поступки человека.

Моральный поступок — это высоконравственное сознательное действие, соответствующее правилам морали.

«Золотое правило нравственности» — общее этическое правило, которое можно сформулировать как «Относись к людям так, как хочешь, чтобы относились к тебе».

Этика — одна из форм идеологии — учение о морали (нравственности), её развитии, принципах, нормах и роли в обществе.

Гуманизм — этическая жизненная позиция, утверждающая, что люди имеют право в свободной форме определять смысл и форму своей жизни.

Нравственность – это внутренние духовные качества человека, основанные на идеалах добра, чести, долга, справедливости, проявляющиеся в отношении к людям и природе.

Нравственные (моральные) ценности — это то, что еще древние греки именовали «этическими добродетелями».

Основная и дополнительная литература по теме урока:

Учебник «Обществознание» для 10 класса авторов: Л.Н. Боголюбова, А.Ю. Лазебникова, М.В. Телюкина. Москва. Издательство «Просвещение», 2014.

Стр. 120-131.

Клименко А. В., Румынина В. В. Обществознание в вопросах и ответах: Учебное пособие для старшеклассников и поступающих в вузы. — М., 199

Стр. 38-40

Теоретический материал для самостоятельного изучения

Особую роль в регулировании жизни общества и поведения его членов играет мораль. Мораль (от лат. moralitas — относящийся к нраву, характеру, складу души, привычкам; и лат. mores — нравы, обычаи, мода, поведение) — форма общественного сознания, в которой находят свое отражение взгляды и представления, нормы и оценки поведения отдельных индивидов, социальных групп и общества в целом. Существуют следующие виды моральных норм:не лги, не завидуй, не обижай слабого, уважай старших, не предавай, помогай нуждающимся. Стоит заметить, что мораль регулирует поведение человека во всех сферах общественной жизни, поддерживая и санкционируя определенные общественные устои, строй жизни, общение людей. Однако содействие регуляции социального поведения людей не является единственной функцией морали. Люди в обществе связаны многообразными отношениями. Взрослый человек, как правило, имеет профессиональные обязанности, требующие навыков, добросовестного выполнения поставленных задач, внимательного отношения к возможным негативным последствиям своей работы. Так, лётчик стремится благополучно доставить до пункта назначения пассажиров, врач — помочь и при этом не навредить пациенту, учитель — привить любовь к знаниям и не оттолкнуть учеников от своего предмета безжизненной сухостью изложения учебного материала. Подобная деятельность регулируется специальными инструкциями, правилами, уставами. Как известно, жизнь человека не сводится только к профессиональной деятельности. Большое место в ней занимают рождение и воспитание детей, отношения в быту между мужем и женой, отношения детей к родителям и другим родственникам. Наконец, существуют духовные регуляторы повседневных отношений между людьми в дружбе, в любви, в привязанностях, в повседневных контактах. Образцы правильного (точнее, должного, нужного) поведения, считающегося в данном обществе нравственным (например, проявление альтруизма, т.е. самопожертвования ради выживания семьи, рода; упорядочение половых связей), обычно через систему воспитания, подражания внушаются всем членам сообщества. Эти образцы в дальнейшем закрепляются в качестве моральных норм, нравственных принципов, правил, законов и становятся обязательными для всех. Как отмечают учёные, мораль даже в условиях усложнения общественной жизни сохраняет в своей основе основополагающие ценности (равенство, миролюбие, забота), которые на ранних этапах проявили свою значимость на основе родовых связей. Отличие морали от других социальных норм: исполняются в силу личных внутренних побуждений человека; не требует организованной принудительной силы для исполнения; обеспечиваются совестью и общественным мнением; не ограничиваются этническими, групповыми и другими рамками рамками; формируются только в сознании людей и формально не закреплены; являются жизненным ориентиром в стремлении человека к самосовершенствованию.

Разбор типового тренировочного задания

1.Выберите верные суждения о морали и запишите цифры, под которыми они указаны

1) Моральные нормы отражают потребности общества.

2) Мораль всегда формализована в нормативных правовых актах.

3) Мораль помогает человеку оценивать события общественной жизни.

4) Основой морали является внутренняя мотивация человека и его самоконтроль.

5) Мораль всегда обеспечивает взаимопонимание людей в социуме.

Правильный вариант/варианты (или правильные комбинации вариантов):

1,3,4

2.Вставьте пропущенное слово (словосочетание

_________ ________ — создаётся привилегированной частью общества, либо по её заказу профессиональными творцами

Правильный вариант/варианты (или правильные комбинации вариантов):

элитарная культура.

Мораль, нравственность, духовность. Вопросы теории и практики

Прошу прощения у уважаемых читателей, поскольку пишу о понятиях почти элементарных и всем хорошо знакомым. Боюсь показаться назойливым. Однако слишком часто обсуждения тем из заголовка приводит к неразрешимым спорам. Споры неразрешимы, поскольку оппоненты говорят на разных языках. Слова произносятся одинаковые, но значения в них вкладываются разные. В результате споры не имеют никакого разумного итога. Расплевались, разошлись, занавес. А итог существенен.

Наше общество раздроблено, в первую очередь, из-за того, что нет принятой всем обществом морали и главенствующей духовной системы. Я попытаюсь провести фундаментальные разграничения этих понятий, чтобы наши споры, касающиеся нравственности, морали и духовности, стали предметнее и способствовали единению, а не расколу.

Адекватный ответ на просторах интернета найти не просто, как это ни странно. Краткого исчерпывающего объяснения я не нашёл. Если моя попытка окажется удачной, то прошу ссылаться в постах и статьях. Если нет… Не взыщите! Я не философ и не социолог. Я в этих вопросах – любитель, но крайняя необходимость заставляет вторгаться в чужие профессиональные сферы. Вопросы эти важные и весьма чувствительные для многих. Споров много, согласья нет! Но именно на этой почве жизненно необходимо и возможно достичь согласия. Так что… «Не корысти ради», а токмо пользы для!

Итак:

Нравственность – это свод норм поведения, принятый определённым общество, как обязательный для его членов. Часто это понятие смешивают с понятием морали, в том числе и профессионалы (философы и социологи). Они действительно близки. Я же специально разделяю эти понятия для пущей ясности. Больше определяющих слов – чётче смыслы!

Мораль – кроме перечня норм поведения, принятых обществом, включает в себя определение правильных (с точки зрения этой самой морали) мотивов поведения и объяснения причин, по которым поведенческая норма является обязательной.

Чтобы провести границу между нравственностью и моралью, расскажу одну классическую историю. Эта история много раз встречается в литературе с разными действующими лицами. В самом раннем (из известных мне вариантов) главным действующим лицом является Сократ. Но более выпукло ситуация выглядит в изложении широко известного христианского автора аввы Дорофея. Так вот, авва Дорофей обратил внимание на одного молодого монаха, который с абсолютной невозмутимостью принимал упрёки и даже оскорбления в свой адрес. Когда авва спросил этого монаха, как же он в столь юном возрасте снискал такое смирение и легко переносит поношения в свой адрес, то услышал ответ, чрезвычайно его поразивший. Что-то вроде: «Да с какой стати я должен волноваться по поводу высказываний этих никчёмных людишек?» В варианте с Сократом великий философ сравнил ругающих его с псами из подворотни.

Отсюда наглядно видна граница между нравственностью и моралью. Нравственная христианская норма предписывает человеку не отвечать тем же на упрёки и ругань в свой адрес. Главный герой её с успехом исполнял. Мораль же сей басни такова, что христианин должен делать это по совершенно противоположной причине. По причине осознания своих собственных недостатков и руководствуясь желанием подражать Христу. То, что в нашей традиции называется: «Ради Христа!».

Духовность – это мораль, развёрнутая во времени. В движении. Но если мораль – это понятие общественное, то духовность – это, в первую очередь, сущность, принадлежащая личности. Духовность предполагает не только наличие идеала, но и искреннее желание человека достигнуть этого идеала. Предполагает чётко сформулированный путь по достижению этого идеала. И труд, совершаемый человеком для достижения выбранного идеала. Это значит, что совершая духовный путь, человек постоянно оценивает, насколько он соответствует своему идеалу, постоянно ставит перед собой конкретные задачи и постоянно оценивает, насколько результативны его усилия.

Духовность бывает разная. Определяется она, прежде всего, идеалом. Разные идеалы предлагаются разными обществами, либо разными религиями и атеизмом. И разные пути предлагаются для достижения идеала. Например, много копий сломано по поводу отличия православия от католицизма и других христианских конфессий. Но корень всех различий один – это различный путь к достижению христианского идеала. Всё остальное – это ростки от этого корня.

Все эти три понятия соотносятся между собой как матрёшки, встроенные друг в друга. Самая маленькая матрёшка – нравственность, а самая большая – духовность. Кроме того, я утверждаю, что мораль и нравственность – это неотъемлемый атрибут всякого общества. Так же как духовность – неотъемлемый атрибут человеческой личности. А термин «бездуховность» – это скорее аллегория, стремящаяся выразить отрицательное отношение к совершенно определённому образу духовности. Так, например, философ Владимир Сергеевич Соловьёв исследовал ислам и не обнаружил там описания идеала, к которому должен стремиться правоверный мусульманин. Даже если это так, то это вовсе не означает, что духовности нет у конкретного мусульманского общества. И можно только приветствовать, когда мусульманский лидер заявляет: «Мы разделяем идеалы Святой Руси».

Мне кажется, что этот понятийный аппарат позволит более продуктивно обсуждать насущные вопросы морально-нравственной основы общества. Я не включил в свою систему понятие этики – мне кажется, что это просто перевод на атеистический язык слова духовность. Просто слово «духовность» с ходу пугает атеистов. Наверно, им кажется, что оно опровергает их материализм. И они ввели ему замену. Я осведомлён, что само слово не новое и происходит оно из древнегреческого, но его сегодняшний смысл и применение – это именно подмена духовности, то есть термина, родившегося позднее.

Есть несколько вопросов, которые постоянно всплывают в наших обсуждениях, но остаются без ответа, удовлетворяющего обе стороны:

Что является источником нравственности и морали?

Существуют ли объективные законы мироздания, определяющие содержание морали и духовности?

Можно ли сравнивать между собой различные образы морали и духовности, предлагаемые многовековой историей мировой культуры?

Нужна ли обществу единая мораль и возможно ли выработать её в современных российских условиях?

В своей недавней фундаментальной статье «Текст о текстах» Алексей Кравецкий весьма резонно заметил, что вставлять в текст глубокомысленные вопросы без собственных вариантов ответов – это несерьёзно! Я попытаюсь дать на эти вопросы свои ответы без претензии на окончательный вердикт.

Если мы спорим по первому вопросу: «Что является источником нравственности и морали?», то из данного мною определения этих понятий следует, что они всегда принадлежат конкретному обществу. Не бывает морали и нравственности вообще. Хотите спорить о морали и нравственности? Определитесь со временем и местом предмета спора. О морали какого общества идёт речь? Только после этих оговорок можно спорить об источниках.

В комментариях к статье «Текст о текстах» возник вопрос, является ли Библия источником морали? Один из участников дискуссии резонно заметил, что для него – нет. И он прав! Это его право и его выбор. Каждый волен выбирать себе мораль. И у каждой морали могут быть собственные источники.

Но если мы рассуждаем о морали не своей или не своего общества, то мы должны по возможности отказаться от собственной интерпретации источников. Если атеист, к примеру, рассуждает о христианской морали, то он должен отказаться от собственного толкования Священного Писания. Для предметного разговора с оппонентом необходимо пользоваться толкованиями, принятыми самим христианским обществом. В своём кругу толкуйте, как хотите! Мораль же должна быть объяснена самим носителем этой морали. Иначе получается словоблудие, а носитель этой морали имеет полное право заявить: «Это не про меня!»

Кстати, Библия не является первоисточником православной христианской морали. Источник, конечно же, но не первый. Это у протестантов лозунг: «Только Писание». В православии первоисточником является Священное Предание. Тот образ Христа, который зафиксировали в своём сознании его современники и который передается из поколения в поколение в лоне Церкви – это и есть первоисточник православной христианской морали.

Если мы пытаемся опровергать моральные постулаты тем, что они соблюдаются не всеми, не всегда и не полностью, то, во-первых, мы перескакиваем в следующую категорию – в духовность. Именно духовность ведает исполнением моральных постулатов (см. п.3). А во-вторых, это логика, не сертифицированная Аристотелем. Правила дорожного движения не перестают существовать от того, что кто-то постоянно, пересекая две сплошных, ездит по встречке.

Если мы рассуждаем о морали современного российского общества в целом, то необходимо признать, что она весьма фрагментарна и неоднородна, что является большой проблемой. Но с некоторым допущением констатирую, что основа её – это христианская православная мораль. Просто её долго били и насиловали. Потому она и выглядит, как подследственный из ОВД «Дальний» города Казани. Не похожа на саму себя.

На второй вопрос: «Существуют ли объективные законы мироздания, определяющие содержание морали и духовности?», – дам ответ с точки зрения православного христианства.

Да! Человек – существо, живущее по совершенно определённым законам. И общество человеческое существует по совершенно определённым законам, которые не меняются во времени. Так же как физические законы, например. Впрочем, и от убеждённых атеистов я слышал подобные высказывания.

Так же как мы, живущие сейчас, так и люди древности познавали духовные законы человека и общества из опыта жизни. Законы Ньютона существовали и действовали до Ньютона. И люди их знали и понимали и пользовались этим пониманием на практике. Люди стреляли из лука до того, как Исаак Ньютон сформулировал свой первый закон. Затем пришло время, и нашёлся подходящий человек, который смог сформулировать эти законы на бумаге. Так и духовные религиозные системы формулируют объективные законы человеческого общежития, формируя моральные кодексы и создавая духовные системы и практики. Те общества, чьи духовные системы полнее выражают объективные законы мироздания, те и выживают в этом мире. Конкуренция между обществами идет не только в сфере технологий и военного искусства! То общее, что есть в различных моральных кодексах, сформулированных в различных обществах и в различные времена, и есть отражение объективной истины. В конце концов, ездить по встречке нельзя не потому, что ПДД запрещает, а потому что разобьёшься насмерть. Это и есть объективная истина.

Но это ещё не вся истина. В православной традиции это называется – естественное богословие. Богословие потому, что мир и законы его существования и развития даны Богом, и они отражают существо Бога. Этот естественный уровень доступен для познания каждому. Опыт многих людей и свой личный духовно одарённые люди воплощали в цельные духовные системы. Но как никто из учёных не может создать научной теории на все времена, так никто из людей не в состоянии создать всеобъемлющего духовного учения. Но Христианство именно и утверждает, что оно таково!

Всё, что сказал Христос в заповедях своих о человеке, не есть пожелания или приказания нам. Но есть описания нормы человеческой жизни. Это самое полное и точное описание законов существования человеческой личности и человеческого общества. Но это не просто декларация! Всё, что сказал Христос, он воплотил в своей земной жизни. В том и состоит Его величие и уникальность.

И вера христианская – это не просто признание факта существования Бога, но вера, что заповеди Христовы есть истинные условия полноценного человеческого существования. Условия обретения счастья! Всё, всё, даже то, что нам категорически не нравится в этих заповедях или кажется неисполнимым или кажется, что это погубит нашу жизнь, вроде «подставь другую щёку» или «любите врагов ваших» – всё это неотъемлемые признаки полноценного человека. И степень веры нашей измеряется не количеством молитв и строгостью поста. И не количеством поставленных свечек и пожертвованных денег. Но тем, насколько заповеди Христовы исполняем, такова и вера наша.

Соответственно, нарушая заповеди, мы не от Бога должны наказания ждать. Нарушая объективные законы мироздания, мы сами себя наказываем. Лучше всех с этим справляемся! Если вы выехали на встречку через две сплошных, то, будучи остановлены инспектором ГИБДД, не думайте, что штраф или лишение прав – это наказание. Нужно обнимать и целовать инспектора как отца родного и спасителя! Скорее всего, он вас от смерти спас. Да ещё и урок преподал. И лекцию по ПДД прочитал. Благодарите его. И Его тоже!

Такого учения даже близко нет ни в одной другой моральной, этической или религиозной системе. Оно очень жёсткое: «Не можете служить двум господам…», «Не можете пить чашу бесовскую и чашу господню…», «Нарушивший одну заповедь повинен всему», «Будьте совершенны, как совершенен отец ваш небесный». Такого учения не мог выдумать человек. Для него это СЛИШКОМ! Неудобно ему это! Потому и утверждаем, что христианство создано Богом. И потому источник христианской морали – не Библия. Кто дал законы мироздания, Тот и есть источник христианской морали.

И проверять истинность христианства надо исполнением заповедей. Исполнил заповедь – посмотри что получилось. Истина – это не тома доказательств, вычитанных из чужих книг, но приди и убедись сам.

И убедиться в существовании Божием можно только исполняя заповеди Христа, а не научными опытами.

И встретиться с Богом можно только на пути исполнения заповедей. Он Сам выходит на встречу тому, кто хочет познать истину. В чём я и сам убедился.

Можно ли сравнивать между собой различные образы морали и духовности, предлагаемые многовековой историей мировой культуры? Да, можно! Сравнивая нравственные предписания и их моральное обоснование, можно выбрать лучшее для себя. Можно сравнивать те пути достижения идеала, которые предлагают различные этические и религиозные системы. Самое же главное средство сделать правильный выбор – это сравнить лучших представителей различных духовных концепций. Со стороны христианства огромный выбор «поединщиков». Сонм святых, а особенно «преподобных», то есть наиболее подобных Богу, те, которые всю свою жизнь без остатка посвятили достижению христианского идеала. Есть и воины, и политики, и учёные и совершенно простые люди. Всякий может найти для себя наставника на жизненном пути.

Нужна ли обществу единая мораль и возможно ли выработать её в современных российских условиях? Сегодня в нашей стране идёт, по сути, гражданская война. Пока преимущественно холодная. Можно называть разные причины этой войны. Но корень всех причин один – это война за разные духовные ценности. И война будет продолжаться, пока либо страна не развалится, либо Россия станет единым духовным пространством. Хотя в случае победы либеральных сил Россия всё равно развалится. Или это будет уже не Россия.

Сможем ли Мы победить в этой войне и не дать России погибнуть? Не знаю. Но другого выхода у нас нет.

Почему отвращение — самая недооцененная человеческая эмоция

«Две вещи наполняют душу всегда новым и все более сильным удивлением и благоговением, чем чаще и продолжительнее мы размышляем о них, — писал Иммануил Кант, — это звездное небо надо мной и моральный закон во мне».

