Кью ай википедия: Toyota iQ — Википедия

Ай-Q [Ай-Ман] Стас Кравчук тексты песен(слова), биография, фото

Друзья! Обращаем Ваше внимание: для того, чтобы правильно исправить текст песни или добавить объяснение строк Автора, надо выделить как минимум два слова

Атмосфера
Без вины виноваты
Белым снегом
Бесконечно
Быть ближе (feat. SwaggaBear)
Вдыхай в меня жизнь (feat. Karen ТУЗ)
Все прошло (feat. Светлый /ДиВит/)
В сердце рана (feat. Amira Leila)
Все, что не сказал (feat. German)
В моём сердце (feat. Krick)
Дать миру шанс
Детство (feat. Prime)
Динамит
Дождь (feat. La-Quinto)
Дорога к мечте
Другая мне не нужна
Душа Поэта (feat. Shot)
Дышу любя
Если буду
Если бы ты знала
Жалит
Жаль (feat. Shot, Trey)
Жар любви (feat. Piro)
Желанный ответ
Жизнь растамана
Жить дано (feat. Mad Jozef)
За ней (feat. NeruGadza)
Звезда
Zла Lюбовь
Как мы любили (feat. V1NCENT)
Крылья (feat. Slim)
Лишь бы (feat.

Denvi)
Любовь — тревога
Любовь цепляет (feat. Mad Jozef)
Мама, не грусти (feat. Паша Одессит, Илья Седой)
Мечта (feat. Bogus)
Мечтать и терпеть (feat. Тёмный)
Могло быть иначе (feat. Деня)
Может быть
Мой рай
Мой свет
Мужчины не плачут (feat. RusKey & Marik J.)
Музыка (feat. 4аян Famaly, Q Fast)
Мы разные
Не вернусь (feat. Горизонт)
Нежный свет (feat. Sav[IQ] )
Не играй со мной
Новый шанс
Один шаг (feat. Q Fast)
Останови
Останься сном (feat. Тоник (Куца лава))
Первое свидание (feat. Garry Song)
Пламя сердец (feat. ГИГА)
По дороге снов (feat. Ma55imo)
По линии пульса
Полюбите регги
Помню тебя (feat. Daff Dee)
Поцелуй меня… (feat. Muscle Style, Katrin Mokko)
Прости, прощай (feat. Young G)
Пустая комната (feat. T-Fly)
500 тысяч звезд
Ragga Jagga
Разбитое сердце
Разлука
Реальная любовь
Рядом (feat. Amira Leila)
Светом во тьме (feat. RusKey)
Сейчас или никогда (feat. SaintSound)
Сгорая (feat. Саша NT)
Слова (feat. Виктор Кан)
Словно сон
Смотри на небо
С Новым годом, Земля!
Тайна
Талисман (feat. Arseniya)
Твоя мама
Ты вуман, я ман
Ты мне скажи
Ты моё всё
Улетай
Фея
Хрустальное сердце (feat. Dee-M-Dee)
Чистым небом
Чувства (feat. Shot, Marik J, Гоша Матарадзе)
Эхо дней
Ямайка
Я не вернусь (feat. Smoke & AmaLoa)
Я свет искал (feat. Max Vertigo)
Я тебя найду

Биография(история) Ай-Q

Ай-Q (настоящее имя Станислав Кравчук) родился 30 июня 1980 года в Харькове и до сих пор живет и работает на Украине. Так или иначе, жизнь его всегда была связана с музыкой: он работал звукорежиссером, битмейкером, был одним из участников рэп-группы «ЭТриДо».

Творческая направленность личности Станислава Кравчука проявилась с самых ранних лет, когда он принимал активное участие во всех детских конкурсах и праздниках. Уже тогда он демонстрировал интерес к музыке и искусству.

Когда Стасу исполнилось 13, он увлекся музыкальным стилем Rap. А через 2 года это увлечение вылилось в желание попробовать свои силы в качестве Rap-исполнителя. Тогда и были написаны первые тексты, которые Стас практиковался исполнять, где только мог – и дома, и на улице.

Усилия не пропали даром – уже весной 1998 года состоялось его первое выступление в харьковском клубе «Меридиан». Стоит ли говорить, что к этому событию Стас тщательно и ответственно готовился. Этого требовала поставленная им перед самим собой цель: громко заявить о себе в родном городе, добиться максимально возможного успеха.

После первой же песни молодого исполнителя публика в зале поддержала Стаса бурными овациями. Именно этот день он считает переломным моментом в своей жизни. В те недолгие минуты на сцене Стас понял, чего он действительно хочет в жизни, и к чему стоит стремиться.

В ноябре 1998 года Стас становится участником рэп-группы «Порок Восприятия». В следующем году на профессиональной студий звукозаписи была сделана запись его первого хита в составе этой группы – «Иллюзия моя». Песня получила большой успех, и неоднократно выходила на всевозможных рэп- сборниках. Кроме этого, она вошла в хит- парад популярной на то время харьковской радиопередачи «Дикое Поле», и на протяжении многих месяцев удерживала в нем лидирующие позиции.

После этого группу стали приглашать на многочисленные выступления в клубах города, на которых Стас получил хороший сценический опыт.

В 2002 г. Стас покидает «Порок Восприятия» и создает свою группу под названием «Этридо». Новый коллектив успешно гастролирует по городам Украины и готовит свой дебютный альбом, «Оригинал», который выходит в свет уже в следующем году. С выпуском этого альбома Станиславу помог директор продюсерского центра B&W Music, Alex — известный всем на то время, как основатель и солист группы Black White Side. Так началось длительное и плодотворное сотрудничество Стаса с продюсерским центром B&W Music , с которым исполнитель в том же году не только заключает продюсерский договор, но и получает предложение работать звукорежиссером и битмейкером на B&W-Studio.

Сейчас Станислав возглавляет эту студию.

В конце 2003 года Стас начинает работу над сольным рэп-проектом Q Fast и вступает в состав группы «Black & White Family», которая являлась детищем продюсера Alexа. Последующие два года он записывает первый сольный рэп -альбом Q Fast – «C4».

В это же время Стас получает и первую награду: на юбилейном международном фестивале Rap Music 2004, куда он едет в составе группы Black & White Family, Стас выигрывает в номинации Best MC.

Возможно, именно этот успех воодушевил Станислава и подтолкнул его попробовать свои силы в другом формате. Так, например, хоть он и применял свои вокальные данные в проектах, делая пропевки на куплетах и припевах, но полностью вокальных треков у него не было. Теперь же Стас почувствовал силы попробовать себя в качестве вокалиста. С выбором стиля исполнения Станислав долго не колебался, он давно для себя решил, что это должен быть только Регги: как и многих других молодых исполнителей, на этот эксперимент Стаса вдохновил легендарный Боб Марли.

И вот, в один из солнечных весенних дней 2004 года, Станислав подходит к микрофону и спонтанно записывает песню в стиле регги — текст и интонации рождались прямо возле микрофона. Готовый трек получил название «Я еду домой». Стас отнес его на прослушку своему продюсеру, после чего Alex дал добро на создание нового сольного проекта в стиле регги. Нужно было только определиться с названием.

Стаса, как Q Fast`а в узком кругу называли кратко просто «Q» (кью). Но для регги- проекта нужно было придумать новый псевдоним. Недолго думая, Станислав добавил к своему краткому»Q» букву «I» (ай), так как у растафари «АЙ» — считается Божественным звуком, придающим любому слову, в котором он содержится, положительные вибрации. Но, что бы визуально название проекта не совпадало с аббревиатурой знаменитого теста проверки интеллекта «IQ», псевдоним получил название Ай-Q. И — работа началась! На создание сольного дебютного альбома ушел год, и в 2006 году компания «СОЮЗ» издала первую пластинку Ай-Q «Регги FM».

«На данный момент я этим альбомом не доволен – ни качеством записи, ни исполнением, — качает головой Ай-Q, — Но в то время, когда я его записывал (2004-2005гг.), я еще искал себя, экспериментировал, пытался понять регги музыку не как слушатель, а как исполнитель, поэтому даю ему определение – демо- альбом. Не зря говорят: первый блин — всегда комом. Но все, же считаю, что в этом альбоме можно найти достойные песни, даже для нашего времени».

После выхода первого альбома Станислав продолжает усиленно работать на студии, пишет проекты Q Fast, Black & White Family и, конечно, свой второй сольный альбом Ай-Q. Он был закончен в 2009 году и получил название «Жми на Play». Но опубликован был только в качестве интернет -релиза. Несмотря на большой успех и отличные отзывы поклонников, официально издан не был, так как автор запланировал изменить, улучшить и дополнить его новыми сольными и совместными работами. Стас вдохновлен успехом, но понимает, что до совершенства еще далеко, и поэтому снова погружается в работу.

Весной 2010 года в Санкт-Петербурге был снят клип на заглавную песню уже третьего альбома «Если буду…». Песня принесла колоссальный успех исполнителю. Его теперь многие знают – не только поклонники, но и коллеги по цеху. От них начинают поступать предложения о совместных проектах. Так, Стриж и Slim предложили сделать реп- версию на популярный трек. Предложение было принято, и уже летом в Москве был снят клип на рэп-версию песни «Если буду…» с рэп- исполнителями Slim’ом из группы(CENTR) и Стрижом. А 25 октября 2010г. Увидел свет новый сольный альбом, под названием той самой заглавной песни Ай-Q – «Если буду…»

Тем временем совместные проекты продолжаются. В свет выходят видеоклипы на совместную песню Slim feat. Ай-Q – «Крылья» (2010), эР.ЧУЛЬ feat. Ай-Q, Арчибан, Ra$tafara, Дипо Исток — «Мой Бог» (2010), RusKey feat. Ай-Q – «Светом во тьме» (2011), а так же Mista YaMan feat. Q Fast — «In Da Babylon» (2011).

«В скором времени планируется выход сольных и совместных видеоработ, но я сейчас не буду о них заявлять, — пусть это будет сюрпризом для моих уважаемых слушателей. А на счет нового альбома могу с уверенностью сказать, что материал для него уже полностью подготовлен, осталось только осуществить процесс записи. Так что, думаю, в 2012 г. он появится у вас в руках».

Стиль музыканта очень самобытен: Ай-Q соединяет в своем творчестве хип-хоп, фанк, соул, поп, электронные сэмплы и, конечно же, неизменную со времен менто-акустическую гитару. Благодаря этому сочетанию музыка Ай-Q – нечто большее, чем аутентичный регги. Песни артиста – это бесконечные положительные эмоции, заряжающие всех и все вокруг.

В ближайшее время нас ожидает ещё несколько новых работ музыканта. В частности, это видеоклип на трек «Тайны Земель», посвященный легендарному Бобу Марли, который и вдохновил Ай-Q на создание солнечных ритмов регги.

Что ж, отлично, будем ждать, пусть исполнитель Ай-Q продолжает и дальше радовать нас своими песнями.

Дискография:

Альбомы с участием Станислава:
Black & White Family — Черным по белому (2004)
Black & White Family — Классика (2005)
Black & White Family — East Side (2006)
Этридо — «Оригинал» (2003)

Сольные проекты:
Q Fast — C 4 (2005)
Q Fast — Fast Food (2006)
Ай-Q — «Рагга FM» (2006)
Ай-Q — «Жми на Play» (2009)
Ай-Q — «Если буду. ..» (2010)

Контакты:
Украина, г. Харьков
Тел: (+38057) 757-90-91, (+38050) 700-55-31
E-mail: [email protected]; [email protected]

Официальная(обновляемая) биография на ./../..
Официальная страница Ай-Q Вконтакте: http://vk.com/club10085373
Фейсбук: нет.
Твиттер: нет.
Блог Mail.ru: нет.
Официальный сайт: http://www.aj-q.ru
Канал YouTube: нет.
Живой журнал: нет.
MySpace: нет.
Ай-Q в Одноклассниках(официальная группа): нет.
Фото на FLICKR: нет.

При создании биографии были использованы материалы:
1. Официальный пресс-портрет Ай-Q в СМИ.
2. Официальный сайт исполнителя.
3. СМИ.
4. Фото из открытых источников.

Ei-Q — Ei-Q — qaz.wiki

Эй-Кью ( 瑛 九 , Eikyū , 28 апреля 1911 — 10 марта 1960, иногда по-английски «Q. Ei» или «Ei Kyu») был японским художником, работавшим в различных медиа, включая фотографию и гравюру.

Жизнь и карьера

Эй-Кью, чья ранняя работа была написана под настоящим именем Хидео Сугита ( 杉 田 秀 夫 , Сугита Хидео ), родился в Миядзаки-мати (ныне город Миядзаки ), префектура Миядзаки, 28 апреля 1911 года. В 1925 году Сугита начал заниматься искусством. в Токио, где он изучал живопись в западном стиле, и его критика западного искусства начала появляться в художественных журналах Atelier и Mizue в 1927 году, когда он также оставил школу. В 1930 году он поступил в школу фотографии и с тех пор начал заниматься живописью и фотографией, в частности фотографией , сначала кратко экспериментируя с ними в 1930 году, затем бросив их в поисках живописи, а затем вернувшись к ним в 1936 году.

Ei-Q находился под влиянием эстетики сюрреализма и также публиковал эссе, продвигая фотографию как вид искусства, независимый от живописи. Это не означало отказа от живописи, и он работал над тем, что в 1935 году назвал фото-рисунками, слиянием фотографов и картин. Первый сборник из них, опубликованный тиражом 40 экземпляров в 1936 году под названием Nemuri no riyū ( 眠 り の 理由 , «причина сна»), вывел его на передний план японского авангарда. Акико Окацука оценивает Эй-Кью (так он назвал себя в 1935 году) вместе с Сутэдзо Отоно как выделяющийся среди многих японских представителей фотографов, в отличие от большинства, способных использовать их для выразительных, а не просто игровых целей. Ei-Q также предоставил фотографии и критику фотографий для Photo Times . ( Примерно в то же время Ei-Q стал ярым сторонником эсперанто .)

Ei-Q основал художественную организацию Jiyū Bijutsu Kyōkai ( 自由 美術 協会 ) в 1937 году; так продолжалось до 1951 года.

Ei-Q смог возобновить свою работу после войны и в 1951 году основал группу «Ассоциация демократических художников» ( デ モ ク ラ ー ト 美術 家 協会 , Demokurāto Bijutsuka Kyōkai ) в Осаке. Членство было только по приглашению, но идея заключалась в том, чтобы способствовать свободному самовыражению членов, в том числе художников по дереву, дизайнеров, фотографов и других. Позднее в том же году, когда Ei-Q переехал из Осаки в Ураву , группа также открыла филиал в соседнем Токио; Затем к нам присоединились Эйко Хосоэ и Такедзи Ивамия . Объединение просуществовало до 1957 года, проводя выставки своих работ.

Также в 1951 году Ei-Q начал травление и литографию; он продолжал изучать новые художественные медиа до самой смерти.

Ei-Q также активно участвовал в художественном образовании, в 1952 году основав Sōzō Biiku Kyōkai ( 創造 美育 協会 ).

Ei-Q умер 10 марта 1960 года.

Выставки

• «Фото-рисунки Ei-Q» ( 瑛 九 フ ォ ト ・ デ ッ サ ン ). 1936 г.
• «Фото-рисунки Ei-Q» ( 瑛 九 フ ォ ト ・ デ ッ サ ン ). 1951 г.
• «Dai ikkai Tōkyō kokusai hanga biennāre-ten» ( 第 1 回 東京 国際 画 画 エ ン ナ ー レ 展 , то есть первая Токийская международная биеннале гравюры на дереве). 1957 г.
• «Ei-Q kaiko-ten» ( 瑛 九 回顧展 ). 1970 г.
• «Modanizumu no kōseki: Onchi Kshirō, Ei-Q» ( モ ダ ニ ズ ム の 光 跡: 恩 地 孝 四郎 ・ 椎 原 治 ・ 九 ) / «Следы света в модернизме: Коширо Ончи, Осаму Шиихара и Эй-Кю». Национальный музей современного искусства, Токио , февраль – март 1997 г. Работы Косиро Ончи , Осаму Шихара и Эй-Кью.
• «Демокурато 1951–1957: Kaihō sareta sengo bijutsu» ( デ モ ク ラ ー ト 1951–1957 開放 さ れ た 戦 後 美術 ). Музей современного искусства, Сайтама , август – октябрь 1999 г.
• «Ei-Q no himitsu-ten: Āto ni deau natsu» ( 瑛 九 の ヒ ミ ツ 展 ア ト に で あ う 夏 ) т. 2. Художественный музей Фукуока ( Фукуока ), июль – август 2000 г.
• «Эй-Кью, Ай-О, Икеда Масуо» ( 瑛 久 靉 嘔 池田 満 寿 夫 ) Саяма Ширицу Хакубуцукан ( Саяма ), октябрь – декабрь 2000 г. Выставка Эй-Кью, Ай-О и Масуо Икеда .
• «Урава гака соно дзидаю: Тераучи Манджиро, Эй-Q, Такада Макото о чушин ни» ( 浦 和 画家 と そ の 時代 寺内 万 治郎 瑛 九 ・ 高田 誠 ). Художественный музей Урава ( Урава ), 2000. (на японском языке)　Каталог первой выставки музея, посвященной художникам Уравы , и особенно Манджиро Тераути , Эй-Кью и Макото Такада .
• «Ei-Q foto-dessan-ten» ( 瑛 九 フ ォ ト ・ デ ッ サ ン 展 ) / «Ei-Q Photo Dessin». Национальный художественный музей, Осака ( Суита ), октябрь – декабрь 2005 г.
• «Эй-Q-тен» ( 瑛 九 展 ). Галерея Кавагоэ, февраль 2006 г.
• «Ei-Q to sono shūhen» ( 瑛 九 と そ の 周 辺 ). Городской музей графики Мачида ( Мачида ), июнь – сентябрь 2008 г.
• «Эй-Q-тен» ( 瑛 九 展 ). Галерея Кавагоэ, сентябрь 2008 г.

