Физкультурно-Оздоровительный комплекс «Локомотив» г.Елец
Физкультурно-Оздоровительный комплекс «Локомотив» г.Елец- Спортивный комплекс «Локомотив» на станции Елец Юго-Восточной ж.д.- одно из немногих спортивных сооружений на ЮВжд, да и на сети дорог, где имеется такая многофункциональная спортивная база. Она включает в себя: два игровых зала, два зала борьбы, зал бокса, зал для занятия фитнесом, восстановительный центр, гостиницу на 20 мест, бассейн с двумя ваннами, стадион с трибуной на 3500 мест, футбольное поле с натуральным травяным газоном, открытую хоккейную площадку, площадку для пляжного волейбола, другие вспомогательные подсобные помещения, состоящие из душевых, раздевалок, гаражей, кладовых и инвентарных и т.д.
- Спортивный комплекс «Локомотив» находится в центре железнодорожного района г.Ельца, где проживает более 30 000 чел., расположен рядом с железнодорожной станции Елец. Также в этом районе располагается профессиональный лицей № 1, Елецкий техникум железнодорожного транспорта филиал МИИТ, где готовят будущих железнодорожников.
- Основными клиентами спорткомплекса «Локомотив» г.Елец являются работники ОАО «РЖД» и члены их семей, но в число клиентов также следует включить городских жителей и жителей близлежащих районов и поселков.
- На базе СК «Локомотив» проводятся: спартакиады работников ОАО «РЖД», чемпионаты ОАО «РЖД» и РФСО «Локомотив» по мини- футболу, гиревому спорту, самбо и дзюдо. На базе спортивного комплекса «Локомотив» проводятся традиционные турниры: турнир по футболу среди детей железнодорожников, посвященный памяти Елецкого железнодорожника К.П. Фатеева, который собирал до 15 команд представителей 12 железных дорог России от Калининграда до Владивостока; юношеский турнир по боксу памяти героя России С.И. Пятницких, выпускника железнодорожного техникума, собиравший до 400 боксеров спортивного общества «Локомотив»; международный турнир по борьбе дзюдо памяти почетного железнодорожника, бывшего начальника Елецкого отделения Ю.В.ж.д. Н.В. Бутко; турнир по мини-футболу среди детей, посвященный памяти почетного железнодорожника А.А. Стюшина, долгое время возглавляющего спортивный клуб «Локомотив»; международный фестиваль «Локобол», который проводится с 2007 года. В 1995 году на базе спорткомплекса «Локомотив» проводилась спартакиада работников МПС. Последние масштабные мероприятия, проводимые на базе спорткомплекса «Локомотив»: чемпионат ОАО «РЖД» по мини-футболу 2007,2008,2009 г.; чемпионат ОАО «РЖД» по гиревому спорту 2010,2011 г., чемпионат ОАО «РЖД» среди ветеранов по плаванию и мини-футболу 2011 г.; первенство РФСО «Локомотив» по боксу 2012 г, чемпионат и первенство по дзюдо и самбо 2012 год. В настоящее время ведется активная работа по оздоровлению железнодорожников и членов их семей, проводятся различные соревнования как внутри предприятий, так и между предприятиями, дни здоровья. Предоставление спортивных сооружений для проведения мероприятий РФСО «Локомотив» на объекте ОАО «РЖД» позволяет возвращать вырученные деньги в компанию.
- Спортивный комплекс «Локомотив» является центром организации и проведения физкультурно- оздоровительной и спортивно- массовой работы с железнодорожниками и членами их семей. Благодаря ОАО «РЖД» Елецкие железнодорожники и члены их семей имеют прекрасную возможность интересно и для здоровья проводить свободное от работы время. Это единственный социально- значимый объект, оставшийся на Елецком узле ( нет парка железнодорожников, дома культуры железнодорожников, детского оздоровительного лагеря «Солнечного», турбазы железнодорожника).
1. | Липецкая область | Муниципальное автономное образовательное учреждение дополнительного образования детей «Детско-юношеская спортивная школа № 3» | Липецкая область, г. Липецк, ул. Ильича, д. 31-А; ул. Стаханова, д. 10-А | Мозгунова Людмила Константиновна т/факс: 8(4742) 46-01-80 46-02-26 73-15-40 Адрес электронной почты: | Бассейн – 25 м |
2. | Липецкая область | Областное бюджетное учреждение дополнительного образования «Областная комплексная детско-юношеская спортивная школа с филиалами в городах и районах области» | 398002, Липецкая область, г. Липецк, ул. Гагарина, д. 70-А | Мещеряков Игорь Леонидович т/факс: 8(4742) 72-69-84 34-32-08 Адрес электронной почты: | Бассейн – 25 м |
3. | Липецкая область | Государственное учреждение «Специализированная детско-юношеская школа олимпийского резерва по плаванию «Липецкий спортивный клуб «Спартак» | 398002, Липецкая область, г. Липецк, ул. Гагарина, 70-а | Яцков Александр Николаевич т/факс: 8(4742) 72-08-53, 27-43-87 | Бассейн — 25 м |
4. | Липецкая область | Государственное бюджетное образовательное учреждение дополнительного образования детей «Детский оздоровительно-образовательный центр» (спорта и туризма) | 398600, Липецкая область, г. Липецк, ул. Циолковского, д. 18 | Кащеев Александр Сергеевич т/факс: 8(4742) 74-85-89 Адрес электронной почты: | Бассейн – 25 м |
5. | Липецкая область | Государственное бюджетное учреждение дополнительного образования Специализированная детско-юношеская спортивная школа олимпийского резерва «Локомотив» | 399774, Липецкая область, г. Елец, ул. Орджоникидзе, д. 9 д. с/к «Локомотив» | Колчев Сергей Николаевич т/факс: 8(47467) 6-39-40 2-66-01 | Бассейн – 25 м |
6. | Липецкая область | Муниципальное автономное учреждение «Физкультурно-оздоровительный комплекс г. Ельца «Виктория» | 399774, Липецкая область, г. Елец, ул. Пожарная, д. 1 | Андрей Анатольевич т/факс: 8(47467) 4-13-49 | Бассейн – 25 м |
7. | Липецкая область | Муниципальное автономное образовательное учреждение дополнительного образования детей «Детско-юношеская спортивная школа» г. Данков | 399800, Липецкая область, г. Данков, ул. Володарского, д. 7 | Ледовский Юрий Васильевич т/факс: 8(265) 6-63-68 | Бассейн – 25 м |
8. | Липецкая область | Муниципальное образовательное учреждение дополнительного образования детей «Детско-юношеская спортивная школа г. Лебедянь Липецкой области» | 399610, Липецкая область, г. Лебедянь, ул. Шахрая, д. 40 | Рослякова Валентина Алексеевна т/факс: 8(47466) 5-24-19 5-23-75 | Бассейн – 25 м |
9. | Липецкая область | Муниципальное образовательное учреждение дополнительного образования детей «Детско-юношеская спортивная школа п. Лев Толстой Липецкой области» | 399888, Липецкая область, Лев-Толстовский район, п. Лев-Толстой, ул. Володарского, д. 2 | Цыганов Геннадий Викторович т/факс: (47464) 2-42-11, 2-17-45 | Бассейн – 25 м |
с гостями из соседних областей и Москвы
В липецком бассейне «Лидер» прошёл открытый чемпионат областного центра по плаванию. В гости к липчанам приехали спортсмены из Данкова, Ельца, Грязей, Чаплыгина, Лебедяни, Доброго, Усмани, Добринки, Тульской и Рязанской областей и даже Москвы.
Абсолютными триумфаторами соревнований стали Юрий Безбородов (на нижнем фото — слева) и Никита Чернов из спортшколы № 3 «Лидер», выигравшие по три золотые награды (по две на индивидуальных дистанциях и по одной в эстафете).
Открытый весенний чемпионат Липецка. Бассейн Лидер. 7-8 апреля
Женщины. Вольный стиль. 50 м. 1. Диана Скиперских (Елец) — 28,14. 2. Анна Подзорова (СШ № 3 Лидер) — 28,48. 3. Елизавета Борисова (Данков) — 28,87. 100 м. 1. Елизавета Борисова (Данков) — 1.01.16. 2. Диана Скиперских (Елец) — 1.01.40. 3. Ирина Попова (ОК ДЮСШОР) — 1.02.94. 4х50 м. 1. СШ № 3 Лидер (Кравченко, Гавшина, К.Маркова, Кирина) — 1.54,41. 2. ОК ДЮСШОР-1 (И.Попова, Чалых, Темерева, Сидорова) — 1.55,42. 3. Грязи (А.Голощапова, Сухова, И.Голощапова, Ю.Кузнецова) — 2.01,73. Брасс. 50 м. 1. Анастасия Сидорова — 33.98. 2. Маргарита Манаенкова (ОК ДЮСШОР) — 35.01. 3. Екатерина Кирина (СШ № 3. Лидер) — 35.72. 100 м. 1. Маргарита Манаенкова — 1.17,14. 2. Екатерина Рыбакова — 1.22,44. 3. Анна Бессонова (все — ОК ДЮСШОР) — 1.22,65. Спина. 50 м. 1. Юлия Кузнецова (Грязи) — 32,28. 2. Любовь Баловнева — 33,32. 3. Валерия Панина (оба — Данков) — 35,15. 100 м. 1. Екатерина Темерева (ОК ДЮСШОР) — 1.09,64. 2. Юлия Кузнецова (Грязи) — 1.09,81. 3. Елизавета Черникина (ОК ДЮСШОР) — 1.10,94. Баттерфляй. 50 м. 1. Кристина Попова (ОК ДЮСШОР) — 30,25. 2. Софья Гавшина — 30,59. 3. Кристина Маркова (СШ № 3, Лидер) — 31,45. 100 м. 1. Анастасия Сидорова — 1.03,06. 2. Кристина Попова — 1.09,03. 3. Екатерина Темерева (все — ОК ДЮСШОР) — 1.11,36. Комплекс. 100 м.
Мужчины. Вольный стиль. 50 м. 1. Александр Давыдкин — 25,45. 2. Данила Шепелев (все — Данков) — 25,55. 3. Кирилл Котельников (ОК ДЮСШОР) — 25,56. 100 м. 1. Антон Языков — 55,70. 2. Кирилл Котельников — 55,93. 3. Кирилл Медведев (все — ОК ДЮСШОР) — 56.74. 4х50 м. 1. Данков (Шепелев, Алёхин, Давыдкин, Беккер) — 1.42,18. 2. СШ № 3 Лидер (Авхачёв, Гулевский, Болдырев, Пономарёв) — 1.42,47. 3. ОК ДЮСШОР-1 (Языков, Ракитин, Терёшкин, Котельников) — 1.43,14. Брасс. 50 м. 1. Юрий Безбородов (СШ № 3 Лидер) — 30.28. 2. Дмитрий Ракитин (ОК ДЮСШОР) — 30.84. 3. Никита Коровин (Усмань) — 31.71. 100 м. 1. Юрий Безбородов (СШ № 3, Лидер) — 1.06,61. 2. Дмитрий Ракитин — 1.08,69. 3. Илья Терёшкин (оба — ОК ДЮСШОР) — 1.09,93. Спина. 50 м. 1. Никита Чернов (СШ № 3 Лидер) — 28,21. 2. Семён Прокошин — 29,35. 3. Даниил Москаленко (оба — Данков) — 29,96. 100 м. 1. Никита Чернов — 59,54. 2. Родион Гулевский (оба — СШ № 3 Лидер) — 1.01,48. 3. Семён Прокошин (Данков) — 1.01,70. Баттерфляй. 50 м. 1. Иван Гончаров — 25,57. 2. Иван Пономарёв (оба — СШ № 3 Лидер) — 25,75. 3. Никита Коровин (Грязи) — 27,53. 100 м. 1. Иван Пономарёв (СШ № 3 Лидер) — 57,18. 2. Никита Коровин (Грязи) — 1.01,82. 3. Владимир Калинин (ОК ДЮСШОР) — 1.06,86. Комплекс. 100 м. 1. Илья Скворцов — 1.01,87. 2. Илья Терёшкин (оба — ОК ДЮСШОР) — 1.04,93. 3. Данила Шепелев (Данков) — 1.05,06. 200 м. 1. Антон Языков (ОК ДЮСШОР) — 2.16,17. 2. Андрей Алёхин (Данков) — 2.21,26. 3. Валерий Ольшанский (Грязи) — 2.24,04. 4х50 м. 1. СШ № 3 Лидер (Чернов, Пономарёв, Безбородов, Дунаев) — 1.48,86. 2. Данков-1 (Шепелев, Давыдкин, Мексичев, Беккер) — 1.53,95. 3. ОК ДЮСШОР-1 (Чижов, Терёшкин, Ракитин, Котельников) — 1.54,17.
Фото: dush-3.ru
Железная дорога подошла к концу линии
Она была короткой по длине, но длинной в досягаемости.
Паровые машины компании Grizzly Flats Railroad 70 лет путешествовали по рельсам длиной 500 футов рядом с домом Бетти и Уорда Кимбаллов в Сан-Габриэле.
По пути живописная узкоколейная ветка Кимбаллов вдохновила Уолта Диснея на создание знаменитой системы пассажирских поездов, окружающих Диснейленд.
Но вот локомотивы, старинные автомобили и камбузы увезены, а рабочие закончили вытаскивать стальные рельсы и деревянные шпалы.Скоро депо Grizzly Flats в античном стиле будет демонтировано. Старый железнодорожный сарай и пожарная часть будут снесены.
«Это эмоциональная вещь. Но это необходимо сделать », — сказал Джон Кимбалл, 66-летний сын пары.
«Мы здесь выросли. Когда я был маленьким, я до шестого класса не знал, что железная дорога на заднем дворе — это необычно. Когда я ходил в среднюю школу Темпл-Сити, я обычно устраивал вечеринки в камбузе ».
Уорд Кимбалл, аниматор, работавший над диснеевскими фильмами «Белоснежка и семь гномов», «Дамбо», «Фантазия», «Пиноккио» и «Три кабальеро», умер в 2002 году в возрасте 88 лет.К тому времени он уже начал сокращать размеры своей любимой железной дороги Grizzly Flats Rail.
Вначале железная дорога на заднем дворе Кимбалла почти случайно заросла рельсами.
Кимбалл всю жизнь был фанатом поездов. На своем первом свидании с Бетти он отвел ее на железнодорожную станцию, чтобы измерить товарный вагон. Он и его новая жена купили 2 1/2 акра апельсиновой рощи Сан-Габриэль и готовились построить дом в 1937 году, когда он решил купить излишки вагона для размещения своей растущей макета поезда.За 50 долларов он купил заброшенный узкоколейный пассажирский вагон (использовавшийся на колее шириной 3 фута вместо стандартных 4 футов 8 1/2 дюймов), которым компания Southern Pacific использовала в долине Оуэнс.
Год спустя он купил паровой двигатель 1881 года аналогичного размера, который сдавала на слом Центральная железная дорога Невады. Позже он также приобретет крытый вагон 1906 года и камбуз, гондолу 1917 года и серийный вагон 1915 года, а также небольшой стрелочный двигатель 1907 года, который использовался на гавайской сахарной плантации.
Выходные, как их называли Кимбаллы, «паровозики» привлекали толпы.Рабочие и руководители голливудских киностудий часто обменивались приглашениями, как и соседи.
«Вы бы свернули на подъездной дорожке и посмотрели бы все эти поезда», — сказал Боб Кредель, которому было 9 лет, и он жил в Аркадии, когда его ближайший сосед — друг Кимбаллов — пригласил его присоединиться к нему. для распаривания.
Молодой Кредель закончил тем, что помогал бросать дрова в топку гудящего парового двигателя, что положило начало вечному признанию поездов и будущей карьере. «В детстве я никогда не сталкивался с электричками.Когда я хотел поиграть с поездами, я бы пошел к Кимбаллам, — сказал Кредель, который поставляет старинные поезда для съемок фильмов.