Откуда взялся это моральный закон? Что лежит за нашим пониманием того, что хорошо, а что — нет? Тысячи лет существовало лишь два ответа на эти вопросы. Для глубоко религиозных людей мораль — это слово господне, переданное через святых в кущах или на горных вершинах. Для философов вроде Канта это набор правил, выработанных усилием разума, в позе роденовского мыслителя — подбородок, подпертый кулаком. А что, если и то, и другое — неверно? Что, если, напротив, наши суждения о морали объясняются куда более приземленными мотивами? Что если один из них — не божественная заповедь или голос разума, а просто вопрос того, насколько ситуация, пусть даже в небольшой мере, вызывает желание блевануть?

К этому тезису начинают склоняться некоторые ученые, занимающиеся проблемами поведения: довольно значительный корпус наших моральных убеждений может быть объяснен врожденным чувством отвращения. Растущее число довольно провокационных и весьма умных работ доказывают, что отвращение определяет наши моральные принципы. Исследования показали, что люди, которым особенно отвратительны жуки-пауки, как правило, отрицательно относятся к однополым бракам и абортам. Если засунуть людей в дурно пахнущую комнату, они будут более категоричны в высказываниях по поводу неоднозначного фильма или человека, не вернувшего забытый кошелек. Мытье рук частично снимает с людей чувство вины в связи с собственными прегрешениями и загадочным образом высвобождает чувство отвращения, отчего они начинают усматривать неправедное в самых что ни на есть безобидных историях.

Сегодня психологи и философы пытаются собрать эти изыскания в единую теорию моральной роли отвращения и эволюционных процессов, ее определивших: подобно тому, как наши зубы и язык сформировались для того, чтобы обрабатывать пищу, а уже потом стали задействованы в более сложном процессе коммуникации, отвращение изначально возникло как эмоциональная реакция, благодаря которой наши предки держались подальше от тухлого мяса и прочей заразы. Но со временем эта реакция была позаимствована социальным разумом, чтобы контролировать рамки допустимого поведения. Сегодня некоторые психологи полагают, что мы шарахаемся от греха в точности так же, как от тухлятины, и когда какая-нибудь особа заявляет, что ее тошнит от вечного вранья политиков, она испытает такое же омерзение, как от тарелки, кишащей тараканами.

«Отвращение, пожалуй, самая недооцененная моральная эмоция и менее всего изученная, — говорит Джонатан Хайдт, психолог Университета Вирджинии. — Она становится политически куда более значимой с момента начала культурных войн 1990-х, а с расцветом психологии морали отвращение стало одной из самых горячих тем». Психологи вроде Хайдта исследуют область так называемых моральных эмоций — не только отвращения, но и других, как, скажем, гнев или сострадание — и ту роль, которую эти чувства играют в том, как мы формируем моральные коды и применяем их в нашей повседневной жизни. И некоторые — немногие — вроде Хайдта, заходят так далеко, что готовы утверждать, будто все системы морали в нашем мире гораздо точнее характеризуются не тем, во что верят их адепты, а тем, какие эмоции их питают.

В психологии к подобным идеям относятся с изрядной долей скепсиса. И даже среди последователей этой теории идут бурные дебаты по поводу реальной силы моральных обоснований — то ли наше поведение определяется нашими мыслями и рассудком, то ли мысли и рассудок — не более, чем изощренное логическое объяснение того, к чему нас неизбежно и неотвратимо влекут эмоции. Некоторые считают, что мораль — это просто-напросто то, как люди объясняют кое-какие склонности и убеждения, появившиеся, чтобы помочь нашим предкам выжить в мире, который столь серьезно отличается от нашего.

Несколько ведущих исследователей в этой области встретились в середине прошедшего лета на небольшой конференции в Западном Коннектикуте, чтобы представить свои изыскания и выводы. Среди прочего они обсуждали, надо ли рассматривать их теорию как только лишь описательную, либо она должна стать еще и средством оценки религий и систем морали, а значит, решать, какие из них более (или менее) разумны и оправданны — а такие идеи уже могут глубоко оскорбить религиозную часть населения во всем мире.

Но даже сам факт существования подобных исследований — шаг поистине радикальный. Агностицизм — ключевой момент для научного поиска — это то, чего сильно опасаются философы и теологи. Говоря, что мораль — результат капризов человеческой эволюции, «моральные психологи» посягают на понятие универсальности, на котором зиждется большинство систем морали — на идее того, что просто некоторые вещи правильные, а другие — нет. Если эволюционная теория о моральных эмоциях верна, тогда человеческие особи, будь они менее социальными созданиями или даже имея по ходу истории существенно иной рацион, могли бы добраться до наших времен с букетом совершенно других религий и этических норм. А может, мы бы и вовсе не развили понятия морали.

Модель моральных эмоций предлагает еще один радикальный вывод. Получается, что мораль — это не способ, как считали Будда и Блаженный Августин, обуздать наши животные страсти, а всего лишь производное от этой самой животной природы.

Люди — крайне брезгливые существа. Даже когда мы едим мясо, мы готовы переваривать только мизерную часть видов существующих на земле съедобных животных. Нас отталкивают незнакомые привычки в гигиене, физический контакт с чужаками, даже наше собственное тело — его запах и волосы, жировая ткань и отмирающие кожные клетки, любого рода производимая им жидкость, за исключением слез. Не говоря уже о том, сколь многие испытывают непреодолимое отвращение к манипуляциям с генами, склонности обмениваться одеждой или определенным видам сексуальной активности.

Животные не обременены подобными чувствами. У многих особей есть вполне ясные предпочтения в отношении еды, но не любить не значит питать отвращение. «Вы можете не употреблять какие-то продукты по разным причинам — вы не станете есть камень, не будете есть невкусную или пресную пищу, — говорит Пол Блум, психолог Йельского университета, который изучает эмоцию отвращения, а также зарождение представлений о морали у детей младшего возраста. — Но отвращение к еде имеет одно определенное свойство — оно вызывает отчетливую гримасу, отражающую беспокойство по поводу того, с чем вы вступаете в контакт. Вы не станете есть мышьяк, не станете есть собачье дерьмо, но хотя мышьяк навредил бы вам сильнее, собачье дерьмо вызывает более категоричную реакцию».

Исследователи описывают отвращение как целый пучок единовременных ощущений и реакций: мы испытываем отторжение и физически дистанцируемся от неприятного нам объекта. Нас тошнит, и пульс замедляется. И, как заметил Чарльз Дарвин, мы непроизвольно строим гримасу, призванную отогнать запах и выплюнуть то, что мы только что съели, — мы морщим нос, открываем рот и высовываем язык.

Происхождение отвращения довольно загадочно, но, вероятно, оно появилось, когда в рационе наших охотников-собирателей предков стало больше мяса — испорченное мясо гораздо опаснее испорченных овощей, и сегодня нам тоже куда отвратительнее некоторые вещи, которые происходят от животных, чем от растений. Но оттого, что отвращение так хорошо работало, предостерегая людей от вредной пищи — так же было и с очевидными признаками заразных болезней на других людях (язвы, нарывы и прочее), — Хайдт и компания предполагают, что по мере того, как человеческое общество делалось все более сложным, отвращение стало выполнять и социальную функцию.

Отчасти вследствие биологического отбора, отчасти как приобретенная модель поведения отвращение превратилось в дисциплинирующий механизм, который отбивает охоту к чреватым неприятностями поступкам. Понимание того, что предательство или насилие над ребенком — преступление, — это одно, но явственное ощущение тошноты — куда более действенная форма социального контроля.

Гримаса, вызванная отвращением, которая у психологов зовется «зевком», тоже служит новым целям. Изначально будучи чисто защитной мерой, она превратилась в социальный сигнал: явный знак отвращения к нарушению телесных и поведенческих границ и недвусмысленное предупреждение самим нарушителям.

«Реакция отвращения, действуя на поле социальных правил, оказывается вовлеченной в более высокие моральные сферы», — говорит Дэниел Келли, философ и автор готовящейся к выходу книги о морали и отвращении. И поскольку отвращение служит теперь не той цели, ради которой оно вообще появилось, случаются несовпадения между вещами, которые его вызывают, и нашей реакцией — когда инстинкт вынуждает людей реагировать не вполне объяснимым для них самих образом.

Отец современных исследований на тему отвращения — психолог Пол Розен. В серии экспериментов 1980−90-х годов, которые похожи на сюжеты розыгрышей из передач со скрытой камерой, он изучает, насколько сильна эта эмоция и что именно в отвратительных вещах вызывает у нас отторжение. Профессор Университета Пенсильвании, Розен предлагал одним людям сок, в котором плавал стерилизованный таракан, другим — шоколадную помадку в форме собачьих какашек. Опрашивал участников, станут ли они носить тщательно выстиранный свитер, который когда-то принадлежал Адольфу Гитлеру. Во всех случаях люди отказывались, хотя они знали, что таракан и свитер чистые, а помадка — это помадка. Просто им было противно.

Розен считает, что сила реакции отвращения приводит к своего рода магическому образу мышления. «Ощущение запачканности — вот, что действительно интересно, — говорит он. — Когда таракан касается чего-то, нам кажется, что в этот предмет заодно перекочевала и какая-то частица самого таракана».

Более недавние исследования обратились к роли, которую играет отвращение в вопросах того, что хорошо, а что — плохо. Например, Блум, работая вместе с психологами Дэвидом Пизарро и Йоэлом Инбаром в Корнуэлльском Университете, обнаружили, что люди, которые набирают больше очков по шкале измерения силы отвращения (образец тезиса: «Я стараюсь избегать того, чтобы какая-либо часть моего тела коснулась сидения в туалете, даже если оно кажется вполне чистым»), как правило, при прочих равных, считают греховными однополые браки и аборты.

Работы других психологов показывают, что существует неосознанная связь между аморальностью и собственно грязью, инфекцией. В известном исследовании 2006 года Чэнь-Бо Чжун и Кэйти Лильенквист отметили, что, вспоминая о прошлых аморальных поступках, люди испытывали потребность вытереть руки дезинфицирующей салфеткой, а, проделав это, гораздо легче смотрели на совершенное. Чжун и Лильенквист назвали это «эффектом Макбет».

Если говорить об абортах и однополых браках, понятно, что это подспудно связано с телом, поэтому не так уж удивительно, что здесь может быть замешано отвращение. Но некоторые исследователи обнаружили, что эмоция действует, и когда речь идет о более абстрактных суждения в области морали.

В исследовании, опубликованном в прошлом году в журнале Science, команда по руководством Ханы Чепмэн, аспирантки по психологии Университета Торонто, обратилась к теме отвращения и несправедливости. Ученые заметили, что участники эксперимента, которые играли в игру и сочли ее результаты несправедливыми, инстинктивно принимали то же выражение лица, что и люди, которым предлагалось что-то действительно отвратительное. Получается, несправедливость может вызывать у нас отвращение.

«У людей не бывает подобного выражения, когда они, скажем, злятся, — утверждает Чепмэн. — Оно привязано исключительно к эмоции отвращения».

Хайдт проводил исследования, в которых люди провоцировались на чувство отвращения, а затем им предлагалось оценить некоторые поступки с точки зрения морали. В одном из экспериментов бедным участникам пришлось прокомментировать четыре сюжета, пока они находились в комнате, накачанной сульфидом аммония — «пердежным спреем». Он заметил, что вонь сделала тестируемых весьма жесткими и суровыми судьями, и не только в вопросах, имеющих отношение к телесной сфере, — к примеру, следует ли двоюродным братьям и сестрам вступать в интимную связь и жениться — но и в таких, как надо ли людям ехать на работу на машине, если они могут дойти до нее пешком, и стоит ли киностудии выпускать неоднозначный с точки зрения морали фильм.

В другом исследовании Хайдт получил еще более впечатляющие результаты. При помощи постгипнотического внушения он заставил своих подопечных испытать приступ отвращения при звуке нейтральных слов (для одной половины группы им было «брать», для другой — «часто»). Затем они прочитали короткую характеристику милого, открытого, внимательного молодого человека, президента студенческого совета по имени Дэн. Если в этой характеристике попадалось кодовое слово, люди проникались к Дэну неприязнью и находили причины осудить его поведение и оправдать свою антипатию, но причины эти не имели никакого отношения к прочитанной характеристике: «Дэн — сноб, жаждущий популярности», — сказал один. «Есть ощущение, что он замышляет что-то нехорошее», — сообщил другой.

Для Хайдта все эти результаты лишь подтверждают его идею того, что моральные обоснования — просто-напросто история, которую мы придумываем постфактум, чтобы объяснить свои инстинктивные эмоциональные реакции. В данном случае речь идет о сильном, но довольно-таки случайно возникающем чувстве отвращения. «Моральное обоснование зачастую напоминает пресс-секретаря секретной организации — то есть постоянно выдает исключительно убедительные аргументы по поводу ситуаций, истоки и цели которых совершенно неизвестны», — писал Хайдт в 2007-м в журнале Science.

Многие психологи и философы тем не менее пока не слишком охотно сводят моральные обоснования к статусу пресс-секретаря. В особенности, психологи-эволюционисты, которые долго изучали то, как дети и подростки обучаются этическим нормам поведения. Они очень скептически относятся к идее, что поведение определяется эмоциями вроде отвращения. Для них аргументация Хайдта — явное обобщение нескольких весьма двусмысленных исследований.

«Чем изо дня в день занимаются люди? Они разговаривают, рассуждают, оценивают», — отмечает Мелани Киллен, психолог-эволюционист в Университете Мэриленда. Другими словами, утверждает она, люди на самом деле живут умозаключениями. «Это не прерогатива одних лишь философов. В статьях по эволюционной психологии имеются тонны примеров того, как осмысление моральных норм проявляется в моральных оценках».

Критики полагают, что разделять эмоцию и мышление, как это делает Хайдт, — бессмысленно; это две стороны взаимосвязанного процесса. Киллен также отмечает, что многое из того, что исследует Хайдт, относится к сфере табу, и некоторые из этих табу можно с одинаковой легкостью признать и догмами в вопросах общественных норм, и настоящими моральными оценками. Даже если отвращение формирует эти социальные взгляды, говорит она, нет никаких доказательств того, что оно играет какую-либо роль в вопросах морали более широкого спектра.

«Инцест или поедание собственной собаки не являются на сегодняшний день актуальными темами с точки зрения морали. Сегодня ими можно считать утечку нефти в Мексиканском заливе, войну в Ираке, права женщин в мусульманских странах, детскую малярию в Африке», — говорит Киллен.

Даже среди ученых, изучающих отвращение, есть те (к ним относятся, например, Блум и Пизарро), кто не до конца убежден в том, что эмоция может формировать морально-этические решения более абстрактного характера. «Нас безусловно отвращают аморальные поступки, в которых задействованы кровь, рвота, прочие моменты телесного происхождения, — говорит Блум. — Гораздо интереснее, если окажется, что люди, особенно подверженные эмоции отвращения, испытывают совершенно иные чувства по поводу налогового кодекса».

Хайдт признает, что эта область еще мало изучена, но он находит все больше доказательств, подтверждающих его теорию. В 2007-м он помогал провести исследование, показавшее, что люди, которым демонстрировали фильм об американских неонацистах, не только испытывали отвращение, но у них сводило горло, как будто их вот-вот вырвет, а пульс замедлялся. А гнев — другая эмоция, которую они испытывали, — вызывал учащенное сердцебиение.

Но для Дэвида Пизарро самый интересный и, быть может, самый важный вопрос, требующий ответа, — это насколько изменчива эмоция отвращения. Пятьдесят лет назад многие белые американцы легко признавались в том, что им противно при мысли, что они пьют из того же питьевого фонтанчика, что и черные. Сегодня таких людей найдется немного. Почему это изменилось? Чувство отвращения ослабло оттого, что они больше времени проводят в смешанных ресторанах, офисах и автобусах, либо они нашли способ подавить свои ощущения? Пизарро не знает наверняка, но очень хочет выяснить.

«Настоящая работа в этой области только-только началась, так что сделано пока еще очень мало, — говорит он. — Думаю, вопрос как раз дозрел до того, чтобы вплотную заняться его решением».

Читайте также:

Что мы знаем о смехе: какое место в мозге занимает юмор, почему щекотка вызывает смех и почему мы реагируем на шутки по‑разному

Вокруг шум: Могут ли звуки навредить здоровью человека?

Достоинство как политическая категория — Ведомости

Существует любопытное сходство между аргументами тех, кто вместе с президентом Путиным определяет политику России, и тех, кто находится в оппозиции к этому курсу. И те и другие апеллируют к понятию достоинства. С одной стороны, от консерваторов часто приходится слышать высказывания, что Россия долгое время была унижена, с ней не считались. Например, по украинским вопросам Европейский союз просто игнорировал позицию РФ в течение долгих переговоров 2013 г., настаивая на том, что отношения «ЕС – Украина» – это предмет двусторонних переговоров между этими странами, а Россия здесь ни при чем. Америка же до этого просто практиковала двойную мораль – навязывая России такие правила поведения (например, соблюдение прав человека, невмешательство в дела суверенных государств), которым сама не следовала. И те и другие просто не замечали легитимные интересы России или относились к стране как к пустому месту или как к ребенку, которого можно легко проигнорировать или обмануть. Достоинство России было унижено, но теперь она самым решительным образом «встала с колен».

С другой стороны, в конце 2011 – начале 2012 г. «разгневанные горожане» тоже утверждали, что их достоинство было решающим образом унижено. Аргумент, повторявшийся сотни раз, звучал так: «Когда Путин и Медведев поменялись местами осенью 2011 г., они даже не спросили нас! И они даже не претендовали на видимость честных выборов – настолько явны и поощряемы были прямые подтасовки и нарушения. Иными словами, они к нам относятся как к пустому месту, как к скоту. Они не относятся к нам как к людям». Потому люди вышли на улицу, чтобы вернуть себе достоинство.

Однако, хотя в России многие интуитивно понимают, что такое прожить жизнь достойно, мало кто может доходчиво объяснить, что такое достоинство. Как часто бывает, помогают зарубежные авторы. Например, известная книга Авишая Маргалита (The Decent Society, 1995) занялась именно проблемой достоинства как центральной политической проблемой, хотя американские и европейские коллеги этого аналитического философа традиционно пишут о свободе или справедливости как основных проблемах их политических систем. Маргалит же исходил из специфики политической ситуации в Израиле, а не в Западной Европе или Северной Америке и хотел сказать своим согражданам: пока мы унижаем достоинство палестинцев (например, мы смотрим как бы сквозь них, когда они приезжают работать к нам, – не замечая их, как если бы они были прозрачны), интифаду никогда будет не остановить. Достойные люди не выносят, когда к ним не относятся как к людям.