Работает в постоянных коллекциях

Работы Ei-Q находятся в постоянных коллекциях следующих учреждений:

Книги от Ei-Q

• Ei-Q. Nemuri no riyū: Ei-Q-shi fotodessan sakuhinshū ( 眠 り の 理由 瑛 九 氏 ォ ト ・ デ ッ ン子 作. Geijutsugaku Kenkyūkai, 1936.
• Эй-Кью и Киёми Симадзаки ( 島 崎 清 海 ). Dōbanga no tsukurikata ( 銅 画 作 り 方 . Tokyo: Mon Shoten, 1956. (на японском языке) Вводная практическая книга о офорте.
• Мицухару Ямада ( 山 田光春 ). Ei-Q: Hyden to sakuhin ( 瑛 九 評 伝 と 子 ). Токио: Сейрюдо, 1976. (на японском языке)
• Ei-Q-shi fotodessan-ten ( 瑛 九 フ ォ ト ・ デ ッ サ ン 展 . Фукуока: Художественный музей Фукуока, 1978.
• Ei-Q-ten: Gendai bijutsu no chichi ( 瑛 九 展: 現代 美術 の 父 ). Np: Ei-Q-ten Kaisai Iinkai, 1979. (на японском языке)
• Сададжиро Кубо ( 久保 貞 次郎 ). Ei-Q to nakama-tachi ( 瑛 九 と 仲 間 た ち ). Кубо Сададжиро Бидзюцу но Секай ( 久保 貞 次郎 美術 の 世界 ) 2. Токио: Собунша, 1985. ISBN  4-88582-821-X .
• Ei-Q to sono shūhen ( 瑛 九 と そ の 周 辺 ). Токио: Йомиури Синбунша, 1986. (на японском языке) Каталог выставки работ Эй-Кью и его окружения , проведенной в Музее современного искусства Сайтамы и других местах.
• Ei-Q foto-dessan-ten ( 瑛 九 フ ォ ト ・ デ ッ サ ン 展 ). Токио: Асахи Синбунша, 1987. (на японском) Каталог выставки фото-рисунков Эй-Кью.
• Ei-Q to sono nakama-tachi-ten ( 瑛 九 と そ の 仲 間 た ち 展 ). Мачида, Токио: Городской музей графики Мачида, 1988. (на японском языке) Каталог выставки, состоявшейся в Городском музее графики Мачида в 1988 году.
• Ei-Q-ten: Юсай, foto-dessan, ханга ( 瑛 九 展: 油彩 ・ フ ォ ト デ サ ン ・ 大 ). Итами: Городской музей искусств Итами, 1990. (на японском языке) Каталог выставки масляных картин Эй-Кью, фото-рисунков и гравюр на дереве, состоявшейся в Городском художественном музее Итами .
• Ei-Q sakuhinshū ( 瑛 九 子 ). Токио: Nihon Keizai Shinbun-sha, 1997. ISBN  4-532-12309-7 . (на японском языке) Коллекция работ Ei-Q.
• Hikari no kaseki: Ei-Q to fotoguramu no sekai ( 光 の 化石: 瑛 九 と フ ォ グ ラ ム の 世界 ). Урава: Музей современного искусства, Сайтама, 1997. (на японском языке) Каталог выставки фотографий Эй-Кью.
• Modanizumu no kōseki: Onchi Kshirō, Ei-Q モ ダ ニ ズ ム の 光 跡: 恩 地 孝 四郎 ・ 椎 原 治 ・ 瑛 九 ) / Traces of Light in Modernism: Koshiro Onchi, Osamu Shiihara and Ei-Kyu. Токио: Национальный музей современного искусства, Токио, 1997. (на японском языке)  (на английском языке) Каталог выставки в Национальном музее современного искусства, Токио, работ Косиро Ончи , Осаму Шихара и Эй-Кью.
• Ei-Q no himitsu-ten: Āto ni deau natsu ( 瑛 九 の ヒ ミ ツ 展 ア ー ト 夏 ) т. 2. Фукуока: Художественный музей Фукуока, 2000. (на японском языке)
• Урава гака до соно дзидай: Тераучи Манджиро, Эй-Кью, Такада Макото о чушин ни ( 浦 和 画家 と そ の 時代 寺内 万 治郎 ・ 瑛 九 ・ 高田 誠 ). Урава, Сайтама: Художественный музей Урава, 2000. (на японском)　Каталог открывающей выставки Художественного музея Урава , посвященной художникам Уравы , и особенно Манджиро Тераути , Эй-Кью и Макото Такада .
• Ei-Q кара но тегами ( 瑛 九 か ら の 手紙 ). Ei-Q Bijutsukan, 2000. (на японском языке)
• Масаоми Сугита ( 杉 田正臣 ). Чичи ( 父 ). Miyazaki 21-seki Bunko ( み や ざ き 21 世紀 文庫 ) 27. Miyazaki: Kōmyakusha, 2000. ISBN  4-906008-51-8 . (на японском языке) Книга об Эй-Кью, написанная его сыном.
• Hirofumi Wada. Ei-Q, Симозато Ёсио: renzu no avangyarudo ( 瑛 九 、 下 郷 羊 雄 ・ ン ズ の ア ヴ ァ ン ギ ャ ル ド ). Vol. 14 из Корекушон Нихон сюруреарисуму ( コ レ ク シ ョ ン ・ 日本 シ ュ ー ル レ ア リ ス ム ). Токио: Хон но Томо-ша, 2001. ISBN  4-89439-294-1 . (на японском) Об Эй-Кью, Ёсио Симозато и сюрреализме в японской фотографии.
• Ei-Q foto-dessan-ten ( 瑛 九 フ ォ ト デ ッ サ ン 展 ). Суита, Осака: Национальный художественный музей, Осака, 2005. (на японском языке) Каталог выставки фотографий Эй-Кью, проведенной в Национальном художественном музее Осаки .

Ноты

внешние ссылки

<img src=»//en.wikipedia.org/wiki/Special:CentralAutoLogin/start?type=1×1″ alt=»» title=»»>

Система «iQChannels»

Альтернативные наименования: Модуль «iQChannels – ASM.1» — Дополнительный модуль безопасности. Интеграция с AD
Модуль «iQChannels – AUM.1» — Автоматическое завершение активных сессий
Модуль «iQChannels – AFM.1» — Оценка работы оператора
Модуль «iQChannels – AFM.2» — Дополнительный функциональный модуль. Работа системы в кластере
Модуль «iQChannels – AFM.3» — Дополнительный функциональный модуль. Массовые рассылки
Модуль «IQChannels – Chat. Widget» — Модуль поддержки взаимодействия с клиентами через внутренний чат на сайте/интернет-банке (Виджет для встраивания)
Модуль «IQChannels – Chat.SDK» — Модуль поддержки взаимодействия с клиентами через внутренний чат в мобильном приложении (SDK мобильных платформ iOS и Android)
Модуль «IQChannels – Social. ВКонтакте» — Модуль поддержки взаимодействия с клиентами через социальную сеть ВКонтакте
Модуль «IQChannels –Social. Facebook» — Модуль поддержки взаимодействия с клиентами через социальную сеть Facebook
Модуль «IQChannels – Messengers. Telegram» — Модуль поддержки взаимодействия с клиентами через мессенджер Telegram
Модуль «IQChannels – Messengers. Viber» — Модуль поддержки взаимодействия с клиентами через мессенджер Viber
Модуль «IQChannels – Messengers. WhatsApp» — Модуль поддержки взаимодействия с клиентами через мессенджер WhatsApp
Модуль «IQChannels – API. Internal» — Внутренний программный интерфейс (дополнительный сервисный аккаунт)
Модуль «IQChannels – API. Webhooks» — Внутренний программный интерфейс. Передача в ВИС данных по событиям в iQChannels
Модуль «IQChannels – iSimpleCorporate» — Модуль интеграции с системой ДБО iSimpleBank для юридических лиц
. Модуль «IQChannels – iSimpleRetail» — Модуль интеграции с системой ДБО iSimpleBank для физических лиц
Модуль «IQChannels – API. Auth.B» — Модуль авторизации юридических лиц во внешней информационной системе
Модуль «IQChannels – API. Auth.C» — Модуль авторизации физических лиц во внешней информационной системе
Модуль «IQChannels – GUI. АРМ Оператора» — Пользовательский интерфейс системы. АРМ Оператора
Модуль «IQChannels – Project» — Дополнительный проект
Система «IQChannels – Cluster.AI» — Дополнительный продуктивный экземпляр системы для работы в кластере
Система «IQChannels – Reserv» — Резервный экземпляр системы
Система «IQChannels – Test» — Тестовый экземпляр системы с ограниченным функционалом
Модуль «IQChannels – Service Paсk 1» — Модуль расширения возможностей отчетности. Детализация отчетности по часам
Модуль «IQChannels – Service Paсk 2» — Модуль расширения возможностей API. Передача в ВИС данных по событиям в iQChannels
Модуль «IQChannels – Service Paсk 3» — Модуль расширения функциональных возможностей iQChannels
Модуль «IQChannels – Service Paсk 4» — Модуль расширения функциональных возможностей iQChannels
Модуль «IQChannels – Service Paсk 5» — Модуль расширения функциональных возможностей iQChannels

Класс ПО: Системы управления процессами организации

Дата регистрации: 5 Февраля 2021

Рег. номер ПО: 9090

Дата решения уполномоченного органа: 5 Февраля 2021

Решение уполномоченного органа: Приказ Минцифры России от 05.02.2021 №58

Ссылка на приказ Минкомсвязи: Приказ

Вилли-завоеватель. Поединок крысы с мечтой

Вилли-завоеватель

Вилли Конн. Герой Бродвея. СПб.: Литера

«Папа Вильям, – сказал любопытный малыш, – голова твоя белого цвета. Между тем ты всегда вверх ногами стоишь…»

Прервем, однако, цитату из классика и не станем поминать всуе седовласого папу-йога. К этой истории многочисленные Вильямы и даже Вильгельмы совершенно не причастны. Автор книги «Герой Бродвея» – такой же Вилли, как я – архиепископ Кентерберийский. Он проживает в России, в городе Петербурге (автор, понятно, а не архиепископ). Он сроду не был ни поэтом, ни каскадером, ни автогонщиком (аннотация в книге нагло лжет). Его родной язык – русский. Рисунки небоскребов на обложке – откровенное надувательство. О качестве текстов скажем ниже, но и так легко догадаться, что перед нами типичный Джим Доллар без девяноста девяти центов.

Впрочем, рекламные трюки, рассчитанные на граждан с пониженным ай-кью, не имеют значения. Гирляндами разноцветной дешевой туфты украшены два неоспоримых факта: многомиллионные тиражи и фантастическая популярность опусов Вилли (будем все-таки называть его так). Это действительно было, причем всего несколько лет назад.

Впервые книжечка В. Конна «Лили», уместившаяся в печатный лист и стоившая около рубля, возникла в киосках «Союзпечати» в конце 1989 года. Книжечка имела на обложке контур летающей тарелки рядом с силуэтом розовой обнаженной дамы и при стартовом тираже в полмиллиона экз. была раскуплена мгновенно. Последнее обстоятельство выглядело поистине необъяснимым: фантастика в данном сочинении присутствовала лишь номинально (в виде все того же НЛО). Что касается эротической линии сюжета, то она могла напомнить разве что о грезах третьеклассника, проковырявшего дырочку в стенке душевой («Она легко скинула халат и повернулась ко мне совершенно голая и обворожительная. Она зачерпнула пригоршню теплой родниковой воды и брызнула себе на грудку. Я увидел, как заблестели серебряные капельки на ее коже и, поблескивая, потекли вниз, вдоль всего девичьего тела, и остановились, повиснув бусинками в самом низу живота, на ее пушке…»). Приведенная цитата в силу колоритности разошлась в те времена по десяткам обличительных критических сочинений в качестве образца дурновкусия. По мысли критиков, читатель тоже должен был почувствовать себя обманутым, возмутиться и объявить Виллиным опусам бойкот. Тем не менее обе следующие брошюрки – «Похождения космической проститутки» и «Террорист СПИДа» – разошлись в считанные недели. В этих произведениях автор беспечно усугубил свою вину как в области эротики (сцена совокупления человека с насекомообразным монстром непонятного пола: «И тут членистые конечности и щупальца существа запульсировали, извиваясь и набухая…»), так и сфере фантастики («Петух почуял биополе, отделяющее прошлое и будущее от настоящего… С этими словами полтергейст исчез. ..»).

В каждом новом произведении Вилли («Второе пришествие Сатаны», «Постель дьявола-искусителя», «Сексуальный маньяк», «Хуанита умеет все» и проч.) фантастика и эротика продолжали являть неразрывное целое: исправно действовали представители потусторонних сил, честные полицейские, гориллоподобные гангстеры и сексуально озабоченные инопланетяне. Бульварщина была честной, открытой, незамысловатой – почти как в текстах песен американца Токарева, условного тезки нашего автора. «Отстранив нежно спящую у него на груди девушку, Чак лежал на кровати, ожидая, когда холодная мутная волна, поднимавшаяся в его душе, погасит огонь страсти… К проституткам Тэн ходил как на работу… Элен взасос поцеловала его, слегка прикусив язык своими перламутровыми зубками, и потянула к постели… Летающая тарелка тем временем опустилась у подножия черной горы. Распахнулся боковой люк и из него выскочил… дьявол!.. Господи! Спаси меня, и я брошу это проклятое ремесло! – шептала обливающаяся кровью проститутка, слыша за собой топот тяжелых башмаков клиента. ..» Подобные фразы обязательно присутствовали на каждой странице брошюрок В. Конна. Любители фантастики, обиженные профанацией жанра, награждали автора самыми нелестными эпитетами и учреждали антипризы его имени. На некоторых публицистов само название «Похождения космической проститутки» действовало как красный лоскут на быка, становясь символом упадка нравов в эпоху «так называемой перестройки». В то же время и фэны, и рассерженные публицисты были абсолютно бессильны помешать триумфальному шествию Вилли по стране. Наш герой успел едва ли не раньше всех. Он оказался первой ласточкой, первой зримой приметой грядущего отступления директивной словесности и стремительного наступления массовой литературы – по которой, как выяснилось, так тосковали сердца совграждан. Пока крупные издательства только примеривались, озирались то на конъюнктуру, то на инстанции, пока разворачивали производственные циклы – Вилли штамповал под разнообразными левыми «крышами» (от респектабельного «Мира» до таинственных «Купчинских новостей») желаемую продукцию. Еще не было мексиканских сериалов, видеосалонов на каждом углу, кабельного телевидения в каждом микрорайоне, издательской фирмы в каждом десятом московском подвале. Еще не возникли повсюду книжные лотки, переполненные роковыми страстями и сиквелами всего и вся. Американские фантастические триллеры, на которых Вилли благополучно паразитировал, еще не хлынули на наш рынок. Автор «Лили» и прочих шедевров, пользуясь возникшими читательскими потребностями и неповоротливостью государственных издателей, почти два года снимал пенки и не обращал внимания на злопыхателей-критиков. При этом Вилли, штампуя свои брошюрки, вовсе не имел отдельного намерения довести критиков до белого каления (чем выгодно отличался от постмодернистов): он просто ковал деньги, пока горячо. Творчество становилось суперрентабельным, убогие книжечки объемом в лист изготовлялись элементарно быстро и приносили сумасшедшую по тем временам прибыль. Недаром уже в 1990-м некоторые государственные издательства пытались под шумок тиражировать какого-нибудь очередного Вилли; никогда не забуду, как в моем родном городе Приволжское издательство – чьи вожди на всех углах трубили о духовности с соборностью – для поправки финансового здоровья тихо выпускало космические «Похождения. ..»

Бенефис Вилли схлопнулся окончательно только в 1991-м, когда книгоиздательская индустрия набрала обороты, и вместо доморощенных суррогатов масскульта на рынок хлынул настоящий фирменный масскульт профессиональной зарубежной выделки. Лишь тогда пропал интерес к брошюркам-однодневкам – и, кажется, навсегда. Вилли не выдержал конкуренции, он даже не пытался всерьез конкурировать – просто исчез в одночасье. Исчез до конца минувшего года, когда и появился томик «Герой Бродвея», вобравший все ранее написанные рассказы. На фоне роскошных толстых томов в целлофанированных переплетах, в суперобложках с золотым конгревным тиснением книжечка Вилли Кона (бумажная обложка, скверная бумага, «некоммерческий» вид) выглядит анахронизмом и вызывает, по преимуществу, ностальгические чувства. Вилли, легко завоевавший однажды читателя Страны Советов, столь же легко его потерял. Небоскребы, небоскребы, а он маленький такой.

1995

Данный текст является ознакомительным фрагментом.

Продолжение на ЛитРес

Подлинная история А-кью — Маоизм.Ру

Повесть печаталась по главам в приложении к пекинской газете «Чэньбао» («Утро») с 4 декабря 1921 года по 12 февраля 1922 года, под псевдонимом Ба Жэнь. Первый русский перевод Б. А. Васильева под названием «Правдивая история А-Кея» был помещён в кн.: Лу Синь, Правдивая история А-Кея. Л. 1929; перевод М. Д. Кокина — в кн.: Правдивое жизнеописание A-Q, М. 1929; перевод В. Н. Рогова — в кн.: Лу Синь, Избранное. М. 1945.

Предисловие автора к первому русскому переводу «Подлинной истории А-Кью»:

Лу Синь и иллюстрация Фэна Цзыкая к изданию повести 1939 года

Я очень благодарен Б. А. Васильеву, знатоку китайской литературы, за перевод моей небольшой повести и очень рад тому, что она предстанет перед русским читателем.

Сумел ли я отобразить душу современного китайца? Несмотря на мои попытки, это мне в конце концов не очень удалось. Не знаю, что скажут другие, но мне кажется, будто каждый из нас окружен высокой стеной, будто стены отделяют нас друг от друга и мешают нам общаться. Когда-то наши древние умники, так называемые мудрецы, установив отличие высших от низших, разделили всё население на десять сословий. И хотя старым разделением теперь не пользуются, но дух его всё живёт, да притом ещё доведен до крайней остроты — различия появились даже в теле каждого человека, так что руки стали презирать ноги, как нечто низменное.

Природа породила человека чрезвычайно искусно — ни один не может почувствовать физических мук другого. Но наши мудрецы и их последователи поспешили ещё увеличить пробел, оставленный природой, чтобы ни один не смог понять и душевных мук другого.

Кроме того, наши древние изобрели очень сложную письменность, высекая знаки, точно глыбу за глыбой. Я, впрочем, не особенно обижался на них, у них не было злого умысла. Однако многие были лишены возможности говорить, не смели даже думать, вследствие высоких стен, возведённых из древних поучений. То, что теперь доступно нашему слуху,— это всего лишь взгляды и «истины» последователей немногих мудрецов, созданные ими для самих себя. Простой народ, хилый и увядший, словно пробивающаяся из-под огромного камня трава, четыре тысячи лет жил в молчании…

Обрисовать глубоко молчаливую душу китайского народа — дело трудное. Мы в конце концов всё же очень древний народ и ещё не дошли до реформ. Вот почему все у нас друг с другом разобщены, и даже собственные руки не понимают собственных ног. Но как ни стремлюсь я добраться до этой души, я постоянно натыкаюсь на какую-то отчуждённость. Окружённый высокой стеной народ когда-нибудь должен очнуться, вырваться из-за этой стены и заговорить. А пока этого не случилось, я могу писать о жизни китайцев, основываясь лишь на собственных отдельных наблюдениях.

Мою повесть, едва вышедшую в свет, сначала подверг осуждению некий молодой критик. Затем одни объявили её порочной, другие — шутовской, третьи — сатирой, а некто даже нашел в ней холодное издевательство. Тут я и сам стал в страхе подозревать, что вместо сердца у меня лёд. Но всё же я подумал, что каждый писатель видит человеческую жизнь по-своему, да и каждый читатель воспринимает произведение по-своему. Для меня будет иметь огромное значение, если русские читатели, не заражённые нашей «традиционной мыслью», увидят в моей повести нечто иное.

Вот уже не один год я собираюсь написать подлинную историю А-кью, но всё колеблюсь, и уж одно это доказывает, что я не из числа тех, кто «оставляет поучение в слове» . Всегда так бывает: кисти бессмертных пишут о бессмертных; люди становятся бессмертными благодаря бессмертным произведениям, произведения становятся бессмертными благодаря бессмертным людям, и теперь уже совершенно непонятно, что от чего зависит. И всё же дёрнул меня чёрт взяться писать биографию А-кью.

Но едва я взялся за кисть, чтобы написать это недолговечное сочинение, как передо мной сразу же возникли непреодолимые трудности.

Первая — как назвать сочинение. Ещё Конфуций сказал: «Если название неправильно, то и слова не повинуются» . На это следует обратить особое внимание. Названий для подобных биографических трудов очень много: биография, официальная биография , автобиография , частная биография , неофициальная биография , дополнительная биография , семейная биография , краткая биография … жаль только, что все они не подходят для моего сочинения. «Биография»? Но моё сочинение недостойно того, чтобы его ставить в один ряд с биографиями великих людей, и оно не войдёт в «династийную» историю. «Автобиография»? Но ведь я не А-кью. «Неофициальная биография», «Официальная биография» — тоже не годится. Ведь «Неофициальная биография» обычно пишется о святом, а А-кью вовсе не святой. Просто «Официальная биография»? Но А-кью никогда не удостаивался правительственной награды в виде указа президента республики, предписывающего департаменту геральдии  составить его генеалогию. Хотя и утверждают, что в исторических анналах Англии нет «биографий игроков», но знаменитый писатель Диккенс всё же написал «Частную биографию игрока» . Однако то, что дозволено прославленному писателю, совершенно непозволительно такому, как я. Затем идёт «Семейная биография». Но я не знаю, есть ли у меня с А-кью общие предки, а его потомки никогда не просили меня написать его биографию. Может быть, озаглавить моё сочинение «Краткая биография»? Так ведь у А-кью не было другой, «Полной биографии». Скорее всего это, пожалуй, будет «Генеалогия». Но само содержание, грубый стиль и язык, как у «возчиков и уличных торговцев соей» , не позволяют мне назвать так своё сочинение. Писатели, не принадлежащие ни к трём религиозным школам , ни к девяти философским течениям , обычно пишут: «Довольно праздных слов, перейдём к подлинной истории!» И вот я решил озаглавить моё сочинение двумя словами: «Подлинная история». Если же кто-нибудь спутает его с теми названиями, которые в древности присваивались сочинениям других жанров (например, «Подлинная история каллиграфического искусства» ), то здесь уж ничего не поделаешь.