Барбара Эндрюс, офис-менеджер на пенсии, живущая в Сан-Маркосе, вспоминает, как ехала на поезде Кимбалла в середине 1960-х годов. «Я жил прямо за углом. Поезд не ушел далеко, но было так весело. Уорд также катал детей на своей старинной пожарной машине. Это было похоже на то, что поблизости есть собственный парк развлечений », — сказала она. Сосед Рик Гриффит сказал, что он выигрывал множество ставок от приятелей по гольфу, которые не поверили ему, когда он сказал им, что живет по дороге, «от той маленькой железнодорожной станции до Темпл-Сити» — депо Grizzly Flats.«Уорд Кимбалл был персонажем с самого начала, — сказал Гриффит, монтажник киностудии.
На протяжении десятилетий Кимбаллы регулярно принимали друзей и других любителей поездов, которым нравилось кататься по рельсам рядом с Ардендейл-авеню. Одним из частых посетителей был Дисней, который нанял Кимбалла в 1934 году.
Историк поездов и писатель Джон Сматлак вспоминал, как Дисней был впечатлен тем, что Кимбалл управлял настоящим паровым двигателем, в то время как другие энтузиасты поездов управляли моделями железных дорог или миниатюрными «живыми пароходами».
На вечеринке на заднем дворе в 1945 году Кимбалл дал Диснею шанс взять газ и управлять локомотивом 1881 года, который Кимбалл назвал «Эмма Невада». По словам Сматлака, жителя Вудленд-Хиллз, который является вице-президентом по коллекциям Железнодорожного музея Оранжевой Империи в округе Риверсайд, именно тогда родилась Диснейлендская железная дорога.
Глаза Диснея — и его ухмылка — стали большими, когда он оживил локомотив. «Именно в этот момент он решил, что поезда в парке, который он когда-нибудь планировал, должны быть настоящими паровозами», — вспоминал Сматлак, рассказывая ему Кимбалл.
В 1949 году Дисней подарил Кимбаллу набор для депо, который сотрудники Disney Studio построили для фильма «Так дорого моему сердцу» с Берлом Айвзом, Беулой Бонди, Бобби Дрисколлом и Гарри Кэри в главных ролях. Кимбалл собрал его заново, добавил заднюю стену к трехсторонней конструкции и превратил ее в небольшой музей.
Кимбалл перестал управлять угольным заводом Emma Nevada в 1967 году, когда апельсиновые рощи вокруг него уступили место домам. Экскурсии на поезде на заднем дворе осуществлялись вместо этого более чистым, дровяным гавайским выключателем, который он назвал «Хлоей» в честь своей младшей дочери.
По мере того, как Кимбалл стал старше и обслуживать подвижной состав становилось все труднее, большую его часть он пожертвовал музею Оранжевой Империи вместе с деньгами на строительство машинного отделения для их хранения. «Это было достаточно близко, чтобы я мог немного повеселиться», — сказал он, когда «Эмма Невада» утащили в конце 1992 года.
Джон Кимбалл и сестры Келли из Альтадены и Хлоя из Туджанги сначала были расстроенный.
«Мы были в шоке. В то время мы думали о Grizzly Flats Railroad как о семейном событии.Я управлял этим локомотивом сахарной плантации в течение 50 лет, — сказал Кимбалл, сам бывший директор анимации, живущий в Пасадене.
«Я всегда мечтал, что, может быть, государство возьмет его под музей. Но теперь мы знаем, что поступили правильно. Мы видели, что ситуация ухудшается, и никто из нас не мог с этим справиться ».
Камбуз с дровяной пузатой печью, вокруг которой тусовался Джон Кимбалл в подростковом возрасте, был подарен Государственному железнодорожному музею Калифорнии в Сакраменто.Паровоз Хлои и последний из его вагонов были переданы музею Оранжевой Империи несколько месяцев назад. Железную дорогу Гризли Флэтс подняли две недели назад.
Старое депо было предложено музею Оранжевой Империи, но было отвергнуто из-за затрат, необходимых для преобразования его из хлипко построенного кинотеатра в сооружение, открытое для публики, сказал Кимбалл. Вместо этого он вручается коллекционеру Джону Лассетеру, жителю Сономы, который является главным креативным директором Pixar и Disney Animation Studios.
Старинная деревянная водонапорная башня также будет предложена Лассетеру, когда его представители прибудут на склад примерно через неделю, сказал Кимбалл.
«Моя мама проживет здесь всю свою жизнь. Она сказала, что доживет до 100 лет. Сейчас ей 94 года, а сейчас 95 », — сказал Кимбалл.
Ухмыляясь, он еще раз остановился возле станции Grizzly Flats, той, что со старинным знаком железной дороги: «Elev. 492 — Поп. 5. ”
*
Union Pacific поезд Big Boy, чтобы посетить KC MO Union Station
Big Boy возвращается в город.
Поклонники местных поездов будут иметь несколько шансов увидеть Big Boy No. 4014, когда гигантский локомотив совершит поездку по системе Union Pacific позже этим летом, в том числе дважды на Union Station.
Прибытие сюда в 19:00. 9 августа и будет демонстрироваться до 8 часов утра 11 августа. Big Boy снова остановится на Union Station во время обратного пути в свой дом в Шайенне, штат Вайоминг, в 17:20. 31 августа и до 8:00 2 сентября. Паровоз Big Boy
Union Pacific собрал толпу на Union Station в ноябре 2019 года.Джеймс Вулдридж The Kansas City StarДругими местными городами, где можно увидеть Big Boy хотя бы в течение 30-45 минут, будут Лоуренс (15:30 9 августа и 10:00 2 сентября), Эдвардсвилл (17:15). 9 августа), Паола (11:15 11 августа), Плезант-Хилл (14:15 31 августа), Саммит Ли (15:20 с.м. 31 августа) и Индепенденс (16:20 31 августа).
Полное расписание доступно на up.com.
Двадцать пять Big Boys, крупнейших в мире паровозов длиной 132 фута и весом 1,2 миллиона фунтов были построены для Union Pacific. № 4014 был поставлен в декабре 1941 года и проработал до декабря 1961 года, пройдя 1 031 205 миль. Он был восстановлен в паровой мастерской Union Pacific в Шайенне.
Big Boy No. 4014 побывал здесь 18-19 ноября 2019 года, когда гастролировал в рамках 150-летия трансконтинентальной железной дороги.
Семь больших мальчиков выставлены на всеобщее обозрение по всей стране: Шайенн; Святой Луи; Даллас; Омаха; Денвер; Скрэнтон, Пенсильвания; и Грин-Бэй, штат Висконсин.
Истории, связанные с изданием Kansas City Star
Дэн Келли освещал новости искусства и развлечений в The Star в течение 10 лет. Ранее он работал в Columbia Daily Tribune, The Miami Herald и The Louisville Courier-Journal.Он также проучился на факультете журналистики Университета Миссури в течение шести лет и написал исторический роман «Парящие вместе со стервятниками».
Паровоз, названный в честь принца Джорджа, собирает средства
Принц Джордж занимается краудфандингом ради выживания. Локомотив, то есть не наследник престола. Холодные, верные подданные.
LNWR (Лондонская и Северо-Западная железная дорога) Трест Георга Пятого паровоза находится в процессе реконструкции части истории железных дорог и нуждается в денежном вливании в размере 1 фунта стерлингов.5 миллионов, чтобы вернуть к жизни ностальгический двигатель.
Оригинальные пассажирские локомотивы George the Fifth Class, представленные в 1910 году, были стойкими приверженцами «Premier Line», как ее когда-то называли. В течение 30 лет они путешествовали от лондонского Юстона до Бирмингема, Манчестера, Ливерпуля, Карлайла и Холихеда. Несмотря на большой успех двигателей, последний парк был выведен из эксплуатации в 1940-х годах. Три локомотива были выстроены в очередь для консервации, но проект так и не был реализован, поэтому ни один из них не сохранился.
Так было до 2012 года, когда доверительное управление было основано после того, как ферроэквинолог (то есть энтузиаст поездов для вас или меня) наткнулся на старый железнодорожный журнал, в котором фигурировала 4-4-0, и поинтересовался, есть ли интерес к реконструкции этого прославленного локомотива.
Доверие пошло прямо на вершину, чтобы начать работу. В 2013 году они обратились к герцогу и герцогине Кембриджским с просьбой назвать предлагаемый локомотив в честь их новорожденного сына принца Джорджа. Предложение было принято, и двигателю присвоили номер по году его рождения.Затем, в 2014 году, к первому дню рождения принца Джорджа — а также к случайному подарку крокодила и трех сурикатов — локомотив был официально назван в честь королевского малыша, и проект был запущен.
Спустя семь лет эта работа все еще продолжается, и доверие поощряет поезд и королевских энтузиастов делать пожертвования, если и когда они смогут. Реконструкция планируется таким образом, чтобы он стал полностью функционирующим магистральным локомотивом, развивающим скорость до 95 миль в час, при этом оставаясь верным исторической машине, хотя и с некоторыми современными внутренними изменениями от конструкции столетней давности.
Представитель траста говорит, что реконструкция касается не только локомотива, но и «воссоздания мира, которого больше нет, на благо нынешнего и будущих поколений».
Скрестив пальцы, это происходит до того, как маленький Джордж вступит на трон или Баки Пи станет крупнейшим в мире Wetherspoon’s …
Узнать больше о локомотиве и сделать пожертвование можно на сайте LNWR.
Скоро вы сможете сесть на поезд за 15 фунтов стерлингов из Лондона в Эдинбург.
Растет число людей, получающих травмы от трубки.
🎊 Победители … — IndustryTallinn & Baltic Event
🎊 Объявлены победители конкурса Industry @ Tallinn & Baltic Event!
MIDPOINT TV запускает премию HBO Europe Award
Победитель: Afterparty (Хорватия)
Сценарист: Дора Сустик
Продюсер: Майя Пек-Бруеньес
SCRIPT POOL TALLINN 2020
Script Pool Film Award
Победитель:
Estires Estires Beresco Solaguren
Кинокомпания: Gariza FILMS и Sirimiri Films.Испания
Премия Script Pool TV Award
Победитель: When You Fall
Автор сценария: Биляна Црвенковска
Кинокомпания: OXO Production. Северная Македония
НАГРАДЫ В ПРОЦЕССЕ РАБОТ
По решению жюри, награда «Постпродакшн» была разделена между двумя проектами, а также награда «Балтийское мероприятие».
Премия постпродакшн
Победитель: «Калев», режиссер Уве Мустинг
Продюсеры: Пилле Рюнк, Мария Авдюшко,
Кинокомпания: Allfilm, Ugri Film, Эстония.
Победитель: Nuuccha, режиссер Владимир Мункуев
Продюсеры: Александр Плотников, Борис Хлебников, Валерий Федорович, Евгений Никишов, Альберт Рябышев, Андрей Ушацкий
Кинокомпания: Look Film, Место силы, Р-Медиа, Россия
The Награда Baltic Event Works in Progress
Победитель: «Я в порядке, спасибо», режиссер Эрнестас Янкаускас
Продюсеры: Габия Сюрбите, Грета Акционайте
Продюсерская компания: Dansu Films, Литва
Победитель: «Неоновая весна», режиссер Матис Кажа
Продюсеры: Даце Siatkovska, Matīss Kaža
Кинокомпания: Deep Sea Studios.Латвия
Премия Just Film Works in Progress
Победитель: «Спящий зверь» Яака Килми
Продюсеры: Эвелин Пенттиля
Сопродюсер: Робертс Виновскис
Продюсерские компании: Stellar, Studio Locomotive. Эстония, Латвия.
НАГРАДЫ BALTIC EVENT CO-PRODUCTION MARKET AWARDS
Премия Eurimages за развитие совместного производства
Победитель: Electric Sleep, сценарий и режиссер Зейнеп Дадак
Продюсер: Титус Крейенберг
Производственная компания: unafilm, Германия
Screen International Winner Award
: Вкусный, сценарий и режиссер Эгле Вертелите
Продюсер Лукас Тримонис
Компания производства: Inscript, Литва
Премия Marché du Film Producers ‘Network Award 2021
Победители: Лаура МакНиколас, 925 Productions, Ирландия и Марина Наумова, Garpastum Pictures, Россия
🎉 Поздравляем всех победителей Industry @ Tallinn & Baltic Event 2020!
🔗 Для получения дополнительной информации и комментариев жюри посетите https: // industry.poff.ee/news/the-winners-of-the-awards-at-industry-tallinn-and-baltic/
Увертюра к танцу локомотивов
Уильям Карлос Уильямс 1916
Биография автора
Текст стихотворения
Краткое содержание стихотворения
Темы
Стиль
Исторический контекст
Критический обзор
Критика
Источники
Для дальнейшего чтения
Написано в конце 1916 года и в начале 1917 года. «Остается одним из самых интригующих стихотворений Уильямса, поскольку он означает множество разных вещей для разных читателей.Хотя стихотворение не появлялось в печати до 1921 года в его сборнике стихов Sour Grapes, , стихотворение действительно появилось, когда Уильямс прочитал его в Нью-Йорке на выставке независимых художников 1917 года, организованной Обществом американских художников весной 2007 года. этот год.
Поводом для стихотворения является суета людей, носильщиков и пассажирских поездов на вокзале Пенсильвания в Нью-Йорке. Носильщики кричат количество поездов и время, пассажиры устремляются к правильному пути, чтобы сесть на поезда, а сами поезда курят и крутятся на вокзале, стремясь задействовать свои модернистские мускулы.Но вместо того, чтобы представлять эту сцену как хаос, Уильямс предполагает, что пейзаж перед читателем — это художественный пейзаж, а станция — своего рода музей. Его язык описания станции и толпы людей сочувствующий, артистичный, лиричный. Он даже арестовывает свой рассказ о носильщиках и пассажирах, чтобы описать свет, проникающий через окна, как если бы станция была своего рода собором для современной промышленности.
Это сочувственное изображение железнодорожного вокзала и самих поездов привело многих ученых к утверждению, что это стихотворение отражает футуристические взгляды Уильямса.Футуризм отстаивал агрессию, типографские эксперименты, язык, свободный от логического порядка
, улучшающие возможности технологий, а также красоту и симметрию войны. Хотя стихотворение может содержать некоторые футуристические следы, оно больше похоже на анти-пастораль, прославление промышленности и путешествий, а также симметрию людей и машин, движущихся согласованно. Кроме того, бесчисленное количество голосов произвело впечатление на многих читателей как ранний эксперимент с коллажем (работа, в которой различные изображения или идеи сопоставляются друг с другом в произвольном порядке) и плюрализмом (подход, который стремится выразить множество взглядов, а не только один).
Уильямс родился 17 сентября 1883 года в Резерфорде, штат Нью-Джерси, в семье Уильяма Джорджа и Ракель Хелен Хохеб Уильямс. С 1897 по 1899 год он ходил в школу в Швейцарии и Париже, но в 1902 году окончил среднюю школу Горация Манна в Нью-Йорке. С 1902 по 1906 год он посещал стоматологическую школу, а затем медицинскую школу Пенсильванского университета. Эти годы оказались важными для молодого Уильямса, так как позже он прожил всю жизнь в качестве врача.Его время в университете оказалось плодотворным для его другой карьеры, карьеры поэта, поскольку именно здесь он познакомился с американскими поэтами Эзрой Паундом и Х. Д. (Хильда Дулитл) и другим художником из Пенсильвании Чарльзом Демутом.
В 1909 году, после стажировки в Нью-Йорке, он самостоятельно опубликовал свой первый сборник стихов с адекватным названием « стихотворений». В течение следующих нескольких лет Уильямс жил за границей, но вернулся, чтобы жениться на Флоренс Хелман 12 декабря 1912 года.