Анализ Маргалита показывает, что достоинство человека унижается, когда к человеку начинают относиться как к животным, машинам, предметам или как в какой-то степени к недочеловеку. Вы унижаете другого, когда вы относитесь к нему как к скоту, всего лишь орудию для реализации ваших целей или как к несмышленому ребенку, не способному на самостоятельное действие. После философии Канта мы знаем, что достоинство отдельного человека опирается на признание за ним права на самостоятельное действие, на способность управлять собой, т. е. на автономию зрелого рационального индивида. Но это понимание разделяли многие и до Канта. Римляне называли рабов словом puer, «ребенок» (в русском языке аналогом является «холоп», которое близко к слову «хлопец»), так как если человек предпочел рабство смерти, то он явно еще не вырос, не дозрел до свободной жизни. Однако относиться к другому как к недочеловеку – это не обязательно третировать его как ребенка, еще не ставшего до конца человеком. В недочеловеки можно записать и целые стигматизированные слои населения – например, евреев в Третьем рейхе или бомжей в современной России. К ним относятся так, как если бы они не были до конца людьми.

Недавно случилось одно событие, которое показало, что для понимания основных положений философии достоинства нам, однако, не надо ездить за моря. Фильм Андрея Звягинцева «Левиафан» не оставил никого равнодушным, так как опирается на наши повседневные интуиции о том, что такое достойная жизнь. Звягинцев как бы дистиллировал и усилил моральные чувства, связанные с этим. Отметим основные моменты этих моральных интуиций. Во-первых, унижение часто связано с демонстративным физическим понижением высоты. Например, главный герой (Николай) говорит своему сыну в начале фильма (цитирую по памяти): «Великое дело сделал Димон. Он сегодня мэра нагнул». «Это как?» – спрашивает сын. «А вот так: взял его за фаберже… и тихонечко так потянул книзу». Дмитрий – это приятель Николая, приехавший из Москвы помочь другу в борьбе с мэром, на которого у Дмитрия есть компромат и которого он только что удачно шантажировал. Взять за фаберже, потянуть за них вниз к земле и нагнуть – все эти метафоры механического движения говорят нам: мэра сделали ближе к земле, наклонили, перевели на низкую высоту, т. е. опустили или у-низили. В самом корне слова «унижение» заложено это ощущение физического понижения высоты, когда человека нагибают или ставят на колени. Реакция мэра становится известна через пару дней: вывезя со своими охранниками Дмитрия за город, он под дулом пистолета ставит его на колени, почти буквально втаптывая его в пыль и грязь. Стрелять в него уже не надо: человек физически принижен, психологически у-нижен и раздавлен. Дмитрий уезжает в Москву; он больше не угроза для мэра.

Во-вторых, достоинство человека унижается, когда к нему относятся как к скоту. Когда пьяный мэр в начале фильма решает ночью ехать к дому Николая, он говорит своим охранникам: «Поехали к этому козлу!» Один охранник отвечает: «К какому? У нас тут их много!» Отношение к людям как к козлам (не к метафорическим козлам, а к рогатому скоту, который можно вытеснить или прогнать с участка) – базовая черта местной власти. Но унижение человека не всегда идет от власти, а иногда и от ближнего. После того как на выездном дне рождения вдруг вскрылась связь между Дмитрием и женой его друга – а все вокруг пьяные и вооруженные, – следует такой диалог между мамой и маленьким сыном, оставшимися у костра. Мать: «Уберу ружья от греха подальше». Сын: «Мам, а что такое грех?» Мать: «А это… Помнишь, как ты кошку поджег?» Сын: «А кто в этот раз кошку поджег?» Получается, что жена отнеслась к Николаю не как к человеку, а как к кошке, с которой недобрый или несмышленый человек может сделать все, что угодно. Достоинство Николая очевидно унижено.

В-третьих, фильм Звягинцева не просто воплощает наше интуитивное понимание того, что такое достойная жизнь, но он и задействует чувство достоинства зрителя, для того чтобы достичь своего мощного эстетического эффекта. В одном из комментариев Андрей сказал, что если б фильм заканчивался восстанием, то все бы решили, что это логично. Но он не хотел давать такой конец фильму. Мне кажется, что здесь ключ к пониманию. Слово «вос-стание» подразумевает, что кто-то распрямляется, встает с колен, начинает прямо, не смущаясь, глядеть в глаза. Этого-то зрителю Звягинцев и не дает. Зрителя вместе с Дмитрием (а потом и вместе с неправедно посаженным в тюрьму на громадный срок Николаем) ставят на колени, и он хочет снова встать на ноги, вос-стать, т. е. снова встать во весь рост. Но не может. У кино специально нет хеппи-энда или какой-либо другой ожидаемой зрителями концовки, после которой можно было бы спокойно вздохнуть: ну, справедливость хоть в чем-то восторжествовала! Потому что задача этого кино – дать зрителю желание и возможность встать с колен самому. В этой, нашей жизни. Без помощи режиссера в пространстве придуманного кино. Зритель выходит из кинозала с желанием распрямиться, встать во весь рост и снова обрести попранное достоинство человека.

Получается, что Звягинцев схватил интуитивное понимание того, что такое достойная жизнь, которое разделяют как те, кто определяет политику в Кремле, так и те, кто ему иногда противостоит. Ну или как те миллионы во многом аполитичных зрителей, которые посмотрели «Левиафана». Урок фильма, как кажется, стал ясен всем. Если страна встала с колен, то это восстанавливает ее когда-то униженное или приниженное достоинство. Но, похоже, отдельный гражданин у нас все еще стоит на коленях, раз это вызывает такие сильные эмоции у зрителей «Левиафана». И призыв к нынешней власти, который содержит фильм, – прост, а потому и мощен. Вы не любите двойную мораль? Мы тоже! Поэтому нельзя говорить, что надо вернуть достоинство стране, а отдельному гражданину – не надо. Потому дайте гражданину то, что вы пытались вернуть стране. Нельзя поднять страну с колен, держа отдельного гражданина на коленях.

Автор – ректор Европейского университета в Санкт-Петербурге, профессор факультета политических наук и социологии

Добра и зла не существует. Как жить в мире без морали — Нож

Современные рассуждения о морали часто начинаются так: нам свойственно ошибаться, а раз так, может, мы заблуждаемся про то, что такое добро? Может быть, все наши рассуждения о морали такие же неправильные, как теория Птолемея о том, что Солнце вращается вокруг Земли? Такой взгляд может показаться абсурдным и даже опасным (ведь как можно выжить в обществе, где все поступают, как хотят, забыв про добрые поступки?), но философы любят думать о том, что кажется невозможным, и сомневаться в очевидном, так что давайте представим мир без морали.

С чего всё началось

Ставить под вопрос мораль — давняя традиция философии. Еще в Античности древнегреческий философ Пиррон, основатель школы скептицизма, предположил, что нет никакой рациональной причины предпочитать одни моральные принципы другим. Например, то, что мы считаем, будто бы равноправие — это хорошо и ко всем нужно относиться толерантно, определяется местом и временем, где мы живем, нашей общей культурой. На протяжении истории легко отыщутся общества, где женщины и рабы не имели никаких прав и к ним соответственно относились, более того, такое поведение считалось правильным и справедливым, и никому даже в голову не приходило говорить о равных правах для всех людей. Следовательно, мораль зависит от общества — такой сделал вывод Пиррон, и такой подход к морали называют моральным релятивизмом.

Фридрих Ницще первым приходит на ум, когда вспоминают, кто из известных философов плохо относился к морали: он тоже моральный релятивист.

Ницше заявил, что те, в руках кого сосредоточена вся власть, навязывают свои моральные ценности и принципы всему обществу, а все остальные вынуждены им подчиниться: оценивать свои поступки как правильные или неправильные согласно той самой «морали господ». Часто «рабам» такое положение не нравится, и они принимаются очернять своих «хозяев», создавая собственную мораль.

Христианство, по мнению Ницше, как раз и является той самой «рабской моралью», которая возникла как реакция на господствующие нравы. Поэтому философ критиковал современное ему общество, которое по большей части руководствовалось христианской этикой, и предлагал от нее отказаться, так как она только вредит и мешает людям развиваться.

Если обобщить, моральный релятивизм утверждает, что нет одной-единственной правильной моральной теории, верной для всех культур на протяжении веков. Наши нравы меняются со временем и зависят от общества, в котором мы живем, и это нормально.

Не стоит отказываться от морали вообще, но стоит помнить, что нет абсолютных ценностей — вот о чем напоминают нам релятивисты (и с ними, конечно же, спорят).

Однако в середине XX века появились философы, которые шагнули дальше в критике абсолютной морали: они предположили, что мораль не просто зависит от культуры и времени, а ее попросту не существует.

Нет никакого добра и зла, правильного и неправильного, все наши рассуждения о них — всего лишь выдумки, чтобы нам было проще жить в обществе. А раз так, то зачем жить, веря в сказки? Пора от них отказаться.

Такой взгляд на мораль называют теорией моральных ошибок (moral error theory), и в современном научном мире он становится всё более популярным.

Что говорит теория моральных ошибок

Чтобы проще объяснить, что такое теория моральных ошибок, ее часто сравнивают с атеизмом. Как атеисты утверждают, что Бога не существует и, соответственно, перестают верить, что мир им создан, — так и философы, которые поддерживают теорию моральных ошибок, говорят, что морали нет, а потому отказываются описывать мир как добрый или злой, а свои и чужие поступки как правильные или неправильные.

Основателем теории моральных ошибок считается австралийский философ Джон Мэки. В 1977 году он издал книгу под названием «Этика: изобретение правильного и неправильного» (Ethics: Inventing Right and Wrong), которая начиналась с того, что нет никаких объективных ценностей, и философам приходится изобретать добро, а не открывать его как уже существующее в этом мире.

По мнению Мэки, в этом и заключается главное отличие этики от других наук, и о нем пора серьезно поговорить. В то время как, например, атом всегда существовал в мире и просто ждал момента, когда наши технологии достигнут необходимого уровня, чтобы его открыть, добра и зла попросту никогда не существовало, а все наши рассуждения о них — только фантазии.

Добро не нужно «искать» и «открывать», его не существует вообще, а потому философам пора перестать выдавать его за объективную истину.

Такой резонансный тезис, конечно же, не остался без внимания, и на теорию Мэки посыпались горы критики. Многие сомневались: неужели совсем никаких объективных ценностей не существует? А как же те случаи, когда всё человечество уверено, что перед ним однозначное добро или зло: например, тоталитарный режим Гитлера, бомбардировки атомными бомбами и убийство невинных людей. Большая часть людей (если вообще не все люди) согласятся с тем, что всё это зло, и вряд ли это когда-либо изменится.

Мэки с этим не спорил: конечно, мы вряд ли поменяем свое мнение относительно всего вышеперечисленного, но «зло» — всего лишь ярлык, который мы навешиваем на все эти события, чтобы их проще было себе объяснить. Если бы мы жили в Средневековье, то, скорее всего, говорили бы, что Вторая мировая война или атомные бомбардировки — это «божья кара» или «дьявольские происки», и винили бы Гитлера в первую очередь не в том, что он аморален, а в том, что ослушался Бога.

Человеческий мозг всегда ищет легкие и простые пути для того, чтобы что-то объяснить и систематизировать, и сейчас ученые всё внимательнее изучают когнитивные искажения.

Что, если мораль — тоже своего рода когнитивное искажение? Что, если это просто ярлык, который нам удобно наклеить на то или иное событие, чтобы объяснить для себя, почему мы так или иначе поступаем, но за яркой наклейкой скрывается пустота?

Кроме того, преступники редко соглашаются с тем, что поступают плохо: так же, как и мы, они верят, что их действия принесут добро, а те, кто пытаются им помешать (то есть мы), — главные злодеи. Как тут не запутаться и понять, кто же действительно на стороне добра, а кто — на стороне зла, и вообще, что скрывается за этими понятиями — этот неудобный вопрос задают философы.

Те, кто поддерживают теорию моральных ошибок, напоминают: история знает немало примеров, когда понятия добра и зла использовали, чтобы оправдать порой противоположные поступки. Например, убивать в целом — плохо, но убивать врага во время войны — хорошо.

Подобная двойственность морали показывает, что мир гораздо сложнее и многообразнее, чем просто черное и белое, моральное и аморальное, а потому пора отказаться от старой системы, которая загоняет нас в эти рамки.

В целом философы, развивающие теорию моральных ошибок, пытаются совершить похожую революцию в обществе, которую уже когда-то совершили ученые, освободив науку от мифологии и религии. В древности гром объяснили гневом богов, а еще несколько столетий назад Декарт и другие ученые Нового времени верили, что конечное объяснение для многих явлений — их божественное происхождение. Любые размышления начинались и заканчивались с утверждения, что Бог существует, и его нельзя было оспорить. Когда же философы и ученые стали в этом сомневаться, наука шагнула вперед и нашла другие объяснения многим феноменам, которым раньше приписывались только сверхъественные причины. Может, теперь настало время перестать прикрываться моралью и поискать другую мотивацию для наших поступков?

Добра не существует: что делать дальше?

Предположим, теория моральных ошибок верна: мораль — и правда яркая обертка, за которой нет никакого объективного добра и зла. Мы и вправду их выдумали и на протяжении тысячелетий рассказывали сказки про мораль. Что делать дальше? Как отказаться от сказок? Чем руководствоваться? Что придет на смену морали?

Все эти вопросы — главная тема для споров всех тех философов, которые поддерживают теорию моральных ошибок, и, как это часто у философов бывает, к единому ответу они так и не пришли. А потому вот три варианта возможного будущего, в котором больше нет ни добра, ни зла.

Вариант первый. Забываем про мораль совсем

Если мораль — ошибка, то давайте перестанем ее совершать и совсем откажемся от идеи добра и зла. К такому выводу пришли философы, поддерживающие теорию морального аболиционизма. Они рассуждают по такой аналогии: когда ученые понимают, что теория ошибочна, то обычно насовсем от этой теории отказываются. Например, когда мы доказали, что флогистона не существует, химики перестали использовать эту теорию для объяснения процессов горения. Логично применить этот же подход к морали: добра и зла нет, а значит, хватит называть одни поступки моральными и правильными, а другие — плохими.

Такой подход, как считает австралийский философ Ян Хинкфусс, освободит нас от моральной диктатуры элит и научит критическому мышлению. Ведь сейчас, по сути, те, кто имеют власть и влияние в обществе, определяют, что хорошо, а что плохо, какие ценности поддерживать, а от каких отказываться. Они формируют общество, удобное для них, будто бы их убеждения имеют под собой объективную и рациональную основу, ведь вера в то, что ценности вечны и абсолютны, убивает любые критические замечания и размышления.

«В нашем обществе большинство детей вознаграждаются улыбками, объятиями, сладостями и другими подарками вместе с такими словами, как „хорошо“, и его аналогами за многие их действия. Им говорят, что они хорошие или что они поступили правильно. […] В результате такого воспитания получается человек, который хочет быть хорошим и боится быть плохим. […] Важно то, что такие люди теперь подвержены моральной пропаганде со стороны тех людей, которых они считают „лучшими“, то есть тех, кто знает больше, чем они, о том, что же правильно, а что нет».

— Ian Hinckfuss, The Moral Society: Its Structure and Effects

Кроме того, мораль и вера в ее объективность усложняет любые споры, превращая их не в конфликт частных интересов, а в поле битвы мировоззрений и в попытки доказать, на чьей стороне вечность и объективность. Вырежьте из споров про аборты морализаторство, и сразу станет проще докопаться до сути (по крайней мере, так считает американский философ Ричард Гарнер).

И он же напоминает, что в мире без морали не будет царить анархия, как это себе обычно представляют:

«Уберите моральные права, и останутся юридические права, гражданские права, обычные права и бесчисленные права и свободы, которые мы регулярно предоставляем друг другу и требуем их соблюдения. Вам ведь не нужно право на неприкосновенность частной жизни, если у других есть привычка уважать вашу потребность в неприкосновенности частной жизни или если законы ее защищают. Легко придумать способы мотивировать людей более серьезно относиться к потребностям и интересам других, не используя для этого мораль. Мы могли бы усерднее работать над обучением и продвижением коммуникативных навыков, терпимости и эмпатии».

— Richard Garner, Abolishing Morality

В целом философы-аболиционисты верят, что как только мы перестанем верить в мораль и оценивать поступки друг друга как «правильные» и «моральные», мы станем жить честнее. Наконец можно будет сосредоточиться на других (более истинных, как считают аболиционисты) причинах, почему мы действуем так, а не иначе:

«Избавление от морали не решит всех проблем в мире, и ни один моральный аболиционист не станет утверждать, что это произойдет, но это позволит нам увидеть конфликт интересов таким, какой он есть на самом деле, а также других людей такими, какие они есть, и это само по себе подорвет демагогию и фанатизм».

— Richard Garner, Abolishing Morality

Вариант второй. Продолжаем использовать мораль как ни в чем ни бывало

Впрочем, не все философы, поддерживающие теорию моральных ошибок, верят, что мораль несет в себе только зло и от нее нужно поскорее избавиться. Среди них есть и те, кто развивает моральный консерватизм, то есть теорию, которая предлагает повременить с отказом от морали, даже если это массовое заблуждение.

Консерваторам не нравится, что аболиционисты так однобоко оценивают мораль: она уж точно не самое главное зло в мире. Австралийская философиня Джессика Иссероу в своей прошлогодней статье пытается оправдать мораль, напоминая, что часто не одна только мораль повинна в наших плохих поступках.

Религия, политические режимы, а также научные заблуждения тоже виноваты в том, что в прошлом мы поступали несправедливо. Например, люди поддерживали рабство не только потому, что это «морально» и «хорошо», а еще и потому, что «так установил Бог» и на тот момент такие были написаны законы.

Не одна только мораль виновата в наших спорах, фанатизме и демагогии, не только она помогла установить и поддерживать тоталитарные режимы. Как сами философы и напоминают, мир гораздо сложнее, и на наши поступки влияет множество факторов, один среди которых — это наша вера в объективность добра и зла.

Однако не стоит думать, будто Иссероу и вместе с ней все моральные консерваторы считают, что мораль как теория на самом деле истинна. Нет, они по-прежнему утверждают, что мораль ошибается, а добро и зло — всего лишь наши выдумки. Но эти выдумки не такие опасные и вредные, как считают аболиционисты.

И раз мы на протяжении уже стольких тысячелетий рассказываем сказки про добро и зло, то, может, они даже полезны? Ведь, в конце концов, они мотивируют нас совершать хорошие поступки и развиваться в лучшую сторону (по крайней мере, иногда).