Вторая трудность состояла в том, что, по установленному порядку, каждая биография должна начинаться словами: «Такой-то, по прозвищу такой-то, родом оттуда-то…». А я не знал даже фамилии А-кью! Однажды я подумал было, что его фамилия Чжао, но уже на следующий день усомнился в этом. А дело было вот как: сын почтенного Чжао добился, наконец, учёной степени сюцая, и об этом, под удары гонгов, официально оповестили всю деревню. А-кью, который только что влил в себя две чашки жёлтого вина, размахивая руками, заявил, что это и для него почёт, так как он, в сущности, принадлежит к одной фамилии с почтенным Чжао, и если тщательнее разобраться в родстве, так он на три степени старше, чем сюцай. После этого заявления все присутствующие сразу же прониклись уважением к А-кью. Ведь никто не знал, что на следующий день староста деревни позовёт А-кью в дом почтенного Чжао и что почтенный Чжао, едва увидев его, покраснеет и закричит:

— А-кью, тварь ты этакая!.. Ты хвастал, что принадлежишь к нашей фамилии?

А-кью молчал.

Тут почтенный Чжао так разъярился, что подскочил к нему и заорал:

— Как ты смеешь нести такой вздор? Разве могу я быть одного с тобой рода? И разве твоя фамилия Чжао?

А-кью продолжал молчать, придумывая, как бы улизнуть, но тут почтенный Чжао вплотную подошёл к нему и дал пощёчину:

– Воображает, что он из рода Чжао! Да разве достоин ты такой фамилии?. .

А-кью и не пытался настаивать на том, что его фамилия действительно Чжао, и лишь молча потирал щёку. Наконец, в сопровождении старосты, А-кью выбрался на улицу. Тут он получил от старосты должное внушение и отблагодарил его двумястами медяков на вино. Узнавшие об этом происшествии решили, что взбалмошный А-кью сам напросился на пощёчину и что вряд ли его фамилия Чжао; но даже окажись его слова правдой — всё равно было бы глупо болтать об этом, раз уж в деревне живёт почтенный Чжао. После этого случая никто больше не интересовался фамилией А-кью. Так она и осталась неизвестной.

Третья трудность — я не знал, как пишется имя А-кью. При жизни все звали его А-кью, а после смерти его имени вообще никто не поминал. Где уж тут быть «древним записям на бамбуке и шелке»! 

Это сочинение можно считать первым сочинением об А-кью, и потому естественно, что передо мной сразу же возникла означенная трудность. Я долго думал, как пишется это самое «А-кью»: «А-гуй» — через иероглиф «гуй», обозначающий «лунный цветок», или «А-гуй» — через «гуй», обозначающий «знатность». Если бы его звали «Юэ-тин»  — «лунный павильон», или если бы он родился в августе, когда цветёт «гуй», «лунное дерево» , тогда я, конечно, написал бы «А-гуй» в значении «лунный цветок». Но ведь у него не было даже прозвища (а может быть, и было, но никто его не знал). Неизвестен был также день его рождения, поскольку писателям никогда не рассылались извещения с просьбой сочинить что-нибудь в честь этого дня, так что писать «А-кью» иероглифом «гуй» в значении «лунный цветок» значило бы допустить вольность. Вот если бы у него был старший или младший брат, по прозвищу «А-фу» — «богатство», тогда по аналогии можно было бы написать его имя иероглифом «гуй», означающим «знатность». Однако родни он не имел, значит, писать так тоже не было оснований. Как-то я заговорил об этом с господином сюцаем, сыном почтенного Чжао. Но кто бы мог подумать, что такой высокообразованный человек окажется несведущим?

Правда, он заметил, что исследовать интересующий меня вопрос невозможно, потому что издаваемый Чэнь Ду-сю журнал «Новая молодёжь» стал ратовать за иностранные буквы , отчего наша культура утратила свою самобытность. Тогда я прибег к последнему средству — поручил одному моему земляку исследовать судебные документы, связанные с делом А-кью. Восемь месяцев спустя он ответил мне, что в этих документах не упоминается человек с таким именем. Не знаю, действительно ли там нет такого имени или он не сумел найти его,— во всяком случае, у меня не оказалось других способов узнать об этом. Мне очень совестно, но если даже господин сюцай не знает, какой нужно писать иероглиф, то чего же требовать от меня? Боюсь, что китайский фонетический алфавит  ещё не приобрёл у нас широкой популярности, поэтому мне приходится прибегнуть к «заморским буквам»: A-Quei, сокращенно же — A-Q . Пытаясь написать это имя, я прибег к распространённой английской транскрипции. Это, безусловно, может показаться слепым подражанием журналу «Новая молодёжь», о чём очень сожалею, но если даже господин сюцай несведущ, то могу ли я успешно выйти из положения?

Четвёртая трудность — вопрос о родине А-кью. Носи он фамилию Чжао, можно было бы, опираясь на старый обычай, согласовывать фамилии с названиями провинций, справиться по «Фамильным записям провинций» , где говорится, например: «родом из Тяньшуя провинции Ганьсу». К сожалению, фамилия А-кью неизвестна, поэтому и нельзя выяснить, где его родина. Он чаще жил в деревне Вэнчжуан, но часто бывал и в других местах, так что вэйчжуанцем его назвать нельзя. Если же написать «родом из Вэйчжуана», то это будет противоречить точному историческому методу.

Меня утешает лишь то обстоятельство, что, по крайней мере, приставка «А» вполне достоверна , в ней нет никакой ошибки, её можно рекомендовать вниманию знатоков. Что же касается всех остальных затруднений, то при моей невысокой эрудиции одолеть их невозможно. Остаётся лишь одна надежда, что «любители истории и текстологии» , такие, как ученики господина Ху Ши, смогут, пожалуй, представить много новых данных по этому вопросу, но к тому времени, боюсь, моя «Подлинная история А-кью» будет предана забвению.

Всё вышесказанное можно считать введением.

Не только фамилия и место рождения А-кью, но даже его прошлые «деяния» были покрыты мраком неизвестности. Жители деревни Вэйчжуан требовали от него только подённой работы да насмехались над ним; его «деяниями» никто не интересовался. Сам А-кью никогда о них не рассказывал; только, поругавшись с кем-нибудь, он таращил глаза и орал:

— Мои предки намного знатнее твоих! А ты что собой представляешь?

В Вэйчжуане А-кью жил в храме Бога земли , он не имел ни семьи, ни определённых занятий — был простым подёнщиком. Нужно было жать пшеницу — он жал; нужно было очищать рис — очищал; нужно было грести — грёб. Если работа затягивалась, он переселялся в дом хозяина, к которому нанялся, но, закончив работу, сразу же уходил. Поэтому во время страды, когда А-кью был нужен, о нём вспоминали — вернее, вспоминали о его руках, способных выполнять ту или иную работу, а после страды о нём быстро забывали. Что же тут было говорить о «деяниях»? Никто о них и не думал. Только однажды какой-то старик, глядя на А-кью, обнажённого до пояса, тощего и усталого, одобрительно заметил: «А-кью — настоящий мастер». Никто не знал, всерьёз это было сказано или в насмешку, но А-кью остался очень доволен.

Вообще-то А-кью был о себе весьма высокого мнения, а всех остальных жителей Вэйчжуана ни во что не ставил, особенно двух местных «грамотеев». По его мнению, они не стоили даже насмешки. Однако в будущем они могли, пожалуй, стать сюцаями. Один из них был сыном почтенного Чжао, другой — сыном почтенного Цяня; и Чжао и Цянь пользовались уважением односельчан не только за своё богатство, но и благодаря таким учёным сыновьям. Один лишь А-кью не выказывал грамотеям особого уважения и думал про себя: «Мой сын мог быть познатнее их». К тому же А-кью несколько раз бывал в городе и от этого ещё больше вырос в собственных глазах. Однако горожан он презирал за их чудачества. Деревянное сиденье в три чи длиной и три цуня  шириной вэйчжуанцы называли просто «лавкой», как и сам А-кью, а горожане говорили «скамья»,— и он думал: «Неправильно говорят… вот чудаки!». Рыбью голову, поджаренную в масле, вэйчжуанцы приправляли зелёным луком в полцуня длиной, а горожане лук нарезали мелко, и А-кью опять думал: «Неправильно делают… вот чудаки!». Однако вэйчжуанцы в его глазах были просто неотёсанной деревенщиной, не знающей света: ведь они понятия не имели, как жарят рыбу в городе!

А-кью, с его «именитыми предками», высокими званиями, да притом ещё «настоящий мастер», был бы, в сущности, почти «совершенным человеком», если бы не кое-какие физические недостатки. Особенно неприятно выглядели плешины — след неизвестно когда появившихся лишаёв. Хотя плешины и были его собственные, но они, по-видимому, ничего не прибавляли к его достоинствам, потому что он запрещал произносить при нём слово «плешь», а также и другие слова, в которых содержался какой-либо неприятный намёк. Постепенно он увеличил число запрещённых слов. «Свет», «блеск», а потом даже «лампа» и «свечка» стали запретными. Когда этот запрет умышленно или случайно нарушали, А-кью приходил в ярость, краснел до самой плеши и, смотря по тому, кто был его оскорбителем, либо ругал его, либо, если тот был слабее, избивал. Впрочем, избитым почему-то чаще всего оказывался сам А-кью. Поэтому он постепенно изменил тактику и стал разить своих противников только гневными взглядами.

Кто бы мог подумать, что из-за этой системы гневных взглядов вэйчжуанские бездельники будут ещё больше насмехаться над ним?

— Ху! Смотрите, свет появился! — в притворном изумлении восклицали они, завидев А-кью.

А-кью приходил в ярость и окидывал их гневным взглядом.

– Да ведь это же карманный фонарь,— продолжали они бесстрашно.

— А ты недостоин и такой…— презрительно отвечал А-кью, словно у него была не простая, а какая-то необыкновенная, благородная плешь. Выше уже упоминалось, что А-кью был чрезвычайно мудр: он мгновенно соображал, что произнести слово «плешь» — значит нарушить собственный запрет, и потому не заканчивал фразы.

Но бездельники не унимались, они продолжали дразнить его, и дело, как правило, кончалось дракой. Со стороны могло показаться, что А-кью терпит поражение: противники, ухватив его за тусклую косу  и стукнув несколько раз головой о стенку, уходили, довольные собой. А-кью стоял ещё с минуту, размышляя: «Будем считать, что меня побил мой недостойный сын … Нынешний век ни на что не похож». И, преисполненный сознанием одержанной победы, он с достоинством удалялся.

Всё, что было у А-кью на уме, он в конце концов выбалтывал. Поэтому бездельники, дразнившие его, очень скоро узнали о его «победах». С этого времени, дёргая его за косу, они внушали ему:

— А-кью, это не сын бьёт отца, а человек скотину. Повтори-ка, человек бьёт скотину.

А-кью, ухватившись обеими руками за свою косу у самых корней волос, говорил:

— По-твоему, хорошо бить козявку? А ведь я — козявка. Ну что, теперь отпустишь?

Хотя он и признавал себя козявкой, бездельники не сразу отпускали его, а норовили на прощанье ещё раз стукнуть головой обо что попало. После этого они уходили, торжествуя победу, ибо считали, что наконец-то оставят А-кью посрамлённым. Но не проходило и десяти секунд, как А-кью снова преисполнялся сознанием, что победа осталась за ним. В душе считая себя первым среди униженных, он даже мысленно не произносил слово «униженный» — и таким образом оказывался просто «первым». «Разве чжуанъюань  — не первый среди лучших. А вы что такое?» — кричал он вдогонку своим обидчикам. Одержав таким великолепным способом новую победу над ненавистными врагами, А-кью на радостях спешил в винную лавку: там он пропускал несколько чарок вина, шутил, ругался, одерживал ещё одну победу, навеселе возвращался в храм Бога земли и погружался в сон. Когда у А-кью появлялись деньги, он отправлялся играть в кости. Игроки тесным кружком сидели на корточках на земле. А-кью, весь потный, протискивался в середину. Голос его бывал особенно пронзителен, когда он кричал:

— На «Зелёного дракона» четыреста медяков!

— Эй!.. Ну, открывай!

Сдающий, такой же разгорячённый, открывал ящик с костями и возглашал:

— «Небесные ворота» и «Углы»! «Человек» и «Сквозняк» — пусто! Ну-ка, А-кью, выкладывай денежки!

— Ставлю на «Сквозняк» сто!.. Нет, сто пятьдесят! — кричал А-кью.

И под эти возгласы его деньги постепенно переходили за пояса других, таких же азартных игроков, у которых от волнения лица покрывались потом. А-кью оттесняли и, стоя позади и волнуясь за других, он смотрел на игру, пока все не расходились по домам. Тогда и он неохотно возвращался в храм, а на следующий день с заспанными глазами отправлялся на работу.

Правильно говорят: «Старик потерял лошадь, но как знать — может быть, это к счастью» . Однажды А-кью выиграл, но это чуть не привело его к поражению. Это случилось вечером, в праздник местного божества. По обычаю, в этот вечер в деревне были построены театральные подмостки, а рядом с ними, тоже по обычаю, расставлены игральные столы. Но гонги и барабаны, гремевшие в театре, доносились до А-кью словно издалека: он слышал только выкрики банкомёта. Он всё выигрывал и выигрывал. Медяки превращались в серебряную мелочь, серебро — в юани, и вскоре перед ним выросла целая куча денег. Радости А-кью не было предела; в азарте он кричал:

— Два юаня на «Небесные ворота»!

Он не понял, кто с кем и из-за чего затеял драку. Ругань, удары, топот ног — всё смешалось у него в голове, а когда он очнулся, вокруг не было ни столов, ни людей; во всём теле он чувствовал боль, точно его долго топтали ногами. У него было смутное ощущение какой-то потери, и он немедленно отправился в храм. Только там он окончательно пришёл в себя и вспомнил, что куча юаней исчезла. Почти все собравшиеся на праздник игроки пришли из других деревень. Где уж там было их искать!..

Светлая, блестящая куча денег, его собственных денег, безвозвратно исчезла! Сказать, что её украл недостойный сын,— это не утешение; сказать, что сам он, А-кью, козявка,— столь же малое утешение… На этот раз А-кью испытал горечь поражения.

Однако А-кью тотчас же превратил поражение в победу: правой рукой он с силой дал себе две пощёчины, лицо его. запылало, и в душе воцарилось спокойствие, точно в себе он избил кого-то другого и этот «другой», отделавшись от него, стал просто чужим человеком. Лицо А-кью всё ещё горело, но, удовлетворённый своей победой, он спокойно улёгся и заснул.

Хотя А-кью постоянно одерживал победы, вэйчжуанцы узнали об этом лишь после того, как он получил пощёчину от почтенного Чжао.

Отсчитав старосте двести вэней на вино, А-кью, очень злой, улёгся спать, но тотчас же успокоил себя, подумав: «Теперешний век ни на что не похож… Мальчишки бьют стариков…». Он подумал о внушающей страх репутации почтенного Чжао и мгновенно поставил его на место своего недостойного сына. Этого было достаточно, чтобы к А-кью вернулось хорошее настроение. Он встал весёлый и, напевая «Молодая вдова на могиле» , отправился в винную лавку; но по дороге он почему-то подумал, что почтенный Чжао всё же стоит ступенькой выше других людей.

Странно сказать, с тех пор как А-кью получил от почтенного Чжао пощёчину, вэйчжуанцы почувствовали к нему особое уважение. Сам А-кью объяснял это тем, что он стал как бы отцом почтенного Чжао. На самом деле причина была иная. В Вэйчжуане никогда не считалось событием, если А-седьмой колотил А-восьмого или Ли-четвёртый бил Чжана-третьего, и только когда дело касалось таких именитых особ, как почтенный Чжао, о драке говорила вся деревня. Тогда благодаря известности бившего и побитый приобщался к славе.

Вряд ли нужно говорить, что виноват был А-кью. Почему? Да просто потому, что почтенный Чжао не мог быть ни в чём виноват. Почему же тогда все стали выказывать А-кью особое уважение? Объяснить это трудно. Может быть, потому, что он заявил о своей принадлежности к фамилии Чжао. Хотя за это его и побили, у всех, однако, осталось сомнение: а вдруг в его словах есть доля правды? Лучше уж, на всякий случай, оказывать ему некоторое почтение. А может быть, с А-кью случилось то же, что с жертвенной коровой в храме Конфуция : после того как священномудрый прикоснулся к ней своими обеденными палочками, никто из конфуцианцев не смеет больше дотрагиваться до неё, хотя она ничем не отличается от простых свиней и баранов.

После того как почтенный Чжао дал ему пощёчину, А-кью наслаждался своей победой много лет.

И наступил такой год, когда в ясный весенний день А-кью, совершенно пьяный, шёл по улице и на солнечной стороне около стены увидел Бородатого Вана. Тот сидел, обнажённый по пояс, и ловил вшей. В ту же минуту и А-кью почувствовал зуд во всем теле. Ван был плешив и бородат, и все называли его «Плешивый и Бородатый Ван». А-кью, как известно, не произносил слова «плешивый» и в то же время глубоко презирал Бородатого Вана. С точки зрения А-кью, плешь Вана не вызывала никакого удивления, а вот его большая борода — это вещь невероятная, поразительная и совершенно нетерпимая для человеческого глаза. А-кью сел рядом с Ваном. Будь это какой-нибудь другой бездельник, А-кью не решился бы так свободно подсесть к нему. Но Бородатый Ван!.. Чего тут опасаться? В сущности, то, что А-кью присел рядом, только делало Вану честь.

А-кью тоже сиял свою рваную куртку в принялся осматривать её, но потому ли, что она была свежевыстиранная, или потому, что А-кью был невнимателен, он выловил всего три-четыре вши, а Бородатый Ван так и хватал одну за другой.

Сначала А-кью почувствовал разочарование, а потом рассердился. У Вана, с его нетерпимой для человеческого глаза бородой, так много вшей, а у него так мало! Что за неприличное положение! Ему очень хотелось найти несколько больших, но нашлась только одна, и то среднего размера. Он со злостью раздавил её — раздался треск, но не такой громкий, как у Бородатого Вана.

Вся плешь А-кью покраснела, он швырнул куртку на землю, сплюнул и сказал:

— Волосатый червяк!

— Плешивая собака! Кого это ты ругаешь? — презрительно взглянув на него, отозвался Ван.

Хотя в последнее время вэйчжуанцы относились к А-кью довольно почтительно (поэтому он и преисполнился высокомерия), всё же он побаивался постоянно нападавших на него бездельников. Но на этот раз он стал необычайно храбрым. Что ещё смеет болтать эта заросшая волосами тварь?

— Кто откликается — того и ругаю! — он встал, подбоченясь.

— У тебя что, кости чешутся? — спросил Бородатый Ван, тоже вставая и надевая рубашку.

Вообразив, что Ван хочет убежать, А-кью замахнулся и бросился к нему, но не успел ещё он опустить кулак, как Ван схватил его за руку, рванул к себе, и А-кью чуть не упал. В ту же минуту Бородатый Ван ухватил его за косу и потащил, чтобы по установившемуся порядку стукнуть головой об стенку.

