Отношения природы и человека: Человек и природа, связь и ценность (3-4 класс, окружающий мир)

ОТНОШЕНИЯ «ЧЕЛОВЕК-ПРИРОДА» С ТОЧКИ ЗРЕНИЯ ИДЕАЛА

ОТНОШЕНИЯ «ЧЕЛОВЕК-ПРИРОДА» С ТОЧКИ ЗРЕНИЯ ИДЕАЛА

Научная статья

Ильиных И.А.

Горно-Алтайский государственный университет, Горно-Алтайск, Россия

Аннотация

Целью статьи явилось выяснение и описание идеального образа отношений человека с существами мира природы, что является необходимым  этапом в поиске и формулировании духовных оснований новых экологических ценностей.

Ключевые слова: Экологический идеал, идеал единства, идеал любви Key words: Ecological ideal, the ideal of unity, the ideal of love

После того, как идеал овладевает нашей мыслью, он вынуждает нас к нему стремиться.

Шри Ауробиндо

В глубине души каждого человека есть пространство, где живут идеалы – образцы максимально прекрасных,  возвышенных и утонченных  представлений о том, какой должна быть жизнь.

Откуда взялись такие образы, если жизнь реальная, где много грубости, злости, лжи, хамства… так далека от совершенства?  Подобный вопрос всегда встает перед ищущим истину человеком, для которого разрыв между идеальным и реальным воспринимается как проблема, которую он должен решить.

Люди, пытающиеся понять смысл бытия, неизбежно выходят за рамки восприятия жизни как отрезка времени и пространства ограниченного рождением и смертью в данном конкретном теле. Для сознания, неограниченного такими рамками, жизнь превращается в бесконечный поток из Вечности прошлого в Вечность будущего, и приходят ответы на вопросы, которые невозможно решить, оставаясь внутри данности настоящего отрезка жизни.

Античные философы Пифагор и Платон, например, полагали, что душа, перед тем как воплотиться в теле человека, жила в занебесном мире и принесла с собой на Землю знание о том мироустройстве. Платон говорил, что процесс познания – это вспоминание того, что уже знает душа. Ду­ши вселяются в разных людей в зависимости от их до­стоинств — того, сколько они видели в занебесье [1].

Но если Пифагор, Платон и еще многие другие философы и теологи прошлого и современности полагают, что человек получает тело в наказание за грехи и вынужден мучиться и страдать из-за него, потому что вся жизнь в материальном мире связана с обслуживанием потребностей тела и познать истину невозможно пока не отвергнешь тело, то  индийский мудрец Шри Ауробиндо, наоборот, утверждает, что человек получает тело для того, чтобы найти в себе Всевышнее существование, проявить Всевышнее Присутствие. Само Всевышнее Сознание бросает Себя  в земную материю, которая была среди всей вселенной наиболее темной и несознательной, и заключает Себя в тело прямо из Верховного источника, не проходя через любые другие промежуточные средства. Таким образом, в человеке соприкасаются две крайности: верховное и наиболее несознательное и начинается святое преобразование материи, образуется душевное существо, принадлежащее только земной жизни. Этот земной мир в центре всех звезд и всех миров был сформирован, чтобы стать символом вселенной и быть точкой сосредоточения работы по преобразованию материи.

Даже Великие космические индивидуальности, когда они хотят обратиться на путь истины и объединиться с Верховным, берут физическое тело, потому что это наиболее подходящий способ, и этим путем они могут лучше всего и наиболее быстро возвратиться в Начало [2].

Принимая последнюю точку зрения, открывается для познания картина  внутреннего конфликта человека и начинает проясняться путь устранения его. Воплощаясь в земное тело, человек получает некоторое количество темной неосознанной материи, проявляющей себя в форме различных психических и физических процессов, импульсов, побуждений,  сделать которую святой (светоносной и осознанной) является задачей каждого человека. И здесь на помощь приходят идеальные образы, живущие в душе.

Беря мечты об идеальном за вершину, к которой нужно стремиться человек постепенно изменяет себя и изменяет действительность. Идеалы являются точкой роста для человеческого существа и стремление к реализации в жизни идеала – это желание и потребность его души в развитии. Это направление, в котором должна развиваться душа. Но, если идеал бесконечно удален от возможной реальности, то он может стать утопической идеей сейчас, т.к. для воплощения его в жизнь не хватает каких-то составных частей. Может быть нет еще зрелых или созревающих механизмов и условий для успешного воплощения идеала в жизнь, потому что данный идеальный образ очень сильно опережает время не только для того, чтобы быть воплощаемым в реальности, но и даже для того, чтобы быть идеалом или мечтой. Тогда мечта останется мечтой более длительное время, чем более близкий к реальности идеал.