Кроме того, консерваторы напоминают, что отказаться от морали будет не так-то и просто. Мы постоянно употребляем такие слова, как «хорошо», «правильно» и «справедливо», и даже если объективно нет никакого добра, как по-другому оценить свои и чужие действия как желанные и социально одобряемые?

Поэтому консерваторы предлагают не придавать широкой огласке то, что обсуждают философы. Пускай теория моральных ошибок так и останется уделом ученых, которые, несомненно, будут знать про истинное положение дел (мораль — всего лишь наша выдумка), но общество продолжит жить так, будто добро всё-таки есть, ведь нам так привычнее, да и должна же быть хоть какая-то надежда.

Вариант третий. Не забываем про мораль, но обращаемся с ней как с выдумкой

Но даже если нам и впрямь привычнее с моралью, чем без нее, а теория морали даже иногда полезна, обманывать людей в то время, как одни только ученые будут знать про истинное положение дел, — так себе перспектива. По крайней мере, так думают те философы, которые поддерживают теорию морального фикционализма. Именно они сравнивают моральный консерватизм с оруэлловской эпистемологией, ведь только малая часть общества (в данном случае философы) будет знать об истинном положении вещей и, таким образом, манипулировать остальными людьми, чтобы от них это скрыть.

«Так как моральные суждения, как мы сейчас предполагаем, являются ложными, дальнейшее их использование будет конфликтовать с реальностью, а потому для того, чтобы всё-таки сохранить мораль, нам придется обманывать, уклоняться и прибегать к софистике. […] Утверждения, что мораль правдива, в то время как она таковой не является, может привести к доксатической катастрофе, оруэлловской эпистемологии и, возможно, нервному срыву».

— Richard Joyce, Moral Fictionalism. How to have your cake and eat it too

Получается противоречие: с одной стороны, теория морали ошибается, но с другой, мораль всё еще может нам пригодиться. Это противоречие и пытаются разрешить моральные фикционалисты.

Они предлагают рассказывать людям, что добро и зло — всего лишь наши выдумки, но выдумки полезные, а потому стоит продолжить их использовать, просто относиться к ним соответствующе.

Однако фикционалистам остается решить другую проблему: если мораль — всего лишь сказка, почему тогда мы должны ей следовать?

Наша вера в моральные принципы часто подкреплена знанием (пускай даже ошибочным), что за ними стоит объективная истина. Потому в сложной ситуации мы готовы пожертвовать личными интересами и вместо этого поступить морально и справедливо, даже если нам это невыгодно и тяжело. Если же мы все дружно будем знать, что нет никакого добра и зла, то мораль потеряет свою мотивирующую силу и лишится всех тех полезных качеств, про которые напоминают консерваторы.

Впрочем, фикционалисты считают, что это не так. Так же, как художественная литература, фильмы и произведения искусства могут порой вызывать в нас более сильные чувства, чем реальная жизнь (когда мы плачем над смертью любимого персонажа или же радуемся вместе с ним его успехам), так и моральные принципы по-прежнему могут оказывать на нас похожий эффект, даже если «на самом деле» они не существуют.

Британско-австралийский философ Ричард Джойс предлагает относиться к морали как к метафоре. Например, во времена Аристотеля люди верили, что любовь — это в буквальном смысле продукт сердечной активности, и фраза «я люблю тебя всем сердцем» воспринималась буквально.

Сейчас же никому и в голову не приходит так полагать, а потому фактически мы врем, когда признаемся в любви, используя эту метафору: наша любовь не находится буквально в сердце. Тем не менее мы все прекрасно понимаем, что хотим сказать, и более того, предпочтем в разговорах о любви метафоры буквальным выражениям.

Джойс полагает, что то же самое применимо к морали: мы по-прежнему можем рассуждать про добро и зло, даже если знаем, что буквально их не существует, однако по определенным причинам эти моральные метафоры лучше передают то, что мы хотим сказать.

«Короче говоря, мы уже умеем говорить и думать о ложных вещах для того, чтобы на самом деле сообщить правду».

— Richard Joyce, Moral Fictionalism. How to have your cake and eat it too

---

Теория моральных ошибок может показаться всего лишь разговором философов о каких-то слишком отдаленных и абстрактных вещах. В отличие от естественных наук этика и философия вряд ли когда-нибудь точно установят, существует ли объективное добро. В конце концов, вечные вопросы философии тем и интересны, что о них можно рассуждать бесконечно.

Однако теория моральных ошибок не бесполезна: она напоминает нам о том, что нужно сомневаться даже в тех истинах, которые кажутся нам безошибочными и вечными. Только так и возможен прогресс.

Еще пару веков назад представить мир без религии было невозможно и страшно, множество голосов твердило, что если мы лишимся религии и Бога, то всё общество развалится, но время показало, что это не так. Возможно, нас ждет то же самое с моралью? Отказавшись от нее или по крайней мере осознав, что добро и зло не так уж нерушимы и объективны, мы сможем честнее друг к другу относиться и проще встречать перемены?

Вот в будущем и увидим, а пока теория моральных ошибок служит напоминанием, что не стоит обращаться с моралью абстрактно. Австрийский философ Томас Пельцлер, поддерживающий теорию моральных ошибок, заметил:

«По моему мнению, рассуждать о полезности морали в целом — сомнительное предприятие. Мораль вездесуща и многогранна. Она включает в себя рассуждения о действиях, людях и состояниях; она также касается таких разных вопросов, как забота, справедливость, свобода, авторитет и неприкосновенность. Моральные утверждения могут быть результатом быстрой, автоматической реакции на происходящее вокруг, а могут быть результатом долгого и медленного размышления. Именно потому я считаю, что практическое применение теории моральных ошибок должно зависеть от конкретных примеров».

— Thomas Pölzler, The effects of morality on acting against climate change

Пельцлер предлагает миксовать возможные варианты нашего будущего без морали: в одних ситуациях выбирать аболиционизм и вообще отказываться от моральных суждений, в других — становиться на сторону консерваторов и вспоминать о полезных свойствах морали мотивировать нас поступать правильно.

В конце концов, это заставит нас не бездумно следовать по одному протоптанному пути, который придумал кто-то за нас, а сомневаться, критически мыслить и решать, что важно конкретно для нас и какое будущее именно мы хотим видеть.

Басни Крылова

Басни Крылова читать мы любим с самого детства. В памяти хранятся крыловские образы, которые частенько всплывают в голове в различных жизненных ситуациях, мы обращаемся к ним и каждый раз не перестаем удивляться проницательности Крылова.

Бывает, вспомнится Моська, которая лает на Слона, чтобы произвести впечатление храброй и бесстрашной или неожиданно перед глазами всплывает Обезьяна, которая насмехалась сама над собой, не узнав отражение в Зеркале. Смех, да и только! А уж как часто происходят встречи, которые невольно сравниваются с Мартышкой, что по собственной невежести, не зная ценности Очков, разбила их о камень. Маленькие басни Крылова короткие по размеру, но не по значению, ведь крыловское слово – острое, а морали басен давно превратились в крылатые выражения. Басни Крылова сопровождают нас по жизни, сроднились с нами и в любой период найдут в нас понимание и помогут заново осознать ценности.

Басни Крылова читать

Крылов – известнейший писатель. Из всех детских стихов и басен – произведения Крылова всегда самые-самые лучшие, они врезаются в память и всплывают в течение жизни при встрече с людскими пороками. Часто говорят, что, мол, Крылов писал не для детей, но разве смысл его басен не понятен детям? Обычно ясно написана мораль, поэтому басни Крылова читать с пользой сможет даже самый маленький ребенок.

На нашем сайте мы размещаем самые лучшие произведения автора в оригинальном изложении, а также отдельно выделяем мораль для удобства и лучшего запоминания порой философских мыслей. Как ребенок, так и взрослый найдет много смысла в этих маленьких жизненных историях, в которых животные символизируют людей, их пороки и нелепое поведение. Басни Крылова онлайн замечательны тем, что в них представлен не только текст, но и примечательная картинка, удобная навигация, познавательные факты и рассуждения. После прочтения автор наверняка станет вашим любимым, а его жизненные очерки в виде юмористических басен запомнятся на долгие годы.

Баснописец вел абсолютно открытую жизнь, много общался, печатал книги одну за другой и нисколько не чурался своей тучности и лености. Курьезы, происходившие с Крыловым, выражались им в поучительных сценках, простота которых обманчива. Он был не баснописцем, он был мыслителем-философом, способным с детской ненавязчивостью и легкостью комично описывать недостатки людей в доступной только ему потрясающей форме. Не нужно искать в баснях Крылова только сатиру, на этом их ценность не заканчивается. Содержание и смысл скорее философские, чем юмористические. Кроме людских пороков, подаются в легкой форме истины бытия, основы поведения и отношений между людьми. Каждая басня – это сочетание мудрости, морали и юмора.

Басни Крылова читать начинайте ребенку с малых лет. Они покажут ему, чего нужно остерегаться в жизни, какое поведение окружающие осуждают, а за какое могут поощрять. Законы жизни по Крылову естественны и мудры, он презирает искусственность и корысть. Мораль, очищенная от любых примесей и веяний, понятна и лаконична, содержит в себе разделение между верным и неверным. Замечательная манера письма привела к тому, что каждая мораль стала народной пословицей или веселым афоризмом. Произведения написаны таким языком, что хотя и выглядят как литературные формы, но на самом деле несут в себе интонации и насмешки, присущие только великому народному уму. Маленькие басни Крылова изменили общий взгляд на этот жанр. Новаторство проявилось в реалистичности, философской нотке и житейской мудрости. Басни стали маленькими романами, иногда драмами, в которых проявилась веками накопленная мудрость и лукавство ума. Замечательно, что при всем этом автор не превратил басню в сатирическое стихотворение, а сумел сохранить глубокую содержательную часть, состоящую из небольшого рассказа и морали.

Басня Крылова проникла в суть вещей, характеров персонажей и стала практически недостижимым другими авторами жанром. Несмотря на сатиру, баснописец любил жизнь во всех ее проявлениях, только очень бы хотел, чтобы простые и естественные истины наконец сменили низкие страсти. Жанр басни под его пером стал настолько высоким и отточенным, что, перечитав басни других авторов, вы поймете – другого такого нет, и вряд ли будет.

В разделе басен Крылова онлайн мы предлагаем вам познакомиться с народной мудростью. Короткие философские произведения не оставят равнодушными ни детей, ни взрослых.

Советы психолога: как привить ребенку мораль и нравственность | Культура и стиль жизни в Германии и Европе | DW

«Важная книга для родителей», — так написано на обложке. Наверное, о каждой книге Юлии Гиппенрейтер можно так написать. Уже ее первый бестселлер «Общаться с ребенком. Как?» разошелся мгновенно. Безусловно, это произойдет и с книгой, которая лежит передо мной и в выходных данных которой стоит 2020-й год. Она написана известным психологом вместе с мужем Алексеем Рудаковым и называется: «Каким человеком вырастет ваш ребенок?» (издательство АСТ). В ней идет речь о морали и нравственном воспитании детей и о проблемах, которые возникают у родителей с детьми.

Нравственное воспитание детей — тема для России достаточно редкая. Родители, как подчеркивают авторы, заботятся, в основном, о том, чтобы дети были здоровы, сыты, одеты-обуты, об их физическом и умственном развитии, успехах в учебе, но считают, что «хорошими людьми» они как бы станут сами. В нынешние времена особый упор делается также на успешную карьеру и материальное благополучие. А как же порядочность, честность, духовность, совесть, наконец?

Тут надо подчеркнуть, что психолог, как и во всех ее публикациях, и ее соавтор вовсе не пытаются брать на себя роль моралистов и навязывать мамам и папам какие бы то ни было нормы поведения. Они объясняют закономерности развития нравственных качеств детей и рассказывают о методах, с помощью которых взрослые могут помочь детям в этом. Ну, вот, скажем, одна из главных проблем: контролировать ли ребенка постоянно или, наоборот, предоставить ему больше свободы и самостоятельности?

Авторитарность и авторитетность

«Какая свобода?! — возмутятся сторонники тотального надзора. — Ребенок разболтается, свяжется с плохой компанией, а там, глядишь, наркотики!..» Такой подход — «в духе прошлых традиций», убеждены Юлия Гиппенрейтер и Александр Рудаков. Вместе с тем они явно не приветствуют и другую крайность, о чем говорят в главе «Авторитарность и авторитетность».

«Авторитарный родитель или учитель, — пишут они, — уверен в своей безусловной правоте, не обращает внимание на состояние или трудности ребенка. Он преимущественно сконцентрирован на себе, на своем праве настаивать. Личность воспитанника не учитывается, он подвластное существо». Конечно, это отрицательно сказывается и на формировании ребенка. Стиль воспитания серьезно влияет на развитие его морали. У детей авторитарных родителей превалирует страх, они чаще пытаются скрыть что-то, утаить от родителей, а дети авторитетных родителей чаще испытывают чувство раскаяния, сожалеют о том, что совершили. Отсюда возникает еще одна дилемма, еще один вопрос: наказывать ребенка за тот или иной «проступок» или объяснять, что в нем плохого?..

Авторы книги предлагают ответить на этот и подобные вопросы родителям, которые будут читать их книгу, разбирая множество конкретных ситуаций и подчеркивая при этом, что совершенно однозначных ответов здесь нет, — хотя бы потому, что дети разного возраста по-разному воспринимают одни и те же ситуации и реакцию на них родителей. В любом случае родителям, нужно «с пониманием относиться к особенностям психики и возможностям ребенка, — пишут Гиппенрейтер и Рудаков, — не завышать своих ожиданий, сохранять общий дружелюбный тон общения».

Теория и практика воспитания детей

Трудно удержаться от соблазна пересказывать эту книгу, приведенные в ней примеры и ситуации, цитировать чуть ли не все подряд, но уж лучше прочитать ее самим. Стыдно сказать: и я, отец четырех детей, нашел для себя в книге какие-то вещи, которые явно помогли бы мне (и, разумеется, моим детям), прочти я их лет пять-семь назад. Я бы, наверное, не сделал каких-то ошибок в воспитании детей, которые, к счастью, в моем случае не оказались непоправимыми. Думаю, почти все ответственные и внимательные к своим детям родители рано или поздно приходят к тому, о чем столь доходчиво, убедительно и, я бы сказал, афористично рассказывает книга «Каким человеком вырастет ваш ребенок?» Но вот лично я пришел скорее поздно, чем рано.

Книги для детей и родителей на ярмарке non/fiction в Москве

Первая часть книги, адресованная родителям, — это что-то вроде теории. Вторая часть — упражнения. Читателям (то есть родителям) они помогут понять, как они усвоили первую, теоретическую часть. Но далеко не только это. Речь идет о конкретных жизненных ситуациях, которые надо обсуждать с ребенком для его морально-нравственного развития. Авторы предупреждают: нельзя использовать эти истории как пособие для моральных поучений. Ребенок должен сам искать ответы, например, в такой ситуации.

Обманывать или ябедничать?

Хотя и не хотел слишком много цитировать, но все же без этого никак не обойтись. Вот краткий пересказ одного приведенного в книге эпизода. Два брата — старший и младший — вместе выходят из дома утром и идут в школу. На улице холодно, но старший никак не хотел надевать шапку. Мама все-таки настояла. Но мальчишка, едва они с младшим братом свернули за угол, тут же снял шапку и положил ее в карман. Когда они вернулись со школы, мама спросила младшего: «Твой брат случайно шапку на улице не снимал?»

В книге приведены несколько вариантов ответа, и ребенку, с которым вы будете анализировать эту ситуацию, предлагается выбрать один из них и объяснить, почему он выбрал именно такой вариант:

1. Он снял шапку, как только мы вышли на улицу,

2. Нет, не снимал,

3. Я не видел,

4. Я не знаю.

Ситуация не простая. Обмануть маму — или выдать брата (наябедничать, донести)? Ответы 3 и 4 не спасают: это тоже ложь,  хотя и в более смягченной форме.

Разумеется, авторы книги не оставляют эту историю, как и все другие, без комментария, адресованного  родителям. «Для детей старше 7 лет в подобных ситуациях нет хорошего ответа», — подчеркивают они и добавляют: «Родителям лучше воздержаться от вопросов, толкающих детей к доносительству».

Смотрите также:

• Особенности немецких родителей

  Кормление грудью в общественных местах

  Мамы в Германии не стесняются кормить младенцев грудью прямо на улице. У немцев в целом спокойное отношение к обнаженному телу — сосущий грудь ребенок никого не смутит. Но и «заставить» людей наблюдать за кормлением нельзя. Поэтому владелец ресторана, например, учитывая пожелания гостей, может деликатно попросить прекратить «несанкционированный» обед.

• Особенности немецких родителей

  Выбор имени

  «Как вы лодку назовете, так она и поплывет»… Влияет ли выбор имени на судьбу человека? Не факт! Бесспорно то, что имя ребенка «выдает» информацию о его родителях. Поэтому не стоит, каким бы нелепым оно вам ни казалось, давать волю эмоциям в присутствии пап и мам. В 2016 году самыми популярными именами в Германии были Мари и Элиас.

• Особенности немецких родителей

  Папы и дети

  До какого возраста кормить ребенка молоком? Об этом тоже любят поспорить родители. Мамы, прикладывающие к груди трехлетних карапузов, — скорее исключение. Как правило, уже годовалых детей переводят на обычное питание, а мамы при этом возвращаются на работу. И вот тут активно подключаются к воспитательному процессу отцы: отпуск по уходу за ребенком часто берут и папы.

• Особенности немецких родителей

  Правильный детсад

  Мест в детских садах Германии меньше, чем детей, поэтому дальновидные родители начинают искать подходящее заведение еще до рождения ребенка. Одни выбирают детсад поближе к дому, другим важно, чтобы ребенок проводил день в «правильной» социальной и педагогической среде, а кто-то ставит во главу угла требование, чтобы ребенок чувствовал себя комфортно.

• Особенности немецких родителей

  Прививки

  Вакцинация в Германии — практически поголовная. За этим следят детские врачи с самого рождения ребенка. Но вот среди родителей тема эта спорная. Некоторые не видят от прививок большого вреда, другие видят в них только благо, а третьи категорически их отвергают, предпочитая, чтобы ребенок переболел всеми возможными детскими болезнями и закалил свой иммунитет естественным путем.

• Особенности немецких родителей

  Ночной сон

  Маленькие дети имеют обыкновение просыпаться по ночам и плакать, требуя внимания родителей. На этот счет в Германии популярно мнение, что ребенка успокаивать не надо: поплачет, перестанет и научится спокойно спать в своей кроватке. Противники такого воспитания считают это жестокостью и мирятся с тем, что иным детям кровати родителей нравятся гораздо больше, чем их собственные.