Благодаря влиянию Паунда Уильямс начал пользоваться умеренным успехом в своих стихах.Паунд убедил британскую прессу опубликовать сборник стихов Уильямса The Tempers в 1913 году, а затем, в 1914 году, Паунд включил «Постлюдия» Уильямса в свой сборник имажинистских работ. Влиятельный подход к поэзии, пропагандируемый Паундом, поэзия имажинистов пыталась вызвать образ или картинку, используя как можно меньше слов и форм. В 1917 году первая большая книга Уильямса « Al Que Quiere !, » была встречена критиками. Затем последовали другие коллекции: Кора в аду и Импровизации в 1920 году, Кислый виноград в 1921 году и, возможно, его самая известная ранняя книга Весна и все в 1923 году.В 1925 году Уильямс опубликовал то, что осталось американской классикой, « In the American Grain». Эта книга укрепила его репутацию главного американского литературного деятеля, репутацию, гальванизированную присуждением в 1926 году премии Dial Prize за поэзию, первой крупной награды Уильямса, но не последней.
Между публикацией Spring and All и In the American Grain, Уильямс путешествовал по Европе и встретил многих великих литературных деятелей двадцатого века, включая Джеймса Джойса, Гертруду Стайн и Форда Мэддокса Форда.Привязанность Уильямса к художникам, писателям и интеллектуалам сослужила ему хорошую службу на протяжении всей его жизни. Уильямс к тому времени также был отцом, имея двух сыновей. Это было очень загруженное время для него, потому что он растил детей, занимался медицинской практикой и писал каждый день.
Несмотря на то, что Уильямс был довольно плодовитым, он не производил большого литературного вклада до 1946 года, когда появилась Paterson, Book 1 . Эта книга, длинное стихотворение, посвященное Патерсону, штат Нью-Джерси, воодушевила бы Уильямса.В общей сложности он написал пять книг Патерсона и тем самым создал одно из величайших стихотворений в истории Америки. Хотя в 1948 году он перенес сердечный приступ, он выздоровел. В 1950 году появилось его Сборник поздних стихотворений , а Патерсон, Книга 3 выиграли первую Национальную книжную премию в области поэзии. Уильямс наконец завершил проект Патерсона в 1958 году, когда появилась книга 5. Он умер в 1963 году.
Мужчины разборчивыми голосами повторяют названия
городов в огромной галерее: обещания
, ведущие по спускающимся лестницам
к глубокому грохоту.Трение ног 5
тех, кто идет, чтобы нести оживлял серый тротуар
в мягкий свет, который качается
взад и вперед, под куполообразным потолком,
поперек и поперек от бледных
стен из голого известняка цвета земли. 10Тайно стрелки великих часов
крутятся вокруг да около! Если бы они к
двигались быстро, то сразу весь секрет
был бы раскрыт, и перетасовка
всех муравьев была бы сделана навсегда.15Наклоняющаяся пирамида солнечного света, сужающаяся
к высокому окну, движется по часам;
диссонирующих рук, вырывающихся из
центра: неизбежные позы бесконечно повторяются
- 20
два - два - два восьмых!
Носильщики в красных шляпах бегают по узким платформам.
Сюда, мэм!
- важно не сесть на
не на тот поезд! 25
Свет на бетонном потолке
свисает криво, но…
Уравновешенный горизонтальный
на сверкающих параллелях тусклых цилиндрах
, наполненных теплым светом, приглашающим войти - 30
тянет на час.Но тормоза
могут удерживать фиксированное положение до…
Свист!Не две восьмерки. Не два. Два!
Раздвижные окна. Цветные повара в поту 35
на маленькой кухне. Задние фонари—В срок: два!
В срок: две восьмерки!- туннелируют реки; эстакады
пересекают илистое болото: колеса повторяют 40
тот же жест остаются относительно неподвижными
: рельсы вечно параллельны
возвращаются на себя бесконечно.
Танец уверен.
Строки 1–4
Первые строки стихотворения могут сбить с толку некоторых читателей, поскольку кажется, что Уильямс описывает человека, кричащего в музее. Однако при дальнейшем чтении становится ясно, что это не обычный музей, хотя все еще может быть неясно, в чем именно заключается декорация стихотворения. Одна из подсказок может заключаться в том, что мужчины «подобранными голосами повторяют названия городов». Тот факт, что они выкрикивают названия городов, может заставить читателя поверить в то, что действие стихотворения происходит где-то там, где совершается путешествие.Если учесть, что стихотворение было написано в 1916 и 1917 годах, существует очень мало других мест, где это стихотворение могло бы иметь место, кроме как на железнодорожной станции.
Читатель также может заметить форму стихотворения. Вначале линии не рифмованы, но они находят формальное применение в тетраметре Уильямса, линии, содержащей четыре метрических фута. Первые три строки вступительной строфы содержат рифмы в конце, но в целом строфа кажется менее оркестрованной и более случайной.
Некоторые ученые отметили, что вступительная строфа создает темный, почти жуткий подземный мир, напоминающий Т. The Wasteland С. Элиота, или хуже, но черт возьми.
Строки 5–10
Уильямс продолжает здесь тревожное описание, отмечая «потирание ног тех, кто идет, чтобы их несли». Для читателей, знакомых с Данте Inferno, этот отрывок может показаться Данте описанием тысяч душ, которые прошли через ад, прежде чем были перенесены через реку Стикс. Но так же, как кажется, что стихотворение продолжит движение по нисходящей спирали к чему-то печальному и гнусному, поэт сообщает нам, что ноги пассажиров превращают «серый тротуар в мягкий свет, качающийся из стороны в сторону».Таким образом, вместо безымянных, бестелесных ступней, идущих в подземный мир, эти ступни волшебным образом превращают «бледные стены из голого известняка цвета земли» в нечто сияющее. Это волшебное превращение может напомнить читателям некоторые другие стихотворения Уильямса, такие как «Это просто сказать» или «Красная тачка», в которых обычные предметы превращаются в заколдованные предметы, отражающие скрытую красоту мира.
Уиллиамс отлично справляется с постановкой сцены стихотворения.Обратите внимание, как эти первые две строфы довольно медленные и трудоемкие. Читателю дается очень мало информации. Поскольку Уильямс плавно переходит в стихотворение, энергия голосов, которые звучат позже, кажется еще более неожиданной и чудесной.
Строки 11–15
В этой строфе Уильямс отводит взгляд читателя от пассажиров на «большие часы» на станции. Но так же быстро камера стихотворения перемещается вниз по массам тел, перетасовывающимся в терминал, и, опять же, к
Media Adaptations
- Видео с короткими клипами Уильямса, визуальными репрезентациями его стихов и комментариями. Ведущими учеными был выпущен в 1988 году в серии PBS Voices and Visions.
- Уильямс читает свои собственные стихи на аудиокассете, озаглавленной « Уильям Карлос Уильямс читает», , опубликовано HarperCollins.
- Есть небольшой веб-сайт, посвященный Уильямсу, включая библиографию по адресу http://www.charm.net/~brooklyn/People/WilliamCarlosWilliams.html (18 августа 2000 г.).
- Страница, посвященная связи Уильямса между поэзией и искусством, доступна по адресу http://www.cwrl.utexas.edu/~slatin/20c_poetry/projects/relatproject/WCW.html (18 августа 2000 г.).
- Лучший веб-сайт Уильямса находится по адресу http://www.poets.org/poets/poets.cfm?prmID=120 (18 августа 2000 г.) и поддерживается Академией американских поэтов. На странице есть не только текст и изображения, но и ссылки на стихи.
Поэма охватывает адский пейзаж. В образе Уильямса «шаркающих муравьев», «сделанных навсегда», есть строки 60–68 из книги Элиота «Пустошь », в которой Элиот, перефразируя Данте, предлагает описание масс людей, переходящих Лондонский мост.В обоих стихотворениях современный индустриальный ландшафт кажется отягощенным, затемненным морями механических тел, движущихся не в такт своим внутренним часам, а как рабов огромных часов над головой, определяющих их судьбы.
И снова Уильямс здесь играет с идеей увертюры. Увертюра — это прелюдия к оркестру. Как правило, он медленнее и сдержаннее, чем остальная композиция. Уильямс настраивает читателя на ожидаемое крещендо.
Строки 16–20
Последняя часть увертюры, четвертая строфа, переходит от описания шаркающих муравьев из третьей строфы к разреженному портрету света на большой станции.Здесь Уильямс просит читателя рассматривать саму станцию как искусство. «Падающая пирамида солнечного света», струящаяся через «высокое окно», вызывает множество ассоциаций. Прежде всего, Уильямс неявно проводит подсознательные сравнения с египетскими пирамидами и современными железнодорожными станциями, безусловно, с грандиозными архитектурными проектами Пенсильванского и Центрального вокзалов. Во-вторых, изображение просвечивающего сквозь высокие окна, вероятно, заставляет читателя вызывать в воображении образы церквей или соборов.Изображение пирамиды — фаворит Уильямса, он также появляется в стихотворениях «Марш» и «История». Без сомнения, Уильямс хочет, чтобы читатель воспринимал эти станции как светские, современные эквиваленты великих пирамид Египта и великих соборов Европы. Поступая таким образом, Уильямс звучит немного как футурист, поскольку он предполагает, что триумф человеческой изобретательности в современную эпоху соперничает с изяществом и загадочностью архитектурных сооружений прошлого.
Кроме того, описание света может напоминать ссылку на «галерею» в первой строфе.Позы, которые «повторяются бесконечно», могут относиться к музею, в котором портрет за портретом выстраивают стены. Будь то музей или современный собор, Уильямс переносит читателя из обыденного в совершенно новый мир.
Строки 21–24
Без предупреждения, без вступления методичный ритм увертюры переходит в какофонию звуков и криков. Тетраметр первых четырех строф уступает место фрагментации человеческих голосов, выкрикивающих числа, указания, предложения.Здесь монотонность одного голоса, рассказывающего стихотворение, становится симфонией человеческих голосов, каждый из которых создает свою музыку.
Изменение тона отражено в форме стихотворения. Первые двадцать строк стихотворения, хотя и не рифмованные, выглядят и звучат относительно условно. Многие читатели могут привыкнуть к мрачным, серьезным, поэтическим описаниям внутренних пространств. Но вдруг строки вроде «два-два-четыре-два-восемь!» пробиваются в это стихотворение. Такие отрывочные строки в лирике нехарактерны.О чем может думать Уильямс?
Обратите внимание, как между строками внезапно появляется некоторое пространство, как если бы каждая была отдельной строфой. Более того, кажется, что голоса носильщиков требуют собственных строф, как будто они сами являются музыкой. В этом смысле Уильямс не столько футурист, сколько гуманист. Наконец, именно человеческий голос и только человеческий голос может нарушить монотонность увертюры. Как и сама симфония, стихотворение совершает чудесный переход от соло к оркестру.Другими словами, в этих строфах стихотворение переходит от монолога к диалогу.
Строки 25–26
Эта короткая строфа знаменует собой отход от голосов в предыдущих строфах и возвращение к рассказчику, всеведущему голосу, чья миссия, похоже, связана с комментарием. Еще раз говорящий обращает взгляд читателя вверх, к свету. Неясно, каков мотив Уильямса в этой строфе, но, скорее всего, он хочет, чтобы читатель осознавал движение и красоту как вверху, так и внизу.Очевидное действие — это люди, спешащие собирать поезда, и этот танец требует поэтического внимания. Но идет более спокойный танец; один в эфире станции — танец света. Свет настолько прекрасен, что Уильямс описывает его в художественных терминах. Он «висит», как картина, которую нужно выправить, и, как картина, требует и заслуживает читательского чувства эстетики.
Это и предыдущие описания света предполагают еще одну поэтическую ссылку, пастораль.Пастораль — это традиционно короткое лирическое стихотворение, действие которого происходит в естественной обстановке. Поэт, войдя в сеттинг, восхищается красотой природы и приходит к некоторому осознанию себя и окружающего мира. Повторяющиеся ссылки на свет в этом стихотворении напоминают сотни пасторальных поэм, восхваляющих солнечный свет, просеивающий облака и освещающий листья, нежный ручей, влажную траву. Поэма Уильямса читается как антипастораль, модернистская версия, в которой искусственное промышленное здание, а не природа, дает понимание и красоту.
Строки 27–31
В этой строфе Уильямс продолжает пастырский язык. Он описывает станцию явно пышным и откровенно сексуальным языком. Пожалуй, самая непрозрачная и сложная строфа в стихотворении, сексуальный подтекст вызвал ряд комментариев со стороны ученых. Едва ли можно упустить из виду эротичность этого раздела, и, учитывая их ясность, начинаешь возвращаться к стихотворению, чтобы увидеть, появляются ли такие же сексуальные образы где-нибудь в другом месте.
Возможно, лучший способ войти в этот раздел — обратить пристальное внимание на язык, который использует Уильямс.Он неоднократно изображает станцию в женских терминах. Фактически, один критик заходит так далеко, что полагает, что представление Уильямса о станции «похоже на утробу». Действительно, Уильямс описывает свет как «мягкий» и что он «качается туда-сюда». И наоборот, поезда, классические фаллические символы, врываются на станцию, разнося пассажиров по туннелям станции. Тем не менее, похоже, что поезда также обладают женскими характеристиками, так как они «напичканы горизонтально» и обладают «теплым светящимся входом».Всегда бунтарь, Уильямс переворачивает здесь традиционные сексуальные метафоры и архетипы с ног на голову. По его мнению, поезда несут в себе как мужские, так и женские качества, такие как сами люди, и, что неудивительно, как танцы. Для Уильямса вход и выход поездов и людей напоминают ему человеческое поведение: танцы и секс. Таким образом, даже самое механизированное пространство не может избежать самых человеческих усилий.
Строки 32–34
В этой короткой строфе возвращается динамизм поездов.Здесь продолжается сексуальность последней строфы. Пауза и ожидание «фиксированной позы» находят в свистке обильную разрядку, почти кульминационный разряд звука и энергии. Размещение двухстрочной строфы почти на одном уровне с правым полем в ее собственной строфе вызывающе воссоздает удивление и ожидание сигнала о том, что поезд собирается покинуть станцию, что большая машина вот-вот отъедет, по пути к другой. город и еще один вокзал.
Снова слышны крики носильщика, предупреждающие об уходе с поезда 28 и поезда 24 и сесть на поезд 2.Эта строка прерывает повествовательный поток стихотворения так же, как и последнее вмешательство голосов. Этот прием предполагает, что для Уильямса единичное повествование поэта уступит место множеству голосов на станции.
Строки 35–38
В этой строфе поэт возвращается к своей должности экскурсовода. Он описывает для читателя то, что видит, когда поезда отходят от станции. Он видит, как проплывают окна и афроамериканские повара «потеют на маленьких кухнях». Тогда, вот так, ничего, кроме «Задних фонарей.«После всего этого ожидания, после всего этого ожидания и сдерживаемой энергии поезд уходит в считанные секунды. И снова монолог поэта прерывается носильщиками, сообщающими читателю, что поезда «два-четыре» и «два-восемь» отправятся вовремя.
Интересным местом в этой строфе является странное наблюдение Уильямса о «цветных поварах». Одно из возможных прочтений этой строки цитирует Уильямса за расизм, тонко напомнив нам, что чернокожие встречаются на тесных кухнях, а не как пассажиры в самих поездах.Из этого прочтения следует, что Уильямс является одновременно неявным расистом и классиком, связывая расу с черными задачами. Никакие другие расы или группы людей не упоминаются, так зачем выделять афроамериканцев? Тем не менее, при другом прочтении стихотворения можно утверждать, что включение Уильямсом чернокожих свидетельствует об эгалитаризме, чувстве равенства. Очень немногие другие поэты даже подумали бы о включении чернокожего человека в свои стихи, тогда как единственная этническая группа, заслуживающая упоминания в тексте Уильямса, — это афроамериканцы.Таким образом, столь же убедительная интерпретация может утверждать, что Уильямс пытается разрушить расовые барьеры в своем стихотворении. Скорее всего, и того, и другого понемногу.