— Благородный муж  рассуждает ртом, а не руками,— повернув голову, сказал А-кью, но Бородатый Ван, как видно, не был «благородным мужем». Не обращая внимания на слово А-кью, он стукнул его раз пять головой об стенку, потом толкнул так, что А-кью отлетел на несколько шагов, в лишь тогда, удовлетворённый, ушёл.

А-кью не помнил, чтобы когда-либо в жизни он был так посрамлён. Ван с его нетерпимой бородой являл собою предмет насмешек для А-кью, и, уж конечно, речи не могло быть о том, чтобы Ван посмел его бить. И вдруг — посмел! Прямо невероятно! Видно, правду говорят на базаре, будто император отменил экзамены и не желает больше иметь ни сюцаев, ни цзюй-жэней; наверно, поэтому так пало уважение к семье Чжао. Может быть, потому и на него, А-кью, стали теперь смотреть с пренебрежением.

А-кью стоял в полной растерянности, не зная, что делать.

Вдали показался человек. Это приближался ещё один его враг, презираемый им старший сын почтенного Цяня. Раньше он учился в иностранной школе в городе, а затем неизвестно как попал в Японию; спустя полгода он вернулся домой без косы и стал ходить на прямых ногах.  Мать его долго плакала, а жена с горя трижды прыгала в колодец. Потом его мать всюду рассказывала:

— Какие-то негодяи напоили моего сына пьяным и отрезали ему косу. Он мог бы стать большим чиновником, а теперь придётся ждать, пока коса отрастёт.

Но А-кью не верил этой истории и за глаза называл молодого Цяня «Поддельным заморским чёртом» или «Тайным иностранным агентом» и обычно, завидев его издали, сразу же начинал ругаться про себя.

А-кью, пользуясь изречением Конфуция, «глубоко презирал и ненавидел» поддельную косу сына почтенного Цяня. Ведь если даже коса поддельная, значит, в человеке нет ничего человеческого; а то, что его жена не прыгнула в колодец в четвёртый раз, доказывает лишь, что она нехорошая женщина. Поддельный заморский чёрт подошёл ближе.

— Плешивый осёл! — вырвалось у А-кью ругательство, которое он обычно произносил только про себя, так сильно он был расстроен и жаждал мести. Поддельный заморский чёрт неожиданно поднял жёлтую лакированную палку, ту самую, которую А-кью называл «похоронным посохом» , и большими шагами направился к нему. Смекнув, что его собираются бить, А-кью втянул голову в плечи и стал ждать нападения. И в самом деле вскоре на его голову посыпались удары.

— Это я его так ругал! — запротестовал А-кью, показывая на ребёнка , стоявшего поодаль. Но удары продолжали сыпаться.

Можно считать, что в памяти А-кью это был второй случай, когда он оказался посрамлённым. К счастью, удары лакированной палки словно завершили какой-то процесс, происходящий в А-кью: он почувствовал облегчение, а потом и «забвение» — драгоценное наследие, завещанное нам предками. И А-кью не спеша направился в винную лавку. Ко входу он подошёл весёлый и беззаботный.

Но тут он заметил проходившую мимо маленькую монашку из монастыря «Спокойствие и Очищение». Обычно, встретив на пути монашку, А-кью ругался и плевался, но что же он должен был делать теперь, будучи посрамлён второй раз в своей жизни?

«А я-то не знал, почему мне сегодня так не везло. Оказывается, это ты шла мне навстречу!» — подумал А-кью.

Он шагнул к монашке и в сердцах плюнул.

Когда же монашка, опустив голову, поравнялась с ним, А-кью неожиданно протянул руку и притронулся к её бритой голове .

— Бритая! Торопись, монах тебя ждёт! — нахально крикнул он и захохотал.

— Ты рукам воли не давай! — покраснев, отгрызнулась монашка и ускорила шаг.

Завсегдатаи винной лавки расхохотались. Это подзадорило А-кью, и он совсем разошёлся.

— Монаху можно, а мне нельзя? — И он ущипнул её за щеку.

В лавке ещё громче захохотали. А-кью, восхищённый собой и желая ещё больше угодить публике, ущипнул монашку сильнее и только после этого дал ей возможность уйти.

В этом сражении он совсем забыл и Бородатого Вана и Поддельного заморского чёрта, словно все его поражения были разом отомщены. И, странно, его тело вдруг стало лёгким, ему показалось, что он вот-вот взлетит.

— Эх ты… бездетный А-кью! — донёсся до него издалека плачущий голос убегающей монашки.

— Ха! Ха! Ха! — хохотал А-кью, очень довольный собой.

— Ха! Ха! Ха! — вторили ему завсегдатаи лавки, хоть и не так восторженно.

Кто-то сказал: иным хочется, чтобы их противники были подобны тиграм или соколам,— только тогда они ощущают радость победы; если же противник подобен барану или цыплёнку, победа не приносит радости. Есть победители, которые, одолев всех и видя, что умирающие умерли, а терпящие поражение сдались, скромно повторяют: «Слуга ваш пошлине трепещет, воистину устрашён. Моя вина достойна смерти» . Для них нет ни врагов, ни соперников, ни друзей, они возвышаются надо всеми. В молчаливом и холодном одиночестве они переживают горечь победы. Наш А-кью не страдал такими недостатками, он всегда был доволен собой. Это, пожалуй, одно из доказательств того, что духовная цивилизация Китая занимает первое место в мире.

– Смотрите! Упоенный победами, он вот-вот взлетит к облакам!

Однако на этот раз победа А-кью оказалась несколько необычной. Он потерял душевное равновесие. Почти весь день, как на крыльях, носился в упоении и, счастливый, впорхнул в храм Бога земли. Оставалось только, как обычно, лечь и захрапеть… Но кто бы мог подумать, что в эту ночь он долго не сомкнёт глаз? У него было странное ощущение, словно большой и указательный пальцы правой руки стали нежными. Быть может, это произошло оттого, что он прикоснулся к напомаженной щеке маленькой монашки?

В ушах у него всё ещё звучали её слова: «Бездетный А-кью». И он подумал: «Правильно… человеку нужна жена. Кто принесёт бездетному после смерти чашку риса в жертву?  Человеку нужна жена! Кроме того, сказано, что „из трёх видов непочитания родителей наихудший — не иметь потомства“ . Известно также изречение: „Дух Жо Ао будет голодать“ . Да бездетность — большое горе для человека». Таким образом, мысли А-кью совпадали с заветами мудрецов. Жаль только, что он, как оказалось впоследствии, не сумел сдержать себя .

«Женщина… женщина…— думал он.— Монаху можно… Женщина, женщина… О женщина!..»

Мы не можем сказать точно, когда в этот вечер захрапел А-кью. Но с той минуты, как он ущипнул за щеку маленькую монашку, он постоянно ощущал в пальцах что-то нежное и в упоении мечтал о женщине.

Этот случай доказывает, что женщина — существо пагубное.

В Китае добрая половина мужчин могла бы стать праведниками, если бы их не портили женщины. Династия Шан  погибла из-за Да Цзи , династия Чжоу  рухнула из-за Бао Сы , династия Цинь … хотя в истории и нет тому бесспорных доказательств, но едва ли будет ошибочным предположение, что и она погибла из-за женщины; во всяком случае, Дун Чжо был убит по милости Дяо Чань .

А-кью по натуре был весьма нравственным человеком, и хотя нам неизвестно, у какого просвещённого наставника он учился, но в отношении принципа «разделения полов» всегда был необычайно строг и неизменно проявлял суровую твёрдость в осуждении разной, не соответствующей конфуцианству, ереси, вроде маленькой монашки или Поддельного заморского чёрта.

Его учение было таково: всякая монахиня непременно состоит в любовной связи с монахом; всякая женщина, выходящая из дому, безусловно стремится залучить себе любовника, и если женщина где бы то ни было разговаривает с мужчиной, то, разумеется, дело не чисто. В знак осуждения он бросал на женщин гневные взгляды, или преследовал их едкими словами, или же исподтишка швырял в них камешки.

Кто бы мог подумать, что А-кью способен потерять душевное равновесие из-за какой-то маленькой монашки, да ещё в тот период, когда человек «устанавливается» . Ведь мораль древних учит нас сохранять душевное равновесие. Женщин поистине следует ненавидеть! Будь лицо монашки не напомажено, А-кью, разумеется, не впал бы в грех: будь оно хоть чем-нибудь прикрыто, он тем более избежал бы искушения. За пять или шесть лет до этого случая А-кью оказался однажды в толпе зрителей, собравшихся перед открытой сценой, и ущипнул за ногу какую-то женщину, но она была в чулках, и это спасло его от потери душевного равновесия. А на лице маленькой монашки, разумеется, не могло быть одежды — и все получилось иначе… Разве не доказывает это, что женщина — существо пагубное?

«Женщина!» — думал А-кью.

И вот он стал засматриваться на женщин, которые, по его мнению, «всегда стремятся залучить любовника», но они даже не улыбались ему в ответ. А-кью внимательно прислушивался к тому, что ему говорили женщины, но в их словах не было ничего распутного. Эх! Вот ещё за что следует ненавидеть женщин: все они прикрываются «ложной добродетелью».

Однажды А-кью очищал рис в доме почтенного Чжао и после ужина сидел на кухне, покуривая трубку. Если бы это происходило в каком-нибудь другом доме, то после ужина, собственно говоря, можно было бы уйти. В семье Чжао ужинали рано, но здесь, по установленному порядку, зажигать лампу не позволялось: поужинал — и спать! Только в редких случаях допускались исключения. Во-первых, сын почтенного Чжао, когда у него ещё не было степени сюцая, иногда зажигал лампу, чтобы читать сочинения; и, во-вторых, лампу зажигали, когда А-кью приходил на подённую работу, чтобы он мог очищать рис и после ужина. Пользуясь этим исключением, А-кью сидел на кухне и курил трубку.

У-ма была единственной служанкой в доме почтенного Чжао. Вымыв посуду, она тоже уселась на скамейку и стала болтать с А-кью.

— Хозяйка два дня ничего не ела, потому что наш господин хочет купить ещё одну молодую…

«Женщина… У-ма — этакая вдовушка»,— думал А-кью, глядя на неё.

— …А наша молодая хозяйка в августе собирается родить…

«Ох, эти женщины!» — размышлял А-кью. Он вынул изо рта трубку и встал.

— Наша молодая хозяйка…— не умолкая, трещала У-ма.

А-кью вдруг бросился перед ней на колени.

— Давай спать вместе! Давай спать вместе!

На мгновение стало совсем тихо. У-ма оцепенела от удивления, потом с криком «ай-я» выбежала из кухни. Она бежала, кричала, кажется, даже плакала.

А-кью в растерянности обнимал пустую скамейку. Наконец он медленно поднялся с колен и понял, что произошло что-то неладное. Сердце его сильно билось. В смущении он сунул трубку за пояс и уже хотел было взяться за работу, как вдруг кто-то ударил его по голове. Он быстро обернулся. Перед ним стоял сюцай с бамбуковой палкой в руке.

— Ты что, взбесился?.. Ах ты!..

Палка опять опустилась на голову А-кью, но удар пришёлся по пальцам, так как голову А-кью прикрыл руками. Это было ещё больнее. Выскакивая за дверь, А-кью получил ещё один удар по спине.

— Ах ты, забывший восьмое правило ,— по-учёному выругался вслед ему сюцай.

А-кью прибежал на ток и остановился, всё ещё чувствуя боль в пальцах. Он мысленно повторял: «забывший восьмое правило» — совсем новое для него ругательство. К такому ругательству вэйчжуанские крестьяне отродясь не прибегали. Им пользовались только важные лица, знавшиеся с чиновниками, поэтому ругательство прозвучало особенно страшно и произвело исключительно глубокое впечатление. Сейчас ему было уже не до вздохов о женщине. После ругани и побоев ему даже показалось, что с этим вопросом вообще покончено. Вскоре А-кью успокоился и снова почувствовал себя беззаботным. Как ни в чём не бывало он вернулся на кухню очищать рис. Проработав некоторое время, он вспотел и снял рубашку.

В это время он услышал громкие голоса. А-кью, большой любитель скандалов, поспешил на шум и незаметно пробрался на женскую половину дома почтенного Чжао. Хотя наступили сумерки, он разглядел всех, кто был в комнате: два дня ничего не евшую хозяйку, соседку — тётушку Цзоу Седьмую и близких родственников — Чжао Бай-яня и Чжао Сы-чэня.

Молодая хозяйка старалась вытащить У-ма из другой комнаты.

— Ну, выходи! Нечего прятаться…

— Все знают, что ты честная… С какой же стати убивать себя! — приговаривала тётушка Цзоу Седьмая.

У-ма плакала и что-то бормотала, но её плохо было слышно. «Гм, интересно, с чего эта маленькая вдовушка подняла такой шум?» — подумал А-кью.

Он решил всё разузнать у Чжао Сы-чэня.

Вдруг А-кью увидел почтенного Чжао, который направлялся к нему с большой бамбуковой палкой в руке. А-кью быстро смекнул, что побои на кухне, полученные им от сюцая, и этот переполох связаны между собой, и метнулся было к выходу, но путь ему преградила бамбуковая палка. Тогда он повернул в другую сторону, выбежал через задние ворота и спустя некоторое время очутился в храме Бога земли.

Отдышавшись, он почувствовал, что продрог, по телу у него побежали мурашки,— хоть уже наступила весна, вечера ещё стояли холодные, и ходить раздетым было рано. А-кью вспомнил, что его рубашка осталась в доме Чжао, и хотел было пойти за ней, но при мысли о палке сюцая раздумал.

Неожиданно у него в каморке появился староста.

— А-кью, ах ты… Ты посмел приставать даже к служанке почтенного Чжао! Вот безобразие! Покоя от тебя нет. Ты и мне по ночам спать не даёшь. Ах ты!..— Староста крепко выругался и ещё долго продолжал в таком же духе своё поучение.

А-кью нечего было возразить.

В конце концов ввиду позднего времени пришлось посулить старосте на вино вдвое больше обычного — целых четыреста медяков. Денег у А-кью не было, и он отдал в залог свою войлочную шляпу. Кроме того, он должен был принять следующие пять условий.

Первое: завтра же он пойдёт в дом Чжао с извинениями и отвесит положенное число поклонов, да ещё прихватит с собой пару красных свечей, каждая весом около цзиня, и пачку ароматических курительных палочек.

Второе: семейство Чжао пригласят за счёт А-кью даосского монаха для изгнания демона самоубийства .

Третье: А-кью запрещено отныне переступать порог дома почтенного Чжао.

Четвёртое: что бы ни случилось с У-ма, отвечать будет А-кью.

Пятое: А-кью обязуется не требовать денег ни за работу, ни за рубашку.

А-кью, разумеется, принял все эти условия. Вот только денег у него не было. К счастью, наступила весна — и можно было обойтись без ватного одеяла, которое он заложил за две тысячи медяков, чтобы выполнить свои обязательства. После того как он потерял рубашку и преподнёс семейству почтенного Чжао свечи, отвесив при этом положенное число поклонов, у него осталось всего несколько медяков, но выкупить свою войлочную шляпу он и не подумал, а деньги пропил.

Свечи и курительные палочки семейство почтенного Чжао решило оставить про запас: отправляясь на ежегодное богомолье, хозяйка могла взять их с собой; из целого куска рубашки А-кью сшили пелёнку для новорождённого, которого должна была произвести на свет в августе молодая хозяйка, а рваные куски отдали У-ма, чтобы она сделала себе из них подошвы к туфлям.

Совершив все положенные церемонии в доме Чжао, А-кью, как обычно, возвратился в храм Бога земли. Солнце зашло, и ему вдруг показалось, что вокруг происходит нечто странное. Поразмыслив, он догадался, что причиной тому — его голая спина. Он вспомнил, что у него ещё осталась потрёпанная куртка, накинул её на плечи и улёгся, а когда открыл глаза, увидел, что солнце озаряет край западной стены. Он вскочил и крепко выругался.

Потом он встал и, как всегда, отправился шататься по улицам. И хотя теперь его спина была прикрыта курткой, ему снова стало казаться, что вокруг происходит что-то странное. Как будто с этого дня все женщины в Вэйчжуане стали избегать его. Завидев А-кью, они поспешно прятались за ворота. Даже тётушка Цзоу Седьмая, которой было под пятьдесят, тоже спешила укрыться от него, да ещё уводила с собой свою одиннадцатилетнюю дочку. А-кью все это чрезвычайно удивляло. «С чего вдруг все эти твари стали изображать благородных девиц? — думал он.— Потаскухи этакие!»

События, которые произошли много дней спустя, заставили его ещё острее ощутить, что в мире творится что-то странное. Во-первых, в винной лавке ему перестали отпускать в долг; во-вторых, старик, сторож в храме Бога земли, стал ворчать, как бы намекая, что А-кью пора уйти из храма; и, в-третьих, никто не звал его на работу,— правда, он не помнил, сколько именно дней, но, во всяком случае, уже давно. Что в винной лавке не дают в долг — это ещё ладно, что старик ворчит — это тоже можно стерпеть. А вот сидеть без работы и голодать,— такое уже ни к черту не годится!

А-кью не вытерпел и решил узнать, в чём дело, у своих старых хозяев; ему было запрещено появляться только в доме почтенного Чжао. Но странное дело! Повсюду к нему выходили исключительно мужчины и с раздражённым видом, словно отказывая нищему, махали рукой:

— Нет! Нет! Уходи!

А-кью недоумевал. Люди, постоянно нуждавшиеся в его помощи, теперь вдруг не могут найти для него работы. «Тут что-то неладно»,— думал А-кью. Он знал, что вместо него нанимают Маленького Дэна, этого худого и слабосильного бедняка. В глазах А-кью он был ещё хуже Бородатого Вана. Кто мог подумать, что такое ничтожество посмеет отбить у него, А-кью, чашку риса? Никогда ещё А-кью так не злился. В ярости шагал он по дороге и, размахивая руками, орал:

В руке держу стальную плеть,
хочу тебя сразить! 

Спустя несколько дней А-кью встретил наконец Маленького Дэна возле дома Цяня, у стены, ограждающей от злых духов. «Когда встречаешь врага, глаз становится зорким». А-кью устремился прямо на Маленького Дэна. Тот остановился.

— Скотина! — крикнул А-кью, окинув своего врага гневным взглядом.

— Но ведь я козявка… Верно? — отозвался Маленький Дэн.

Такое смирение лишь распалило А-кью. но поскольку в руке у него не было стальной плети, он ринулся вперёд и схватил Дэна за косу. Маленький Дэн, одной рукой защищая свою косу, другой схватил косу А-кью, которую тот прикрывал свободной рукой. Прежде А-кью считал, что у Маленького Дэна ещё не все зубы прорезались, но теперь он сам так исхудал и ослаб от голода, что никак не мог справиться с Маленьким Дэном, который неожиданно превратился в серьёзного противника. Четырьмя руками ухватившись за две косы, они добрых полчаса стояли друг против друга, изогнувшись дугой и отбрасывая темно-синюю тень на белую стену дома почтенного Цяня.

— Будет вам! Хватит! — кричали одни, уговаривая их разойтись.

— Здорово! Здорово! — перекрикивали их другие, не то одобряя, не то подстрекая.

Но они ничего не слышали. То А-кью наступал на три шага, и тогда Маленький Дэн на три шага отступал, после чего оба останавливались; потом на три шага наступал Дэн, а А-кью на три шага отступал, и опять оба застывали на месте. Так прошло ещё около получаса, а может быть, всего минут двадцать — в Вэйчжуане редко встретишь часы с боем, поэтому точно сказать трудно. От их волос, казалось, шёл пар, по лицам катились крупные капли пота… Наконец руки А-кью разжались, и в ту же секунду разжались руки Маленького Дэна. Они одновременно выпрямились, одновременно попятились назад и выбрались из толпы зрителей.