Природа человека очень многогранна и многослойна и для каждой сферы проявления существует некая идеальная конструкция, некий образ, к реализации которого человек стремится. Но, несмотря на множественность граней человеческого существа и множественность индивидуальностей людей, все-таки есть несколько идеалов, которые являются  универсальными для всех  и принимаются всеми без исключения людьми как абсолютное благо – это идеал единства и идеал любви. Хотя в определенном смысле они представляют собой стороны одного образа, в котором любовь предстает атрибутом единства, силой помогающей единению, соединению, объединению, слиянию… По наличию любви или ее отсутствию можно говорить о том происходит единение или нет. Может быть, любовь необходима для соединения различных частичек мироздания друг с другом,  а может быть, наоборот, ради свободного перетекания любви из души одного существа в душу другого существа необходимо слияние? Вероятно, каждый человек решит этот вопрос по-своему в соответствии со своей жизненной стратегией, но в контексте данного размышления идти дальше может быть  и не нужно: пусть останутся два идеала вместе как неразрывное целое, в котором каждая часть обладает самостоятельной ценностью.

Человек утратил способность воспринимать мир целостно и любви в его мире тоже очень и очень мало. Но приобрел он способность все делить и разъединять. Такая способность человека проявляется во всем. Мировоззрение строится на восприятии мира, состоящего из отдельных частиц.

Мышление строится на разделении и сравнении, следствием чего является научный метод познания, где основным инструментом познания является разрушение. Поступки часто строятся на утверждении эгоизма, в основе которого лежит ощущение себя как отдельного и независимого от мира существа. Но такое взаимодействие не способствует проявлению любви и не ведет к гармоничному соединению. Более того, в такой системе ценностей нет места любви и единству. Поэтому вокруг страдание, разрушение, раздражение, несчастье, страх, стресс, усталость…

Все-таки  можно выбраться из разрушенного мира и начать строить прекрасный мир, в основе которого лежит любовь. Вполне возможно в мыслях, чувствах, поступках опираться на это соединяющее чувство, пренебрегая всеми остальными, способствующими разделению. Везде и во всем искать только любовь. Наполнять сердце только любовью. При этом одинаково относиться к людям, животным, растениям, минералам, бактериям, молекулам, атомам. Воспринимать любую частичку мироздания как живое существо, обладающее сознанием, имеющее цель своего существования и двигающееся куда-то по направлению реализации своей жизненной цели.

Даже если существо и не обладает в данный момент времени и в данном месте осознанностью, т.е. способностью отдавать себе отчет в том, что с ним происходит, оно все равно имеет право на жизнь и имеет право на движение по пути своей жизни. А человек находится в одинаковых правах на жизнь с любой песчинкой, травинкой, букашкой. Вот такое отношение к миру природы можно назвать идеальным в данный период существования человечества.

Развивая идеальный образ отношений человека и природы необходимо затронуть несколько сторон взаимодействия. Одна из них – познание. Согласно Аристотелю, познание является высшим благом для человека. Аристотель формулируя свое учение о высших ценностях исходил из того, что человек самое разумное существо на земле и имеет право животных и растения использовать как материал для своей  познавательный деятельности. Но в данном контексте размышления,  исходя совершенно из других понятий высшего блага следует заметить, что получая высшее благо для человека и причиняя при этом  вред другим существам (опыты на животных, изучение структуры клеток растений,  получение генетического материала и т.

п.)  абсолютное, высшее, в истинном значении этого понятия, благо не будет таковым, потому что будет омрачено страданием «объектов» познания. Человек, строящий свои отношения на любви и стремлении к единству, понимает, что познание возможно без разрушения и причинения страдания кому-либо вообще. Познание, построенное на доверительных отношениях с любой травинкой и букашкой откроет большее знание, чем полученное у природы, посредством разрушения. Истинное знание открывается только благодаря искренним отношениям, когда перестают существовать границы объекта и субъекта познания и знание соединенное с любовью свободно перетекает от одного существа к другому. Истина сама раскрывается тому, кто наполнен любовью и доверием к каждой частичке мироздания.