Строки 39–43
Здесь Уильямс воплощает идею современной пасторали. Уильямс блестяще сравнивает подземные туннели, мосты, колеса и рельсы с реками и «илистыми болотами». Для Уильямса пейзажи, созданные руками человека, и так называемые «природные» пейзажи одинаково красивы и в равной степени достойны поэзии. Эта тенденция связывать естественную красоту с производственной эффективностью является еще одной футуристической характеристикой Williams.Обратите внимание на то, как природа кажется разграбленной, превзойденной технологиями, как будто великие изобретения человека торжествуют над хаотическим и наглым миром природы.
Повторы, казавшиеся безжизненными и однообразными в начале стихотворения, теперь кажутся не только возбуждающими, но и имманентными. Обещание возвращать поезда на параллельных путях действует как постоянное напоминание, обозначение местности. Земля всегда будет носить следы железных дорог, надпись завета между человеком и промышленностью.Поезда ходят всегда. Как и большие часы на вокзале, они являются неотъемлемой частью внешнего и внутреннего ландшафта общества.
Строка 44
Последняя строфа в стихотворении также является последней строкой: «Танец уверен». Уверенность в железнодорожной системе подчеркивает суть предыдущей строфы. На железные дороги всегда можно рассчитывать. Однако этот танец служит более крупной метафорой для Америки. Уверенность железных дорог действует как метоним, своего рода метафора или замена промышленной мощи, которая перестраивала Америку в 1910-х и 1920-х годах.Обещание надежного путешествия, покорения ландшафта, стремительного движения поезда в славное будущее — все это вспомогательные значения, закодированные в последней строке.
Более того, последняя строка является завершающей частью симфонии. Танец, который охватил читателя по всей станции и по стране, подошел к концу. Но усиление этой последней строки предлагает танец, великолепный, мощный танец, в котором поезда, люди и современный мегаполис движутся вместе, шаг за шагом, во времени.
Технологии и современная Америка
Самая очевидная тема «Увертюры к танцу локомотивов» заключается в нежной, даже ура-патриотической позиции поэмы о перспективах технологий и индустриальной Америки. Например, само название достаточно запоминающееся. То, что поэт будет думать о поездах, прибывающих и покидающих большой, многолюдный мегаполис, как о танце, предполагает неослабевающее понимание чудес современного транспорта и изобретений. Вместо того, чтобы рассматривать поезда как уродливые, утомительные тюрьмы, отделяющие людей от природы, поэт находит их в высшей степени людьми, ведущими типичное человеческое поведение.Более того, Уильямс, кажется, предполагает, что его стихотворение — всего лишь увертюра, прелюдия к настоящему художественному опыту — поездам. Традиционно поэты и писатели думали о своих произведениях как об искусстве, но здесь Уильямс хочет, чтобы его стихотворение функционировало как простая увертюра к более впечатляющему спектаклю.
Без сомнения, футуристические подтексты проходят под стихотворением, как и многие метро. Некритическая ода Уильямса современным технологиям, на одном уровне, кажется, будто она вышла прямо из Манифеста футуризма.Совершенно очевидно, что Уильямс считает современную Америку изобилующей энергией, многообещающей и интерактивной атмосферой, как вокзал. По его мнению, технологические инновации могут предложить современному обществу столько же, сколько и поэзия, и, согласно этому стихотворению, они могут работать вместе для достижения общих целей. Что интересует Уильямса, так это ощущение непрерывности, которое приносят поезда и их станции. Это то, на что общество может рассчитывать, чего стоит с нетерпением ждать, но, в отличие от большей части истории, они не действуют угнетающе. Они помогают.Они несут. В этом смысле Уильямс превращает их в обнадеживающую метафору современного американского общества.
Поэзия и мирское
Больше, чем любой другой американский поэт, Уильямс известен своей способностью проявлять поэзию в повседневной жизни. В таких стихах, как «Это просто так», в которой он превращает кражу слив в мистический опыт, и «Красная тачка», в которой он заставляет читателя задаться вопросом, насколько многое зависит от того, как читатель видит мир, предлагает Уильямс. что мир — это то, что делает из него читатель.Его самым ярым конкурентом на этом фронте является Уоллес Стивенс, чьи стихи «Тринадцать способов взглянуть на черного дрозда» и «Все, что угодно, красиво, если ты скажешь, что так», доказывают, по сути, одно и то же. Но Уильямс, единственный поэт, осмелившийся написать эпическую поэму о Патерсоне, штат Нью-Джерси, сделал делом всей жизни, заставив своих читателей увидеть искусство в том, что кажется простым. На той же выставке, на которой Уильямс дебютировал со своим стихотворением, Марсель Дюшан представил свою самую известную и самую противоречивую скульптуру — мужской писсуар.Дюшан хотел возразить, что все можно рассматривать как искусство. Точно так же Уильямс утверждал, что все, если смотреть на него творчески, может стать поэзией.
В этом стихотворении Уильямс позволяет читателю увидеть величие, симметрию и красоту современного железнодорожного вокзала и, хотите верьте, хотите нет, самих поездов. Что особенно примечательно в стихотворении, так это то, что Уильямс в конечном итоге предполагает, что настоящее стихотворение происходит на станции и на путях, а не на странице.Для него нужно искать стихи, чтобы их найти. Изменить то, как человек видит мир, означает изменить мир.
Поэзия и искусство
Уильямс и Стивенс также наиболее известны тем, что включают искусство и теорию искусства в свои стихи. Фактически, Уильямс однажды написал целый цикл стихов по картинам Питера Брейгеля. В то время как Стивенс хотел включить теории искусства в свои стихи, Уильямс хотел, чтобы его стихи на бумаге делали то же, что картины на холсте. В «Увертюре к танцу локомотивов» Уильямс создает своего рода живопись, используя язык, типографику и метафору.
Во-первых, Уильямс предлагает в вступительной строфе, что вокзал сам по себе является галереей. Если это так, то сцена уже готова к тому, чтобы рассматривать предметы внутри галереи как искусство. Свет ласкает стены, проникая через высокие окна и попадая на колонны станции. Он описывает вокзал Лурв или Пенсильванию? Это сделано так, чтобы быть неясным. Кроме того, Уильямс делает все возможное, чтобы создать визуальную картину станций и поездов внутри них, как если бы он рисовал картину словами.Подобно тому, как художники используют свет, цвет и символы для вызова эмоций и ассоциаций, Уильямс также использует символы, свет и тень, чтобы вызвать ощущение того, как могла бы выглядеть станция. Но, как это характерно для современного искусства, он не сразу предлагает репрезентативную версию реальности. Он это искажает. Таким образом, его стихотворение напоминает
Темы для дальнейшего изучения
- В какой степени форма стихотворения отражает или дополняет тему стихотворения?
- Посмотрите другое стихотворение Уильямса, возможно, «Марш» или «История», и объясните, чем и почему эти стихи похожи.Сходны ли они только по форме, или у них есть общие тематические проблемы?
- Представьте стихотворение как картину. Как бы это выглядело? Попытайтесь описать это как можно лучше. Напоминает ли это вам какие-нибудь другие картины или фотографии?
- Согласны ли вы с критическим толкованием стихотворения? Удастся ли Уильямсу превратить станцию в собор? Похож ли обмен пассажирами и поездами на танец?
- Какой танец предлагает стихотворение? Вальс? А ча-ча? Хип-хоп? Качать?
- Подумайте, чем стихотворение напоминает музыкальную композицию.Способствует ли форма стихотворения музыкальности?
- Согласны ли вы с Уильямсом в том, что поезда и вокзалы являются подходящими метафорами для американского прогресса и демократии? Может ли что-то еще служить лучшей метафорой на данном этапе истории?
модернистские картины Чарльза Демута, особенно такие картины, как «Конец парада», в которых современный индустриальный пейзаж достигает неба, когда свет падает на холст. Тематически стихотворение Уильямса отражает «Благовония новой церкви» Демута, название и цифры которого предполагают, что дым, исходящий от горизонта, — это благовония, исходящие из нового святого места, современного города.Точно так же Уильямс предполагает в «Увертюре к танцу локомотивов», что вокзал соперничает с великими соборами прошлого, что он так же священен для современных обществ, как церкви в прошлые эпохи.
Free Verse
Хотя стихотворение не соответствует какой-либо традиционной поэтической форме, такой как сонет или вилланелла, оно имеет определенную форму. Во-первых, вступительные строфы написаны неровным, но эффектно забавным тетраметром. Строки не рифмуются намеренно, хотя иногда в стихотворении появляется рифма в конце.Однако ровный ритм первых четырех строф в корне прерывается вторжением посторонних голосов, криков железнодорожных носильщиков. Здесь линии становятся неровными и фрагментарными, так что повествование, которое изначально было довольно симметричным, теперь стало асимметричным. В соответствии с симфонической метафорой, предложенной в названии, стихотворение переходит от гармонии к разногласиям, от созвучия к диссонансу. В поэтическом плане стихотворение переходит от монолога к диалогу. Уникальный лирический голос должен уступить место коллажу других голосов, каждый из которых борется за внимание читателя.
Монотонные ритмы вступительных строф, сопоставления голосов и прерывистые переходы от одного голоса к множеству голосов и обратно не просто случайны. В первых нескольких строфах постоянство ритма отражает чугчуг-пыхтение поездов. Точно так же частые движения от одного голоса к множеству напоминают движение поездов, прибывающих и выезжающих на станцию. Звуки на вокзале редко бывают постоянными; всегда есть сдвиги и изменения.Уильямс воссоздает это ощущение через изменения в своем стихотворении.
Уильямс не только использует поэтическую форму, чтобы воссоздать волну и остановку поездов, он также хочет воссоздать симфонию звуков на станции. На вокзале вы слышите поезда, объявления, диалоги и музыку, которые накладываются друг на друга. Так обстоит дело в «Увертюре к танцу паровозов». Уильямс представляет различные звуки, даже если они прерывают течение стихотворения, в попытке показать, что, в конечном счете, сцена не хаос, а сцена порядка, как и само стихотворение.
«Увертюра к танцу паровозов» была написана в период беспрецедентного взаимного обогащения искусств как в Америке, так и в Европе. 1910-е годы стали свидетелями некоторых из самых важных инноваций в искусстве, музыке, поэзии, бизнесе, коммуникации, фотографии и архитектуре. В мире искусства такие фигуры, как Пабло Пикассо и Жорж Брак, экспериментировали с тем, что впоследствии стало кубизмом, возможно, самым влиятельным художественным движением века. В 1917 году, в том же году, когда Уильямс прочитал это стихотворение, Марсель Дюшан шокировал мир искусства, выставив мужской писсуар как скульптуру.В Америке такие художники, как Джорджия О’Киф и Чарльз Демут, начали рисовать большие холсты, не являющиеся репрезентативными, которые пытались вызывать эмоции и реакции, а не копировать изображения. Все эти люди превращали искусство из вида пассивной деятельности, которая украшала мир, в активный, динамичный жест, который прокомментировал тенденцию современного общества разрушать условности и традиции.
Искусство не ограничивалось живописью и скульптурой. Музыка тоже претерпевала радикальные изменения.В классической музыке Густав Малер ввел ассонанс и диссонанс в современную музыку, предполагая, что гармонии и симметрии девятнадцатого века просто недостаточно в двадцатом. Американская музыка стала популярной благодаря популяризации джаза. Представление о джазе, основанном на импровизации, не требующем формального обучения и ставшем прерогативой афроамериканцев, казалось, символизировало кардинальные перемены в американской культуре. Предсказуемость и консерватизм Америки двадцатого века перевернули с ног на голову широкое распространение джаза и образа жизни, который породила такая энергичная музыка.
В других формах искусства такие люди, как Ман Рэй, совершили революцию в способах фотографирования; Чарли Чаплин и Сергей Эйзенштейн изменили способ создания фильмов; и вскоре Вирджиния Вульф, Уильям Фолкнер и Джеймс Джойс изменили способ создания романов. Но, пожалуй, никакие изменения не были более драматичными, чем в области поэзии.
В 1916 и 1917 годах Первая мировая война была у всех на уме. Мир еще не испытал смерти и разрушения в таких масштабах. В это десятилетие люди переезжали из деревни в города; они путешествовали на лодке и поезде; они слушали радио и смотрели фильмы; они жили в больших городах и больших зданиях, где они могли не знать своих соседей; и юноши умирали в битве.Поэзия, в большей степени, чем любая другая письменная форма, всегда была миметической, то есть всегда отражала мир, в котором она была написана. В семнадцатом, восемнадцатом и девятнадцатом веках люди видели мир упорядоченным, симметричным, гармоничным; отсюда
Сравните и сопоставьте
- 1917: Уоллес Стивенс пишет то, что некоторые ученые считают своим самым большим стихотворением Виллиамеска, «Тринадцать способов взглянуть на черного дрозда».
1917: т.С. Элиот издает одно из самых известных своих стихотворений «Любовная песня Дж. Альфреда Пруфрока».
1917: Друг и сторонник Уильямса, Эзра Паунд публикует первую из своих знаменитых и печально известных «Песен» в небольших журналах.
1917: В поддержку наших союзников в Западной Европе, а именно Великобритании, Соединенные Штаты вступают в Первую мировую войну. Впервые мировые газеты публикуют истории и фотографии войны.
1941: После бомбардировки Перл-Харбора Соединенные Штаты объявляют войну Японии и вступают во Вторую мировую войну.Кинохроника позволяет жаждущим кинозрителям заглянуть в жертву современной войны.
1989: Когда иракский лидер Саддам Хусейн вторгается в Кувейт, Соединенные Штаты бомбят Ирак, инициируя войну в Персидском заливе. Большая часть боевых действий снимается и транслируется по национальному телевидению.
- 1913: В Нью-Йорке проходит Armory Show, выставка европейского постимпрессионизма и кубизма. Многие американцы впервые видят работы Анри Матисса, Марселя Дюшана, Пабло Пикассо, Поля Сезанна и Жоржа Брака.Кубистическая картина Дюшана «Обнаженная, спускающаяся по лестнице» вызывает много споров.
1917: Планируемая многими людьми, участвовавшими в Armory Show, в Нью-Йорке состоится Независимая выставка 1917 года. Уильямс читает стихотворение «Увертюра к танцу паровозов».
1999: На выставке «Сенсации» в Бруклинском музее картина африканского художника Криса Офили приводит в ярость многих людей, в том числе мэра Нью-Йорка, потому что на картине Офили изображена капля слоновьего навоза на изображении города. Дева Мария.
Поэзия была гармоничной. Он рифмовался, он находил выражение в упорядоченных формах, таких как сонеты, вилланеллы и сестины.
Но после произведений Дарвина и Ницше, ужасов первой мировой войны и отчуждающих переживаний современной жизни в мире больше не было прежнего чувства гармонии. Итак, поэзия тоже. Такие писатели, как Уильямс, Стивенс, Паунд, Элиот, Харт Крейн и другие, начали писать стихи, в которых пытались передать чувство тоски и тревоги Америки начала двадцатого века.Таким образом, такие поэты, как Э. е. Каммингс растопырил свои строчки по всей странице; Элиот и Паунд прибегли к коллажу; Стивенс и Уильямс взорвали традиционные представления о форме. Стихи перестали рифмоваться. Они больше не писались высокими тонами. Порядок сменился беспорядком. Природа уступила место технологиям.
Как бы мрачно это ни звучало, художники и писатели увидели в этом время прекрасную возможность создать новое и захватывающее искусство. Они считали, что, наконец, искусство и литература можно вырвать из рук элиты и сделать доступными для всех.Прежде всего, они считали 1910-е и 1920-е годы временем инноваций. Инновации были духом эпохи. Знаменитое изречение Эзры Паунда «Сделай это новым» отражало дух времени Америки и Европы, когда они вступили в свое третье десятилетие. В своих стихах Уильямс и Уоллес Стивенс постоянно пытались сделать что-то новое. Они экспериментировали с различными формами, они подражали художникам (и Стивенс, и Уильямс пытались воспроизвести кубизм и фовизм), они находили вдохновение в музыке и видели в поэзии средство социального и политического комментария.