• Особенности немецких родителей

  Демократичное питание

  Некоторые родители не жалеют денег на самые свежие и экологически чистые продукты для своих детей. Другие считают нормой три раза в день кормить чадо макаронами. Кто-то готовит супы и каши сам, кто-то покупает баночное питание. Детей в Германии не пичкают: не хочешь — не ешь, захочешь — скажешь. Хочешь есть ложкой — будь любезен, хочешь ножом с вилкой — пожалуйста!

• Особенности немецких родителей

  Неортодоксальная гигиена

  В отличие от некоторых стран, где ребенок рискует поплатиться здоровьем за выпачканные штанишки или порванные колготки, в Германии детям не только позволительно пачкаться во время прогулок, их даже в этом поощряют, позволяя ползать по земле и топать по лужам. Размазанные по детским лицу сопли родителей тоже часто не смущают. Детей здесь с малых лет приучают громко и основательно сморкаться.

• Особенности немецких родителей

  Мультимедийное воспитание

  Приобщение к информационным технологиям — спорная тема. Есть родители, которые не видят ничего плохого в телевизоре и компьютерных играх. Другие стараются как можно дольше оттягивать момент «инициализации», запрещая или дозируя. Но, чего уж там, как противники, так и сторонники наслаждаются минутами покоя в момент общения ребенка с развлекательной электроникой.

• Особенности немецких родителей

  Сладости

  В Германии считается, что действительно заботливые родители вообще не должны давать малышам сладкого: ни конфет, ни сладких напитков, ни даже чая с сахаром. Иногда можно покормить потомство пирогом — например, морковным.

• Особенности немецких родителей

  Приобретение опыта

  Все перечисленные ранее «правила» распространяются, как правило, на первенца. С появлением второго, третьего ребенка, не говоря уже о последующих, «прописные истины» довольно быстро оказываются за бортом повседневной семейной жизни…

  Автор: Элизабет Грениэр, Элла Володина

Определение

в кембриджском словаре английского языка

的, 有 道德 的 ， 子行 端正 的, 規範…

Узнать больше

ahlâk değerleriyle ilgili, ahlâkî, manevî…

Узнать больше

لاقي, أَخْلاق, عِبْرة…

Узнать больше

morální, mravný, naučení…

Узнать больше

ทาง ศีลธรรม, เรื่อง สอน ใจ…

Узнать больше

thuộc đạo đức, bài học…

Узнать больше

的, 有 道德 的 ， 子行 端正 的, 规范…

Узнать больше

моральный, нравственный, высоконравственный…

Узнать больше

мораль, мораль, мораль [мужское-женское начало …

Узнать больше

Что значит мораль?

Мораль (прил.)

, относящаяся к долгу или обязательству; относящиеся к тем намерениям и действиям, из которых основываются правильное и неправильное, добродетель и порок, или к правилам, которыми должны управляться такие намерения и действия; относящиеся к обычаям, манерам или поведению людей как социальных существ по отношению друг к другу, в том, что касается правильного и неправильного, поскольку они должным образом подчиняются правилам

Этимология: [F., фр. Это. Моралис, фр. mos, moris, манера, обычаи, привычка, образ жизни, поведение.]

Мораль (прил.)

соответствует принятым нормам права; действовать в соответствии с такими правилами; добродетельный; только; как моральный человек. Иногда используется в отличие от религиозного; as, моральная, а не религиозная жизнь

Этимология: [F., fr. Это. Моралис, фр. mos, moris, манеры, обычаи, привычки, образ жизни, поведение.]

Мораль (прил.)

способна к правильным и неправильным действиям или руководствоваться чувством правильности; подчиняется закону обязанности

Этимология: [F., фр. Это. Моралис, фр. mos, moris, манеры, обычаи, привычки, образ жизни, поведение.]

Мораль (прил.)

действуя в соответствии с моральной природой или чувством права или через них, или подходит для таких действий; как моральные аргументы; моральные соображения. Иногда противопоставляется материальному и физическому; as, моральное давление или поддержка

Этимология: [F., fr. Это. Моралис, фр. mos, moris, манеры, обычаи, привычки, образ жизни, поведение.]

Мораль (прил.)

, поддерживаемая разумом или вероятностью; практически достаточно; — противопоставлены законным или доказуемым; как моральное свидетельство; моральная определенность

Этимология: [F., фр. Это. Моралис, фр. mos, moris, манеры, обычаи, привычки, образ жизни, поведение.]

Мораль (прил.)

служит для обучения или передачи морали; как моральный урок; моральные сказки

Этимология: [F., fr. Это. Моралис, фр. mos, moris, манера, обычаи, привычка, образ жизни, поведение.]

Мораль (существительное)

учение или практика выполнения жизненных обязанностей; образ жизни в отношении правильного и неправильного; руководить; поведение; — обычно во множественном числе

Этимология: [F., фр. Это. Моралис, фр. mos, moris, манеры, обычаи, привычки, образ жизни, поведение.]

Мораль (существительное)

внутреннее значение или значение басни, повествования, события, опыта и т.д .; практический урок, которому все предназначено или приспособлено для преподавания; доктрина, предназначенная для насаждения с помощью фикции; a максим

Этимология: [F., fr. Это. Моралис, фр. mos, moris, манера, обычаи, привычка, образ жизни, поведение.]

Мораль (существительное)

моральная пьеса.См. Morality, 5

Этимология: [F., fr. Это. Моралис, фр. mos, moris, манера, обычай, привычка, образ жизни, поведение.]

Мораль (глагол)

морализировать

Этимология: [F., fr. Это. Моралис, фр. mos, moris, манера, обычаи, привычка, образ жизни, поведение.]

Определение морали (Стэнфордская энциклопедия философии)

1. Достаточно ли единой морали для определения?

Предположение, подсказанное самим существованием этой энциклопедии запись заключается в том, что существует некоторый объединяющий набор функций в силу которые все моральные системы считаются моральными системами.Но Синнотт-Армстронг (2016) прямо выступает против аналогичной гипотезы в связи с с моральными суждениями, а также, кажется, придерживается этой точки зрения, чтобы предположить, что сама мораль не является единой областью. Он указывает на то, что моральное судебные решения не могут быть объединены какой-либо апелляцией к понятию причинения вреда другие, поскольку есть такие вещи, как моральные идеалы, и есть безобидное поведение, которое значительное количество людей считает с моральной точки зрения: Синнотт-Армстронг приводит такие примеры, как каннибализм и поджигание флагов.Являются ли люди, которые морально осуждают такое поведение правильность этих суждений в значительной степени не имеет отношения к вопросу о считаются ли они вообще моральными.

Синнотт-Армстронг, кажется, прав, считая, что моральные суждения не могут быть отделенными от других судебных решений просто апелляцией к их содержанию. Кажется вполне возможным, что кого-то так воспитали. как утверждать, что носить шорты взрослым мужчинам — это морально неправильно. И также кажется правдоподобным, что, как он также утверждает, моральные суждения не могут быть идентифицированы по каким-либо неврологическим признакам общее и своеобразное для них и только для них.Третья стратегия могла бы быть утверждать, что моральные суждения — это те, которые делаются в результате будучи вовлеченным в социальную практику, имеющую определенные функция. Однако эта функция не может просто помочь облегчить виды социальных взаимодействий, которые позволяют обществу процветать и упорствовать, поскольку слишком много явно неморальных суждений делают это.

Помимо только что описанной проблемы, попытки выделить моральные кодексы в описательный смысл, связанный с обращением к их функции, часто кажется определяя функцию, которую теоретик считает моралью, в нормативный смысл, будет служить, а не функции, которая мораль действительно служит.Например, Грин утверждает, что

мораль — это набор психологических приспособлений, позволяющих иначе эгоистичные люди, чтобы пожинать плоды сотрудничества (2013: 23)

и Хайдт утверждает, что

моральные системы — это взаимосвязанные наборы ценностей, добродетелей, норм, практики, идентичности, институты, технологии и развитые психологические механизмы, которые работают вместе для подавления или регулирования своекорыстие и создание кооперативных обществ.(2011: 270)

Но эти утверждения должны иметь дело с существованием дисфункциональных морали, которые на самом деле не служат этим функциям. Возможно это проблему можно решить, указав на то, что во многих случаях вид, у которых есть функция — например, настоящий человек сердце — не в состоянии выполнить эту функцию.

Даже если позиция Синнотт-Армстронг верна в отношении мораль в описательном смысле, тем не менее может существовать кодекс поведения, которое при определенных условиях было бы положено вперед всеми рациональными агентами.То есть, даже если описательный смысл морали — это понятие, похожее на семейное, с расплывчатыми границами и с открытой текстурой, или даже если она значительно дизъюнктивна и разобщенным, нормативный смысл может и не быть. Для сравнения мы может думать о еде двояко: как о том, что люди как пищу, и как то, что они считали бы едой, если бы были рациональны и полностью информирован. Конечно, не так уж много того, что объединяет первые категория: даже неперевариваемые или питательные, поскольку люди считают различные неперевариваемые и непитательные вещества в качестве пищи и отказаться от много легкоусвояемого и питательного.Но это не значит, что мы не может теоретизировать о том, что было бы рационально рассматривать как пищу.

2. Описательные определения «нравственности»

Первоначальная наивная попытка описательного определения «Мораль» может относиться к наиболее важным кодекс поведения, выдвинутый обществом и принятый членами этого общества. Но существование больших и разнородных общества ставит концептуальные проблемы для такого описательного определение, поскольку не может быть такого общесоциального кодекса, который считается самым важным.В результате может быть предложено определение в котором «мораль» относится к наиболее важному кодексу поведение, выдвигаемое и принимаемое любой группой или даже индивидуальный. Помимо некоторых запретов на причинение вреда (некоторые) другие, другая мораль — когда «Мораль» понимается так — может варьироваться содержание довольно существенно.

Этикет иногда включают как часть морали, относящуюся к нормы, которые считаются менее серьезными, чем виды норм для поведение, которое имеет большее значение для нравственности.Гоббс выражает это точки зрения, когда он использует термин «малая мораль» для описания «Порядочность поведения, например, как один мужчина должен приветствовать другого, или как мужчине следует полоскать рот или ковырять зубы перед компании », и отличает их от« тех качеств человечество, которое заботится о своей совместной жизни в мире и единстве » (1660 [1994]: Глава XI, параграф 1). Когда этикет включен как часть морали, мораль почти всегда понимается в описательный смысл. Одна из причин этого заключается в том, что очевидно, что правила этикета относятся к обществу или группе.Более того, там нет никаких правдоподобных условий, при которых мы могли бы выбрать «Правильные» правила этикета, как те, которые были бы принят всеми разумными существами.

Закон отличается от морали наличием четких письменных правил, штрафы, а также должностные лица, которые толкуют законы и применяют штрафы. Хотя в поведении часто наблюдается значительное совпадение регулируется моралью и регулируется законом, законы часто оценили — и изменили — по моральным соображениям. Некоторые теоретики, включая Рональда Дворкина (1986), даже утверждали, что толкование закона должно использовать мораль.

Хотя мораль группы или общества может проистекать из религия, мораль и религия — не одно и то же, даже в этом дело. Нравственность — это только руководство к поведению, тогда как религия всегда больше чем это. Например, религия включает рассказы о событиях в прошлое, обычно о сверхъестественных существах, которые используются для объяснения или оправдать поведение, которое оно запрещает или требует. Хотя там часто в значительной степени совпадают в действиях, запрещенных или требуемых религии и что запрещено или требуется моралью, религии могут запрещать или требовать больше, чем запрещено или требуется гидом для поведение, которое явно обозначено как моральные ориентиры, и может рекомендовать поведение, запрещенное моралью.Даже когда мораль не рассматривается как кодекс поведения, выдвинутый формальная религия, часто считается, что она требует религиозных объяснение и обоснование. Однако, как и в случае с законом, некоторые религиозные обряды и предписания подвергаются критике по моральным соображениям, например, что практика или предписания включают дискриминацию на основании расы, пола или сексуальной ориентации.

Когда «мораль» используется просто для обозначения кодекса поведение, предложенное реальной группой, включая общество, даже если это отличается от этикета, закона и религии, это используется в описательном смысле.Он также используется в описательных смысл, когда он относится к важным отношениям людей. Как только можно сослаться на мораль греков, так что можно сослаться на мораль конкретного человека. Это описательное использование «Мораль» сейчас становится все более заметной из-за работа психологов, таких как Джонатан Хайдт (2006), которые под влиянием взглядов Дэвида Юма (1751 г.), в том числе его попытки представить натуралистический взгляд на моральные суждения.

Руководства по поведению, которое считается моралью, обычно включают: избегание и предотвращение причинения вреда другим (Frankena 1980) и, возможно, некоторая норма честности (Strawson 1961).Но все они связаны с другими имеет значение, и взгляд Хэра на мораль как на то, что наиболее важный допускает, что эти другие вопросы могут быть более важными чем избегать и предотвращать причинение вреда другим (Заяц, 1952, 1963, 1981). Этот взгляд на мораль как на то, что является наиболее важным для человека. лицо или группа разрешает вопросы, связанные с религиозной практикой и заповеди или вопросы, связанные с обычаями и традициями, например, чистота и святость, чтобы быть более важным, чем предотвращение и предотвращение вред.

Когда «мораль» используется в описательном смысле, мораль могут довольно сильно отличаться друг от друга по своему содержанию и фундамент, на котором члены общества заявляют о своей морали имеют. Некоторые общества могут утверждать, что их мораль, которая больше озабоченный чистотой и святостью, основан на заповедях Бога. Описательное чувство «морали», которое позволяет точка зрения, что мораль основана на религии таким образом, выбирает коды поведения, которое часто находится в серьезном противоречии со всеми нормативными счета морали.

Общество может иметь мораль, требующую принятия его традиций. и обычаи, в том числе признание авторитета определенных людей и подчеркивая лояльность к группе, что важнее, чем избегать и предотвращение вреда. Такая мораль не может считаться аморальной. поведение, демонстрирующее лояльность к предпочтительной группе, даже если это поведение причиняет значительный вред ни в чем не повинным людям, которые не находятся в эта группа. Знакомство с этой моралью, которая делает внутригрупповая лояльность почти эквивалентна морали, кажется, позволяет некоторым сравнительные и эволюционные психологи, включая Франса де Ваала (1996), считая, что животные, не являющиеся людьми, ведут себя очень похожим образом. тем, кто считается моральным.

Хотя все общества включают в себя больше, чем просто заботу о минимизации вред (некоторым) людям в их морали, эта особенность мораль, в отличие от чистоты и святости, или принятие авторитета и подчеркивая лояльность, входит во все, что считается мораль любым обществом. Поскольку минимизация вреда может противоречить принимая авторитет и подчеркивая лояльность, могут быть фундаментальные разногласия в обществе относительно нравственно правильного поведения в особых ситуациях.Философы, такие как Бентам (1789) и Милль (1861), которые принимают нормативный подход к морали, предотвращение и предотвращение вреда элемент морали быть наиболее важно, критиковать всю действительную мораль (на которую ссылается «Мораль» в описательном смысле), которые дают приоритет к чистоте и верности, когда они находятся в конфликте с избеганием и предотвращение вреда.

Некоторые психологи, такие как Хайдт, считают, что мораль включает беспокойство. по крайней мере, со всеми тремя из триады: (1) вред, (2) чистота и (3) лояльность и уверенность в том, что разные члены общества могут и делают считать наиболее важными различные черты морали.Но помимо забота о предотвращении и предотвращении такого вреда для членов определенных групп, не может быть общего содержания, разделяемого всеми моральными принципами в описательный смысл. Не может быть и общего оправдания того, что те, кто принимает мораль, претендуют на это; некоторые могут апеллировать к религии, другие — традиции, а другие — разумной человеческой природе. За пределами беспокойство о вреде, единственная другая характеристика, которая все описательная Общим для морали является то, что они выдвигаются человек или группа, обычно общество, и в этом случае они обеспечивают руководство по поведению людей в этой группе или обществе.в описательное чувство «морали», мораль может даже не включать беспристрастность по отношению ко всем моральным агентам, и это может не быть универсальным каким-либо существенным образом (сравните MacIntyre 1957).

Хотя большинство философов не используют слово «мораль» ни в одном из вышеупомянутые описательные смыслы, некоторые философы делают. Этический релятивисты, такие как Харман (1975), Вестермарк (1960) и Принц (2007), отрицают существование какой-либо универсальной нормативной морали и утверждают, что что действительная мораль общества или индивидов является единственной морали есть.Эти релятивисты считают, что только тогда, когда термин «Мораль» используется в этом описательном смысле. то, к чему на самом деле относится «мораль». Они утверждают что было бы ошибкой использовать термин «мораль» для обозначения универсальный кодекс поведения, который при определенных условиях будет одобрено всеми разумными людьми. Хотя этические релятивисты признают что многие носители английского языка используют слово «мораль» для обозначения такой универсальный кодекс поведения, они утверждают, что такие люди ошибаются думая, что есть что-то, что является референтом слова «Мораль» в этом смысле.

Вонг (1984, 2006, 2014) утверждает, что он этический релятивист, потому что он отрицает, что существует какой-либо универсальный моральный кодекс, который был бы одобрен всеми разумными людьми. Но то, что, кажется, стоит за этим утверждением, так это идея о том, что существуют культурные различия в относительных весах дано, например, соображениям справедливости и соображениям межличностная ответственность. И он предполагает, что те, кто верит в универсальная мораль привержена идее, что «если есть фундаментальное разногласие, кто-то ошибся »(2014: 339).Но Герт (2005), конечно, не релятивист, и это центральное место в его моральная теория о том, что есть фундаментальные разногласия в рейтинги различного вреда и пользы, а также в отношении того, кто защищен моралью, и нет однозначного правильного ответа в таких случаях. Вонг сам готов сказать, что одни морали лучше других, потому что он думает, что моральная сфера ограничена функциональным критерий: одной из функций морали является то, что она продвигает и регулировать социальное сотрудничество, помогать людям оценивать свои собственные мотивации и уменьшить вред.

В описательном смысле «мораль» может относиться к кодексам поведения с разным содержанием, и по-прежнему использоваться однозначно. Это аналогично тому, как «закон» однозначно используется, хотя в разных обществах есть законы с сильно различающееся содержание. Однако, когда используется «мораль» в описательном смысле он иногда не относится к коду общества, но кодекса группы или отдельного человека. Как результат, когда руководство к поведению, предложенное, например, религиозным группа конфликтует с руководством по поведению, предложенным обществом, это неясно, следует ли говорить, что существуют противоречивые морали, противоречивые элементы в морали, или что кодекс религиозная группа конфликтует с моралью.