 Еще один важный аспект взаимодействия человека с природой необходимо затронуть. Так как человек существо материальное и для жизни в этом мире ему нужно удовлетворять биологические потребности в материи и энергии: питаться, обогреваться, создавать жилище и т. п., многое из необходимого для жизни он берет у природы. Но как он это делает!!! Природа для него просто ресурс, необходимый и максимально благоприятный. Но мир природы это не бездушная материя…

В этике существует одно самое главное и основное правило, которое называют золотым правилом нравственности: «не делай другому того, чего не хотел бы, чтобы делали тебе». Очень интересно получается, если наши поступки по отношению к природе перенести в сферу отношений между людьми. Так, мы не приходим в дом другого человека и не берем в его доме что-то для себя, не спросив разрешения. Если же происходит так, то это является уже преступлением. Проецируя аналогичные поступки по отношению к природе на людей, охватывает ужас – мы ведем себя как настоящие преступники. Но природа так терпелива с неразумным человеком и ставит нас на свое место по-матерински мягко.

Вернемся же к идеальному образу отношений с природой. Наверное, наиболее трудный для реализации аспект отношений – это сфера так называемого природопользования, как способа общественных отношений с природой.   Как нам общаться с природой в этой сфере? И снова идеальными будут отношения, основанные на доверительных, дружеских, искренних отношениях. Язычество может многому нас научить в этом смысле. Может научить как уважительно относиться к природе, как извиняться за причиняемый ей вольный и невольный вред, как брать дары природы с благодарностью. Брать то, что природа сама нам дарит, а не вырывать насильно. В осмыслении оснований нравственного отношения к природе может прийти на помощь буддизм, где большое внимание уделяется этически правильным отношениям с миром природы и основным мотивом, побуждающим к деятельности вообще является сострадание [3].

Таким образом, жить в мире прекрасной мечты так просто. Нужно только  пробудить внутри сердца любовь ко всем существам, осознать что у каждого существа есть своя жизнь, своя цель жизни. Каждое существо обладает абсолютной ценностью, независимой от ценности приписываемой ему человеком. Включить весь мир в отношения, где работают золотое правило нравственности «не делай другому того, чего не хотел бы, чтобы делали тебе» и заповедь Иисуса Христа «возлюби ближнего своего как самого себя».

Список литературы / References

1. Гусейнов А.А., Иррлитц Г. Краткая история этики. – М.: Мысль, 1987. – 589 с.
2. Шри Ауробиндо Интегральная Йога. – М.: «Профит Стайл», 2003. – 416 с.
3. Ильиных И.А. Основания абсолютной ценности природы // Сборник трудов научно-практической конференции «Актуальные проблемы географии», март2005 г. – Горно-Алтайск, 2005, С.88-89.  

Взаимоотношения человека и природы в поэзии Н. А. Заболоцкого

Взаимопроникновение человека и природы, ответственность человека за окружающий его мир, торжество разумного начала природы – именно в сфере этих представлений формировалась мысль Н. А. Заболоцкого, первый элемент в идеальной триаде, к которой, по Заболоцкому, стремится поэт: мысль – образ – музыка. Поэтому проследить развитие взглядов Заболоцкого на природу как на все сущее бытие – значит найти ключ к пониманию философской и нравственной основы его творчества. Без этого невозможно войти в мир его поэзии.

Восприятие природы Заболоцким во многом определялось обстоятельствами его жизни и особенно детства, которое прошло среди вятских лесов и полей в семье сельского агронома. В 1920 году семнадцатилетний Заболоцкий впервые приехал в большой город- в Москву, а в 1921 году – в Петроград. Здесь он получил высшее образование и окончательно избрал свой путь поэта.

Уже в первые годы городской жизни Заболоцкий начинает активно формировать свое собственное отношение к окружающему его миру. Учась на первом курсе Педагогического института имени Герцена, он писал: «Поэт, прежде всего, – созерцатель. Созерцание, как некое активное общение субъекта с окружающим его миром, всегда ставит ряд вопросов о сущности всякого явления. Вещи спрашивают о своем существовании, и поэт спрашивает о существовании вещей. Вопросы теории познания делаются логически неумолимыми» ¹.

Первым результатом активного созерцания молодым поэтом окружающего мира явилась попытка с единой позиции осмыслить городскую жизнь и внегородскую природу.