Уильямс дружил с рядом поэтов, художников и музыкантов, поэтому его работа, в том числе «Увертюра к танцу локомотивов», отражает его интерес к другим видам искусства и промышленному прогрессу Америки. Для него железнодорожный вокзал был символом демократии — люди собирались вместе, путешествовали бок о бок, участвуя в обнадеживающем артистическом танце, который может привести их и его в мирную и прогрессивную новую эру.
«Увертюра к танцу паровозов» — не одно из самых известных стихотворений Уильямса.Фактически, большинство авторитетных критических исследований Уильямса либо упоминают стихотворение лишь мимоходом, либо вообще не упоминают его. В целом, стихотворение, кажется, находит одобрение у критиков, которые видят в нем пример рвения Уильямса к расцвету американского индустриализма.
Хотя ни один критик не поддерживает его утверждение и не предлагает прочитать стихотворение, и Питер Холтер, и Пол Мариани рассматривают стихотворение как проявление интереса Уильямса к футуризму.
Петер Шмидт, вероятно, предлагает наиболее полное прочтение стихотворения.В своем исследовании Уильямса и других искусств он утверждает, что стихотворение обретает силу благодаря смене тонов. По словам Шмидта, Уильямс начинает стихотворение «написанием монолога в едином настроении», но заканчивает стихотворение «набором противоборствующих голосов». Шмидт также исследует тонко завуалированную сексуальность в стихотворении, утверждая, что Уильямс связывает вход и выход поездов с человеческой сексуальностью. В конечном итоге Шмидт видит в поэме празднование Уильямса городского мира.
Кристофер МакГоуэн берет изображения галереи в стихотворении и связывает эти образы с чтением стихотворения Уильямсом на выставке независимых в 1917 году, которая проходила в Большом центральном дворце в Нью-Йорке, который был построен над отреставрированным Большим дворцом. Центральная станция.МакГоуэн утверждает, что описание света похоже на «взаимосвязанные формы вихревой картины», которая «отражает и неподвижность, и энергию».
Самое уникальное прочтение стихотворения принадлежит Барри Ахерну, который утверждает, что стихотворение объединяет две совершенно разные эпохи. По словам Ахерна, пение носильщиков в начале стихотворения вызывает григорианские песнопения, особенно если учесть тот факт, что Уильямс описывает вокзал как собор. Вторая строфа функционирует как двойное повествование: это может быть описание людей, идущих к поезду, или рассказ о «паломниках, пробирающихся через огромный храм».”
Дин Рейдер
Рейдер широко публиковался в области поэзии двадцатого века. Он заведует кафедрой английского языка и коммуникативных исследований Техасского лютеранского университета. В следующем эссе он рассматривает использование Уильямсом синтеза и его связь с Уолтом Уитменом.
Без сомнения, Уильям Карлос Уильямс, наряду с Уоллесом Стивенсом и Эзрой Паундом, является одним из самых важных американских поэтов двадцатого века. Он приобрел свою репутацию благодаря ошеломляющей серии относительно коротких стихотворений, в которых исследуется конкретный вопрос или образ.Действительно, Уильямса часто связывают с группой поэтов, называемых имажинистами, чья миссия состояла в том, чтобы писать стихи, которые лишь создавали картины. Знаменитая поэма Паунда «На станции в метро» состоит всего из двух коротких строк, но создает яркую картину лиц, выходящих из парижских поездов: «Явление этих лиц в толпе; / Лепестки на мокрой черной ветке ». Уильямс, известный своим коротким стихотворением «Это просто сказать» и, в частности, стихотворением из шестнадцати слов «Красная тачка», был поклонником и последователем Паунда и часто применял имажистические идеалы в его поэзии.Таким образом, его стихи обладают особенным видением, плотностью, редуктивностью.
Это не относится к «Увертюре к танцу паровоза». В этом стихотворении Уильямс охватывает поэтику слияния, поскольку он, кажется, работает на протяжении всей пьесы, чтобы соединить разрозненные элементы вместе. Из-за его тенденции в этом стихотворении соединяться или объединяться, а также из-за его праздничного тона и манеры изображения толпы людей, Уильямс здесь гораздо меньше похож на Паунда или Стивенса, а гораздо больше на другого поэтического отца — Уолта Уитмена.Глядя на эти поэтические жесты, становится ясно, что, как и сам локомотив, Уильямс, кажется, отправляется с далекой станции, центра поэзии Уитмена девятнадцатого века.
Хотя стихотворение Уильямса напрямую не имитирует и не копирует какое-либо конкретное стихотворение Уитмена, его энергичный, буйный тон, его желание объединить иначе не связанные между собой элементы и его интерес к толпам людей действительно проистекают из Уитмена. В раннем стихотворении из раздела «Дети Адама» книги Leaves of Grass под названием «Однажды я прошел через густонаселенный город» Уитмен рассматривает густонаселенный город как возможность.Нечто подобное происходит в Crossing Brooklyn Ferry, , где Уитмен восхищается и задается вопросом о море людей, садящихся на паром и выходящих из него. Например, в стихотворении «Искры от колеса» Уитмен наблюдает за большой толпой людей, движущихся по городу: «Там, где непрекращающаяся толпа города движется в течение долгого дня, / Отстраненный, я присоединяюсь к группе наблюдающих детей, я останавливаюсь. в сторону с ними ». Уитмен, всегда сторонний наблюдатель, делает шаг в сторону от происходящего и точно описывает читателю, как массы людей перед ним образуют своего рода ступицу для большего колеса, которым является Америка.Уильямс выполняет аналогичную задачу в «Увертюре к танцу локомотивов». Как и у Уитмена, рассказчик Уильямса не входит в число людей, спешащих на вокзал и обратно. Он отступает, чтобы наблюдать и комментировать. Фактически, однажды он назвал толпу внизу шаркающими муравьями. Но для него движение людей вперед и назад, их непрерывный ритм и точное время движения поездов объединяются, чтобы создать великолепный танец, так же как для Уитмена люди, проходящие мимо него, объединяются в гигантское колесо.В стихотворении Уильямса и в этих упомянутых произведениях Уитмена обоих поэтов воодушевляет связь между большими группами людей и транспортом, потому что оба связывают эти вещи с растущей энергией и массой Соединенных Штатов.
Один из величайших моментов в американской литературе происходит в начале XXI песни «Песни о себе» Уитмена . Уитмен пишет:
Я поэт Тела, и я поэт души
,Радости небесные со мной, и боли ада
со мной,Первый, который я прививаю и приумножаю. Сам, последнюю
перевожу на новый язык.Я поэт женщины такой же, как и мужчина.
В этом отрывке Уитмен соединяет три набора противоположностей, которые были важной частью англо-американской культуры с тех пор, как белые люди прибыли в Северную Америку в семнадцатом веке. Уитмен смело соединяет бинаризмы, или набор противоположностей, тела и души, рая и ада, мужчины и женщины. Позже в той же песне он предлагает убедительный, но нежный пример своих средств воссоединения людей с землей. Таким образом, для Уитмена противоположности только разъединяют людей.Его поэтическая миссия всегда заключалась в объединении. В другом месте в Song of Myself он стремится залечить расовый сепаратизм, классовое разделение и незаживающие раны между Севером и Югом.
В то время как поэтическому проекту Уильямса не хватает всеобъемлющего видения Уитмена, в этом конкретном стихотворении он, кажется, передает дух
«Крики носильщиков, предупреждения дирижеров, голоса в громкоговорители — все это противоречит личности персонажа. повествование вниманию читателя.Таким образом, Уильямс способен воспроизвести синтез единственного голоса вне стихотворения с множеством голосов внутри него ».
отличный бард, потому что мы находим необычное желание общаться. Например, Уильямс связывает довольно монотонную бродячую толпу с энергией поездов, предполагая в заключительной строфе, что эти двое на самом деле работают вместе, чтобы сформировать своего рода эротические отношения и, наконец, танец. Вдобавок Уильямс рассматривает железнодорожные пути как жизнеспособное и полезное средство соединения природного мира с механизированным миром: «реки прокладываются туннелями: эстакады пересекают илистые болота.Более того, когда Уитмен пытается связать детали в своем стихотворении, Уильямс предпочитает связывать элементы, появляющиеся в стихотворении, с идеями или концепциями вне текста. Например, его описание железнодорожной станции в первых строфах стихотворения заставляет станцию казаться преображенной во что-то совершенно потустороннее. По словам Барри Ахерна, Уильямс намеренно сравнивает Пенсильванский вокзал, великие египетские пирамиды и европейские соборы. С помощью этого сравнения Williams объединяет три совершенно разных архитектурных проекта эпохи и цели, стоящие за этими проектами.Кроме того, в своем, пожалуй, самом уитманеском жесте Уильямс рассматривает поезда как единое целое для всех людей, независимо от расы, класса и пола. Кажется очевидным, что он рассматривает поезда и вокзал как метафору Америки — большого пространства, где люди объединяются и поддерживаются обещаниями промышленности и инноваций. Наконец, Уильямс достигает еще одного единства в стихотворении, которое остается исключительно его. В то время как
Что мне читать дальше?
- Поэтом, которого чаще всего сравнивают с Уильямсом, является великий американский поэт Уоллес Стивенс, который был давним другом Уильямса.Как и Уильямс, Стивенс интересовался искусством и поэтической формой. В сборнике стихов Стивенса , опубликованном в 1954 году, собрана большая часть опубликованных им стихов.
- В публикации 1989 года Уильям Карлос Уильямс и Джеймс Лафлин: Избранные письма собраны увлекательные переписки между Уильямсом и его редактором в New Directions.
- Уильям Я хотел написать стихотворение, автобиография 1958 года рассказывает Уильямсу о том, как он стал поэтом и как он думает о своей поэтической карьере.
- Еще один поэт, обычно связанный с Уильямсом, — Эзра Паунд. Его Избранные стихотворения предлагает обзор его поэтической карьеры, которая идет совсем другим путем, чем Уильямс.
- Многие любовные и другие пьесы — это собрание всех семи пьес, написанных Уильямсом.
- Каталог Пенсильвания Модерн: Чарльз Демут из Ланкастера, под редакцией Бетси Фальман, предлагает интересные иллюстрации работ художника-модерниста.
- Важная книга Эдварда Фрая Кубизм предлагает подробную историю важного направления в искусстве.Некоторые критики утверждают, что многие стихотворения Уильямса, в том числе «Увертюра», отражают идеалы кубизма.
- Всестороннее исследование современной американской поэзии Альбертом Джелпи Последовательное великолепие: американский поэтический ренессанс, 1910–1950 предлагает чтения Уильямса, Стивенса, Паунда, Элиота и других важных американских поэтов.
Поэма начинается типично серьезным лирическим голосом, линейный прогресс прерывается вторжением коллажа голосов. Крики носильщиков, предупреждения кондукторов, голоса из громкоговорителей — все это требует внимания читателя от повествования персонажа.Таким образом, Уильямс может разыграть синтез единственного голоса вне стихотворения с множеством голосов внутри него.
И Уильямс, и Уитмен склонны писать праздничные стихи. Это особенно необычно, учитывая серьезную атмосферу отчуждения и страданий модернизма. Например, стихи Элиота часто заунывны; Паунды интеллектуальны и часто сатирически; Стивенс чередует головокружение и задумчивость. Однако Уильямс больше, чем любой другой современный американский поэт, предпочитает поэму изобилия.В таких стихотворениях, как «Danse Russe» и «This is Just to Say», Уильямс воспевает простые радости жизни. В «Русском танце» поэт описывает роскошные моменты, когда все в его семье ушли или спят, и он может танцевать обнаженным, в экстазе перед зеркалом. Точно так же в «Это просто сказать» поэт проводит читателя через чувственные удовольствия от поедания замороженных слив, которые кто-то приберег для завтрака. Что касается «Увертюры к танцу локомотивов», то праздничный стиль Уильямса переходит от личного к публичному.Здесь он почитает современную американскую промышленность и технологии. Без сомнения, он рассматривает поезда как символы американского прогресса, а сами станции — как их храмы. Поезда настолько мощны и полны потенциала, что они начинают приобретать человеческие качества. Уильямс описывает эти поезда как «обтекаемые горизонтальные… / наполненные теплым светом, приглашающие войти». Питер Шмидт прокомментировал скрытую сексуальность этих строк, но, что более важно, Уильямс настолько взволнован поездами, что превращает их в пульсирующих, светящихся существ.Фактически, он превращает весь обмен пассажирами и поездами в танец, как предполагает название.
Каким бы праздничным ни был Уильямс, Уитмен даже больше. Его самое известное стихотворение «Песня о себе» — именно это — песня, посвященная самому себе. Фактически, Song of Myself чтит все классы людей, всех животных, все города и всю природу. Тем не менее, два стихотворения, в частности, являются возможными источниками или источниками влияния на поэму Уильямса. Поэма Уитмена «Годы модерна» остается классическим панегириком современной Америки.Поэма начинается: «Годы модерна! лет неэффективных! / Твой горизонт поднимается, я вижу, что он расступается в сторону новых августейших драм ». Здесь Уитмен восхваляет современность Америки, хотя стихотворение было написано в середине девятнадцатого века. Идея стихотворения заключается в том, что современная Америка, Америка, в которой живет поэт, заслуживает и даже требует почитания. Подобно тому, как Уитмен превозносит перспективы восходящего горизонта, Уильямс хвалит потенциал Америки, примером которого являются стремительно растущие и мощные локомотивы.Однако локомотив как символ прогресса и инноваций принадлежит не только Уильямсу. Поэма Уитмена «Зимний паровоз» читается как проект текста Уильямса. Подобно Вильямсу, Уитмен олицетворяет поезд («черное цилиндрическое тело», «огненная красота», «безумно свистящий смех») даже до такой степени, как Уильямс, наделяя его страстью («твоя размеренная двойная пульсация» и «твоя размеренная двойная пульсация»). метрические, теперь набухающие трусики и рев »). Но больше всего интригует то, как Уитмен, как и Уильямс, рассматривает локомотив как символ прогресса и инноваций.Уитмен пишет: «Образ современности — символ движения и силы — пульс континента, / Ибо однажды явись служить Музе и слиться в стихах». Можно представить себе Уолта Уитмена, с удивлением наблюдающего за тем, как поезд пыхтит, пыхтит и выпускает дым в зимний воздух, скользя по рельсам. Впечатляющее инженерное достижение, неудивительно, что Уитмен определил локомотив как символ обещания прогресса современной Америки, идентификацию, которую его поэтический наследник сделает через поколение спустя. И точно так же, как Уитмен рассматривал поезд как средство связи, слияния, так и Уильямс рассматривал станцию как грандиозный терминал, еще более крупный тип современного.
В последних нескольких строках своего стихотворения о локомотивах Уитмен связывает поезд с музыкой, поэтому неудивительно, что Уильямс порождает свое стихотворение с метафорами танца. Танцы и музыка всегда повторяются, возвращаясь к себе, как и поезда. И для Уильямса, и для Уитмена музыка и танец поездов имеют символическое значение для американской культуры, независимо от того, является ли танец «верным», как сказал бы Уильямс, или, по словам Уитмена, поезд остается «неизрасходованным, радостным и сильным».”
Источник: Дин Рейдер, в эссе для Поэзия для студентов, Gale Group, 2001.
Эрика Смит
Смит — писатель и редактор. В этом эссе она обсуждает, как «Увертюра к танцу локомотивов» Уильяма Карлоса Уильямса сопоставляет современный мир локомотивных путешествий с мыслями о бесконечности.