— Запомнишь ты у меня!..— через плечо крикнул А-кью.

— Запомнишь ты у меня! — тоже через плечо отозвался Маленький Дэн.

В этой «битве дракона с тигром»  как будто не было ни победы, ни поражения. Неизвестно, остались ли довольны зрители,— они не высказали своего мнения на этот счёт. Известно только, что и после этого случая по-прежнему никто не звал А-кью на работу.

Однажды, в тёплый день, когда лёгкий ветерок принёс дыхание наступающего лета, А-кью вдруг почувствовал сильный озноб. Но с этим ещё можно было мириться, гораздо хуже, что в животе было пусто! С ватным одеялом, войлочной шляпой и рубашкой А-кью давно расстался. Затем была продана и ватная куртка. Оставались только штаны — их-то уж никак нельзя было снять — да рваная рубаха, за которую ничего нельзя было выручить, разве что подарить её кому-нибудь на подошвы для туфель. Его давнишняя мечта найти кем-нибудь оброненные деньги оставалась мечтой. Даже в его убогой каморке ему чудились деньги, но сколько он ни искал, всё напрасно. И вот А-кью решил отправиться «на поиски пропитания».

Шагая по дороге «в поисках пропитания», он увидел знакомую винную лавку, знакомые круглые пампушки, но прошёл мимо, не останавливаясь. Он хотел найти пропитание совсем в другом месте, хотя сам ещё не знал, где именно.

Вэйчжуан — деревня небольшая, и очень скоро А-кью очутился на самом её краю. За деревней начинались заливные рисовые ноля, глаз радовала зелень свежих побегов; вдали двигались тёмные точки — это крестьяне пахали землю. А-кью, не разделявший радостей земледельцев, поскольку эти радости были весьма далеки от его способа «искать пропитание», все шёл вперёд и в конце концов очутился у ограды монастыря Спокойствия и Очищения.

Вокруг простирались те же рисовые поля; за белой стеной монастыря, резко выделявшейся среди свежей зелени, находился огород. А-кью оглянулся по сторонам, увидел, что вокруг никого нет, и стал карабкаться на стену, хватаясь за какое-то ползучее растение; глина осыпалась, он то и дело срывался вниз, но, наконец, ухватился за сук тутового дерева и прыгнул в огород. Грядки сплошь заросли зеленью, но на них не было ни вина, ни пампушек — ничего съедобного. У западной стены росли бамбуки, на них было много побегов, но, увы, неварёных . В огороде росло много овощей, но горчица цвела, турнепс только ещё закруглялся, а капуста уже перезрела.

В унынии, словно он провалился на императорских экзаменах, А-кью побрёл к воротам и вдруг от радости замер на месте: он наткнулся на грядку репы. Но когда, присев на корточки, он собирался одну выдернуть, в ворота просунулась круглая голова и тотчас же снова исчезла. Это, несомненно, была маленькая монашка. А-кью смотрел на монашек как на сорную траву. Но в жизни следует быть осмотрительным; он быстро вырвал четыре репы, оторвал ботву и спрятал добычу в подол рубахи. В эту минуту появилась старая монахиня.

— Амитофо, амитофо … Ты зачем это залез в наш огород? Репу воровать? Ай-я! И не грех тебе?

— Когда это я лазил в твой огород воровать репу? — пятясь к выходу, спросил А-кью.

— Да вот сейчас…— Старуха показала на завёрнутый подол рубахи.

— А разве это твои? Ну-ка позови их, отзовутся они? Эх ты!..

Не договорив, А-кью большими прыжками помчался к выходу. Но на него кинулся огромный жирный чёрный пёс, который обычно находился на переднем дворе, а теперь неведомо как очутился в огороде. Пёс погнался за А-кью, но, к счастью, из подола рубахи выпала одна репа. Пёс в испуге остановился… В одно мгновение А-кью взобрался на тутовое дерево, с дерева перебрался на стену, а затем вместе с репой скатился вниз… За оградой остался чёрный пёс, лаявший на тутовое дерево, да старая монахиня, призывавшая Будду.

Всё ещё боясь чёрного пса, А-кью прихватил репу и побежал. По дороге он подобрал на всякий случай несколько камней, но пёс больше не появлялся. Тогда А-кью выбросил камни и пошёл не торопясь, на ходу жуя репу. Тут у него мелькнула мысль, что в Вэйчжуане ему делать больше нечего и лучше перебраться в город.

Доедая третью репу, он окончательно утвердился в своём решении.

В Вэйчжуане А-кью появился только после праздника осени. Все были изумлены, узнав, что он вернулся, и стали припоминать, куда же это он уходил? Прежде, собираясь в город, А-кью радостно оповещал об этом всех заранее, но в этот раз он ничего не сказал, и потому никто не заметил его исчезновения. Возможно, старику в храме он что-нибудь и говорил, но вэйчжуанцы считали событием только поездку в город таких важных лиц, как почтенный Чжао, почтенный Цянь или господин сюцай, так уж у них повелось. Даже Поддельного заморского чёрта не принимали в расчёт. А уж об А-кью и говорить нечего. Поэтому старик-сторож не стал распространять новость, и вэйчжуанское общество так и пребывало в неведении.

На этот раз, однако, возвращение А-кью было совсем особым и повергло всех в изумление. Уже темнело, когда он, сонный, вошёл в винную лавку, вытащил из-за пояса пригоршню серебра и меди и швырнул на прилавок: «Давай вина! Плачу наличными!». Он был в новой куртке, и на поясе, сильно оттягивая его, висел большой, туго набитый кошелёк. К человеку, хоть чем-то привлекавшему к себе внимание, вэйчжуанцы обычно относились подозрительно, хотя и с почтением. А-кью, конечно, все узнали, но сразу же заметили, что это не прежний А-кью в рваной куртке. Древние говорили: «Когда учёный удалился из родных мест хотя бы на три дня, встречать его надо с особым почётом». Поэтому все — и хозяин, и слуги, и посетители винной лавки, и прохожие — отнеслись к А-кью с почтением, но, разумеется, не без подозрительности. Хозяин приветствовал его кивком головы, а затем завёл с ним разговор:

— Здорово, А-кью! Вернулся?

— Вернулся.

— Видать, разбогател! Разбогател! Где это ты?..

— В городе.

На другой же день новость облетела весь Вэйчжуан. Каждый заинтересовался «возрождением» А-кью. Ведь он вернулся с деньгами и в новой куртке! Об этом приходили справляться и в винную лавку, и в чайную, и к воротам храма. В результате А-кью снискал безграничное уважение. Когда стало известно, что он прислуживал в доме самого господина цзюйжэня, вэйчжуанцы преисполнились к А-кью буквально благоговением. Фамилия господина цзюйжэня была Бай; но так как во всем городе был всего один цзюйжэнь, то и без фамилии было ясно, о ком идёт речь. И не только в Вэйчжуане, но и на сто ли вокруг. Многие даже считали, что его так и зовут цзюйжэнем. Прислуживать в семье такого человека! Да за одно это А-кью был достоин уважения.

Сам А-кью, однако, не был в восторге от своего пребывания в доме цзюйжэня, поскольку тот оказался слишком, словом, «чёрт бы его…». Такое его заявление вызывало и сокрушённые вздохи, и радость: жаль, конечно, что А-кью ушёл из такого дома, но, с другой стороны, там ему, конечно, не место.

По словам А-кью, он вернулся в Вэйчжуан ещё и потому, что горожане его разочаровали. Кроме знакомых ему чудачеств, ну, к примеру, называть лавку скамьёй и жареную рыбу приправлять мелко нарезанным луком, он вдобавок обнаружил, что городские женщины не так уж красиво ходят . Нельзя сказать, однако, что А-кью не признавал за горожанами и некоторых достоинств. Вэйчжуанцы умели играть только тридцатью двумя бамбуковыми картами, и во всей деревне один лишь Поддельный заморский чёрт знал, как играют в «мацзян» , а вот в городе каждый уличный мальчишка был мастером этого дела. И даже Поддельный заморский чёрт не смог бы с ними тягаться. Попадись он только этим десятилетним мальчишкам — в одну секунду уподобился бы «ничтожному маленькому чертёнку перед лицом князя ада »! Слушая А-кью, вэйчжуанцы краснели от стыда.

— А видели вы, как рубят голову? — неожиданно спросил А-кью. — Эх, красиво революционеров… Вот это зрелище! — Он тряс головой и брызгал слюной прямо в лицо стоявшему перед ним Чжао Сы-чэню. Все содрогнулись при этих словах. Оглядевшись по сторонам, А-кью вдруг взмахнул правой рукой и стукнул по затылку Бородатого Вана, который слушал, вытянув шею.

— Ш-ша…— прошипел А-кью, подражая свисту меча.

Бородатый Ван мгновенно втянул голову в плечи и в испуге отскочил, словно его ударило током. Это всех и развеселило и взволновало. А Бородатый Ван потом несколько дней бродил как в тумане и даже не смел близко подойти к А-кью. Да и все теперь предпочитали держаться от него на почтительном расстоянии. С этого времени, страшно даже сказать, А-кью пользовался у вэйчжуанцев таким же почётом, как и господин Чжао, и в этом нет никакого преувеличения.

Спустя некоторое время слава об А-кью дошла даже до женских половин домов Вэйчжуана. Хотя, собственно, во всей деревне только в больших домах почтенного Чжао и почтенного Цяня были женские половины, а во всех прочих домах вообще никаких половин не было, но женская половина всё же остаётся женской половиной, и то, что слава об А-кью дошла и туда, поистине удивительно. При встрече женщины спешили рассказать друг другу, что тётушка Цзоу Седьмая купила у А-кью синюю шёлковую юбку, конечно, подержанную, но заплатила за неё всего девять мао. Кроме того, мать Чжао Байяня (по словам же других, мать Чжао Сы-чэня,— это нуждается в проверке) купила у него детскую рубашку из красного заграничного полотна, почти новую, всего за триста медяков, да к тому же ещё в каждой связке  вместо ста медяков было девяносто два. Поэтому все вэйчжуанки только и мечтали о том, как бы встретиться с А-кью; одни хотели купить у него шёлковую юбку, другие — рубашку из заморского полотна. Теперь они не только не прятались, завидев А-кью, а сами останавливали его, когда он проходил мимо. Они бежали за ним, останавливали его и спрашивали:

— Нет ли у тебя шёлковой юбки, А-кью? Нет? Так, может быть, есть полотняная рубашка?

Вскоре весть о покупке тётушки Цзоу Седьмой дошла и до богатых домов. Тётушка Цзоу Седьмая на радостях попросила жену почтенного Чжао оценить шёлковую юбку, а та сообщила об этом своему супругу и очень расхваливала покупку. Почтенный Чжао за ужином в беседе с сюцаем заметил, что с А-кью дело неладно и что следует получше запирать двери и окна. Что же касается его товаров, то, пожалуй, кое-что можно было бы купить, если у него ещё остались хорошие вещи. Жена почтенного Чжао пожелала приобрести дешёвую, но хорошую меховую безрукавку. На семейном совете решили поручить тётушке Цзоу Седьмой немедленно разыскать А-кью. Ради такого случая даже нарушили обычай и в этот вечер зажгли лампу!

Масла выгорело уже немало. Членов семейства Чжао одолевала зевота, но они с нетерпением ждали А-кью, который так и не появлялся. Ругали его, бранили тётушку Цзоу Седьмую за то, что она так долго его не приводит. Жена почтенного Чжао опасалась, что А-кью побоится прийти из-за истории с У-ма, когда ему запретили переступать порог их дома. Но почтенный Чжао считал эти опасения необоснованными: «Ведь я сам его позвал…». И действительно, почтенный Чжао оказался прав. А-кью в конце концов явился в сопровождении тётушки Цзоу Седьмой.

— Он только и говорит: «У меня нет, у меня нет»,— а я говорю: «Ты должен сам пойти и сказать», — а он ещё хотел сказать, а я сказала…— задыхаясь, ещё с порога затараторила тётушка Цзоу Седьмая.

— Почтенный…— с неопределённой улыбкой начал А-кью и остановился у входа.

— Говорят, ты разбогател, А-кью.— перебил его почтенный Чжао, подойдя к нему и смерив его взглядом.— Ну что же, это хорошо… Очень хорошо… Да… говорят, у тебя есть кое-какие вещицы… Принёс бы да показал… Не потому, что… а просто я хотел бы…

— Я ведь уже сказал тётушке Цзоу… Кончилось…

— Как это «кончилось»?! — вырвалось у почтенного Чжао.— Не может быть. Так скоро?

— Это были вещи моего приятеля. Совсем немного… Раскупили…

— А может, что-нибудь осталось?

— Только занавеска на дверь.

— Неси занавеску… Посмотрим…— поспешно сказала жена почтенного Чжао.

— Ладно, принесёшь завтра. А вот в другой раз,— равнодушно добавил почтенный Чжао,— если у тебя заведутся какие-нибудь вещички, ты первым делом покажи их нам.

— Цену дадим не меньшую, чем другие,— вставил сюцай. При этом молодая жена сюцая испытующе взглянула на А-кью: подействовало ли обещание?

— Мне нужна меховая безрукавка,— заявила жена почтенного Чжао.

А-кью обещал, но таким безразличным тоном, что трудно было понять, всерьёз ли он принял весь этот разговор. Жена почтенного Чжао потеряла всякую надежду. Она так разозлилась и разволновалась, что даже перестала зевать. Сюцай тоже остался недоволен поведением А-кью и сказал, что следует остерегаться этого негодяя, «забывшего восьмое правило», а ещё лучше сейчас же попросить старосту деревни, чтобы он запретил А-кью жить в Вэйчжуане. Почтенный Чжао, однако, возразил, сказав, что такая мера может вызвать недовольство, кроме того, люди этой профессии подобны «старому орлу, который никогда не ест около своего гнезда». В своей деревне можно не бояться — только по ночам надо быть настороже. Выслушав это «домашнее поучение» , сюцай тут же отказался от своего плана изгнать А-кью из деревни и попросил тётушку Цзоу Седьмую сохранить их разговор в тайне.

На следующий же день тётушка Цзоу Седьмая, не мешкая, перекрасила синюю шёлковую юбку и теперь рассказывала каждому встречному о подозрениях относительно А-кью. Правда, о том, что сюцай хотел изгнать его из деревни, она умолчала. С этого времени и начались несчастья А-кью. Прежде всего к нему явился староста и отобрал занавеску. А-кью заявил было, что её хотела посмотреть жена почтенного Чжао, но староста занавеску не отдал да ещё потребовал, в знак почтения к своей особе, ежемесячное подношение. После этого отношение вэйчжуанцев к А-кью резко изменилось. Выказывать ему явное пренебрежение они не решались, но старались держаться от него на почтительном расстоянии. У вэйчжуанцев было весьма туманное представление о том, что значит «почитать, но держаться на расстоянии». Теперь их поведение не имело ничего общего с тем опасливым уважением, какое они проявляли по отношению к А-кью после его рассказа о казни в городе, когда он показывал, как рубят головы: «Ш-ша!».

Одни лишь бездельники продолжали интересоваться подробностями его жизни. А-кью ничего не скрывал: он с гордостью рассказывал о своём опыте. Они узнали, что его роль была очень скромная: он не умел забираться на стены и не умел даже пролезать через подкоп под стеной, он лишь стоял на страже и принимал вещи. Как-то ночью, едва он принял первый мешок, а главарь полез за вторым,— вдруг послышался шум, и А-кью поспешил удрать. В ту же ночь он тайком перелез через городскую стену и убежал в Вэйчжуан. С тех пор он больше не осмеливался приниматься за подобные дела. Откровенный рассказ А-кью ещё больше навредил ему. Ведь в последнее время вэйчжуанцы старались держаться от него «на почтительном расстоянии», чтобы не прогневать его. Кто бы мог подумать, что он всего-навсего мелкий воришка, не осмелившийся украсть вторично! Напрасно они его боялись. А-кью поистине недостоин боязни! Вот уж действительно верно сказано: «Сие тело не заслуживает страха» .

На четырнадцатый день девятого месяца в третий год правления Сюань-туна  — в тот самый день, когда А-кью продал свой кошелёк Чжао Бай-яню, — к пристани у поместья Чжао причалила большая джонка под чёрным навесом. Джонка приплыла в полном мраке после полуночи, когда в деревне все крепко спали, и об этом никто не узнал. Ушла джонка перед рассветом, и тут её кое-кто заметил, а любители новостей сумели разведать, что это джонка самого господина цзюйжэня.

Появление джонки заронило тревогу в сердца вэйчжуанцев, и ещё до полудня все заколебались. В доме Чжао тайну сохраняли строго, но в чайной и в кабачке уже заговорили о том, что революционеры вступили в город, а господин цзюйжэнь оттуда сбежал, чтобы найти пристанище в Вэйчжуане. Одна только тётушка Цзоу Седьмая отрицала это, говоря, что в джонке господин цзюйжэнь прислал на хранение всего лишь несколько старых сундуков, но почтенный Чжао вернул их обратно. Она, вероятно, была права, ведь, будучи самой близкой соседкой Чжао, она всё видела и всё слышала лучше других. Господин цзюйжэнь и почтенный Чжао прежде терпеть не могли друг друга и теперь не сочувствовали друг другу в беде.

Однако слухи разрастались. Поговаривали, что хотя господин цзюйжэнь сам и не приезжал, но будто прислал длинное письмо, в котором предлагал покончить с раздорами и перейти к дружбе; а почтенный Чжао, рассудив, решил будто, что в этом нет ничего дурного. Говорили, что он оставил у себя сундуки и спрятал их под кровать своей супруги. О революционерах же некоторые сообщали, будто они в ту ночь захватили город, и в знак траура по императору Чун-чжэну надели белые панцири и белые шлемы. 

До слуха А-кью ещё раньше дошло слово «революционеры», а в этом году он собственными глазами видел, как их казнили. Правда, у него откуда-то взялось представление о том, что революционеры — то же самое, что мятежники, а мятежники были ему не по нутру, и поэтому он «глубоко их ненавидел и презирал». Но когда этих революционеров так неожиданно испугался известный во всей округе господин цзюйжэнь, к ним неизбежно потянулась душа А-кью. Ещё больше радости ему доставила паника, охватившая всех мужчин и женщин Вэйчжуана.

«Революция — тоже неплохо…— думал он.— Лишить бы жизни всех этих проклятых… мать их!.. Я и сам не прочь переметнуться к революционерам!»

В последнее время А-кью здорово поиздержался, и в нём бродило недовольство. Выпив в полдень две чарки вина на пустой желудок, он сразу захмелел. Он шёл, ощущая удивительную лёгкость во всем теле, и о чём-то думал. Вдруг он вообразил себя революционером, а всех жителей Вэйчжуана — своими пленниками и, не сдержав радости, закричал:

— Мятеж! Мятеж!

Вэйчжуанцы в страхе смотрели на него. Таких жалких глаз А-кью ещё не видел, и ему стало так приятно, словно он в жару выпил ледяной воды. Ещё больше воодушевившись, он шагал по улице и орал:

— Хорошо!.. Что захочу, то и будет! Какая мне понравится — та и будет! Тра-та-та! Не стану каяться!.. Напившись, казнил по ошибке младшего брата Чжэна… Вот досада! Тра-та-та!.. «В руке держу стальную плеть, хочу тебя сразить!..»

Двое мужчин из семьи Чжао с двумя своими близкими родственниками у ворот своего дома тоже рассуждали о революции.

Не заметив их, А-кью прошёл мимо, задрав голову и горланя:

— Тра-та-та…

— Почтенный А-кью,— тихонько окликнул его, с опаской подходя, почтенный Чжао.

— Тра-та…— А-кью и подумать не мог, что это его назвали «почтенным», и, решив, что он ослышался, прошёл мимо, продолжая кричать.

– Почтенный А-кью!

— Не раскаюсь…

— А-кью! — сюцаю пришлось окликнуть его просто по имени.