Город представился молодому Заболоцкому в двойном свете. В городе – институты и библиотеки, театры и литературные вечера, картинные галереи и выставки. Но город начала 20-х годов вобрал в себя и все неприглядное и порочное, что осталось от старого мира и усугубилось тяжелым положением, в котором находилась тогда Советская Россия. И после жизни среди вятской природы молодой поэт особенно контрастно видит грязные, мрачные каменные дворы с вонючими выгребными ямами, рынки и толкучки с нищими, калеками, спекулянтами, пошлость и бездуховность мещанской стихии города. Острый глаз провинциала, приехавшего из самой глубины природы, обнаружил в городе нечто настолько несвойственное природе, что и весь город поначалу представился поэту неким уродливым образованием на теле природы. И именно такой взгляд на город определил тематику и характер его стихов середины 20-х годов. Он писал:

В жилищах наших

Мы тут живем умно и некрасиво.

Справляя жизнь, рождаясь от людей,

Мы забываем о деревьях.

(«В жилищах наших», 1926.)

Утвердившись в мысли о том, что жить «красиво» – значит жить в согласии с природой, Заболоцкий 20-х годов анализирует с этой точки зрения жизнь города и обнаруживает, что она противоестественна для растений, животных и человека. В стихах появляются гротескно-карикатурные описания городской природы, искаженной, задавленной, как будто не настоящей, а препарированной человеком. В городе, где «мир, зажатый плоскими домами, стоит, как море, перед нами»:

Стоят чиновные деревья,

почти влезая в каждый дом;

давно их кончено кочевье –

они в решетках, под замком.

(«Ивановы», 1928) ².

 

Человек в своем городском быте выступает в роли каннибала по отношению к своим собратьям и, потеряв живую связь с природой, уже не может осознать всю глубину своей жестокости:

Там примус выстроен, как дыба,

На нем, от ужаса треща,

Чахоточная воет рыба

В зеленых масляных прыщах.

Там трупы вымытых животных

Лежат на противнях холодных

И чугуны, купели слез,

Венчают зла апофеоз.

(«На лестницах», 1928.)

…Когда б видали мы не эти площади,

не эти стены, а недра тепловатые земель,

согретые весеннею истомой;

когда б мы видели в сиянии лучей

блаженное младенчество растений, –

мы, верно б, опустились на колени

перед кипящею кастрюлькой овощей.

(«Обед», 1929.)

Оторванность человека от естественного существования в согласии с природой не проходит, по мнению Заболоцкого, безнаказанно и для самого человека. В городе он влачит жалкое духовное существование, все свои силы подчинив вещам и быту. В подтверждение этой мысли в 1926 – 1928 годах поэт пишет целый ряд стихотворений о быте города, сознательно выбирая духовно ущербные черты этого быта и до поры до времени оставляя в стороне созидательную сторону интеллектуальной и социальной жизни города. Ленинград 20-х годов с наличием нэпманской мещанской стихии давал богатый материал для такого рода зарисовок. Большая часть этих стихотворений вошла в первую книжку Заболоцкого «Столбцы», вышедшую в Ленинграде в 1929 году.

Однако не следует думать, что Заболоцкий ставил задачу охаять все городское и противопоставить городу идиллию сельской природы. Нет, задача решалась в более широком плане. Выделяя даже наиболее отталкивающие черты города, он изучал их и признавал элементами бытия.

Кроме того, поэт чувствовал, что было бы несправедливо забывать и о тех великих достижениях человеческого разума, которые сосредоточил в себе город и которые являются по существу единственным залогом будущего воссоединения человека и природы. И вот уже в стихотворениях 20-х годов у Заболоцкого наметилось обратное движение положительного начала – из города к природе. Прежде всего этим началом являются мысль и воля нового человека. В стихотворении «Начало осени» среди «щей тумана, гари» города, где клен кричит от боли, появляется человек совсем иного порядка:

Тут, торопяся на завод,

Шел переулком пролетарий.

………………….

В его глазах – начатки знанья,

Они потом уходят в руки,

В его мозгу на состязанье

Сошлись концами все науки.

(1928)

Более определенно задача этого человека выявляется в стихотворении «Пекарня» (1928). Город все также кажет здесь свое неприглядное лицо, подавляя естественные проявления природы. Вечер умирает, «как лампочка в стеклянной банке», и далее:

Зари причудливые ранки

дымились, упадая ниц;

на крышах чашки черепиц

встречали их подобьем лиц,

слегка оскаленных от злости.