В Уильям Карлос Уильямс и американская поэма критик Чарльз Дойл заметил, что предприятие Уильямса было процессом доведения вещей до их сути:
Ясное видение для него было великим достоинством …На протяжении всей карьеры Уильямса мы сталкиваемся с изоляцией момента ясного восприятия или опыта, как если бы он был тяжело выигран в постоянно вторгающемся
«Первый вид механизированного передвижения, локомотив противоречит традиционным представлениям о том, сколько времени требуется, чтобы добраться до него. где-то. Таким образом, он бросает вызов времени, делая его неуместным ».
флюс. В постоянной настороженности художник делает свои открытия…. Подлинный контакт достигается через концентрацию на объекте с большой интенсивностью, чтобы «поднять» его в воображении.Возвышенный до воображения объект раскрывает свою «сияющую сущность». Иногда это просто обнаруживается, а в других … процесс завершается поэтом посредством изобретения или структурирования.
Во многих ранних стихотворениях Уильямса само стихотворение представлено в чистом, очищенном виде. «Красная тачка», возможно, самое известное его стихотворение, представляет собой уравновешенный и вневременной образ «красного колеса / тачки / покрытого дождем / водой». Точно так же можно услышать отголоски японского хайку в его «Поэме»:
Когда кот
перелез через
вершину
глухой шкаф
сначала правый
передняя часть стопы
осторожно
затем задняя часть
сошла
в яму
пустого
вазона
В стихотворениях, подобных этим, поэт зацикливается на единственном образе или движении и представляет его как незатейливую красоту.
Однако в «Увертюре к танцу паровозов» Уильяма Карлоса Уильямса, первоначально опубликованной в томе Sour Grapes (1921), поэт достигает чувства тишины с помощью другого процесса. Он рисует весь спектр деятельности, привлекая внимание читателя к различным объектам и звукам и кратко и изысканно сосредотачиваясь на них. Таким образом, Уильямс предлагает читателю пройти вместе с ним процесс дистилляции.
«Увертюра к танцу паровозов» происходит на оживленном вокзале.Даже название стихотворения подготавливает читателя к грандиозной сцене — увертюра обычно относится к инструментальной композиции, задуманной как вступление к расширенному музыкальному произведению. Точно так же в сознании поэта танцуют паровозы — сюрреалистический, почти психоделический образ. Это сосуществование точных и вращающихся образов очевидно даже в первых строках стихотворения: «Мужчины с подобранными голосами поют названия / городов в огромной галерее». Пение и «огромность» подразумевают, что читатель находится в центре сцены, большей, чем жизнь.Однако некоторые изображения поражают своей четкостью: у мужчин «выбранные голоса», предположительно, чистые и звонкие. Точно так же они поют определенные, узнаваемые вещи: названия городов, пункты назначения поездов.
Выбор локомотива в качестве доминирующего образа в стихотворении имеет большое значение в свете идеологии Уильямса. Считающийся одним из ведущих модернистов Америки, Уильямс неустанно стремился к развитию явно американского стиля стиха, отличного от английских стихотворных традиций, используемых его современниками Эзрой Паундом, Т.С. Элиот и Уоллес Стивенс. Соответственно, локомотив во многом является чисто американской машиной. Его развитие в 1800-х годах придало форму и структуру воплощению явной судьбы — идеи, что Соединенные Штаты достигнут Тихого океана, — позволив все большему количеству людей путешествовать на Запад.
Американскость Уильямса можно сравнить с уникальным американским поэтом, который предшествовал ему, Уолтом Уитменом. Голос Уитмена был столь же обширен и драматичен, как и западный пейзаж. И хотя стихи Уильямса буйны, они больше похожи на то, что критик Чарльз Томлинсон назвал «кубистской реструктуризацией реальности».(Кубизм — это школа живописи и скульптуры начала двадцатого века, в которой естественные формы представлены через абстрактные, часто геометрические, фрагменты.) Рассмотрение Уильямсом локомотивов под влиянием кубизма предполагает развивающееся американское сознание.
Конечно, опыт Вильямса с вокзалом отличается, в конечном счете, более мрачным, чем то, что сказал бы Уитмен. Уильямс называет отголоски названий городов «обещаниями / которые тянутся по нисходящей лестнице / до глубокого грохота».Предположительно, лестницы ведут к поездам, ожидающим на путях, но его описание их может показаться зловещим. Однако в следующей строфе Уильямс также проявляет сострадание. Он обращает внимание на «потирающие ноги тех, кто идет, чтобы их несли». Хотя пассажиры представлены только как анонимные ноги, поэт изображает их идущими, чтобы их несли, будто ищущими избавления.
Затем поэт обращает свое внимание на физическую реальность вокзала:
«мягкий свет,
качается взад и вперед, под куполообразным потолком,
поперек и поперек от бледных
стен землистого цвета из голого известняка.
Внезапно читатель осознает, что вокзал величественный, элегантный и неподвижный, несмотря на активность в его стенах. Колебание света предполагает медитацию и комфорт, как если бы он был в колыбели. Точно так же стены из известняка предполагают вневременность скалы и связь с землей.
Чувство безвременья получает дальнейшее развитие в следующей строфе. «Тайно стрелки великих часов / ходят по кругу!» — заявляет поэт. Кажется, он не замечает и не заботится о том, что часы работают в соответствии с четко определенными интервалами времени.Вместо этого стрелки часов игривы, как у карусели. Воображение поэта процветает на этом образе, и он задается вопросом, что бы произошло, если бы время фактически остановилось:
Если бы [стрелки часов] двигались быстро и на
, как только весь секрет
был бы раскрыт, и перетасовка
всего с муравьями покончено навсегда.
Теперь воображение поэта не шутливое, а темное и космическое. По сути, он фантазирует о конце времен и прекращении всей жизни.Что-то в безумии на станции заставило его почувствовать обреченность.
Словно сдерживая эти тревожные мысли, поэт снова переводит свое внимание, на этот раз на свет:
Наклоняющаяся пирамида солнечного света, сужающаяся
к высокому окну, движется мимо часов:
диссонирующие руки выскакивают из
центр.
Фраза «пирамида солнечного света», особенно в отношении часов, вызывает ассоциации с древними египетскими пирамидами и солнечными часами.Стрелки на часах на вокзале кажутся полными жизни. Они принимают позы — «неизбежные позы, которые бесконечно повторяются». Они анонимны, как люди, шаркающие ногами по станции, и, казалось бы, действуют с давних времен.
Через эту сцену доносится крик: «два, два, два, восемь!» Этот звук, перекликающийся с биением набирающих обороты колес локомотива, заставляет сотрясаться неистовый танец как в станции, так и в сознании поэта. Внимание читателя переключается на персонажей: «Носильщики в красных шляпах бегают по узким платформам./ Сюда, мэм! / — важно не сесть не на тот поезд! » На смену поэту размышлениям о бесконечности пришла женщина, спешащая на поезд. На данный момент соображения непосредственного заменили вечное
Поэт снова кратко рассматривает свое более обширное окружение, замечая, что «Свет от бетона / потолка свисает криво, но…» и его мысли прерываются, снова прерываясь изображением поезд ждет на рельсах. Сцена его успокаивает: железнодорожные пути — это «блестящие параллели»; цилиндры, хоть и грязные, «приглашают войти».Поэт также отмечает, что они «тянут против часа»: предположение, что сам локомотив находится в сложной взаимосвязи со временем. Первый вид механизированного передвижения — локомотив — противоречит традиционным представлениям о том, сколько времени нужно, чтобы куда-то добраться. Таким образом, он бросает вызов времени, делая его неуместным.
Но опять абстракции прерываются, на этот раз свистом. Ускоряется сбивание колес локомотива: «Не две восемь. Не два. Два!» Поэт наблюдает, как отъезжает поезд, и видит, как мимо проходят несколько реальностей: «Скользящие окна.Цветные повара потеют / На маленькой кухне. Задние фонари… — и поезд продолжает идти в очень строгом ритме: «По времени: четыре! / Со временем: две восьмерки! »
В последней строфе поэт снова меняет перспективу, на этот раз учитывая путь, по которому пойдет локомотив. Он рассматривает пейзаж: «… реки пробиты туннелями: эстакады / пересекают илистое болото». Способность локомотива преодолевать столь труднопроходимую местность — действительно подвиг современной эпохи. В то же время, поезд обладает качеством неподвижности: «колеса, повторяющие один и тот же жест, остаются относительно / неподвижными.Наконец, поэт медитирует на рельсах; они тоже обладают универсальным качеством: «вечно параллельны / бесконечно возвращаются сами к себе». В этой бесконечности поэт чувствует себя уверенным: «Танец уверен».
Мир, который Уильямс создал для читателя, одновременно и разрежен, и пугает. Он может смотреть на вещи глубоко, видеть реалии станции, ощущать острые ощущения от путешествия на локомотиве, и в то же время рассматривать их вместе с вечными представлениями о времени и пространстве.Его внушение путаницы и гибели отражает его современную чувствительность, но, в конечном счете, преобладает его вера в «танец».
Источник: Эрика Смит, в эссе для Поэзия для студентов, Gale Group, 2001.
Джонатан Н. Бэррон
Бэррон — доцент английского языка в Университете Южного Миссисипи. Начало
«Пусть слова на странице встречаются там, где они хотят … Не … просто печатайте стихи строка за строкой в логическом порядке, ведущем к заключению.»
в 2001 году он будет главным редактором The Robert Frost Review. В следующем эссе он рассматривает влияние художественного движения начала 20-го века, итальянского футуризма, на «Увертюру к танцу локомотивов».
В истории искусства двадцатого века итальянский футуризм был одним из первых и самых захватывающих новых движений, включающих в себя как поэзию, так и живопись. Он начался в 1909 году, когда итальянский поэт и художник Ф. Т. Маринетти опубликовал манифест.Эта драматическая статья на всю страницу, опубликованная в консервативной парижской газете Le Figaro, , объявила о рождении новой идеи в искусстве. Среди уважаемых читателей этой газеты манифест произвел фурор, потому что он бросил вызов и оспаривал в основном традиционные представления читателей о поэзии и живописи. Вскоре движение стало печально известным. К 1910 году к Маринетти присоединились пять итальянских художников. Вместе они объявили в другом манифесте о существовании футуристической живописи.Между тем Маринетти пошел еще дальше в своих экспериментах с языком и провозгласил свободу слова с помощью теперь известной, если не печально известной, фразы «parole in liberta» (слова на свободе). В новой поэтической программе Маринетти о «свободе слова» утверждается, что слова сами по себе должны быть свободными и поэтому должны нарушать правила синтаксиса (логический порядок предложений). Он заявил, что поэты должны играть с гарнитурой и расположением страниц. «Пусть слова на странице появляются там, где они хотят», — потребовал он.Он выступал за использование большого жирного шрифта, курсива, мелкого шрифта и гигантского шрифта на одной странице, даже в одном предложении. Он призывал поэтов играть со всеми типографскими уловками. Он утверждал, что не следует просто печатать стихи строка за строкой в логическом порядке, ведущем к заключению.
К 1917 году, когда Уильям Карлос Уильямс впервые обнародовал свою «Увертюру к танцу локомотивов», итальянский футуризм, особенно среди поэтов и художников, привлек международное внимание: выставки, представления и то, что сегодня можно было бы назвать интервенциями — сумасшедшие, удивительные, творческие события в неожиданных местах — происходили в Лондоне, Париже и Нью-Йорке.Уже в 1917 году Уильямс сам был частью авангардной сцены в Гринвич-Виллидж, Нью-Йорк. Его ближайшими друзьями были художники и поэты футуристического толка. Поэтому неудивительно, что он тоже стал участником авангардных фестивалей. Фактически, именно на одном из этих фестивалей в Нью-Йорке, по словам исследователей поэзии Уильямса А. Уолтона Литца и Кристофера МакГоуэна, Уильям Карлос Уильямс впервые «прочитал« футуристическое »стихотворение» «Увертюра к танцу Локомотивы ». В частности, они сообщают, что Уильямс прочитал стихотворение на «Независимой выставке авангардного искусства, которая открылась в Центральном дворце в апреле 1917 года.В конце концов, это же стихотворение было опубликовано в книге Уильямса, написанной другим футуристом и аналогичным экспериментальным авангардистом, Sour Grapes (1921).
Учитывая, что стихотворение впервые привлекло внимание публики в футуристической художественной среде, что значит думать об этом стихотворении как о футуристе? Прежде чем подробно ответить на этот вопрос, полезно предоставить дополнительную информацию о самом футуризме. В замечательной книге, подробно описывающей связь между поэтами, композиторами и художниками в начале двадцатого века, английский литературный критик Кристофер Батлер объясняет, что: «Для футуриста город — это среда, в которой может быть использована музейная культура прошлого. были ниспровергнуты, и возникли новые границы между искусством и жизнью.Батлер имеет в виду, что городские вещи в первой половине двадцатого века были обесценены и осуждены как античеловеческие, отчуждающие, даже разрушительные для души и счастья. Итальянские футуристы, напротив, любили город и новый образ жизни, который он сделал возможным. Им понравились новые факты о скорости, машинах и действиях. Они любили все городские вещи, которые мир романтического и аграрного искусства считал механизированной смертью. То, что для романтического воображения было источником разрушения внутренней жизни чувствующей души, для итальянского футуриста было источником бодрящей радости и удовольствия: город.Для футуриста город был местом появления нового человека. Поэтому они хотели упразднить музеи, потому что они противоречили неустанному стремлению города к новым вещам. Все, посвященное прошлому, футурист выступал против. Футуристов, как следует из их названия, заботило только настоящее — вечное настоящее, ведущее в будущее, но находящееся в постоянной войне с мертвым грузом и бременем прошлого.
Батлер добавляет, что футуризм «обещал городской сюжет, который также нужно было оживить и придать ему грубую динамичность.Другими словами, футуристическая живопись и поэзия делали акцент на движение, динамизм и скорость и отказывались отталкиваться от традиций истории искусства и поэтической истории, которые отдавали предпочтение геометрии, стабильности и натюрмортам. Футуризм попытался разрушить предшествующую историю искусства, сделав энергию, скорость и действие частью картины и самого стихотворения. Батлер даже сообщает, что один из художников-футуристов, Умберто Боччони, описал то, что было таким новым и захватывающим, таким динамичным в городе, когда он сказал: «Мы входим в подавляющий водоворот современности через его толпы, его автомобили, его телеграфы. , его голые кварталы низшего сословия (sic), его звуки, его вопли, его насилие, его жестокость, его цинизм.Боччони и его друзья хотели изображать, восхвалять и даже прославлять такие вещи в своем искусстве. Их соотечественники-поэты хотели поступить так же.
Другой литературный критик и исследователь итальянского футуризма Питер Николлс настаивает на том, что его наиболее важной характеристикой была ориентация на время. Для Николлса итальянский футуризм следует понимать как совершенно новое художественное направление. Он говорит, что это был «момент полного разрыва с тем, что было раньше». Сам Маринетти подчеркивал это стремление к новому и это презрение к прошлому, когда дошел до того, что потребовал сжечь все музеи.Другими словами, для итальянского футуриста опыт нового промышленного города двадцатого века был единственным человеческим опытом, заслуживающим обсуждения именно потому, что он был настолько новым. Они утверждали, что внутренняя жизнь, душа, учитывая факт городской жизни, теперь может быть представлена только в терминах движения, скорости и машин. Как говорит Николлс, «время течет, унося с собой переживания, которые невозможно пережить снова, хотя они могут мгновенно стать присутствующими в виде воспоминаний».
Итальянский футурист, объединяющий человеческий опыт с машинами, скоростью, городской архитектурой и временем, а также его ориентация на новое, лежит в основе стихотворения Уильяма Карлоса Уильямса.И хотя это стихотворение не так безумно по типографике, порядку слов или использованию шрифта, как некоторые другие футуристические стихотворения, оно, тем не менее, типично футуристическое благодаря использованию фрагментов, переходов от одной сцены к другой и урбанистических. образы и темы.