В небольших однородных обществах может существовать руководство по поведению, которое выдвигается обществом и принимается (почти) всеми члены общества. Для таких обществ (почти) нет двусмысленность в отношении того, к какому руководству относится «мораль». Тем не мение, в больших обществах люди часто принадлежат к группам, которые выдвигают ведет к поведению, которое противоречит руководству, выдвинутому их общества, и члены общества не всегда принимают руководство, поставленное вперед своим обществом.Если они примут противоречивое руководство некоторых другая группа, к которой они принадлежат (часто религиозная группа), а не руководство, предложенное их обществом, в случае конфликта они будут рассматривать тех, кто следует руководству, предложенному их обществом, как действует безнравственно.

В описательном смысле слова «мораль» человек собственная мораль не может быть руководством к поведению, которое этот человек предпочитаю, чтобы другие не следовали. Однако тот факт, что физическое лицо принимает моральный кодекс поведения для себя, не влечет за собой человек требует , чтобы его усыновил кто-то другой.An человек может принять для себя очень требовательное моральное руководство, которое он думает, что большинству других может быть слишком сложно следовать. Он может судить люди, которые не принимают его кодекс поведения как не столь морально хорош, как он, не считая их аморальными, если они не усыновят Это. Однако такие случаи не отменяют ограничения; гид правдоподобно упоминается как мораль только тогда, когда человек будет желающих , чтобы другие последовали за ним, по крайней мере, если «Следовать» означает «успешно» следить».Ибо может случиться так, что человек не захочет для других на попробуйте следовать этому коду из-за беспокойства о негативных последствиях предсказуемых сбоев из-за пристрастия или отсутствие достаточной дальновидности или интеллекта.

3. Неявные и явные определения в смежных полях

Философы, потому что им не нужно производить эксплуатационные испытания или критерии таким образом, чтобы психологи, биологи и антропологи часто просто принимают как должное, что все знают что принадлежит и не принадлежит моральной сфере.Это отношение находит выражение в общем обращении философов к интуиция или то, о чем все согласны. Например, Майкл Смит (1994) дает очень подробный анализ нормативных причин, но отличая сугубо моральные причины от других причины, он говорит только то, что их выбирают путем обращения к номеру банальностей. И он не прилагает никаких усилий, чтобы предоставить что-то вроде исчерпывающий список таких банальностей. Более того, очень вероятно что будут разногласия относительно того, что считается банальный.Или, если это определение «банальности» быть бесспорным, может быть, банальность мораль будет настолько тонкой, что не сможет отделить мораль от других домены. Отсутствие указаний по конкретным критериям управлять собственными теориями и, следовательно, молчаливо полагаться на идея о том, что все уже знают, что считается моральным, может привести к ряд проблем. Один, конечно же, — это смешение морали и морали. другие вещи (см. Machery 2012 on Churchland 2011).Другое дело, что ошибочно принимают собственные культурные предубеждения за универсальные истины (Хайдт и Кесибер, 2010).

Потому что теоретикам психологии и антропологии часто нужно проектировать анкеты и другие исследования отношения испытуемых, можно ожидать, что они будут более чувствительны к необходимости достаточно четкие способы отделения моральных суждений от других видов суждений. В конце концов, исследуя сугубо моральные суждения людей является одним из самых прямых средств определения того, что моральный кодекс человека или группы может быть.Но несмотря на это ожидания, и примерно полвека назад Авраам Эдель (1962: 56) осудил отсутствие явной заботы о разграничении области морали среди антропологов, писавших, что «мораль … считается само собой разумеющимся, в том смысле, что можно ссылаться на него или ссылаться на него по желанию; но это не объясняется, не изображается и не анализируется ». Один объяснение этого, предложенное Эдель, такое же, как и объяснение того же феномена в философии: «это Предполагается, что мы все знаем, что такое мораль, и никаких явных объяснений не требуется быть данным».Но опасность для тех, кто делает это предположение, он указывает, заключается в том, что «объединение концепции морали с социальной концепции управления ». Эту тенденцию усиливало влияние, в антропологии социолог Эмиль Дюркгейм (1906 [2009]), для которых мораль была просто вопросом того, как данное общество обеспечивает соблюдение любых социальных правил, которые у него есть.

Неспособность предложить рабочее определение морали или морали суждение может помочь объяснить широко распространенное, но сомнительное предположение в современная антропология, как отмечает Джеймс Лэйдлоу (2016: 456), альтруизм — это неотъемлемая и непреложная основа этики.Но Лэйдлоу также отмечает, что многие черты того, что Бернард Уильямс (1985) описывается как «система морали» — особенности, которые Сам Уильямс критиковал как ограниченный результат секуляризация христианских ценностей — на самом деле широко распространены за пределами Запада. Такое положение вещей заставляет Лэйдлоу спросить ключевой вопрос:

Какие черты, формальные или существенные, разделяет «Система морали» современного Запада и другие крупные аграрные цивилизации и грамотные религии?

Это, в очень близком приближении, запрос на определение морали в описательном смысле.

Кленк (2019) отмечает, что в последние годы антропология взяла то, что он называет «этический поворот», признавая моральные системы, и этика в более общем смысле как отдельный объект антропологического исследования. Это отход от дюркгеймовской парадигмы и включает в себя изучение саморазвития, добродетелей, привычек и роли явных обдумывание при моральном упадке. Однако Кленка обзор попыток антропологов изучать мораль как независимый домен привели его к выводу, что до сих пор их усилия

не сразу допускают различия между моральными соображениями и другими нормативные соображения, такие как пруденциальные, эпистемологические или эстетические единицы.(2019: 342)

В свете беспокойства Эделя по поводу смешения моральных систем с системами социального контроля интересно рассмотреть Карри (2016), который защищает гипотезу о том, что

мораль оказывается совокупностью биологических и культурных решения проблем сотрудничества и повторяющихся в человеческая общественная жизнь. (2016: 29)

Карри отмечает, что правила, относящиеся к родству, взаимопомощи, обмену и различные формы разрешения конфликтов появляются практически во всех общества.И он утверждает, что у многих из них есть предшественники в животных поведение, и может быть объяснено обращением к его центральной гипотезе мораль как решение проблем сотрудничества и конфликта разрешающая способность. Он также отмечает, что философы, от Аристотеля до Хьюм, Рассел и Ролз — все требовали сотрудничества и разрешения конфликтов. быть центральными идеями в понимании морали. Однако неясно, может ли взгляд Карри адекватно отличить мораль от закона и других систем, которые стремятся уменьшить конфликт путем предоставления решения проблем координации.

Переходя от антропологии к психологии, одна важная тема расследование — это наличие и характер различия между моральное и условное. В частности, различие в проблема заключается между (а) действиями, которые считаются ошибочными только из-за условное соглашение или потому, что они идут против диктата некоторых соответствующий орган, и (б) те, которые были признаны неправыми, независимо от этих вещей, которые имеют к ним серьезное отношение, и которые оправданы апелляцией к понятиям вреда, прав или справедливость.Эллиот Туриэль подчеркнул это различие и обратил внимание к опасности, если ее упускать из виду, объединения моральных правил в одну кучу с неморальными «условностями, которые способствуют координации социальные взаимодействия внутри социальных систем »(1983: 109–111). Те, кто принимает это различие, неявно предлагая определение морали в описательном смысле. Нет Однако все признают различие. Эдуард Машери и Рон Например, Мэллон (2010) с подозрением относится к идее, что авторитет-независимость, универсальность, оправдание апелляцией к вреду, справедливость, или права, и серьезность образуют кластер, находящийся вместе с достаточная регулярность, чтобы использовать моральные нормы отдельно от других норм.Келли и др. (2007) настроены так же скептически и приносят эмпирические данные, подтверждающие этот вопрос.

Психолог Курт Грей может рассматриваться как рассказчик о моральное суждение, которое позволило бы нам определить мораль индивидуальный или групповой. Он и его соавторы предполагают, что

мораль, по сути, представлена ​​когнитивным шаблоном, который сочетает в себе предполагаемый преднамеренный агент с воспринимаемым страданием пациент. (Gray, Young, & Waytz 2012: 102)

Это утверждение, хотя и довольно сильное, тем не менее не так неправдоподобно. как бы сильно это ни казалось, поскольку тезис непосредственно касается шаблон , который мы используем, когда думаем о моральных вопросах; это не имеет прямого отношения к природе самой морали.в смысл «шаблона» здесь обсуждается, шаблон, который мы используем когда мы думаем о собаках, это может включать в себя четыре ноги, хвост и мех, среди прочего. Но это не значит, что животное должно есть эти черты, которые можно считать собакой, или даже то, что мы считаем это.

Учитывая, что Gray et al. подумайте о шаблонах, даже если их гипотеза верна, это не означало бы, что наша психология требует мы должны думать о морали как о намеренных агентах и воспринимающие пациентов.В соответствии с этим и несмотря на некоторые упущения в которые они предполагают, что «моральные поступки могут быть определены в условия намерения и страдания », (2012: 109) их считают Представляется, что диадический шаблон соответствует большинство, моральных ситуаций, как мы их понимаем. Более того, связь между аморальным поведением и страданиями, к которым они обращаются в отстаивании своей общей точки зрения иногда настолько косвенно, что подорвать его значение. Например, подходят нарушения полномочий в их шаблон, основанный на страданиях, отметив, что «авторитет структуры обеспечивают способ мирного разрешения конфликта »и что «насилие возникает, когда социальные структуры под угрозой ».Аналогичным образом они учитывают суждения что распущенность — это неправильно, указывая на страдания, связанные с заболевания, передающиеся половым путем (2012: 107).

Еще одна позиция в когнитивной психологии, имеющая отношение к определение морали в описательном смысле требует морального суждения быть естественным: продукт врожденной моральной грамматики (Михаил 2007). Если моральное суждение в этом смысле является естественным, тогда моральный кодекс человека может просто состоять из моральных суждений этот человек расположен делать.Одно свидетельство того, что есть такую ​​грамматику можно найти в относительной универсальности некоторых моральные концепции в человеческих культурах: такие концепции, как обязательство, разрешение и запрет. Другой аргумент похож на Знаменитый аргумент Хомского о «бедности стимулов» для универсальной человеческой грамматики (Dwyer et al. 2010; см. также Roedder and Харман 2010).

В эволюционной биологии мораль иногда просто отождествляют с справедливость (Baumard et al.2013: 60, 77) или взаимный альтруизм (Александр 1987: 77).Но иногда его также называют ссылкой развитой способности выносить определенные суждения и, возможно, также сигнализировать о том, что он сделал это (Hauser 2006). Это также делает морали во что-то очень похожее на естественное, что может быть идентифицируется ссылкой на причинно-следственные / исторические процессы. В таком случае, содержательное определение морали не требуется: определенные центральные особенности — это все, что нужно, чтобы начать теоретизирования, поскольку их будет достаточно, чтобы привлечь внимание к определенным психологически и биологически индивидуализированные механизмы, и изучение морали будет подробным исследованием природы и эволюционная история этих механизмов.

4. Нормативные определения понятия «мораль»

Те, кто использует «мораль», нормативно считают, что мораль (или мог бы быть) поведенческий код, отвечающий следующему условию: все разумные люди при определенных условиях одобрить это. Действительно, это правдоподобная базовая схема для определений «морали» в нормативном смысле. Хотя некоторые придерживаются что ни один код не может удовлетворить этому условию, многие теоретики считают, что тот, который делает; мы можем назвать бывших «моральных скептиков» и последние «моральные реалисты» (см. записи на ССЫЛКЕ: моральный скептицизм и моральный реализм).

Многие скептики морали отвергли бы утверждение, что существуют какие-либо универсальные этические истины, где этическое — более широкая категория, чем мораль. Но еще один интересный класс моральных скептиков включает: те, кто думают, что мы должны отказаться только от более узкой категории мораль — отчасти из-за понятия , кода , который занимает центральное место в этой категории. Эти моральные скептики считают, что мы должны делаем наши этические теории в терминах хорошей жизни или добродетелей. Элизабет Анскомб (1958) выразила эту точку зрения, которая также находит отголоски в работе Бернарда Уильямса (1985).С другой стороны, некоторые теоретики добродетели могли бы посчитать совершенную рациональность добродетели, и может понимать мораль как что-то вроде кодекса что такой человек безоговорочно поддержит, действуя добродетельно способами. В этом случае даже теоретик добродетели может считаться моральным реалист в указанном выше смысле.

Консеквенциалистские взгляды могут не соответствовать базовой схеме определения «морали» в нормативном смысле, поскольку они, кажется, не ссылаются на понятия одобрения или рациональность.Но эта внешность обманчива. Сам Милль явно определяет мораль как

правила и предписания человеческого поведения, при соблюдении которых [счастливое существование] может быть, насколько это возможно, обеспечен. (1861 [2002: 12])

И он думает, что ум не в «правильном состоянии». если только он не находится в «состоянии, наиболее благоприятном для общего счастья »- и в этом случае он, безусловно, будет способствовать нравственности как только что охарактеризовано. А акт-консеквенциалист Дж.J.C. Smart (1956) также недвусмысленно заявляет, что он думает об этике как об изучении как вести себя рациональнее всего. Его приверженность утилитаризму результат его убеждения, что максимизация полезности всегда рациональное дело. Поразмыслив, неудивительно, что многие теоретики морали неявно считают, что предлагаемые ими коды будут одобряется всеми рациональными людьми, по крайней мере, при определенных условиях. Если этого не придерживаться, придется признать, что, когда ему показали что определенное поведение требуется с моральной точки зрения, рациональный человек может просто пожмите плечами и спросите: «Ну и что? Что мне до того? » И, хотя некоторые исключения упомянуты ниже, очень немногие моралисты думаю, что их аргументы оставляют этот вариант открытым.Еще меньше думают эта опция остается открытой, если нам разрешено добавить дополнительные условия за пределами простой рациональности: ограничение убеждений, для пример (похожий на завесу невежества Ролза (1971: 118)), или беспристрастность.

Определения морали в нормативном смысле — и, следовательно, моральные теории — различаются в своем понимании рациональности, и в их спецификации условий, при которых все разумные люди обязательно поддержат кодекс поведения поэтому это будет считаться моралью.Эти определения и теории также различаются тем, как они понимают, что означает одобрение кода в соответствующий способ. В связи с этими различиями определения «Мораль» — и моральные теории — различаются отношение к тем, к кому применима мораль: то есть к тем, чьи поведение подлежит моральному осуждению. Некоторые считают, что мораль применима только тем разумным существам, у которых есть определенные особенности человеческие существа: особенности, которые делают для них рациональным одобрение мораль. Эти особенности могут, например, включать в себя погрешность и уязвимость.Другие теории морали утверждают, что морали, которая является руководством для всех разумных существ, даже если они существа не обладают этими человеческими характеристиками, например, Бог.

Среди тех, кто нормативно использует понятие «мораль», практически все считают, что «мораль» относится к кодексу поведения, который относится к всем, кто может его понять и может управлять своими его поведение, хотя многие считают, что он защищает более крупный группа. Среди таких теоретиков также принято считать, что мораль никогда не следует переопределять.То есть принято считать, что никто должен когда-либо нарушать моральный запрет или требование неморального причины. Это утверждение тривиально, если «следует» означает «морально должен». Итак, утверждение о моральном приоритетность обычно понимается как «следует» означает «рационально должен», в результате чего моральный требования утверждаются как рациональные требования. Хотя обычное дело, эта точка зрения ни в коем случае не всегда является определяющей. Сиджвик (1874 г.) отчаявшись показать, что рациональность требует, чтобы мы выбрали мораль выше эгоизма, хотя он определенно не считал рациональность требовался и эгоизм.Более конкретно, Герт (2005) утверждал, что, хотя моральное поведение всегда рационально допустимо , это не всегда рационально требовалось . Foot (1972), кажется, держал что любая причина — и, следовательно, любое рациональное требование — моральное поведение должно было бы проистекать из условного обязательства или объективный интерес. И она тоже, кажется, иногда считала ни одна из этих причин может быть недоступна, так что моральные Для некоторых агентов поведение может не требоваться рационально.Ну наконец то, моральные реалисты, которые придерживаются основанных на желании теорий причин и формальных, означает / цель теории рациональности иногда прямо отрицают эту моральную поведение всегда даже рационально допустимо (Goldman 2009), и на самом деле это, кажется, следствие точки зрения Foot также, хотя она не подчеркивает это.

Несмотря на то, что такие теоретики, как Сиджвик, Герт, Фут и Goldman не считает, что моральное поведение является рациональным, они никоим образом не запрещается использовать «мораль» в нормативный смысл.Используя «мораль» в нормативном смысле, и считать, что такая вещь существует, означает только то, что рациональные люди выдвинули бы определенную систему; это не влечет считая, что рациональные люди всегда будут мотивированы следовать этому сами системы. Но до такой степени, что теоретик отрицал бы даже утверждение об одобрении, и вместо этого считают, что рациональные люди может не только не действовать морально, но даже отвергнуть это как публичная система, которую теоретик либо не использует «Мораль» в нормативном смысле, или отрицание существование морали в этом смысле.Такой теоретик может также использовать «Мораль» в описательном смысле или может не иметь особый смысл в виду.

Когда «мораль» используется в ее нормативном смысле, она нуждается в не иметь ни одной из двух формальных функций, которые необходимы для морали, упоминаемой в описательном смысле: что это должен быть кодекс поведение, выдвигаемое обществом, группой или отдельным лицом, или чтобы его приняли в качестве руководства к поведению членов этого общество или группа, или этим человеком. Действительно, возможно, что мораль в нормативном смысле никогда не выдвигалась конкретное общество, любой группой или даже любым человеком.Отчасти это следствие того, что «мораль» в нормативном смысле понимается как условное, то есть вероятно, будет противоречивым: это код, который будет одобрен любой вполне рациональный человек при определенных условиях.

Если кто-то моральный реалист, и кто-то также признает описательную чувство «морали», может потребоваться описательное морали, по крайней мере, в некотором роде нормативный смысл. То есть можно утверждать, что руководство к поведению некоторых обществ не хватает многих основных черт морали в нормативном смысле неверно говорить, что эти в обществах есть даже мораль в описательном смысле.Это крайняя точка зрения, однако. При более умеренной позиции все в обществах есть что-то, что можно рассматривать как их мораль, но что многие из этих моральных принципов — возможно, действительно, все они — неполноценны. То есть моральный реалист мог бы считать, что хотя в этих настоящих руководствах по поведению достаточно функций нормативной морали, чтобы быть классифицированной как описательная мораль, они не будут полностью одобрены всеми моральными агентами.