А-кью остановился и, обернувшись, спросил:

— Что?

— Почтенный А-кью! Теперь вы,— у почтенного Чжао не хватало слов,— вы теперь… разбогатели?

— Разбогател? Конечно! Что захочу, то и будет.

— Старший брат А-кью… ведь для таких, как мы, бедных друзей, неважно, если…— со страхом заговорил Чжао Бай-янь, видимо, пытаясь выведать намерения революционной партии.

— Бедные друзья? Денег-то у тебя побольше, чем у меня,— ответил А-кью и пошёл дальше.

Все у ворот разочарованно замолчали. Потом Чжао-отец с сыном вошли в дом и совещались до тех пор, пока в доме не зажгли лампу.

А Чжао Бай-янь, вернувшись домой, вытащил из-за пояса кошелёк и велел жене спрятать его на самое дно сундука.

А-кью же весь день носился, не чуя ног под собой, и, лишь протрезвившись, вернулся в храм Бога земли. В этот вечер и старик-сторож оказался необычно приветливым и даже предложил А-кью чаю. А-кью спросил у него пару лепёшек, а проглотив их, потребовал и свечу в четверть фунта весом с подсвечником. Он зажёг свечу и улёгся один в своей каморке. Насколько всё казалось ему новым и радостным, он не сумел бы высказать. Свеча горела, будто фонари в новогоднюю ночь, пламя прыгало, как и мысли А-кью.

«Мятеж? Интересно… Придут революционеры рядами, в белых шлемах и белых панцирях… в руках у них стальные мечи и стальные плети, бомбы, заморские пушки, трезубцы, пики с крюками. Они подойдут к храму и позовут: „Идём с нами, А-кью! Идём с нами!“ И он пойдёт… Вот когда можно будет посмеяться над вэйчжуанцами. Все мужчины и женщины толпой станут на колени и начнут молить: „Пощади, А-кью!“ Но кто их будет слушать! Первым делом надо уничтожить Маленького Дэна и почтенного Чжао, а ещё сюцая с Поддельным заморским чёртом… Кого же оставить в живых? Пожалуй, Бородатого Вана… Впрочем, и его жалеть нечего…

А вещи? Прямо пойти и открыть сундуки!.. Драгоценности, деньги, заморские ткани… Перетащить в храм сначала кровать жены сюцая, отличную кровать нинбоского образца , потом столы и стулья из дома Цяня… можно и от Чжао!.. Сам он и пальцем не шевельнёт — пусть всё перетащит Маленький Дэн, да попроворнее, не то получит оплеуху…

Сестра Чжао Сы-чэна — уродина… А вот дочка тётушки Цзоу Седьмой… подрастёт — тогда и поговорим! Жена Поддельного заморского чёрта? Тьфу, дрянь, спит с бескосым мужчиной!.. У жены сюцая — на веке шрам… У-ма что-то давно но видно, куда это она запропастилась?.. Жаль, ноги у неё чересчур велики…». Так и не обдумав всё до конца. А-кью захрапел. Свеча весом в четверть фунта успела обгореть лишь на полвершка и теперь освещала ровным красным пламенем его открытый рот.

— Хо-хо! — вдруг вскрикнул А-кью и, приподнявшись, быстро посмотрел по сторонам. Но, увидев горящую свечу, снова лёг и уснул.

На другой день А-кью встал очень поздно. Выйдя на улицу, он увидел, что вокруг ничего не изменилось. В желудке у него по-прежнему было пусто. Попытался что-то придумать, но безуспешно. Потом вдруг, то ли с умыслом, то ли просто так, зашагал к обители «Спокойствие и Очищение».

У монастыря с его белой стеной и черными лакированными воротами царила такая же тишина, как и в прошлый раз, весною. Подумав, А-кью подошёл к воротам и постучал. Залаял пёс. Тогда А-кью быстро собрал обломки кирпича и стал стучать сильнее. И лишь когда чёрный лак покрылся царапинами, за воротами послышались шаги.

Зажав в руке кирпич и расставив ноги, А-кью приготовился к сражению с большим черным псом, но пёс не выскочил. Сквозь приоткрывшиеся ворота А-кью увидел старую монахиню.

— Ты зачем опять пришёл? — испуганно спросила она.

— Теперь революция… ты знаешь? — пробормотал А-кью.

— Революция! У нас уже совершили революцию… Что ещё вы хотите здесь изменить? — Глаза у монахини покраснели.

— Как так? — удивился А-кью.

— Разве ты не знаешь, что к нам уже приходили и всё изменили?

— Кто приходил? — Он ещё больше удивился.

— Сюцай с Поддельным заморским чёртом.

От неожиданности А-кью опешил, монахиня же, заметив, что пыл его несколько поостыл, быстро захлопнула ворота. А-кью снова налёг на ворота, но они не поддавались, постучал — никто не отозвался.

Все события, как оказалось, произошли здесь ещё утром. Сюцай был в курсе всех новостей и, проведав, что революционеры ночью заняли город, поспешил закрутить на макушке косу и спозаранку отправился к заморскому чёрту — Цяню. Прежде они не ладили, но с наступлением эпохи «всеобщего обновления»  быстро поняли друг друга, приспособились и договорились заняться революцией сообща.

Они долго думали и, наконец, сообразили, что в первую очередь надо уничтожить драконову таблицу с надписью: «Десять тысяч лет и ещё десять тысяч по десять тысяч лет императору!», хранившуюся в обители «Спокойствие и Очищение». И тут же отправились в монастырь совершать революцию.

Вздумавшую было сопротивляться и протестовать старую монахиню они сочли маньчжурским правительством и порядком поколотили. Придя в себя после их ухода, она увидела на полу сломанную драконову таблицу, а также обнаружила, что исчезла бронзовая курильница времён Сюань-дэ , стоявшая перед алтарём богини Гуанинь.

Обо всём этом А-кью узнал слишком поздно. Он очень жалел, что проспал, и возмущался тем, что его не позвали.

«Неужели,— думал он,— они ещё не знают, что я решил переметнуться к революционерам?»

Жители Вэйчжуана постепенно успокоились. Судя по доходившим до них новостям после захвата города революционерами, ничего особенного там не произошло. Над солдатами стоял всё тот же командир. Начальник уезда тоже был прежний, изменилось только его звание. Кем-то пошёл служить и господин цзюйжэнь. В новых чинах вэйчжуанцы не разбирались. Пугало только одно: несколько плохих революционеров на другой же день стали отрезать мужчинам косы. Говорили, что от них пострадал лодочник Ци-цзинь  из соседней деревни — остался без косы и потерял человеческий облик. И всё же это нельзя было счесть жестоким террором, так как вэйчжуанцы редко ездили в город, а кто собрался туда, сразу же отменил своё решение, чтобы не подвергать себя опасности. Например, А-кью, узнав такую новость, сразу же оставил мысль проведать в городе старых друзей.

Тем не менее нельзя утверждать, что в Вэйчжуане ничего не изменилось. Через несколько дней возросло число вэйчжуанцев, закрутивших косы на макушке ; причём, как уже говорилось выше, первым сделал это, конечно, сюцай; за ним последовали Чжао Сы-чэнь, Чжао Бай-янь, а потом уже и А-кью. В летний зной и раньше все закручивали косы или связывали их узлом, но никому это не казалось странным. Однако теперь, когда стояла глубокая осень, такое несвоевременное выполнение летних правил следовало считать настоящим героизмом. Словом, было бы несправедливым утверждать, что революция никак не отразилась на Вэйчжуане.

И когда Чжао Сы-чэнь шествовал по улице с голым затылком, прохожие громко кричали:

— Смотрите! Революционер идёт!..

Эти возгласы вызывали у А-кью острую зависть. Узнав потрясающую новость, что сюцай закрутил косу на макушке, А-кью и подумать не мог, что последует его примеру. Но после встречи с Чжао Сы-чэнем он решил, что такое нововведение достойно подражания. С помощью бамбуковой палочки для еды он закрутил свою косу на макушке и после долгих колебаний собрался наконец с духом и храбро вышел на улицу.

Но прохожие ничего не кричали, лишь молча на него смотрели. А-кью сперва был огорчён, потом рассердился. В последнее время он легко выходил из себя, хотя жизнь его не стала хуже, чем была до революции. Все держались с ним почтительно, хозяин винной лавки не требовал наличных денег. И всё же А-кью испытывал разочарование: он ждал от революции гораздо больше! В довершение всего он встретил Маленького Дэна и чуть не лопнул от злости.

Маленький Дэн тоже закрутил косу на макушке и, представьте себе, тоже с помощью бамбуковой палочки. А-кью никак не ожидал от Маленького Дэна такой наглости и решил его проучить. Да что он такое, этот Маленький Дэн? А-кью так и подмывало наброситься на него, сломать его бамбуковую палочку, спустить косу и надавать пощёчин за то, что он забыл о своём ничтожном происхождении и посмел сделаться революционером. Но, поразмыслив немного, А-кью простил Маленькому Дэну его дерзость, только смерил его гневным взглядом и сплюнул.

За последние дни в городе побывал только один Поддельный заморский чёрт. Сюцай, помня о сундуках, оставленных у него в доме на хранение, тоже хотел нанести визит господину цзюйжэню, но побоялся лишиться своей закрученной косы и не поехал. Он написал письмо в форме «жёлтого зонтика»  и поручил Поддельному заморскому чёрту передать его цзюйжэню. Ещё он попросил у Поддельного заморского чёрта личную рекомендацию для вступления в партию свободы. Когда Поддельный заморский чёрт вернулся, он взял с сюцая четыре юаня, а сюцай получил серебряный значок в виде персика и нацепил его себе на грудь. Все вэйчжуанцы были потрясены и говорили, что значок партии «кунжутного масла» , пожалуй, не менее почётен, чем звание ханьлиня . На этот раз почтенный Чжао удостоился ещё большего уважения, чем когда его сын стал сюцаем. Он сильно возгордился, стал всех презирать, а А-кью вообще не замечал.

А-кью всё это раздражало. Он давно чувствовал себя одиноким, а когда услышал о «серебряном персике» сюцая, сразу понял: чтобы стать революционером, мало заявить, что присоединяешься к революции и закрутить косу. Самое главное — завести знакомство с революционерами, а он за всю свою жизнь видел только двух: того, которому в городе — ш-ша! — отрубили голову, и этого Поддельного заморского чёрта. У А-кью не было выбора, и он решил немедленно пойти к Поддельному заморскому чёрту посоветоваться.

Ворота в доме семьи Цянь были открыты. А-кью осторожно вошёл и сразу испугался. Посреди двора, весь в чёрном, вероятно в заморском костюме, стоял Поддельный заморский чёрт. На груди у него красовался «серебряный персик», в руке была палка, которую А-кью когда-то испробовал на себе. Успевшие подрасти распущенные волосы Поддельного заморского чёрта делали его похожим на праведника Лю Хая . Против него стояли Чжао Бай-янь и три бездельника, которые со вниманием, очень почтительно слушали его речь.

А-кью незаметно подошёл и стал позади Чжао Бай-яня; он хотел окликнуть хозяина, но не знал, как это лучше сделать. Сказать: «Поддельный заморский чёрт»? Нет, не годится. «Иностранец» — нельзя, «революционер» — тоже. Может быть, назвать его «господин иностранец»?

Между тем «господин иностранец» не замечал А-кью и, закатив глаза, вдохновенно разглагольствовал:

— …Я человек нетерпеливый. И каждый раз при встрече с ним прямо ему говорил: «Братец Хун ! Надо действовать!». Но он твердил своё: «No» . Это иностранное слово; вам его, конечно, не понять! Если бы не это слово, мы давно победили бы… Но он оказался чересчур нерешительным… Не раз просил меня поехать в Хубэй , но я не согласился. Кому охота работать в таком захолустье?

Выждав, пока «господин иностранец» умолкнет, А-кью храбро произнёс: «Ага!.. Вот что…» — но и на этот раз почему-то не назвал его «господин иностранец». Присутствующие испуганно обернулись, и тут только «господин иностранец» заметил А-кью.

— Что тебе?

— Я…

— Пошёл вон!

— Я хочу присоединиться…

— Убирайся!..— И «господин иностранец» замахнулся своим «похоронным посохом».

Чжао Бай-янь и бездельники закричали:

— Господин приказал тебе убраться! Почему ты ослушался?

А-кью прикрыл голову руками и, не помня себя, бросился за ворота, но «господин иностранец» не преследовал его. Пробежав несколько десятков шагов, А-кью пошёл медленнее. Сердце его сжимала тоска. «Господин иностранец» не допустил его к революции, а другого пути у него нет. Отныне А-кью уже не мог надеяться, что придут люди в белых шлемах и в белых панцирях и позовут его. Все его чаяния, надежды, стремления, планы были уничтожены одним взмахом палки. Теперь его уже не волновало, что бездельники разнесут эту новость и Маленький Дэн или Бородатый Ван станут насмехаться над ним.

Кажется, никогда ещё А-кью не пребывал в таком унынии. Он утратил всякий интерес к своей закрученной на макушке косе, даже почувствовал презрение к ней. Всем назло он решил сейчас же раскрутить косу, но почему-то не сделал этого. Прошатавшись до ночи, он выпил в долг две чашки вина и вновь пришёл в хорошее настроение. В его сознании снова возникли смутные образы людей в белых панцирях и белых шлемах.

Однажды, досидев, как обычно, до закрытия винной лавки, А-кью вернулся в храм Бога земли.

«Бум!» — вдруг донеслось с улицы. Любитель всяких происшествий, А-кью тотчас же устремился в темноту. Впереди послышались шаги нескольких человек, потом кто-то пробежал мимо. А-кью повернулся и помчался вслед за бегущим. Человек свернул в сторону — А-кью тоже. Неизвестный остановился, и А-кью остановился. Подойдя к неизвестному, А-кью обнаружил, что это всего-навсего Маленький Дэн.

— В чём дело? — сердито спросил А-кью.

— Чжао… Грабят дом почтенного Чжао…— задыхаясь, ответил Дэн.

Сердце А-кью учащённо забилось. Маленький Дэн скрылся в темноте. А-кью побежал дальше, то и дело останавливаясь. Как человек бывалый, имевший дело с людьми «подобной профессии», он, осмелев, добрался до угла улицы и внимательно прислушался — там вроде бы кто-то разговаривал. Потом увидел людей, выносивших сундуки, домашнюю утварь и кровать нинбоского образца. Кажется, они были в белых шлемах и белых панцирях, но все это произошло как в тумане. Надо бы подойти ближе, однако ноги не слушались А-кью.

Ночь выдалась безлунная, и стояла такая тишина, будто вернулись времена великого покоя, царившего при императоре Фу Си . А-кью оставался на углу, пока у него хватило сил, а мимо него все тащили и тащили сундуки, домашнюю утварь, нинбоскую кровать, на которой спала жена сюцая. Он просто не верил собственным глазам, но твёрдо решил остаться незамеченным и в конце концов вернулся в свой храм.

В храме была чёрная, как лак, тьма. А-кью тщательно запер ворота и ощупью пробрался в свою каморку. Лёг и постепенно успокоился. Итак, люди в белых шлемах и белых панцирях действительно пришли, но его не позвали. Они унесли много хороших вещей, а на его долю ничего не досталось…

«И всё потому, что Поддельный заморский чёрт — будь он проклят! — не допустил меня к революции. Иначе разве я не получил бы своей доли?» — негодовал А-кью.

Чем больше он думал об этом, тем больше злился, и под конец душа его переполнилась горечью. В гневе он тряхнул головой и прошептал:

— Не допустили. Только вам можно. Ну, погоди, Поддельный заморский чёрт! Ты — мятежник, а мятежникам — ш-ша! — рубят головы… Вот возьму и донесу… Посмотрим тогда, как тебя заберут в ямынь  и отрубят тебе голову… А добро отберут. Всей твоей семье отрубят… ш-ша… ш-ша…

Ограблением дома Чжао вэйчжуанцы были и обрадованы и напуганы. Те же чувства испытывал и А-кью. Однако спустя четыре дня, ровно в полночь, А-кью схватили и отправили в город. В эту, тоже тёмную, ночь отряд солдат, отряд самообороны, отряд полиции и ещё пять сыщиков незаметно подошли к Вэй-чжуану, воспользовавшись темнотой, окружили храм Бога земли и выставили пулемёт прямо против входа. А-кью не показывался. Долгое время вообще не было никакого движения. Наконец начальник потерял терпение и назначил награду в двадцать тысяч медяков тому, кто первым проникнет к А-кью. Тогда два солдата из отряда самообороны, пренебрегая опасностью, отважились перелезть через стену. Вслед за ними отряды объединёнными усилиями проникли в храм и схватили сонного А-кью, который пришёл в себя, лишь когда его проволокли мимо пулемёта.

В город А-кью привели только в полдень. В старом полуразрушенном ямыне солдаты, миновав пять или шесть тесных проходов, втолкнули его в какую-то каморку. Он споткнулся, и не успел ещё выпрямиться, как сбитая из неотёсанных брёвен дверь захлопнулась, ударив его по пятке. В каморке были глухие стены без окон. Привыкнув к темноте и оглядевшись, А-кью заметил в углу двух человек.

Сердце А-кью билось тревожно, но он не унывал, потому что его каморка в храме Бога земли была не выше и не светлее этой. Его соседями оказались двое деревенских парней. А-кью постепенно разговорился с ними. Один из них сообщил, что господин цзюйжэнь требует с него долг, который не уплатил его дедушка ; другой сам не знал, за что его взяли… Когда они, в свою очередь, стали расспрашивать А-кью, тот бойко ответил:

— За то, что я захотел присоединиться к революции.

В этот же день, к вечеру, его выволокли из каморки и втолкнули в большой зал, где прямо против входа восседал старик с начисто выбритой, блестящей головой. А-кью подумал, что это монах, но тут же заметил, что старика охраняют солдаты, а по обеим сторонам от него стоят ещё человек десять в длинных халатах. У некоторых были бритые головы, как у старика, у других волосы, длиной в целый чи, спускались на плечи, как у Поддельного заморского чёрта. У всех были злые, бандитские физиономии, и все они снисходительно рассматривали А-кью. Он сразу же сообразил, что сидящий перед ним старик — важная птица. Ноги у А-кью сами собой подогнулись, и он опустился на колени.

— Говори стоя! Поднимись с колен! — хором закричали люди в длинных халатах.

А-кью, конечно, их понял, но чувствовал, что не удержится на ногах. Тело непроизвольно клонилось вниз, и в конце концов он снова опустился на колени.

— Рабская душа! — с презрением сказали люди в длинных халатах, но вставать его больше не заставляли.

— Говори всю правду, как было дело! Этим ты облегчишь свою участь. Мне все известно. Признаешься — отпустим! — глядя в лицо А-кью, тихо и отчётливо произнёс старик с блестящей головой.

— Сознавайся! — закричали люди в длинных халатах.

— Вначале… я хотел… сам присоединиться!..— запинаясь, ответил сбитый с толку А-кью.

— Почему же ты не пошёл? — ласково спросил старик.

— Поддельный заморский чёрт не позволил…

— Глупости! Теперь поздно выкручиваться… Где твои сообщники?

— Чего?

— Люди, которые в тот вечер ограбили дом Чжао?

— Они не позвали меня. Они сами всё унесли! — возмущённо заявил А-кью.

— А куда они ушли? Скажи, и мы тебя отпустим, — добавил старик ещё ласковей.

— Я не знаю… Они не позвали меня…

Тут старик глазами подал знак, и через минуту А-кью снова очутился за решёткой в каморке.

На следующее утро его опять вытащили и отвели в Большой зал. Там всё было, как накануне. На возвышении сидел тот же старик с блестящей головой, и А-кью опять стал на колени.

— Хочешь что-нибудь ещё сказать? — ласково спросил старик.

А-кью подумал, но сказать ему было нечего, и он ответил:

— Нет.