Стихотворение Уильямса особенно футуристично, потому что оно отказывается рассказывать романтическую историю о том, как один человек чувствует себя в определенном месте. В этом стихотворении нет ни одного человека. Нет одного персонажа. Вместо персонажа в стихотворении — городские люди, поезда, вокзал.Кажется, что вещи и люди сосуществуют на одном поле. Каждый предмет, который Уильямс просит читателя увидеть — поезда, лестницы, фонарь, ступни, тротуар, часы — имеет одинаковое значение. Это не стихотворение о людях в городе. Скорее, это стихотворение о городе, где все его вещи, даже люди, считаются равноценными объектами. Футуристы любили делать такие моменты в своем искусстве и поэзии. Они любили говорить, что люди не такие уж особенные и что они не должны быть важнее машин. Они любили делать людей и вещи одинаковыми.За такие поступки их часто называли антигуманистами.
В частности, действие стихотворения Уильямса происходит на вокзале Пенсильвания в Нью-Йорке, который в 1917 году был собором современного города. В конце концов разрушенная, эта железнодорожная станция в свое время была чудом современности. Огромный стеклянный свод, спроектированный знаменитой архитектурной фирмой McKim, Mead and White, был, по словам нью-йоркского историка Элизабет Хоуз, «шедевром» фирмы. Вдохновленная термами Каракаллы в Риме, станция вызывала благоговение у всех, кто входил в нее.На момент открытия в 1910 году он занимал восемь акров первоклассной недвижимости на Манхэттене. Как объясняет Хоуз, фирма, построившая станцию, была предпочтительнее для богатой элиты города архитекторами. Она рассказывает читателям, что МакКим, Мид и Уайт «научили аристократию всему, что они знали о стиле эпохи Возрождения»: они построили «дома, клубы и мемориалы» для богатых, и «[те] они, несомненно, были самыми загруженными, самые модные, самые именитые архитекторы Америки первосвященники классицизма.Это особенно актуально, потому что Пенсильванский вокзал был одним из их единственных общественных зданий. Да, это было время, когда пассажирские железные дороги, как и линия в Пенсильвании, были частными компаниями, но они также зависели от общественных структур. Поэтому из всех мест, которые Уильямс выбрал для своего стихотворения, он выбирает одно из самых причудливых, самых удивительных общественных и современных зданий в самом ярком и большом городе Америки. В стихотворении о славе городской жизни, промышленности и машин он использует в качестве основной сцены самое великолепное общественное здание (всего семь лет) в городе.Иными словами, сама станция уже считалась футуристическим произведением искусства Уильямсом и его друзьями просто потому, что она была такой красивой, такой новой и такой колоссальной по размеру.
Обращаясь теперь непосредственно к стихотворению, можно увидеть, что оно представляет собой специфически футуристическое напряжение между стазисом (неподвижность, вещи, которые не двигаются) и потоком (движение, энергия, движение). Это напряжение между застоем и потоком также является обычным элементом футуристической живописи. И в этом стихотворении Уильямс, как художник, создает образы, которые покажут, как само время может существовать в вечном настоящем как постоянная энергия без прошлого.
Глядя сначала на заголовок, обнаруживается, что Уильямс бросает вызов статичности, неподвижности мертвых слов на странице. Называя стихотворение «Увертюрой», он сравнивает его с музыкальным открытием или вступлением к более длинному произведению, обычно к опере. В этом случае увертюра или музыкальное вступление будет предшествовать танцу. Но этот танец, оказывается, танец поездов, локомотивов. Город благодаря такому названию — это уже произведение искусства, грандиозная симфония и грандиозный балет.Поскольку музыка и танец — это искусства движения, зависящие от последовательности во времени и момента исполнения, Уильямс этим названием отвлек читателя от поэзии и, образно говоря, поместил читателя прямо в самую гущу города; это как если бы сам Нью-Йорк был действием, незавершенным спектаклем. Таким образом, учитывая это название, можно также сказать, что Уильямс просит читателей думать о вокзале как о месте, где симфония звука становится увертюрой к танцу поездов. Такую перспективу можно понять только через призму итальянского футуризма.
Чтобы прочитать стихотворение как футуристическое произведение, следует начать с музыкальной метафоры названий. Подобно футуристическому музыкальному представлению, которое футуристы назвали «искусством шума», первая строфа говорит нам, что музыка рождается из ритмичного пения различных городов, в которые направляются поезда. Раздаваясь эхом сквозь огромный купол Пенсильванского вокзала, «выбранные голоса повторяют имена», создавая новую, городскую, современную музыку. После двоеточия во второй строке Уильямс объясняет, что делает эта новая музыка: повторяющиеся названия — это «обещания / которые тянутся по нисходящей лестнице / до глубокого урчания».«Каждое имя становится приманкой, которая будет сбивать людей с лестницы к платформам поездов, где их ждет еще больше музыки,« глубокий грохот ». Имена из-за высокого эха в воздухе купола соблазняют пассажиров к лестнице, где звук поездов добавит нотам их путешествия, их собственного танца, поскольку они мчатся к экзотическим соблазнам в других городах. Таким образом, эта первая строфа явно футуристическая, потому что то, что обычно является статичной сценой — огромная комната в центре вокзала, — полностью изображается через метафоры энергии и движения.Даже шум поднимается и спускается по лестнице.
Во второй строфе Уильямс меняет сцену, переходя к совершенно новому изображению. Это тоже типичная стратегия итальянского футуризма. Вторая строфа выводит читателей за пределы станции. Читателей просят видеть людей, входящих с улицы. В то же время Уильямс описывает свет, который, как и люди, тоже движется. Вместо того, чтобы сосредоточиться на одном или даже на нескольких персонажах, Уильямс вместо этого позволяет читателям видеть только «потирание ног».«Это стихотворение масс, группы. Итак, во второй строфе к увертюре присоединились два новых инструмента: ноги и свет соединились со звуками поезда и объявлениями. Обратите внимание, что ступни «оживляют серый тротуар в мягкий свет». Тем временем свет «качается взад и вперед под куполообразным потолком».
Третья строфа, как и первые две, также меняет сцену. Вернувшись на станцию, Уильямс сосредотачивается на гигантских часах. Он описывает стрелки часов и при этом делает само время проблемой для стихотворения.Поскольку итальянские футуристы ожидали, что их искусство победит прошлое и защитит настоящее, Уильямс в этой строфе говорит своим читателям, что «Скрытно стрелки великих часов ходят по кругу!» Другими словами, в реальной жизни на этом вокзале постоянная смена часов не замечена. Это «скрыто». Это еще один способ сказать, что для тех, кто спешит сесть на поезд, течение времени, создание прошлого должно быть скрытым: все, что имеет значение, — это настоящий момент, будущее и надежда, что никто не будет опоздать на поезд.В настоящей увертюре в настоящей симфонии момент исполнения тоже наступает именно тогда: он тоже всегда присутствует. В этой строфе Уильямс формулирует футуристическое видение. Описывая стрелки часов, он говорит:
Если бы они
двигались быстро, то сразу весь секрет
был бы раскрыт, и перетасовка
всех муравьев была бы сделана навсегда.
«Секрет», о котором говорит здесь Уильямс, — это секрет «времени». В этом городе, в футуристическом видении мира, время не существует, если время означает необходимость думать и полагаться на бремя прошлого.На самом деле, говорит Уильямс, город настолько заряжен энергией, настолько зависит от скорости, что кажется, будто все движется «быстро и сразу». Если бы заблудшие «ноги» спешили к своим поездам и хотели сохранить свою обычную жизнь в пригородных поездках, чтобы знать, что все время происходит «одновременно», они больше не были бы муравьями, а скорее были бы мужчинами и женщинами, полностью настроенными на увертюру и танец непрерывного настоящего.
Как будто настаивая на футуристической потребности в вечном сейчас постоянной, вездесущей энергии в живом моменте, Уильямс противопоставляет образ света изображению часов.В этом танце время природы, солнечный свет, контрастирует с человеческим временем, механическими часами. Уильямс описывает «пирамиду света», движущуюся по часам. Когда геометрически точный естественный свет (пирамида) попадает на механические стрелки, это доказывает, что часы — это просто «несогласованные стрелки, выходящие из центра». Другими словами, часы — это всего лишь две точки, которые вынуждены перемещаться по поверхности: их реальная энергия слишком контролируема, не высвобождается и естественна, как солнечный свет. Говоря это, Уильямс косвенно судит обо всех этих торопливых ногах.Он подразумевает, что если бы они только освободились от часов, они были бы еще более свободными, более преданными вечному настоящему. Он подразумевает, что движение, энергия, скорость не должны быть связаны двумя стрелками по кругу: что часы всегда относятся, если даже скрытно, к прошлому.
Когда Уильямс наконец опубликовал это стихотворение в своем сборнике 1921 года, он закончил первый раздел сразу после двадцатой строки. Однако такое разделение фактически сохраняет футуристичность стихотворения. Разбивая стихотворение здесь на две части, Уильямс предполагает, что после двадцатой строки увертюра завершилась, и теперь можно начинать танец.Следуя музыке времени, Уильямс представляет танец локомотивов. В заключительных двадцати строках стихотворения, обозначенных как Sour Grapes римской цифрой два, можно найти гораздо более изменчивый синтаксис и гораздо больше прерываний и переходов от сцены к сцене. Стихотворение как бы ускоряется. Последние двадцать четыре строки (Часть II) постоянно прерываются голосами. Даже слова словно танцуют на странице. Как бы то ни было, к концу стихотворения поезда начинают двигаться, танец определенно начался, поскольку поезда становятся центром стихотворения.В конце концов, Уильямс даже следует за поездом со станции и по его пути в великую страну, где, предположительно, танец продолжится. Футуризм в этом стихотворении всегда сейчас, никогда не ограничен каким-то одним местом.
Источник: Джонатан Н. Бэррон, в эссе для Поэзия для студентов, Gale Group, 2001.
Ахерн, Барри, Уильям Карлос Уильямс и Alterity: The Early Poetry, Cambridge University Press, 1994.
Батлер, Кристофер, Ранний модернизм, Oxford University Press, 1994.
Дойл, Чарльз, Уильям Карлос Уильямс и американская поэма, St. Martin’s Press, 1982.
Холтер, Питер, Революция в визуальных искусствах и поэзия Уильяма Карлоса Уильямса, Cambridge University Press, 1994
Литц, А. Уолтон и Кристофер МакГоуэн, редакторы, The Collected Poems of William Carlos Williams Vol. 1, New Directions, 1986.
Марлинг, Уильям, Уильям Карлос Уильямс и художники, 1909–1923, Ohio University Press, 1982.
МакГоуэн, Кристофер Дж., Ранняя поэзия Уильяма Карлоса Уильямса: история изобразительного искусства, UMI Research Press, 1984.
Николс, Питер, Модернизмов: литературный справочник, University of California Press, 1995.
Шмидт, Питер, Уильям Карлос Уильямс, Искусство и литературные традиции, Государственный университет Луизианы, 1988.
Уильямс, Уильям Карлос, Избранные стихотворения, под редакцией Чарльза Томлинсона, Новые направления, 1985.
Аксельрод, Стивен Гулд и Хелен Диз, Critical Essays on William Carlos Williams, GK Hall, 1988.
В этой книге собраны как ранние, так и поздние обзоры книг Уильямса и предлагается большое меню эссе, исследующих бесчисленное множество из них. Поэзия Уильямса
Даффи, Бернар, Поэзия присутствия: сочинения Уильяма Карлоса Уильямса, University of Wisconsin Press, 1986.
Вместо того, чтобы сосредоточиться на поэзии, прозе или драме, Даффи видит все это как взаимосвязанные произведения, которые помогают определить Уильямса и его темы.
Мариани, Пол, A New World Naked, McGraw, 1981.
Всесторонняя критическая биография Уильямса, помещающая его стихи как в личный, так и в культурный контекст. Он хорошо проработан и содержит несколько полезных картинок.
Маццаро, Джером, изд. Профиль Уильяма Карлоса Уильямса, К. Э. Меррилла, 1971.
Ценный сборник эссе ведущих ученых и поэтов, комментирующих различные аспекты поэзии Уильямса.
———, Уильям Карлос Уильямс: Поздние стихи, Cornell University Press, 1973.
Поскольку комментарий к «Увертюре» обычно попадает в исследования ранней поэзии Уильямса, иногда полезно посмотреть на этюды из его более поздних работ. Эта книга может оказаться полезной, потому что Маццаро пытается показать, как более поздние стихи исполняют мечты молодого поэта.
Розенталь, М. Л., Читатель Уильяма Карлоса Уильямса, Новые направления, 1996.
Очень полезная книга, в которой собраны избранные стихи, «импровизации», художественная литература, драмы и отрывки из автобиографии Уильямса. Это отличная отправная точка для дальнейшего чтения работ Уильямса.
Лай — Лондон
Древнее поселение, когда-то известное своим аббатством и рыболовным флотом, Баркинг в свое время произвел на свет трескучников, певцов, футболистов и даже несколько настоящих святых.
Лающий барьер (автор: Эшли Дэйс, CC BY-SA 2.0)Баркинг расположен на реке Родинг, приливным участком которой является Баркинг-Крик, который теперь определяется как часть ниже по течению от Баркинг-плотины, плотины и ворот, построенных в 1998 году. , тушеные и заливные, не говоря уже о необычном сибасе. Там, где он встречается с Темзой, в Крикауте, 40-метровый гильотинный баркинг-барьер, построенный в 1983 году, может обрушить свои железные ворота, чтобы предотвратить затопление, если уровень воды станет слишком высоким (не волнуйтесь, спуск занимает 45 минут. , чтобы не потерять голову).Причина, по которой ему нужен барьер, подчеркивается судьбой деревни Крикмаут, которая когда-то стояла здесь — в 1953 году шторм в Северном море унес ее, и все, что сейчас стоит на ее месте, кроме барьера, является промышленной недвижимости. Однако даже в поместье есть свои достопримечательности: например, прямо на Ривер-роуд, у лесного двора Блумсома, без какой-либо особой причины вы найдете старый финский паровоз.
Конец линии (фото: citytransportinfo)Поселения на Родинге и Ручье появились еще до римлян, начиная с бронзового века, а может быть и раньше.В лагере Упхолл был городище железного века, и римляне, похоже, также имели здесь поселение, хотя имя Баркинга англосаксонское, что, вероятно, означает «поселение клана Берека», причем Берека предположительно был саксонским вождем. В Книге Судного дня он фигурирует как Berchingae, но еще более ранний источник VIII века (на самом деле Bede) называет его Berecingum.
Церковь Святой Маргаритыи комендантский час
Аббатство Баркинг было основано в чудовищном 666 году Святым Эрконвальдом, одним из покровителей Лондона, который вскоре стал епископом Лондона.В нем был монастырь для монахов и монастырь для монахинь, и из-за некоторой доли святого кумовства его первой настоятельницей была сестра Эрконвальда, святая Этельбурга из Баркинга. Ей наследовала святая Хильделит из Баркинга, но Этельбурга и Хильделит были не единственными ее святыми аббатами, так как через пару столетий к ним присоединилась святая Вульфхильда из Баркинга. Трио сделало аббатство чем-то вроде центра паломничества в свое время, да и в наше время тоже. Вильгельм Завоеватель останавливался в аббатстве в ожидании постройки Лондонского Тауэра, и постепенно он стал одним из самых богатых религиозных учреждений в Англии, пока Генрих VIII не забрал его добычу, когда он распустил монастыри в 1539 году.Он также приказал снести все это сооружение, за исключением только церкви Святой Маргариты (так как это была местная приходская церковь) и одного прохода, известного как Комендантский час, потому что однажды от него прозвучал сигнал тушить пожары на ночь (вот что « комендантский час ». Руины аббатства сохранились в Abbey Green и по сей день.