Хотя моралисты не утверждают, что какое-либо реальное общество имеет или имеет когда-либо руководствовалась моралью в качестве действительного руководства к поведению, «естественным закона »теории морали утверждают, что любой разумный человек в любом общество, даже то, что имеет дефектную мораль, способно знать какие общие действия мораль запрещает, требует, обескураживает, поощряет и позволяет.В богословской версии теории естественного права, такие как выдвинутые Аквинским, это потому что Бог вложил это знание в разум всех людей. В светская версия теорий естественного права, например, выдвинутая по Гоббсу (1660), естественного разума достаточно, чтобы разрешить все рациональные люди, чтобы знать, что мораль запрещает, требует и т. д. Естественный закон теоретики также утверждают, что мораль применима ко всем разумным людям, не только живущие сейчас, но и те, кто жил в прошлом.

В отличие от теорий естественного права, другие моральные теории не верны. довольно сильное мнение об универсальности знания мораль. Тем не менее, многие считают, что мораль известна всем, кто может законно судить по нему. Байер (1958), Ролз (1971) и Контрактарианцы отрицают, что может существовать эзотерическая мораль : тот, который судит людей, даже если они не знают, что он запрещает, требует и т. д. Для всех вышеперечисленных теоретиков мораль — это то, что мы можем назовите общественную систему : систему норм (1), которую можно узнать всеми, к кому это применимо, и (2) это не является иррациональным для любого тех, к кому это относится (Герт 2005: 10).Моральные суждения обвинения, таким образом, отличаются от юридических или религиозных суждений об обвинении в что они не могут быть сделаны о лицах, которые законно невежественны того, что они должны делать. Консеквенциалисты, похоже, придерживаются что каждый должен знать, что он морально обязан действовать так, чтобы чтобы привести к лучшим последствиям, но даже они, кажется, не думаю, что суждения о моральной вине уместны, если человек законное игнорирование того, какие действия приведут к лучшему последствия (Singer 1993: 228).Похоже, что параллельных взглядов придерживаются правят консеквенциалистами (Hooker 2001: 72).

Идеальной ситуацией для правовой системы была бы публичная система. Но в любом большом обществе это невозможно. Игры ближе к публичным системам, и большинство взрослых, играющих в игры, знают, что правил, или они знают, что есть судьи, толкование которых определяет, какое поведение игра запрещает, требует и т. д. игра часто является публичной системой, ее правила распространяются только на тех, кто играет игра.Если человек недостаточно заботится об игре, чтобы соблюдать правила, она обычно может бросить. Нравственность — единственная общественная система что ни один разумный человек не может бросить. То, что бросить нельзя мораль означает, что никто не может сделать ничего, чтобы избежать законного подлежит наказанию за нарушение его норм, за исключением того, что перестает быть моральный агент. Нравственность распространяется на людей просто в силу их быть рациональными людьми, знающими, что мораль запрещает, требует, и т. д., и способность соответствующим образом направлять их поведение.

Государственные системы могут быть формальными или неформальными . Сказать публичная система неформальна, то есть не имеет авторитетных судьи и нет процедуры принятия решений, которая дает уникальное руководство по действовать во всех ситуациях или разрешить все разногласия. Сказать то, что публичная система является формальной, означает наличие в ней одного или обоих эти вещи (Герт 2005: 9). Профессиональный баскетбол — это формальный общественная система; все игроки знают, что то, что судьи называют фолом определяет, что является фолом.Пикап баскетбол — неформальная публика система. Существование стойких моральных разногласий показывает, что наиболее правдоподобно рассматривать мораль как неформальную общественную систему. Этот верно даже для таких моральных теорий, как теория Божественного повеления и действовать утилитаризмом, поскольку нет авторитетных судей Божья воля или какое-то действие максимизирует полезность, и есть нет процедур принятия решений для определения этих вещей (Scanlon 2011: 261–2). Когда признается стойкое моральное несогласие, те кто понимает, что мораль — это неформальная общественная система, признают, что как следует действовать, морально неразрешимо, и если какое-то решение требуется, политическая или правовая система может быть использована для ее решения.У этих формальных систем есть средства для предоставления уникальных руководств, но они не дают однозначно правильного морального руководства к действию, которое должен быть выполнен.

Важный пример моральной проблемы, не решенной неформальной общественная система морали — это беспристрастная защита плодов моралью, а также о том, проводятся ли аборты и при каких условиях допустимый. Между полностью осведомленными о моральных принципах продолжаются разногласия. агентов по этому моральному вопросу, хотя юридические и политические система в Соединенных Штатах предоставила довольно четкие рекомендации относительно условия, при которых аборт разрешен законом.Несмотря на это важный и спорный вопрос, мораль, как и у всех неформальных публичных систем, предполагает согласие о том, как действовать в большинстве моральных ситуаций, например, все согласны с тем, что убийство или нанесение серьезного вреда любому моральному агенту требует веского оправдания, чтобы быть допустимым с моральной точки зрения. Никто считает, что с моральной точки зрения оправдано обманывать, обманывать, ранить или убить морального агента просто для того, чтобы заработать достаточно денег, чтобы фантастический отдых. Часто считается, что моральные вопросы спорны, потому что повседневные решения, о которых нет разногласия, редко обсуждаются.Сумма соглашения относительно какие правила являются моральными правилами и когда их нарушение оправдано этих правил, объясняет, почему мораль может быть общественной системой даже хотя это неформальная система.

Используя понятие неформальной общественной системы, мы можем улучшить базовая схема определений «морали» в нормативный смысл. Старая схема гласила, что мораль — это код , код . что все разумные люди при определенных условиях одобрить. Усовершенствованная схема состоит в том, что мораль — это неформальный . общественная система , что все разумные люди в соответствии с определенными указанными условия, одобрил бы.Некоторые теоретики могут не учитывать неформальный характер моральной системы как дефиниционной, считая, что мораль может дать познаваемые точные ответы на каждый вопрос. Этот приведет к тому, что добросовестные агенты морали часто не могут знать, что разрешает, требует или позволяет мораль. Некоторые философы отрицать, что это реальная возможность.

О любом определении «морали», будь то описательное или нормативный, это кодекс поведения. Однако по этическим или группо-релятивистские учетные записи или индивидуалистические учетные записи — все которые лучше всего рассматривать как объяснения морали в описательных смысл — мораль часто не имеет особого содержания, которое отличает это из неморальных кодексов поведения, таких как закон или религия.Так же, как правовой кодекс поведения может иметь практически любое содержание, если только способен управлять поведением, а религиозный кодекс поведения не имеет ограничения на содержание, большинство релятивистских и индивидуалистических представлений о мораль накладывает несколько ограничений на содержание морального кодекса. Конечно, у реальных кодов есть определенные минимальные ограничения — в противном случае общества, которые они характеризуют, не имели бы минимально необходимой степени социальное сотрудничество, необходимое для поддержания их существования с течением времени. На с другой стороны, для моралистов, которые открыто придерживаются этой морали это неформальная общественная система, которую все разумные люди поставили бы вперед для управления поведением всех моральных агентов, он имеет довольно определенное содержание.Гоббс (1660 г.), Милль (1861 г.) и многие другие нерелигиозные философы англо-американских традиции ограничивают мораль поведением, которое прямо или косвенно влияет на других.

Утверждение, что мораль регулирует только поведение, которое влияет на других, является несколько спорных, и поэтому, вероятно, не должен учитываться как определение морали, даже если оказывается, что оно вытекает из правильная моральная теория. Некоторые утверждали, что мораль также управляет поведение, которое влияет только на самого агента, например, принятие рекреационные наркотики, мастурбация, а не развивающие таланты.Кант (1785) может дать описание этой широкой концепции мораль. Интерпретированная таким образом теория Канта по-прежнему соответствует базовая схема, но включает эти самооценки моральных требований из-за особого подхода к рациональности, который он использует. Тем не мение, шага Канта, сомнительно, чтобы все моральные агенты ставили представить универсальное руководство по поведению, которое управляет поведением, которое никак на них не повлиять. Действительно, когда понятие морали полностью отличные от религии, нравственные правила, кажется, ограничивают их содержание к поведению, которое прямо или косвенно вызывает или рискует вред другим.Некоторое поведение, которое, кажется, влияет только на вас самих, например, прием рекреационных наркотиков может иметь значительный косвенный вред воздействовать на других, поддерживая незаконную и вредную деятельность те, кому выгодна продажа этих наркотиков.

Иногда возникает путаница в отношении содержания морали, потому что мораль недостаточно отличается от религии. Касательно самоуправляемое поведение, регулируемое моралью, поддерживается идея, что мы созданы Богом и обязаны подчиняться приказов, и поэтому может быть пережитком тех времен, когда мораль не была четко отличить от религии.Этот религиозный пережиток мог также влияют на утверждение, что некоторые сексуальные практики, такие как гомосексуализм аморальны. Тем, кто четко отличает мораль от религии обычно не считают сексуальную ориентацию вопросом морали.

Можно считать, что достижение определенной социальной цели определение морали (Frankena 1963). Стивен Тулмин (1950) взял это должна быть гармония общества. Байер (1958) назвал это « хорошо для всех ». Утилитаристы иногда утверждают, что это производство величайшего блага.Герт (2005) считает, что это уменьшение зла или вреда. Эта последняя цель может показаться значительное сужение утилитарных требований, но утилитаристы всегда включать уменьшение вреда как существенное для получения величайшее благо, и почти все их примеры включают избегание или предотвращение вреда. Примечательно, что парадигмальные случаи морального правила — это те, которые запрещают причинение вреда прямо или косвенно, такие как правила, запрещающие убийство, причинение боли, обман и нарушение обещаний.Даже те заповеди, которые требуют или поощряют позитивные действия, такие как помощь нуждающимся, почти всегда связаны для предотвращения или уменьшения вреда, а не для продвижения товаров, таких как удовольствие.

Среди взглядов моралистов различия в содержании меньше значительнее, чем сходства. Для всех таких философов мораль запрещает такие действия, как убийство, причинение боли, обман и нарушение обещаний. Некоторым нравственность требует еще и благотворительности. действия, но бездействие благотворительности во всех возможных случаях делает не требуют оправдания так же, как любой акт убийства, причинение боли, обман и нарушение обещаний требует оправдания.И Кант (1785), и Милль (1861) различают обязанности совершенного обязанность и обязанности несовершенного обязательства и не причинять вреда как первый вид долга и помощь как второй вид долга. За Герт (2005), мораль поощряет благотворительность, но не требовать это; быть милосердным всегда морально хорошо, но это не аморально не быть милосердным.

Даже если правдоподобная базовая схема для определений «Мораль» в нормативном смысле принята, понимание того, что такое мораль, в этом смысле, по-прежнему будет зависеть очень важно о том, как понимать рациональность.Как уже было упоминалось, мораль в нормативном смысле иногда принимается запретить определенные формы сексуальной активности по обоюдному согласию или использование рекреационные наркотики. Но включение таких запретов в учет мораль как универсальный ориентир, который все разумные люди вперед требует особого взгляда на рациональность. После всего, многие будут отрицать, что неразумно отдавать предпочтение безобидным согласованным сексуальной активности или в пользу употребления определенных наркотиков исключительно для в рекреационных целях.

Одна концепция рациональности, поддерживающая исключение сексуального имеет значение, по крайней мере, на базовом уровне, с норм морали. что для того, чтобы действие считалось иррациональным, это должно быть действие, наносящее ущерб самому себе, не производя компенсационной выгоды для кто-то — возможно, сам, возможно, кто-то другой. Такой аккаунт рациональности можно было бы назвать «гибридной», поскольку она дает разные роли в личных интересах и альтруизме. Отчет о мораль, основанная на гибридной концепции рациональности, может согласиться с Гоббс (1660), что мораль связана с продвижением людей, живущих вместе в мире и согласии, что включает в себя соблюдение правил запрещение причинения вреда другим.Хотя моральные запреты против действий, которые причиняют вред или значительно увеличивают риск вред не является абсолютным, чтобы избежать аморальных действий, При нарушении этих запретов всегда требуется оправдание. Кант (1797), кажется, считает, что нарушение некоторых из эти запреты, например, запрет лжи. Это в значительной степени результат того факта, что концепция Канта (1785 г.) рациональность чисто формальна, в отличие от гибридной концепции рациональность описана выше.

Большинство моралистов, предлагающих моральные теории, не утруждают себя предложением. что-нибудь вроде определения морали. Вместо этого, что эти философы предлагают теорию о природе и обосновании набор норм, с которыми они уже воспринимают свою аудиторию знакомый. По сути, они молчаливо выбирают мораль со ссылкой на некоторые важные и относительно бесспорные части его содержания: он запрещает убийство, воровство, обман, обман и так далее. В На самом деле, это был бы неплохой способ определения морали, если бы точка такого определения должны были быть относительно нейтральными с точки зрения теории, и позвольте теоретизированию начаться.Мы могли бы назвать это « определение ссылки »или« основное определение »(см. Prinz and Nichols 2010: 122).

Некоторые, в том числе Хэйр (Hare, 1952, 1963), испытывали искушение возразить против возможность содержательного определения морали на основе утверждения, что моральное неодобрение — это позиция, которая может быть направлен на что угодно. Foot (1958a, 1958b), возражал против эта идея, но основное определение все еще имеет недостаток: что он каким-то образом не раскрывает сути морали.Один может предположить, что основное определение имеет преимущество включая теории морали Divine Command, в то время как такие теории может показаться затруднительным для определений, основанных на правдоподобных схема приведена выше. Но вполне правдоподобно придерживаться этого Божественного приказа. теории основываются на теориях естественного закона, которые на самом деле соответствуют схема. Теории Божественного приказа, не основанные на Законе Природы, могут создают проблемы для схемы, но можно также подумать, что такие теории основываются на путанице, поскольку они, кажется, влекут за собой Бог мог бы сделать аморальным поступать добро.

5. Варианты

Придавая больше содержания и подробностей общим понятиям одобрение, рациональность и соответствующие условия, при которых разумные люди будут одобрять мораль, каждый идет дальше от дает определение морали в нормативном смысле, а ближе предоставить актуальную моральную теорию. И аналогичное утверждение верно для определения морали в описательном смысле, как указано в более подробно, что означает утверждение, что человек или группа людей одобряют система или код.В следующих четырех подразделах четыре основных способа уточнения определений морали. Они все достаточно схематичны, чтобы их можно было рассматривать как разновидности определение, а не как теории.

5.1 Связь морали с нормами реакции на поведение

Экспрессивисты о морали не считают, что это содержание морали, которое могло бы подтвердить то, что мы выше назвали «Основное определение». Скорее, они явно признать существование значительных различий в том, какие правила и идеалы разные люди выдвигали как мораль в нормативных смысл.И они сомневаются, что этот вариант совместим с моральными реализм. Следовательно, они должны предложить некоторые объединяющие функции эти разные наборы правил и идеалов, несмотря на различия в их содержание. В результате этого давления некоторые экспрессивисты заканчивают тем, что предлагая явные отчеты о отчетливо моральном отношении можно держаться за маркер или тип действия. Эти учетные записи могут конечно, чтобы поддержать различные формы морали в описательный смысл. Но их также можно использовать в качестве основы для одна из форм морального реализма.

Чтобы увидеть, как экспрессивистский взгляд может быть использован моральным реалистом определенного рода, рассмотрим моральные принципы Аллана Гиббарда (1990). экспрессивизм. Гиббард считает, что моральные суждения являются выражением принятие норм чувства вины и гнева. Можно согласиться с точкой зрения Гиббарда о том, что значит поддерживать моральную заявлять, не принимая точку зрения, что в конфликтах все разногласия безупречны. То есть, даже моральный реалист может использовать Гиббарда взглянуть на природу морального суждения и извлечь из него определение морали.Используемая таким теоретиком точка зрения Гиббарда влечет за собой что мораль, в нормативном смысле, — это код, выбранный правильный набор норм для чувства вины и гнева: это То есть нормы, которые бы одобрил рациональный человек. Это эквивалентно принятию правдоподобной общей схемы для определения о «морали», данной выше, и понимании одобрения в особом смысле. Чтобы одобрить код соответствующим образом, на этом определение, состоит в том, чтобы думать, что нарушение его норм вызывает вину и гнев уместен.

С рассказом Гиббарда тесно связана история, согласно которой нормы релевантности — это не нормы эмоций, а нормы для других реакций на поведение. Например, человек мораль может быть набором правил и идеалов, которые они считают выбранными соответствующими нормами похвалы и порицания, а также другими социальными санкции (Sprigge 1964: 317). Фактически, ссылка на похвалу и порицание может быть более адекватным, чем ссылка на вину и гнев, поскольку последние кажутся только для того, чтобы выявить моральные запреты, а не для того, чтобы освободить место за идею, что мораль также рекомендует или поощряет определенные поведения, даже если они для этого не требуются.Например, это правдоподобно, что существует такая вещь, как чрезмерное действие, и что определение того, что считается чрезмерным, является частью мораль — будь то в описательном или нормативном смысле. Но это кажется маловероятным, что мы можем объяснить эту часть морали апеллировать к нормам вины и гнева, и совсем не ясно, что есть эмоции, которые так же тесно связаны с суперпопулярностью, как и вина и гнев относятся к моральному проступку. С другой стороны, это кажется правдоподобным, что нормы похвалы за действия могут помочь выбрать то, что считается чрезмерным.

Другой вариант нынешней стратегии заменил бы разговоры о похвале. и обвинять с разговорами о награде и наказании. Эта точка зрения займет мораль — это система, объясняющая, какие действия должным образом вознаграждены и — более централизованы — наказаны. Этот своего рода взгляд, который по-прежнему тесно связан с предложение, можно также рассматривать как соответствующее общей схеме данной над. С этой точки зрения идея одобрения кода раскрывается в сроки принятия норм вознаграждения и наказания.Скорупски (1993), вслед за Миллем (1861), отстаивает определение морали. в соответствии с этими принципами, хотя тогда он понимает наказание в первую очередь в с точки зрения вины, и понимает, что вина очень тесно связана с эмоции — действительно, простое наличие эмоции может считаться обвинение — так что итоговая точка зрения похожа на точку зрения Гиббарда одним важным способом, по крайней мере, если сосредоточить внимание на моральных неправильность.

Безусловно правдоподобно, что чувство вины уместно, когда человек действует безнравственно, и испытывать гнев на тех, кто действует безнравственно по отношению к тем, о ком заботится.Возможно даже, что это только уместно, в определенном смысле «Уместно», чтобы чувствовать вину и гнев в связи с нравственные проступки. Так что нормы вины и гнева вполне могут быть однозначно выделить определенные моральные нормы. И аналогичные утверждения могут быть сделаны в отношении нормы похвалы и порицания. Однако не так ясно, что мораль правильно определена с точки зрения эмоций или других реакции на поведение. Возможно, как подчеркивает Скорупский, мы нужно понимать вину и гнев, а также похвалу и осуждение с точки зрения моральные концепции.Это беспокойство о направлении объяснения кажется меньшим настаивая на понятиях награды и наказания. Эти ответы на поведение, по крайней мере, сами по себе , можно просто понять с точки зрения соотношения пользы и вреда. Конечно они будут только считаются наградой и наказанием, когда они связаны с кто-то соблюдает или нарушает правило, которое все рационально люди хотели бы видеть усиление таких ответов.