Человек в халате принёс бумагу и сунул в руку А-кью кисточку. Но А-кью так перепугался, что душа его едва не вылетела вон: ведь он впервые в жизни держал кисточку. Он просто не знал, как её держать. Человек указал ему место на бумаге и приказал расписаться.

— Я… я… не умею писать,— смущённо сказал А-кью, неумело сжимая кисточку в кулаке.

— Нарисуй круг — и всё.

А-кью хотел нарисовать круг, но рука, сжимавшая кисть, дрожала; тогда человек разложил бумагу на полу. А-кью наклонился и, собрав все силы, начал выводить круг. Он боялся, что над ним будут смеяться. И изо всех сил старался, чтобы круг получился ровным, но проклятия кисточка оказалась не только тяжёлой, но и непослушной. Дрожа от напряжения, он почти уже соединил линии круга, но вдруг кисточка поехала в сторону, и круг оказался похожим на тыквенное семечко.

А-кью было стыдно, что он не умеет рисовать круги, но человек, не обратив на это внимания, отобрал у него бумагу и кисточку; потом его увели из зала и опять втолкнули в каморку. А-кью не очень обеспокоился. Он считал, что так и надо, что в этом мире человека иногда должны куда-то вталкивать и откуда-то выталкивать. Но вот, что круг вышел неровный,— это, пожалуй, может лечь тёмным пятном на все его «деяния». Немного погодя А-кью всё же успокоился и подумал: «Только дурачки рисуют круги совсем ровными…». Тут он и уснул.

А господин цзюйжэнь в эту ночь никак не мог уснуть: он повздорил с командиром батальона. Господин цзюйжэнь требовал, чтобы прежде всего нашли его украденные сундуки, а командир батальона главной своей задачей считал устрашение — чтобы другим неповадно было. В последнее время он совершенно ни во что не ставил господина цзюйжэня; разговаривая с ним, стучал кулаком по столу и, наконец, заявил:

— Расправиться с одним — значит устрашить сотню! Сам посуди: я всего дней двадцать как стал революционером, а уже произошло больше десяти ограблений, и ни одно из них до сих пор не раскрыто… Каково это для моей репутации? Когда же училось наконец поймать преступника, ты мне мешаешь… Не суйся! Этими делами распоряжаюсь я…

Господину цзюйжэню трудно было спорить, но он держался твёрдо и сказал, что, если не будут найдены его сундуки, он немедленно откажется от своей новой должности помощника по гражданскому управлению, на что командир батальона ответил:

— Сделай одолжение!

По этой причине господин цзюйжэнь и не мог уснуть всю ночь. К счастью, он всё же не отказался от своей должности.

На следующее утро, после бессонной ночи господина цзюйжэня, А-кью ещё раз выволокли из каморки. В большом зале на возвышении сидел всё тот же старик с блестящей головой, и А-кью опять опустился на колени.

— Хочешь что-нибудь ещё сказать? — ласково спросил старик.

А-кью подумал, но сказать ему было нечего, и он опять ответил:

— Нет.

Сразу же какие-то люди — кто в халате, кто в куртке — подошли и надели на него белую безрукавку из заморской материи с чёрными иероглифами . А-кью очень огорчился, потому что это напоминало траур. Ему скрутили руки за спину и выволокли из ямыня.

Затем А-кью втащили на открытую повозку, и несколько человек в коротких куртках сели вместе с ним. Повозка сейчас же тронулась. Впереди шли солдаты с заморскими ружьями и отряд самообороны; по обеим сторонам улицы толпились бесчисленные зеваки, а что делалось позади, А-кью не видел. Вдруг у него мелькнула мысль: «Уж не собираются ли ему отрубить голову?». В глазах у него потемнело, в ушах зазвенело, и он как будто потерял сознание. Но, придя в себя, подумал, что в этом мире у человека, вероятно, бывают и такие минуты, когда ему отсекают голову.

А-кью знал дорогу и не мог понять, почему они не направляются к месту казни. Он просто не догадывался, что его возят по улицам напоказ для устрашения других. А если бы и догадался, то всё равно подумал бы, что в этом мире у человека бывают и такие минуты.

Наконец он понял, что этот извилистый путь ведёт на площадь, где совершаются казни, а там… ш-ша! — и голову долой. Он растерянно глядел по сторонам. Всюду, как муравьи, суетились люди. Вдруг в толпе на краю дороги он заметил У-ма. Давно они не виделись… Значит, она работает в городе? А-кью стало стыдно, что он не проявил своей храбрости: не спел ни одной песни. Мысли вихрем закружились в его голове. «Молодая вдова на могиле» — нет, это недостаточно величественно. «Мне жаль» из «Битвы тигра с драконом» — тоже слабо. «В руке держу стальную плеть» — вот это, пожалуй, годится… А-кью хотел взмахнуть рукой, но вспомнил, что руки связаны, и не запел.

— Пройдёт двадцать лет, и снова появится такой же!..— возбуждённо крикнул он, но так и не докончил фразы. Он произносил слова, которым его не учили, которые сами родились.

— Хао! Хао!  — донеслось из толпы, как волчий вой. Повозка продолжала двигаться вперёд под одобрительные возгласы толпы. А-кью взглянул на У-ма, но она, не замечая его, с увлечением глазела на солдат с заморскими ружьями за плечами.

Тогда А-кью перевёл взгляд на толпу, провожавшую его криками.

Мысли снова беспорядочным вихрем закружились у него в голове. Четыре года назад у подножия горы он повстречался с голодным волком; волк неотступно шёл за ним по пятам и хотел сожрать его. А-кью тогда очень испугался. К счастью, в руках у него был топор; это придало ему храбрости, и он добрался до Вэйчжуана. А-кью навсегда запомнились злые и трусливые волчьи глаза — они сверкали, как два дьявольских огонька, и словно впивались в его тело… И теперь, глядя в толпу, А-кью увидел никогда не виданные им прежде страшные глаза: пронизывающие, сверлящие. Они неотступно следили за ним, они уже поглотили его слова и хотели пожрать его самого. Не приближаясь и не отступая, они следовали за ним.

Эти глаза словно слились в один глаз и грызли душу А-кью.

«Спасите!»

Но А-кью не выкрикнул этого слова. В глазах у него потемнело, в ушах зазвенело, и ему показалось, будто всё его тело разлетелось мелкой пылью…

---

А теперь о последствиях этого события. Самая крупная неприятность выпала на долю господина цзюйжэня: похищенные сундуки так и не нашлись, и всё его семейство лило горькие слезы. Случилась неприятность и в семействе почтенного Чжао: во время поездки сюцая в город,— где он хотел пожаловаться властям,— безбожные революционеры не только срезали у него косу, но ещё вытребовали у него подношение в двадцать тысяч медяков; и вся его семья тоже горько плакала. С этого дня потерпевшие стали ощущать всё большее влечение к завещанной веками старине.

Что касается общественного мнения, то в Вэйчжуане все сходились на одном, — что А-кью был негодяем. Бесспорным доказательством тому служила его казнь. Не будь он негодяем, разве расстреляли бы его? Общественное мнение в городе тоже не склонялось на его сторону. Почти все остались недовольны, считая, что расстрел не такое интересное зрелище, как отсечение головы. И потом, что за странный смертник! Его так долго возили по улицам, а он не спел ни одной песни!  Зря за ним ходили, только время потеряли…

Каннский кинофестиваль 1982

Пользователи также искали:

кинофестиваль, каннский, кинофестивалем, кинофестиваля, каннскому, фестиваль, венецианский, каннского, каннском, каннский кинофестиваль, кинофестивале, канны, канне, каннах, каннском кинофестивале, каннского кинофестиваля, каннский фестиваль, каннским, каннским кинофестивалем, награды и премии, премии, венецианский фестиваль, венецианский кинофестиваль, канн, награды, xpx, 1982г, кинофестиваль 1982, фестиваль 2019, каннского кинофестиваля 1982,

                                     

Московский Международный кинофестиваль. съемок в нем нет спецэффектов, а одержимость и талант Вернера Херцога принесли ему приз лучший режиссер на Каннском кинофестивале 1982.. .. 10 фишек, которые можно найти на постерах Каннского. В Каннах нас по прежнему любят Каннский кинофестиваль это как раз тот случай, когда важна не победа, а участие. Быть в числе лучших фильмов. .. Награды и премии: Каннский кинофестиваль 1982. Каннский кинофестиваль: вся информация на тему Каннский кинофестиваль 1982 лучший фильм, лучшие актер и актриса, лучший режиссер и. .. 30 января в киноцентре Родина начнется ретроспектива Вима. Фильм Каннский кинофестиваль The Cannes Film Festival фото, видео, список Париж, Техас 1983 Легенда о Нараяме 1982 Пропавший без вести.. .. Вим Вендерс награды и кинопремии КиноПоиск. Каннский кинофестиваль 1982 награды и кинопремии на КиноПоиске.. .. Каннский кинофестиваль 1982 Кино google-info.org. Во время Каннского кинофестиваля 1982 года Вим Вендерс по очереди пригласил своих коллег для интервью в комнату, где был. .. Стивен Спилберг научит публику крикети кракети Российская. Визит, или Воспоминания и признания 2015 1982 -. Мария Изабел де Оливейра Каннский кинофестиваль 2010.. .. Фильм от создателей 1 завершит Каннский кинофестиваль. Каннский кинофестиваль, 2018 год Особый взгляд Каннского кинофестиваля специальный приз жюри Соль Каннский кинофестиваль, 1982 год.. .. Сталлоне представит фильм Рэмбо V: Последняя кровь на. На Каннском кинофестивале вне конкурса показали волшебную сказку для Даль эту книгу написал в 1982 году, а Софи его любимая. .. Фильм Фицкарральдо Fitzcarraldo 1982 вся информация о. 1982 – Каннский кинофестиваль. Большой приз жюри, Золотая пальмовая ветвь, а также Приз экуменического христианского жюри. 18 декабря.

Мария Изабел де Оливейра de Oliveira, Maria Isabel. Мало кто знает, но первый Каннский кинофестиваль должен был состояться не в 1946 Постер Каннского кинофестиваля 1982 года.. .. Сталлоне представит новый фильм о Рэмбо на Каннском. За главную премию Каннского кинофестиваля боролись 18 фильмов. Впервые после 1982 года ее завоевал турецкий фильм. Картина. .. Иерусалимский трамвай: следующая остановка – Нью Йорк. Дорога Йылмаза Гюнея и Шерифа Герена, получившая в 1982 году Золотую пальмовую ветвь Каннского кинофестиваля, открыла дорогу. .. Вернер Херцог Страница 5 Нижегородский центр. Первый фильм о Рэмбо был снят в 1982 году. При бюджете в n5 млн Каннский кинофестиваль в 2019 году пройдет с 14 по 25 мая.. .. Турецкий фильм завоевал главный приз Каннского кинофестиваля. Каннский кинофестиваль, год: Лучший режиссер Вернер Херцог Сан Себастьян, 1982 год: Приз Международной Католической организации в. .. Плотник, пилот и многодетный отец Харрисон Форд РИА. фильм Рэмбо: Первая кровь First Blood был снят в 1982 году. 72 й Каннский кинофестиваль пройдет на Лазурном берегу с 14 по. .. Каннский кинофестиваль: история, фильмы, конкурс, звезды. Каннский кинофестиваль привлекает ничуть не меньше. Современный фестивальный дворец был построен в 1982 году на месте. .. канны Эхо Москвы. Каннский кинофестиваль вместо так называемого Такими были показы фильмов Инопланетянин Стивена Спилберга 1982 год. .. Фильм Каннский кинофестиваль The Cannes Film Festival фото. 28 й Еврейский кинофестиваль открывается в Линкольн центре. Аугуст – лауреат премии Оскар и двух Гран при Каннского кинофестиваля. Шлингербаума Брюссельский транзит Brussels Transit, 1982,. .. Национальный кинофестиваль. Актеры Харрисон Форд и Джек Леммон на 35 м Каннском кинофестивале. 26 мая 1982. 12 из 13. Главное увлечение Форда в жизни.

«КьюАй» («Весьма Интересно») / «QI

Год выпуска: 2003
Страна: Великобритания
Жанр: комедийная телевикторина
Продолжительность: серии по 30 минут
Режиссер: Ian Lorimer, John Lloyd, BBC
Ведущий : Стивен Фрай (Stephen Fry)
Постоянный участник: Алан Дейвис (Alan Davies)
Частые гости: Билл Бейли (Bill Bailey), Джо Брэнд (Jo Brand), Шон Лок (Sean Lock), Рич Холл (Rich Hall), Фил Джупитус (Phill Jupitus)

Описание:
«КьюАй», этакий перевёртыш «АйКью» («коэффициента интеллекта»), можно перевести на русский как «Весьма Интересно». Это британская комедийно-познавательная передача в форме игры, где ценится не столько ум или, не дай Бог, энциклопедические познания, сколько остроумие и умение импровизировать. Наряду с правильными ответами, засчитываются прежде всего интересные.
Ведущий — гениальный писатель, актёр, сценарист, режиссёр, общественный деятель… «Повелитель Танца», «Принц Плавок» и известный блоггер-гаджетоман Стивен Фрай, дамы и господа!
Один из 4-х игроков, постоянный гость — обаятельный молодой актёр Алан Дейвис («Джонатан Крик»), всё время выпячивающий своё «невежество» в ответ на «высокоинтеллектуальные занудства» Фрая, что вот уже 6-ой год создаёт бесконечный комический эффект. С момента появления шоу в 2003 году, всего в нём участвовало 56 гостей, среди которых преимущественно звёзды британского телевидения и кино, в том числе туда, конечно же, заглядывал лучший друг Фрая Хью Лори (s1e01 «Adam») и их старая подруга Эмма Томпсон (s6e11 «Film»). Частые гости: Билл Бейли (блестящий музыкальный пародист, известный у нас по сериалам «Spaced», «Black Books»), ведущий Top Gear Джереми Кларксон, звезда британской stand-up comedy Джо Брэнд и многие-многие другие.
Известная российскому читателю «Книга всеобщих заблуждений» родилась именно из этого шоу — большая часть вопросов, которые задаёт Фрай, предполагает какой-нибудь очевидный, якобы всем известный ответ, но на поверку он оказывается «всеобщим заблуждением». Тогда воет штрафная сирена, и с участника снимаются очки.
По ходу обсуждения вопросов, правильные и развёрнутые ответы на которые зачастую способны дать только наши игроки «Что? Где? Когда?», гости QI искромётно шутят, подначивая друг друга и Стивена. Запретных тем ни для вопросов, ни для шуток не существует.
QI в википедии

Напоминаем, что QI Wiki существует !!! (теперь с большим количеством контента): довольно интересный

tl; dr: QI Wiki теперь имеет всю информацию о старых эпизодах, которая раньше была в Википедии, и если вы хотите написать подробности для более свежих эпизодов, продолжайте и создайте новую страницу!

Всем привет! Я редактор Википедии и редактор Викии, и я подумал, что объясню, что произошло с информацией, связанной с QI, в Википедии и Викии (два разных веб-сайта, которые совместно создаются интернет-сообществом) за последние несколько лет.

По сути, Википедия часто накапливает много очень подробной информации о фандомах и телешоу, но в первую очередь это энциклопедия, поэтому мы обычно хотим сохранить немного деталей о самом шоу и более подробно об освещении вторичных источников (как было шоу сделало, что сказали критики, выиграло ли оно какие-либо награды, какое влияние оказало шоу?)

Wikia, с другой стороны, является идеальным местом для чрезмерного количества фанатского контента.

Так много страниц с эпизодами, подобных этой, раньше размещалось в Википедии, но они были удалены в 2015 году (боюсь, по моей инициативе).Я планировал переместить их все в Викию, но из-за технических ограничений мой план исчерпал себя, оставив всего несколько десятков страниц, подобных этой (это был невероятно длительный процесс, потому что мне приходилось вручную исправлять все мелочи форматирования, и я сделал плохие решение сделать страницу по эпизоду, а не по сериалу).

Я снова наткнулся на этот проект, но обнаружил, что теперь могу копировать форматирование из-за технических улучшений в программном обеспечении Wikia, поэтому всего за пару часов мне удалось сбросить всю старую информацию из Википедии на такие страницы один.Это все еще немного чушь, но теперь в QI Wiki есть весь контент, который раньше был в Википедии.

К сожалению, с 2015 года никто нигде, насколько мне известно, не писал описания новых серий. Если кто-то хочет нам помочь, QI Wiki может редактировать кто угодно, даже без регистрации, и за последние четыре года у нас было несколько блестящих анонимных участников, даже когда я не проявлял активности.

Я надеюсь, что этот сайт будет полезен некоторым из вас, и дайте мне знать, если возникнут какие-либо вопросы!

Кристина Ци

Предварительный просмотр моей будущей книги (дата публикации уточняется):

Финансовая змея: воспоминания о моем хедж-фонде на миллиард долларов

Хедж-фонд (сущ.): Группа инвесторов, которая объединяет капитал богатых людей и организаций, используя спекулятивные методы в надежде получить крупный прирост капитала.

Другими словами, мы делаем миллиардеров еще богаче.
—

Почти 100% хедж-фондов терпят неудачу еще до запуска. Из немногих фондов, которым удалось запустить, лишь небольшая горстка работает достаточно хорошо, чтобы пройти пятилетний рубеж. Эти менеджеры известны как ветераны хедж-фондов.

Из этих ветеранских фондов почти ни один не был создан учредителями студенческого возраста.

Я — ветеран-основатель хедж-фонда, который начал свою карьеру в общежитии колледжа в 2012 году.Я торговал до 7,1 миллиарда долларов в день, попал на первую полосу Forbes и за час заработал больше, чем мои родители за год. Меня также допросило ФБР, подало в суд, выселили, и я столкнулся со своей долей неприятностей — и травм. При запуске фонда мы совершили бесчисленное количество ошибок. Меня отвергли более тысячи инвесторов. Были времена, когда я приходил домой в слезах, задаваясь вопросом, почему я выбрал такой соревновательный и бессмысленный путь. Было много тревожных ночей, когда я думал, арестует ли меня утром полиция.

Я вырос в маленьком городке на севере штата Юта, вдали от ям на Уолл-стрит. Мои родители, учителя и образцы для подражания всегда учили меня делать что-то хорошее для этого мира; служить моему сообществу и малоимущим. И все же, несмотря на мое желание что-то изменить, я стал заниматься высокочастотным трейдингом, или HFT, где я абсолютно ничего не делал для общества. Когда я стал известен в своей отрасли, когнитивный диссонанс рос и рос, пока все не взорвалось. Я стал торговцем на Уолл-стрит — финансовой змеей — увеличивая состояние самых богатых людей в мире.

Я написал эти мемуары, потому что люди заслуживают знать правду о создании хедж-фонда сегодня, о противоречивой практике высокочастотной торговли, о жизни в одном из самых элитных колледжей в мире и о том, что случилось с моим фондом, Domeyard LP.

Я благодарен пионерам финансовой индустрии, которые дали мне все возможности добиться успеха.

Следующему поколению молодых лидеров в финансах: вы унаследуете богатство, превосходящее ваши самые смелые мечты, от унаследованной системы, которая не всегда имеет смысл.

Просто знайте, что в жизни есть гораздо больше, чем погоня за альфой.

Если вы хотите получать уведомления о дате выпуска моей книги, введите здесь свой адрес электронной почты: https://financesnake.substack.com/p/coming-soon. Я обещаю свести электронные письма к минимуму.

Li Ziqi Wiki — Список вопросов о Ziqi

Добро пожаловать в интернет-магазин Li Ziqi. Начните здесь, чтобы прочитать историю Цзыци, попробовать китайскую кухню и изучить классическую китайскую культуру, стоящую за ней.

18 июня, 2019 25 комментариев

У многих людей есть вопросы о Ли Цзыци.Мы их собрали и просто ответили. Надеюсь помочь им лучше понять Цзыци.

1. Кто такой Ли Цзыци? Биография LiZiqi.