Рыболовная прививка девятнадцатого векаС четырнадцатого века Баркинг был важным рыбацким портом с одним из крупнейших в Великобритании флотов «привкусов», как назывались традиционные рыбацкие лодки.Порт находился у городской набережной в Баркинг-Пул, ныне известной как Милл-Пул, и порты бродили по устью Темзы и по всему Северному морю, вылавливая сельдь, угрей и треску для рынка Биллингсгейт. К середине девятнадцатого века многие лодки были «колодцами» с колодцем с морской водой посередине, чтобы сохранить в живых треску, которую вытаскивали на ярусе. Несчастных рыб вытаскивали из колодца одну за другой, когда они доходили до порта, и ловко били по голове дубинкой, чтобы убить их, в результате чего рыбаки, которые специализировались на этой торговле, получили прозвище «трески».У Barking даже был ледник, где лед, сделанный зимой, летом хранился холодным и использовался для сохранения свежести рыбы. Все, что от него осталось сегодня, — это «Квартал Ледяного Дома» арт-студий.
Местные герои Вера Линн и Бобби МурСреди местных героев — возлюбленная сил Второй мировой войны Вера Линн, известная своими военными гимнами, поднимающими боевой дух. Несмотря на всю свою известность, она провела войну, живя в доме своей мамы на Апни-Лейн, 24. Среди других местных музыкантов — левый певец Билли Брэгг, гитарист группы U2 The Edge, певица и звезда реалити-шоу Меган МакКенна.Валлийская группа Underworld назвала один из своих альбомов именем Barking по не совсем понятным причинам, а трек под названием Barking стал хитом 2018 года для рэпера Рамза. Баркинг также добился больших успехов в футболе, будучи родиной и детским домом капитана «Вест Хэма» и Англии Бобби Мура, который шкипером национальной сборной до победы на чемпионате мира на «Уэмбли» в 1966 году. Бывший капитан «Челси» Джон Терри также является местным парнем.
Ратуша БаркингаПервоначально в состав прихода Баркинга входил Илфорд, но он был отделен от него в 1888 году.Шесть лет спустя приход стал городским округом в графстве Эссекс, а в 1931 году был повышен до статуса муниципального района, перебравшись через реку Родинг и включив в него часть Бектона с другой стороны. В 1965 году район был объединен с соседним Дагенхэмом и преобразован в Большой Лондон, чтобы сформировать современный лондонский район Баркинг, но западный берег Родинга (Ист-Бектон) был отнят и передан Ньюхэму. Между тем, хотя Илфорд больше не является частью Лая, Лай теперь в некотором смысле является частью Илфорда, поскольку он имеет почтовый индекс Илфорда: IG11.
судов в реке. o | 1909-09-11 | The Swansea Gazette и Daily Shipping Register
Суонси Харбор
Подробные списки, результаты и руководства
Cite
Делиться
ОФИЦЕР8 в гавани Суонси — генеральный директор, установленный законом капитан по вепрям и коллекционер! ■ W, Закон о тарифах J Помощник сборщика крыс.es-GEO. ДЖОНС Уорфингер-Д. Р. МОРГАН. Начальник дорожного движения — H. Т. РАН ДЕЛЛ. Телеграммы, ЗАКОН, SWANSEA. »Телефон — Swansea Harbour Trust. Национальная, частная телефонная станция 1021 Mumbles Lighthouse — Mumbles 160
Северный док.
Подробные списки, результаты и руководства
Cite
Делиться
Северный док.Док-мастер Д. Г. ДАВТЕ8. Аталанта 71 Прайс, Глостер Элиза 56 Гтове, Глостер Элизабет Дрю 96 Вилкок, Плимут Император 79 Броше, Глостер Форвард 89 Джонс, Лондон Грасьез 64 Руж, Роскофф Гальгорм Замок 74 Кука, Бристоль Гларри s51 Аткснс, Коннахс Куэй Джинниник 75 ЛеГ , Port Talbot Lucknow 1350, Walters, Talcahuano Manouseis s 1337 Bistis, Bristol Nethei moor «1344, Gowan, Bcrdeaux Neptune 64 Long, Bridgwater Onyx s 160 Parry, Cardiff Two Brotkers 57 Herbert, Bridgewater Trafalgarton s 996 Valde Hiseodge, WorkGarden, 94. Редон ПРИБЫЛ 10 сентября р.м. Джанетт 67 Дойл, Dublin Pearl s 188 Walsh, Havre Norma 519 Houchruter, Rotterdam Princess Sophia s 198 McKenzie, Cardiff Green Island s 78, Samuel, Loctudy Baconnoc 37 Jones, Aberthaw Cepton s 1852 Peacock, La Plata Dalegarth s 1143 Storm, Nicola Bracside s 168 Adamsen, Plymouth, 11 сентября. Doonglen s SO Payne, Bristol Bo cawen s, 1174 Lewis, Portsmouth Vivienne, а также 743 Bioustadt, Port Talbot SAIL ~ ii Soft 22:00 Portaferry s 74 James, Llanelly, сентябрь 11:00 Princess Olga s 438 Collister, Hull Heatherbell 45 Clark, Ньюквей
-Южный док, штат Нью-Йорк
Подробные списки, результаты и руководства
Cite
Делиться
Южный док, капитан дока В.JUYAINS, H.JN.M. Атлантик 1853 Ловик, Halitax Cor.gress s 697 Dabbert Rouen Dione 720 Matsen, Larvig Dino-fwic s 110 Evans, London Elizabeth Charlotte 116 Kinsella, Wicklow Erminie s 1251 Lewis. Vigo Esther 383 Ericksen, Frederickstadt GIassalta 360 Williams, Newport Hero (yt) BoDd, sea Jewel 149 Gregory, Rotterdam Marie Eugenie 99 LePort, Henneboat Mediterranean 90 Cadogan, Pembroke Dock St Pierre 251 Andre, Bordeaux Torsteinff s 635 Te Olsen, Op. , Cork Talbot s 280 Owen ?, Ливерпуль ПРИБЫЛ 10 сентября с.м Agra s 62 Jones, Bristol Ettrick s 465 M’Millan, Cardiff The Lady Belle s 99 Cornish, Waterford Breaksea s 134 Hojatea, d, Britonferry 11:00 Nil ПАРУСЬ 10 сентября Catherine & Margaret 78 Wall, Skerries Dorothy Watson 74 Fitzpatrick , Westpoint 11 сентября. Lucent s 876 Brown, London Ettrick s 465 M’Millan, Глазго.
Док принца Уэльского j
Подробные списки, результаты и руководства
Cite
Делиться
Принц Уэльский, капитан дока Т.ЗЕЛЕНЫЙ, — () — Astillero s 895 Maitinez, Bayoune AquiHa s 1407 Anderson, Tilt Cove Bristol City s 1600 Carey, Bristol Brooklyn City s 1045, Fitt, Bristol Cheriton s 685 Samuel, Pomaron Exeter City s 1359, Davidson, Bristol Edith 77M ‘Vea, Falmouth Fusilier s 609 Bewen, Manchester Franz s 1247 Greenberg, Windau Hatfield s 1085 Cox, Антверпен Llandaff City s 1196. Fitt, Bristol Lizzie 9g Harper, Newcastle Menelaus s 3006 Williamson, Антверпен Niobe s 583 LeRoy, Ardrossan Romney Херфорд, Сент-Джон NBRaloo s365 M’Connell, Rouen Swansea Trader s 246 Sutherland, London Star of Victoria s 2099 Прибыл Бек Лондон. Сентябрь 22:00 Хайгейт, 1100 Харт, Лондон Тюдор, 670 Хиггинс, Эр, сэр Уолтер, 297 Винскомб, Бристоль, Нордкап, 1329, Кроуфорд, Тилт-Коув, сентябрь, Стокгольм, 843 Бересфорд, Бристоль Равенсворт, 479, Гент, Миддлбро, Аретуза, 139, Андерсон , Трун ПАРУС СЕНТЯБРЬ 22:00 Havtor s 899 Iversen, Ronen Automaat s 646 Barends, Rotterdam Gipsy s 194 Stephens, Rouen Leif 8 1339 Huns, Stettin Fenmore s 1460 Bartley, Марсель 11 сентября a.m Orne s 444 Pierre, Rouen Felspar s 331 M’Glaehan, Rourn Apollo s 1112 Poole, Bristol Thetis s 208 Kay, Bordeaux Adolf s 480 Konigon, Гетеборг
Рыбный рынок,
Подробные списки, результаты и руководства
Cite
Делиться
Fish Marke It, Baratanach Argon s tr Lawreuny Castle s tr Victoria Oxwich Cattle s tr Z ena Dares tr Ben Rossal Esk s tr Venture A.rgon e tr ПРИБЫЛ Penrice Castle s tr Gwyneth s tr ПАРУС НОЛЬ
Суда в реке. о
Подробные списки, результаты и руководства
Cite
Делиться
Суда в реке.o Дельфин 46 Jewell. Аберкасл Изабель 40 Джеймс, Милфорд
м fwwrw,
m fwwrw, Следующий портрет пером 0 * thfl itiMgi (Nature has bee), сделанный недавним писателем: 80880 лаймов вы увидите, как один ползает из одного водоема в другой в поисках добычи; его зеленовато-серая буква G смотрит на вас с вызывающим видом .Легко ударите Его палкой или расколите его копьем, и в одно мгновение его цвет, который мгновением назад был либо темно-коричневым, либо смешанным с красновато-черным, изменился на жуткий, ужасный мраморно-серый; Ужасные щупальца цепляются за оружие или разлетаются и прилипают к окружающим точкам скалы, из мягкого, мясистого и гладкого тела выбрасывается черная чернильная флюид, а затем, после сильного удара за ударом по нему, он ложь не может уйти, но. все еще вертится, вертится и демонстрирует свои красные и тонкие присоски — действительно, тонкое хоивор, воплощение всего Out ненавистно, злобно и злобно по своей природе.»-
TUB SA3BIFICIAI, STONB или…
TUB SA3BIFICIAI, STONB или ANCIENT MBloo.Жертвенный камень неразрывно связан с именем Уицилопотали, ацтекского бога войны, и именно на нем жертвы отказались от этого камня *. Он девять футов в диаметре, три фута в высоту, вырезан сверху и по бокам, это глубокий изгиб) в центре, и a. канал, ведущий к краю u Желоб для забора пострадавшего. Задача войны — собирать жертвы для их жертвоприношений и расширять свою империю. Следовательно, эненит никогда не участвовал в битве, если бы был чаной, если бы он взял его живым.Однако эти пытки не были спонтанным намеком на жестокость, но все они строго предписывались ацтекским ритуалом. Все важные праздники носили религиозный характер и требовали человеческих жертвоприношений. Красивый юноша был выбран за год до предполагаемого жертвоприношения, чтобы изобразить какое-то критикулярное божество, пленника без изъяна на теле. Затем он был одет в великолепное платье, окутан ладаном и отправился за границу в царственном состоянии в сопровождении толпы пажей, которые часто падали ниц перед ним и поклонялись ему.потому что его недолгая слава была в жвачке. Он был лишен своей яркой одежды и направился в храм за городом. Они привели его к священному камню, когда его сердце было извлечено из огромного количества у ног того существа, которому посвящается темп * М, а затем сожжено вместе с ним.
— ТАБЛИЦА ПРИЛИВОВ — ДЛЯ.СЕНТЯБРЬ…
Подробные списки, результаты и руководства
Cite
Делиться
— ТАБЛИЦА ПРИЛИВОВ — ДЛЯ ВЫСОКОЙ ВОДЫ СЕНТЯБРЯ.ВРЕМЯ. j ВЫСОТА НА ПОДЛОЖКАХ. Неделя P, Южный Уэльс, Деньb, Док, Док, Док, А.М. ВЕЧЕРА. ЯВЛЯЮСЬ. | ВЕЧЕРА. Я. A. ~ M7 P.M. F I F T F i l] Среда. 6 42 7 10 33 4 34 6 35 4 i четверг, п 7 29 7 52 34 0 34 8 36 • 3 пятница .. 8 21 8 33 33 t 33 11 35 8 4 суббота .. 8 54 9 15, 32 7, 32 6 34? 5 воскресенье. 9 35 9 55! 30 9, 30 5 32 9 4 Суббота .. 8 54 9 15 32 7, 32 6 34? 5 воскресенье. 9 35 9 55 130 9130 5 32 9 6 Монаай 10 17 10 38 28 5 27 9 30 5 7 Вторник, 11; 7 11 36 25 10 25 3 27 10 8 Среда 0 17 23 II 9 Четверг .. (I 55 1 43 21 0 23 9 26 0 10 Пятница 2 10 3 6 24 5 25 1 26 5 11 Суббота 3 36 4 14 21 10 26 11 27 10 12 Воскресенье 4 38 5 8 27 5 28 6 29 5 13 Понедельник 5 27 5 5I 28 8 29 8 30 18 14 Tneed y.6 6 6 25 29, s 8 30 8 31 8 15 Среда 6 39 6 57 30 6 31 4 32 4,6 16 Праздник 7 10 7 25 30 10 31 6 32 10 17 Пятница 7 38 7 52 3 <> | j 8 31 1 32 8 16 Суббота 8 6 8 20:> 0,0 30 4 32 0 19 Воскресенье 8 34 8 49 29 2 29 3 31 2 20 Понедельник. 9 6 9 18 28 0 28 0 30 0 21 вторник. 9 36 9 51 26 826 5 28 8 • 22 среда. 10 14 ме 35 24 10 24 6 26 10 23 четверг. II 9 ll 38 23 3 23 2 25 3 24 Пятница 0 52 22-25 Суббота. 1 6 I 58 23 4 24 1 25 4 26 воскресенье 2 34 3 18 25 2 26 1U 27 2 27 понедельник. 3 45 4 19 28 0 29 9 30 0 28 вторник.4 44 5 13 SO 7 32 3 32 7 29 Среда. 5 35 6 0 32 9 34 3 34 9 30 Четверг 6 22 6 44 34 4 35 6 36 4 Высота прилива на реке в районе Potteiy 1 ndge i, 13 liet ltf-s- и на Hafod Works & Middlebrnk 16 fe * t на 6 дюймов меньше, чем на Подоконнике в Полуприливном бассейне Северного Вока.
Угольный рынок Суонси,
Подробные списки, результаты и руководства
Cite
Делиться
Угольный рынок Суонси, 1 сентября 1909 года.Уголь антрацит. — Самый лучший солод, подобранный вручную, 24/0 — 25/0 Второе качество. С 21/6 по 22/6 Суонси Вэлли Большой: Вена. 18/6 — 20/6 Красная прожилка или аналогичные большие 12/0 — 12/6 Брусчатка машинного производства 28/6 — 24/0 Орехи машинного производства 25/0 — 25/6 Горох машинного производства 10/0 — 11/0 Мелкий Rubbly Culm От 5/6 до 6jO Duff ••• От 8/0 до 8/8 Паровой уголь. — Большой. 17/0 — 17/6 Второе качество 14/0 — 15/6 Бункерф, в соответствии с качеством 9/6 — 10/6 Малый, в соответствии с качеством 8/0 — 10/0 Битумный уголь .— (Nc 8. Rbondda) Большой С 18/0 по 18/6 Через 15/0 по 15/6 Малый с 10/0 по 10/6 Патент Фурл 18/6 по 14/0
Могильные доки.
Подробные списки, результаты и руководства
Cite
Делиться
Могильные доки.(\ MMUAN DRY JDCK — № 1. Eleanor s 218 Morgan, Newport CAMBKAAS DRY DOCK — № 22. 1’AMPWAN GRIDIRON CFMBAL DRY DOCK CENTRAL UARD JEI-SEV TRY DúCK-ö ■ JKL.SEY liARD VILLIERS JDRY DOCK I-HI OF W AI.KS DKY UUCK. Lockwood s 1339 Rendail, Dublin Eda s 1627 Taylor, Manchester 1’HOSNIX DRY DOCB. ALBION DRY DOCK. Bass Rock s 357, Green, Manchester