5.2 Нравственность в связи с защитой кода

Один из способов понять понятие поддержки — это защита.Защита кода — это личное дело второго или третьего лица, так как один пропагандирует кодекс для других. Более того, это согласуется с пропагандой код, который никто не планирует сам следовать. Как только утверждение чего-то, что считается ложным, по-прежнему считается утверждением это лицемерное отстаивание кодекса по-прежнему считается отстаиванием этого код. Когда поддержка понимается как пропаганда, ее можно использовать в определения морали в описательном смысле, пока это мораль группы или общества.И адвокацию также можно использовать как толкование одобрения при предоставлении определения мораль в нормативном смысле. Конечно, те, кто принимает определение морали в любом из этих смыслов — как кодекс, который группа или общество одобряют, или как кодекс, который будет универсально отстаивают все рациональные агенты при определенных условиях — не считают, что пропаганда обязательно или даже вероятно будет лицемерный. Но они считают, что важная вещь о морали кодекс — что выделяет его как моральный кодекс — так это то, что он был бы выдвинули всеми соответствующими агентами, не то чтобы это было следовали за всеми ними.Понятие адвокации не так важно. место в описательном отчете о морали отдельного человека, поскольку, когда кто-то лицемерен, мы часто отрицаем, что они действительно придерживаются моральный взгляд, который они отстаивают.

Милль (1861) не только предлагает моральную теорию, но и старается объясните, чем мораль отличается от других нормативных систем. Для него, нормы, которые просто способствуют полезности, являются нормами целесообразности. Чтобы квалифицируются как морально неправильные, действие должно быть таким, которое должно быть наказан. Думая, что действие определенного рода должно быть наказано — дело третьего лица, поэтому кажется правдоподобным поставить Милля взгляд на то, что определение морали в категории бытия обсуждается в этом разделе.Стоит отметить, что лицемерие есть, ибо Милл, не только возможность, но — учитывая нынешнее плачевное состояние нравственного воспитания — практически неизбежно. Это потому, что будучи мотивирован на то, чтобы отстаивать наказание за определенное действие, вполне отличается от мотивации воздерживаться от подобных действий. Пропаганда наказания за определенные действия может быть выбор, максимизирующий полезность, при фактическом совершении такого действия (пытаясь, конечно, избежать обнаружения) также может быть максимизация полезности.А для Милля то, что определяет, что человек будет адвоката, и то, как человек будет действовать, являются предсказуемыми последствиями для этого человека .

Моральный взгляд Бернарда Герта (2005) также оперирует определением морали, которая понимает поддержку как защиту в смысле выдвигается в качестве руководства для всех рациональных агентов. Герт предлагает следующие два условия, при которых все разумные люди выдвинул бы универсальное руководство для управления поведением всех моральные агенты.Первое условие — они ищут согласия со всеми другими рациональными людьми или моральными агентами. Второе условие в том, что они используют только те убеждения, которые разделяют все рациональные люди: например, что они сами подвержены ошибкам и уязвимы и что все те, к кому применима мораль, тоже подвержены ошибкам и уязвимый. Второе условие исключает как религиозные верования, так и научных верований, поскольку нет религиозных верований или научных убеждения, которые разделяют все разумные люди.Это условие правдоподобно потому что нет универсального руководства по поведению, которое применимо ко всем рациональным люди могут быть основаны на убеждениях, что некоторые из этих рациональных людей не делиться.

5.3 Нравственность в связи с принятием кода

Еще один способ понять понятие одобрения — это как принятие. В отличие от защиты кода, принятие кода — это Перво-личное дело. Это может включать намерение соответствовать собственное поведение по отношению к этому коду, чувствуя себя виноватым, когда нет и так далее.Нельзя лицемерно принимать кодекс. В самом деле, лицемерие — это просто защита кода, который никто не принимает. Таким образом, это понятие поддержки доступно тому, кто пытается дать определение морали в описательном смысле, даже если учитывая мораль отдельного человека.

Парадигматические взгляды в традиции естественного права, начиная с Фомы Аквинского считают, что законы морали берут начало в Боге, и что эти законы составляют принципы практической рациональности человека. (Финнис 1980; Макинтайр 1999).Взгляды в этой традиции можно рассматривать как использование базовой схемы для определения морали в нормативных смысл, понимание одобрения как принятия. Члены этого традиции обычно считают, что все рациональные люди знают, какие действия, которые мораль запрещает, требует, обескураживает, поощряет и позволяет. Центральное место в точке зрения Фомы Аквинского занимает то, что мораль известна всем тем, чье поведение подлежит моральному осуждению, даже если они не знают откровений христианства. Вот почему Аквинский считает, что знание того, что мораль запрещает и требует, не предполагать понимание того, почему мораль запрещает и требует того, что она делает.

Те, кто принадлежит к традиции естественного права, также придерживаются этой причины. одобряет нравственные поступки. Такое одобрение, конечно, имеет когнитивный компонент. Но это еще и мотивация. Фома Аквинский не считают, что знание морали всегда эффективно: его можно стереть из-за злых убеждений или порочных привычек. Но если причины нет противодействуя таким силам, любой разумный человек не только знал бы, что было запрещено и требовалось моралью, но следовало бы этим запреты и требования.Итак, для теоретиков естественного права одобрение равносильно акцепту.

5.4 Связь морали с оправданием другим

Отсутствие четкого и широко признанного определения морали может частично объясняют стойкость консеквенциалистских концепций мораль. Без явного определения легче игнорировать тот факт, что теории консеквенциализма не особенно связаны с межличностным взаимодействием, но обычно применяются так же, как хорошо для сценариев необитаемых островов в отношении людей, которые живут в общества.В любом случае было признано, что для борьбы с консеквенциализм, было бы полезно иметь что-то вроде правдоподобное определение морали, из которого следует, что субъект вопрос морали — это нечто иное, чем просто добро и тяжесть последствий. Т. Скэнлон (1982, 1998), применяя это стратегии, предполагает, что предмет морали — то, что мы о чем говорят, когда мы говорим о морали — это система правила регулирования поведения, которое не подлежит разумному отклонению основанный на стремлении к информированному и невынужденному общему согласию.

Предложение Скэнлона относительно морали можно легко рассматривать как пример общей схемы, приведенной выше. Его «система правил» — это особый вид неформальной общественная система; он понимает поддержку всех рациональных людей как неприятие всеми разумными людьми; и он предлагает конкретный объяснение условий, при которых моральные агенты достигли бы соответствующее соглашение. Но Scanlon также уделяет большое внимание факт, что если он прав насчет морали, то соблюдение моральных норм позволяет нам оправдывать наши поведение по отношению к другим таким образом, от которого они не могут разумно отказаться.В самом деле, умение оправдываться перед разумными людьми — первостепенное источник моральной мотивации для Скэнлона (см. также Sprigge 1964: 319). Может показаться, что это предполагает несколько иное определение определения. о морали: эта мораль состоит из самых основных норм в условия, которыми мы оправдываем себя перед другими. Но это правдоподобно что это якобы определяющее утверждение лучше рассматривать как следствие конкретной версии общей схемы Скэнлона, с одобрением, понимаемым как отказ от отказа.Ибо, если мораль система норм, которые были бы одобрены таким образом, мы можем оправдать наши действия с другими, указав, что даже они, были ли они разумно, одобрил бы правила, разрешающие наше поведение.

Моральный взгляд Стивена Дарволла (2006) также можно рассматривать как плавный из версии общей схемы и предъявляя претензии по оправданность перед другими. Дарволл утверждает, что мораль — это вопрос равной ответственности свободных и разумных существ. По его мнению, я вести себя по отношению к вам морально в той мере, в какой я уважаю утверждения, которые вы имеют право налагать на меняДарвалл также считает, что я буду уважать эти утверждения, если я признаю определенные предположения, к которым я совершено просто в силу того, что он был рациональным, размышляющим агентом. В качестве в результате он считает, что мораль — или, по крайней мере, мораль обязательство — это «схема подотчетности» ( своего рода неформальной общественной системы), которую все рациональные люди будут одобрить. Однако, в отличие от точки зрения Скэнлона, точка зрения Дарволла использует более сильное чувство поддержки, чем неприятие. В частности, это включает признание причин, указанных авторитетные требования других людей.И это признание положительно мотивационный.

Взгляды как Скэнлона, так и Дарволла подчеркивают социальную природа морали в нормативном смысле: Скэнлон, автор ссылка на оправдание другим; Дарволл, обращаясь к Актуальность причин второго характера. Но Дарвалл строит отзывчивость на второстепенные причины в соответствующее понятие рациональности, в то время как Скэнлон просто эмпирически утверждает, что многие людьми движет желание оправдать себя перед другими, и отмечает, что его определение морали приведет к правилам, которые позволят один сделать это, если следовать за ними.Тип описанного определения в Раздел 5.1 также делает существенным для нее социальную природу морали, поскольку она В центре внимания находится понятие реакции на поведение других. Определения, описанные в разделах 5.2 и 5,3 не влекут за собой социальную природу морали, поскольку она можно принять и даже отстаивать кодекс, который касается только эгоистичное поведение. Но при любом правдоподобном объяснении рациональности кодекс, который будет защищать все моральные агенты, будет управлять межличностные взаимодействия и будут включать правила, запрещающие причинение вреда без уважительной причины.Только определение, предложенное в Раздел 5.3 поэтому его можно считать реалистично совместимым с эгоистическим мораль.

Определение для изучающих английский язык из Словаря учащихся Merriam-Webster

¹ моральный / ˈMorəl / прилагательное

Определение НРАВСТВЕННОСТИ учащимся

1

всегда используется перед существительным

a : относительно того, что является правильным и неправильным в человеческом поведении

• Церковь занимает твердую позицию по ряду моральных [= этических ] вопросов.

• Автор избегает нравственных оценок.

• мораль аргументы

• Каждая история преподает важный урок морали .

б : основанный на том, что вы считаете правильным и хорошим

• Он чувствовал, что у него есть моральное обязательство / ответственность / долг помогать бедным.

• Это человек с сильными моральными убеждениями . [= человек, твердо убежденный в том, что одни вещи правильные, а другие — неправильные]

• Мы уверены, что у нее моральных качеств, силы духа, чтобы принять правильное решение.

2 a [более моральный; самый моральный] : считается правильным и хорошим большинством людей : согласие со стандартом правильного поведения — сравнить аморальное, безнравственное б : возможность выбирать между правильным и неправильным поведением

моральный авторитет

◊ Человеку, группе или организации, обладающей моральным авторитетом , доверяют делать то, что правильно.

моральная поддержка

◊ Тот, кто оказывает вам моральную поддержку , помогает вам, поддерживая или ободряя вас, а не давая вам деньги или практическую помощь.

моральная победа

◊ Если вы добьетесь моральной победы , вы ничего не выиграете, но добьетесь чего-то важного и хорошего.

² моральный / ˈMorəl / имя существительное

множественное число мораль

множественное число мораль

Определение НРАВСТВЕННОСТИ учащимся

1 [считать] : урок, извлеченный из рассказа или опыта 2 мораль [множественное число] : правильные идеи и убеждения о том, как вести себя так, как это считается правильным и хорошим большинством людей

• Никто не ставит под сомнение ее мораль .[= никто не сомневается, что она хороший человек, который пытается вести себя нравственно]

• Сократа обвиняли в развращении нравов афинской молодежи.

• Не имеет нравов . [= он не хороший и не честный человек]

• Автор указывает на недавние случаи мошенничества как на свидетельство отсутствия морали в деловом мире.

• человек с распущенными моральными принципами [= человек, чье поведение и особенно сексуальное поведение некоторые люди считают морально неправильным]

мораль существительное — определение, изображения, произношение и примечания по использованию

1. [бесчисленные] принципы, касающиеся правильного и неправильного или хорошего и плохого поведения
   • вопросы общественной / частной морали
   • Стандарты морали, кажется, падают.
   Дополнительные примеры
   • Она критиковала стандарты личной морали политиков.
   • Должны ли правительства законодательно закреплять мораль?
   • усилия по укреплению традиционной морали
   • человек, который хочет навязать свою мораль другим людям
   • Стабильное общество опирается как на частную, так и на общественную мораль.
   • Как вы думаете, стандарты морали падают?
   • Кажется, у него вообще нет личной морали.
   • Идеи традиционной морали все время подвергаются сомнению.
   • Половая мораль должна считаться частным делом.
   • Церковь пыталась поддерживать общественную мораль путем цензуры книг и журналов.
   • Какой бы ни была ее мораль, она не имеет права судить других.
   Темы Личные качестваc1Оксфордский словарь словосочетаний прилагательное
   • обычный
   • традиционный
   • строгий
   • …
   глагол + мораль
   • законодательный акт
   • вопрос
   • наложить
   • …
   мораль + глагольные фразы в котором что-то правильно или неправильно, хорошо или плохо и т. д.в соответствии с моральными принципами
   • Продолжаются споры о морали абортов.
   Oxford Collocations Dictionary прилагательное
   • общепринятый
   • традиционный
   • строгий
   • …
   глагол + мораль
   • закон
   • вопрос
   • наложить
   • …
   мораль + глаголы См. Полную запись
2. [бесчисленное количество] моральных принципов, которых придерживается определенная группа людей, синоним этики сравнить безнравственность Оксфордский словарь словосочетаний прилагательное
   • общепринятый
   • традиционный
   • строгий
   • …
   глагол + мораль
   • закон
   • вопрос
   • наложить
   • …
   мораль + глагольные фразы полная запись

Слово происходит из среднеанглийского: от старофранцузского моралита или позднелатинского моралитас, от латинского моралис, от mos, mor- ‘обычай’, (множественное число) mores ‘мораль’.

См. Мораль в Oxford Advanced American Dictionary См. Мораль в Oxford Learner’s Dictionary of Academic English

Websters Dictionary 1828 — Webster’s Dictionary 1828

MOR’AL , прилагательное [латинское моралис, от mos, moris, манера.]

1. Относится к практике, манерам или поведению людей как социальных существ по отношению друг к другу, а также относительно правильного и неправильного. Слово моральный применимо к действиям, которые являются хорошими или злыми, добродетельными или порочными, и ссылается на закон Божий как на критерий, по которому должен определяться их характер.Однако это слово может применяться к действиям, которые влияют только или в первую очередь и в основном на собственное счастье человека.

Держите хотя бы в пределах моральных действий, содержащих в себе порок или добродетель.

Человечество вырвано из моральных банд.

2. Подчиняется моральному закону и дееспособен к моральным действиям; обязан выполнять общественные обязанности; как моральный агент или существо .

3. Подтверждено обоснованием или вероятностью; основанный на опыте обычного хода вещей; как моральная уверенность, отличная от физической или математической уверенности или демонстрации.

Физическая и математическая уверенность может быть признана безошибочной, а моральная определенность может быть признана несомненной.

Вещи морального характера могут быть доказаны моральными аргументами.

4. Соответствуют правилам права или божественному закону в отношении социальных обязанностей; добродетельный; только; как мы говорим, конкретное действие не является моральным

5. Соответствует закону и праву во внешнем виде; так как он ведет хорошую нравственную жизнь.

6. Рассуждения или наставления относительно порока и добродетели.

Пока ты, моральный дурак, дурак, сидишь неподвижно и кричишь.

7. В общем, мораль обозначает то, что уважает поведение людей и их отношения как социальных существ, действия которых имеют отношение к правам и счастью друг друга и, следовательно, являются правильными или неправильными, добродетельными или порочными; как нравственный характер ; мораль просмотров; мораль знания; моральных, настроений; морали максим; мораль апробация; моральных сомнений; мораль справедливость; мораль добродетель; моральных обязательств и т. Д.Или мораль обозначает то, что уважает интеллектуальные способности человека, в отличие от его физических сил. Таким образом, мы говорим о моральных, доказательствах, моральных, аргументах, моральных, убеждениях, моральных, достоверных, моральных, силовых; которые действуют на разум.

Моральный закон, закон Бога, который предписывает моральные или общественные обязанности и запрещает их нарушение.

Моральное чувство, врожденное или естественное чувство правильного и неправильного; инстинктивное восприятие того, что правильно или неправильно в моральном поведении, которое одобряет одни действия и не одобряет другие, независимо от образования или знания каких-либо позитивных правил или законов.Но существование такого морального смысла очень сомнительно.

Моральная философия, наука о манерах и долге; наука, которая рассматривает природу и состояние человека как социального существа, обязанности, вытекающие из его социальных отношений, и причины, на которых они основаны.

MOR’AL , существительное Нравственность; учение или практика жизненных обязанностей. [Используется нечасто.]

1. Доктрина, привитая фикцией; приспособление басни к формированию морали.

Мораль — первое дело поэта.

MOR’AL , непереходный глагол Морализовать. [Не используется.]

Определение морали в онлайн-словаре Вебстера

a.	1.	Относительно долга или обязательства; относящиеся к тем намерениям и действиям, из которых основываются правильное и неправильное, добродетель и порок, или к правилам, которыми должны управляться такие намерения и действия; относящиеся к обычаям, манерам или поведению людей как социальных существ по отношению друг к другу, в том, что касается правильного и неправильного, поскольку они должным образом подчиняются правилам.
	2.	Соответствует принятым правилам права; действовать в соответствии с такими правилами; добродетельный; только; как моральный человек. Иногда используется в отличие от религиозного; как, моральная, а не религиозная жизнь.
	3.	Способны к правильным и неправильным действиям или руководствоваться чувством правильности; подчиняется закону долга.
	4.	Действуя в соответствии с моральной природой или чувством права или через них, или подходящие для таких действий; как моральные аргументы; моральные соображения.Иногда противопоставляется материальному и физическому; как, моральное давление или поддержка.
	5.	Поддерживается разумом или вероятностью; практически достаточно; — противопоставлен законному или доказуемому; как моральное свидетельство; моральная уверенность.
	6.	Служение, чтобы научить или передать мораль; как моральный урок; моральные сказки.
n.	1.	Доктрина или практика жизненных обязанностей; образ жизни в отношении правильного и неправильного; руководить; поведение; — обычно во множественном числе. Добавить комментарий Отменить ответ Ваш адрес email не будет опубликован. Обязательные поля помечены * Комментарий * Имя * Email * Сайт