2. Настоящая ли Лизики?

3. Возраст Ли Цзыци?

• Невежливо спрашивать возраст девочки. Но мы никогда не говорим вам, что она родилась в 1990 году. Что ж, это уже не секрет.

4. Weibo

Ли Цзыци

5. Канал на Youtube li ziqi

6. Женат ли Ли Цзыци?

• No.Она еще не замужем.

7. Ли Цзыци, видеоблогер, возраст

• В начале 2016 года Ли Цзыкай начал снимать видео. Предыдущие видео были собраны, сняты, сняты и отредактированы ею самой.

8. Где живет Ли Цзыци?

• Она живет со своей бабушкой в ​​собственном доме в Мяньян, Сычуань, Китай.

9. Семья Ли Цзыци

• Она сирота, растет с бабушкой.

10.Музыка Ли Цзыци

• Фоновую музыку к этим видео создавала не она. Поскольку эта музыка защищена авторским правом, и многие из них являются китайскими музыкальными названиями, в настоящее время мы не можем перевести и поделиться ею со всеми.

11. Инстаграм LiZiqi

12. liziqi Википедия

13. Есть ли у Лизики парень или муж?

• Извините, мы не разглашаем, замужем ли Ziqi, чтобы не повлиять на ее жизнь. Но мы можем вам сказать, что она до сих пор не замужем.

14. liziqi подделка

• Многие люди притворяются Цзыци или подражают ей. Может быть, это может отражать всеобщую любовь к ней с другой стороны. Я надеюсь, что все ее защитят.

15. Высота лизици

• Цзыци невысокого роста. Ей 161см.

16. Книга рецептов Liziqi

• В настоящее время Ziqi не планирует выпускать книги.

17. Бабушка Лизики еще жива?

• Спасибо за внимание.Бабушка еще жива и здорова.

18. Где находится родной город Лизики?

• Родной город Цзыци — Мяньян, провинция Сычуань, Китай.

19. Ли Цзыци — актер?

• Нет. Она не актер.

20. День рождения Лизики

• 6 июля у нее день рождения. Ее знак зодиака — Рак.

25 ответов

Оставить комментарий

Комментарии будут одобрены перед появлением.

Эмили Ци Вики, биография, состояние, возраст, семья, факты и многое другое

Вы найдете всю основную информацию об Эмили Ци. Прокрутите вниз, чтобы получить полную информацию. Мы расскажем вам об Эмили. Оформить заказ Эмили Wiki Возраст, биография, карьера, рост, вес, семья . Будьте в курсе ваших любимых знаменитостей. Мы обновляем наши данные время от времени.

БИОГРАФИЯ

Китайская звезда социальных сетей, известная своей Эмили.qi_ Аккаунт Instagram. Она приобрела огромную популярность благодаря моделированию в моде и образе жизни, а также фотоблогам. Эмили Ци — известная звезда Instagram. Эмили родилась 17 апреля 2000 года в Китае. Эмили — одна из самых известных и популярных знаменитостей, ставшая звездой Instagram. По состоянию на 2018 год Эмили Ци 18 лет. Эмили Ци является участницей известного списка Instagram Star .

Wikifamouspeople включил Эмили Ци в список популярных знаменитостей. Эмили Ци также указана вместе с людьми, родившимися 17 апреля 00 г.Одна из самых ярких знаменитостей, внесенных в список звезд Instagram.

Об образовании и детстве Эмили мало что известно. Мы сообщим вам в ближайшее время.

Подробности
Имя	Эмили Ци
Возраст (по состоянию на 2018 год)	18 лет
Профессия	Instagram Star	9018 Дата рождения -00
Место рождения	Китай
Гражданство	Китай

Эмили Ци Чистая стоимость

Основным источником дохода Эмили является звезда Instagram.В настоящее время у нас недостаточно информации о его семье, отношениях, детстве и т. Д. Мы скоро обновим информацию.

Расчетный собственный капитал в 2019 году: 100 000–1 миллион долларов (приблизительно)

Эмили Возраст, рост и вес

Размеры тела Эмили, рост и вес еще не известны, но мы скоро обновим информацию.

Семья и отношения

Немногое известно о семье и отношениях Эмили. Вся информация о его личной жизни скрывается. Мы сообщим вам в ближайшее время.

Факты

• Возраст Эмили Ци 18 лет.по состоянию на 2018 год
• День рождения Эмили приходится на 17 апреля 00 г.
• Знак зодиака: Овен.

  ——— Спасибо ———

  Возможность влиятельного лица

  Если вы модель, Tiktoker, инфлюенсер Instagram, модный блогер или любой другой влиятельный человек в социальных сетях, который хочет получить потрясающее сотрудничество. Тогда вы можете присоединиться к нашей группе Facebook под названием « влиятельные лица встречают бренды ». Это платформа, где влиятельные лица могут встречаться, сотрудничать, получать возможности сотрудничества от брендов и обсуждать общие интересы.

  Мы объединяем бренды с талантами в социальных сетях для создания качественного спонсируемого контента

  «Присоединяйтесь сюда»

  Связанные

Мировое христианство, исследуемое через мировое искусство

Что такое мировое христианство?

Я хотел бы ответить на этот вопрос с точки зрения моего изучения искусства и теологии. Возможно, эстетическая рефлексия может дать некоторые идеи, которые недоступны через пропозициональное рассуждение, обычно связанное с «теологизацией».’

Рафаэль, Мадонна делла Седия, 1514

Давайте посмотрим на историю современного китайского художника Хэ Ци [произносится как Хи Чи], а затем на его картину «Бегство в Египет» (2001). Хэ Ци (1951) вырос в Китае во время Культурной революции (1966-1976). Получив в юности уроки рисования, он начал писать портреты Мао, чтобы избежать каторжных работ на полях. Однажды он увидел картину Рафаэля с изображением Мадонны с младенцем в старом художественном журнале.

Его сразу же привлекла мирная улыбка матери Иисуса, которая пробудила в нем интерес к христианству.Хэ Ци изучал средневековое искусство в Гамбургском художественном институте, Германия, а затем получил докторскую степень в Нанкинском художественном колледже религиозного искусства в 1993 году (первый в Китае). Религиозное искусство средневековья почти всегда показывает библейские сцены с европейскими людьми в европейской обстановке. Это вдохновило Хэ Ци изобразить библейские истории на китайском фоне и китайских иероглифов. Работа Хэ Ци показывает влияние средневекового европейского искусства, а также его знакомство с китайским народным искусством, таким как гравюра на дереве, вырезание из бумаги, традиционное ткачество и вышивка.

Уже в представлении художника мы видим удивительную глобальную связь времени и пространства: итальянская картина XVI века на христианскую тему обращается к китайскому подростку, который становится христианином, изучает искусство в Германии и в итоге становится современным христианским художником, чьи изображения используются для иллюстрирования христианских книг и экспонируются по всему миру.

А теперь займемся самой картиной. В истории о бегстве в Египет Иосиф ведет Марию и маленького ребенка Иисуса в безопасное место в Египте (Мф. 2: 13-15).Эти три стиха из Священного Писания вдохновили многих художников.

Аббатство Сен-Дени, XII век Джотто, 1303-1306 гг., Рембрандт, 1627 г.

Хэ Ци, 2001. Используется с разрешения (http://www.heqiart.com)

Геометрические блоки образов напоминают витражи, столь известные в европейском христианском искусстве. Однако Хэ Ци использует очень смелые цвета, нетрадиционные для витражей и китайской тематики. Таким образом, он выполняет свою задачу — заставить нас задуматься над этой картиной, представляя нам знакомые (известная библейская история, известная художественная форма витража, узнаваемые образные элементы), одновременно бросая вызов нашему восприятию, используя привлекающие внимание цвета, смело пересекающиеся линии и китайские темы, которые были объяснены в другом месте.

Может ли это быть тем, что влечет за собой христианство? Знакомое привлекает нас — мы используем ту же Книгу, аналогичный формат поклонения, и есть узнаваемые фигуры в Священном Писании, истории церкви и в поместной церкви (например, приставы, проповедник, хор и т. Д.) — мы чувствуем себя как дома. И все же есть незнакомые элементы, которые могут вызывать беспокойство: другие цвета, звуки и запахи; телесные движения идут против нашего течения; и местные темы должны быть изучены, чтобы быть понятыми.

Может быть, эта картина может быть аналогом концепции мирового христианства: давайте признаем, что часто существует диссонанс, несоответствие между изображениями (т.е. выражение) того, как мы всегда представляем христианство в наших умах и христианство, как оно переживается и изображается в других местах мира. Эта разница часто не в том, что «правильно или неправильно», а скорее в результате различных факторов, которые отличают мою жизнь от жизни других людей. В случае с искусством диссонанс создает пространство для исследования множественных интерпретаций. В случае мирового христианства это оставляет пространство для двусмысленности — незнание всего, дает возможность Богу и людям выражать христианство и жить в нем своим собственным, неподражаемым образом.

Франциска Ф. Ирландия-Фервурд
Аспирант по практическому богословию, Школа теологии

Annual Theme home

Уроженка Юты Кристина Ци вошла в рейтинг Forbes «30 до 30 лет»

СЭНДИ — Когда Кристина Ци вышла на сцену финансовой конференции в Нью-Йорке, чтобы выступить с основным докладом, посетитель конференции остановил ее и попросил убрать свои тарелки с обеденного стола.

«Он принял меня за официантку. Я подумал:« Что ж, я буду рад, когда выступлю с речью », — вспоминает Ци, выпускница средней школы Хиллкрест, Массачусетского технологического института и соучредитель. из Domeyard LP, хедж-фонда из Бостона, специализирующегося на высокочастотной торговле.

Позже мужчина извинился, и Ци сказала, что не обижается.

В конце концов, в финтехе мало женщин, если не считать финансовых технологий, и еще меньше женщин в возрасте 26 лет, которые являются партнерами в хедж-фонде, торгующем фьючерсами на акции и валютами США на 1 миллиард долларов в день.

Недавно Ци и ее партнеры Domeyard LP, выпускник Массачусетского технологического института Джонатан Ван и получивший образование в Гарварде Лука Лин, были включены в престижный список Forbes 30 Under 30 в области финансов.

Инвесторами фонда являются одни из самых богатых людей в мире, а также влиятельные люди, контролирующие пожертвования университетов и пенсионные фонды.

Ци, которая родилась в Пекине, приехала в Юту со своими родителями, когда ей было 3 года. После резни на площади Тяньаньмэнь в июне 1989 года Ли и Хоуп Ци решили покинуть Китай, чтобы поступить в колледж в Соединенных Штатах.

Пара приехала в Государственный университет Юты, в первую очередь из-за возможности получить стипендию. Ли Ци стал инженером-строителем. Хоуп Ци работает в Департаменте социальных служб штата.

Но первые дни семьи в Логане были скромными.

«Мы выросли в очень бедных, бедных, как и социальные пособия, продовольственные талоны», — сказала Кристина Ци.

Ее родители жили в студенческом общежитии и, чтобы свести концы с концами, ждали столики в китайских ресторанах. Их маленькая дочь часто тусовалась в ресторанах во время смены.

«Я хотела быть официанткой, когда вырасту. Это была моя цель. Я хотела быть официанткой в ​​китайском ресторане, потому что это был мой мир, верно?» — сказал Ци.

У ее родителей были и другие стремления к дочери, в том числе учеба и развитие ее таланта игры на фортепиано, который пришел естественным образом, потому что у нее есть слуховая память, которая позволяет ей играть музыкальное произведение по памяти, как только она его слышит.

Семья Ци позже переехала в округ Солт-Лейк-Сити, где Кристина училась в государственной школе в Сэнди и Мидвейл.

Ци сказала, что она не думала о карьере, но академическая строгость программы международного бакалавриата средней школы Хиллкрест научила ее управлять своим временем, что сослужило ей хорошую службу, когда она поступила в Массачусетский технологический институт.

Она признается, что мало что знала о Массачусетском технологическом институте, у которого показатель приема выражается однозначным числом.

«Я выиграл несколько (фортепиано) конкурсов.Возможно, я прошла через это », — скромно сказала она. Одним из них был международный конкурс пианистов, в котором она стала лидером среди 350 профессиональных участников из 31 страны.

Во время учебы в колледже Ци стажировался в Zions Bank и Goldman Sachs, а также в токийском офисе UBS Securities. Она окончила Массачусетский технологический институт в 2013 году со степенью бакалавра наук в области финансов и услуг финансового управления.

В этот момент отец Ци посоветовал ей использовать ее недавно полученную степень в колледже и подать заявление о приеме на работу.

Но вместо этого она хотела заняться предприятием, которое они с Вангом основали в его комнате в общежитии во время учебы в колледже, которое предполагало торговлю на европейских рынках в 2 часа ночи.

После выпуска Лин присоединился к ним, чтобы запустить Domeyard, который сочетает в себе названия достопримечательностей их колледжей, Большого купола Массачусетского технологического института и Гарвардского двора.

Отец Ци не был убежден, что эти трое смогут создать хедж-фонд с нуля. Тем не менее, семья поддерживала ее, платя за квартиру в Бостоне в течение года, вкладывая свои пенсионные сбережения, чтобы помочь.

Как сообщает Forbes, «Domeyard потребовалось почти три года, чтобы начать работу».

«Ци был эффективен в привлечении денег, но молодым трейдерам необходимо было создать технологию и инфраструктуру, необходимые для торговли на основе данных — обеспечить безопасность серверов в центре обработки данных Чикагской товарной биржи, написать несколько миллионов строк кода и настроить возможность поддерживать несколько петабайт данных », — сообщает Forbes.

В настоящее время фонд работает из офиса в центре Бостона.

«После того, как мы собрали первый пенни, остальное уже история. Пару месяцев назад я отправил электронное письмо нашим инвесторам. Сейчас у нас около 400 инвесторов. Я сказал:« У нас есть дополнительная возможность в размере 10 миллионов долларов в фонде, где кто-то может вложить от 5 до 10 миллионов долларов, и мы можем принять одного или двух инвесторов. В полночь скажите мне, хотите ли вы претендовать на эту мощность ». В полночь мы получили два электронных письма в течение пяти минут.Теперь у меня буквально уходит пять минут, чтобы собрать 10 миллионов долларов, а в то время мне требовалось два с половиной года, чтобы собрать пенни.»Это просто безумие», — сказала она.

Ци пользуется спросом на национальном и международном уровнях. Массачусетский технологический институт доставил ее в Юту, чтобы помочь самым способным студентам штата.

Ее мать особенно довольна успехами дочери. Бизнес процветает, и Ци никогда не отклонялась от совета своей матери «быть хорошим человеком», — сказала Хоуп Ци.

Ци часто возвращается в Юту, чтобы навестить свою семью. Они живут в престижном доме в новом районе Сэнди, который она помогла им купить и обставить.Ей нравится идти в ногу со страстями своего младшего брата. Он чемпион по шахматам и очень успешный игрок в настольный теннис. Он также посещает среднюю школу Hillcrest и участвует в ее программе IB.

Ци в тот момент, когда ее отец больше не убеждает ее искать работу на кого-то еще или на корпорацию. Однако, когда Гарвардская бизнес-школа выбрала бизнес-модель Домейарда в качестве примера, Ли Ци призвал свою дочь использовать связи, чтобы поступить в Гарвард и получить степень магистра в области бизнеса.

Теперь он признает, что Домейард «это настоящий карьерный путь, и я надеюсь, что смогу сделать это на какое-то время», — сказала она.

Ци сказал, что успехи Domeyard радуют, особенно после такого сложного старта.

«Это действительно здорово, потому что я знаю, что значит не иметь этого. Иметь это сейчас, вау, это здорово, и я не боюсь делиться этим с людьми. Это действительно американская мечта. Для них (ее родители) это, безусловно, американская мечта », — сказала она.

Кто такой Линь Ци? Вики, Биография, Возраст, Жена, Дети, Причина смерти, Instagram, Собственный капитал

Лин Ци Вики — Биография Лин Ци

Линь Ци, исполнительный продюсер Netflix и генеральный директор разработчика игр Yoozoo.Лин был миллиардером, генеральным директором Yoozoo, разработчика видеоигр, наиболее известного по игре Game of Thrones: Winter Is Coming. Он также был исполнительным продюсером крупного предстоящего проекта Netflix, английской адаптации китайского научно-фантастического сериала «Проблема трех тел», сообщает NPR.

Лин основал Yoozoo в 2009 году и стал известен как крупный игрок в индустрии видеоигр и мобильных игр благодаря своему руководству компанией, пишет BBC. По данным издания, Юзу был, пожалуй, самым известным благодаря выпуску хита Game of Thrones: Winter Is Coming, а также изданию совместно с китайской Tencent Holdings игры Supercell Brawl Stars.

Совсем недавно Лин занялся кинопроизводством своей компании Yoozoo и приобрел права на китайский научно-фантастический сериал «Проблема трех тел». Однако компания не смогла запустить серию фильмов и ранее в этом году предоставила Netflix права на адаптацию его в сериал с создателями Игры престолов Дэвидом Бениоффом и Д. Вайс.

Линь Ци Возраст

Линь Ци было 39 лет. Он родился в ноябре 1981 года. Умер 25 декабря 2020 года в Шанхае, Китай.

Состояние здоровья

Юзу первым объявил о госпитализации Линя в заявлении, в котором говорилось, что он сам поступил и его состояние было стабильным.Однако позже на той неделе компания шокировала сотрудников и последователей, объявив о смерти основателя, сообщает BBC. Текущие и бывшие сотрудники собрались в штаб-квартире Yoozoo на бдение, чтобы почтить его память и оплакать его смерть, пишет издание.

Линь был основателем и председателем правления Yoozoo, а Сюй работал в компании старшим руководителем в секции кино и телевидения, сообщает NPR со ссылкой на местные СМИ. Согласно этим источникам, возможная внутренняя борьба в компании могла быть мотивом убийства Линя.NPR писало, что местные СМИ сообщили, что отравление Линя произошло, когда он выпил чашку кружевного пуэра, разновидности ферментированного чая.

Смерть Лин Ци

Лин Ци, исполнительный продюсер Netflix и генеральный директор разработчика игр Yoozoo, умер в возрасте 39 лет в результате предполагаемого отравления, сообщила полиция. Линь заболел более недели назад и 16 декабря был госпитализирован с симптомами «острого заболевания», сообщает NPR. В заявлении полиции Шанхая говорится, что Лин «вероятно, был отравлен».

После того, как Линь попал в больницу, Линь был доставлен в отделение интенсивной терапии, и его пришлось реанимировать, когда его сердце остановилось, пишет NPR, и 39-летний мужчина умер 25 декабря.

Объявление Юзу о смерти Лин включало в себя следующую дань уважения, сообщенную Guardian:

Вы видели несовершенное, но все же верили в красоту; столкнулся с недоброжелательностью, но все еще верил в доброту. Вместе мы продолжим быть добрыми, продолжим верить в красоту и продолжим бороться против всего недоброго.

Причина смерти

Лин Ци, исполнительный продюсер Netflix и генеральный директор разработчика игр Yoozoo, умер в возрасте 39 лет в результате предполагаемого отравления, сообщила полиция.

Читайте также: Кто такая Наташа Пронина? Вики, Биография, Возраст, Семья, Причина смерти, Подозреваемый, Отчет о расследовании

Подозреваемый

В заявлении, опубликованном 24 декабря, полиция сообщила, что их расследование указывало на одного из коллег Линя как на главного подозреваемого, 39-летнего мужчину по фамилии Сюй. Местные отчеты идентифицировали подозреваемого как Сюй Яо, пишет NPR. Сюй находится под стражей в полиции, и расследование продолжается.

Собственный капитал

Состояние

Лин было 6.8 миллиардов юаней (1 миллиард долларов), что делает его номером 870 в списке самых богатых бизнесменов Китая, сообщает CBS News. Он также был известен как поклонник поэзии и каллиграфии, сообщает BBC.