И среди этого оскаленного, злобного города мечется некое стихийное начало, которое символизируется бродящим тестом. Покорителями этого победного шествия враждебной стихии выступают хлебопеки, которые организуют ее. В результате метаморфозы, свершившейся в печи (знаменательно, кстати, сравнение печи с рабочим Сормовом), появляется младенец-хлеб – символ зарождающегося нового мира:

И в этой красной от натуги

пещере всех метаморфоз

младенец-хлеб приподнял руки

и слово стройно произнес.

Бот где впервые появляется мысль Заболоцкого об организующей роли человека, человека-труженика пока что в укрощении городской стихии, враждебной природе. Позднее, как мы увидим, эта мысль заставит поэта пересмотреть отношение к городу и выделить в его сложном комплексе то, что является вершиной творения природы.

К началу 30-х годов Заболоцкий перемещает свой взор от жизни города снова к внегородской природе. И тут происходит нечто неожиданное, возможно, даже для самого поэта. Уже искушенный в анализе противоречивых явлений, он обнаруживает, что и всей природе чужда гармония, что и в ней происходит непрерывная борьба и подавление слабого сильным. В результате мысль о враждебности города природе вытесняется мыслью о противоречиях внутри всей природы, а город, так же как и человек, включенный в круг природы, занимает в ней соответствующее место. Все замыкается в единую систему.

Вначале поэт тяжело переживал ту картину, которая открылась ему в результате этого нового поворота его размышлений, ибо в основе мироздания он обнаружил взаимное подавление, жестокость, смерть. Это настроение отобразилось, например, в стихотворении «Прогулка» (1929): равномерное страдание – удел животных, речка то смеется, то рыдает, вся природа, уподобленная высокой тюрьме, горько смеется, «умирая каждый миг». Созерцая эту улыбку сквозь слезы, автор не сразу находит оптимистический выход из положения и, подобно герою его стихотворения Лодейникову, впадает в подавленное настроение:

Как бомба в небе разрывается

и сотрясает атмосферу —

так в человеке начинается

тоска, нарушив жизни меру.

(«Лодейников», 1932) ³.

Вероятно, еще в 20-х годах Заболоцкий начинает активно интересоваться естественнонаучной литературой, надеясь в научных теориях найти ответ на волнующие его вопросы. Трудно себе представить, чтобы, остро интересуясь взаимоотношениями живых существ в природе, Заболоцкий не обратился бы в то время и к эволюционному учению Дарвина. С основами дарвинизма он познакомился еще на уроках естествознания в Уржумском реальном училище. По свидетельству его товарища и земляка Н. Г. Сбоева, в этом училище прогрессивно настроенный преподаватель естествознания устраивал даже диспуты сторонников и противников Дарвина. С основами естественных наук Заболоцкий знакомился и в конце 1920 года, когда начал учиться в Москве на медицинском факультете университета (он оставил этот факультет, не кончив первого курса).

В те годы известны были популярные труды К. А. Тимирязева, посвященные Дарвину и его учению. Кроме того, в 1923 и 1926 годах вышли два издания интересной книги крупнейшего генетика начала XX века Ю. А. Филипченко «Эволюционная идея в биологии», которая скорее всего попала в поле зрения поэта или кого-нибудь из круга его знакомых, живо интересовавшихся философскими аспектами достижений науки.

В работе Филипченко среди других предшественников Дарвина упомянут и любимый Заболоцким великий немецкий поэт Гёте, который на основании своих научных работ по метаморфозу органов растений и животных пришел к выводу «о единстве плана строения, об общем плане организации для всех растений, с одной стороны, и для всех животных, с другой» ⁴. В книге приведен отрывок из «Фауста», в котором Гёте касается эволюционного происхождения живых существ и борьбы за существование:

В широком море должен ты начать!

Сперва там влага в малом жизнь слагает,

А малое малейших братии жрет,

И понемногу все растет, растет –

И так до высшей точки достигает.

 

Действие II, сцена 5. (Пер. Н. А. Холодковского)

Здесь уместно вспомнить, что еще в письме 1921 года Заболоцкий-студент писал: «Толстой и Ницше одинаково чужды мне, но божественный Гёте матовым куполом скрывает от меня небо, и я не вижу через него бога» ⁵. Одной из любимых книг Николая Алексеевича было имевшееся у него в 20-х годах суворинское издание «Разговоров с Гёте» Эккермана.

Одним из основных постулатов теории Дарвина является борьба за существование живых организмов, их конкуренция в поисках пищи, освоении жизненного пространства, в распространении потомства. Как результат этой борьбы выступает ускоренное размножение всего живого и истребление большей части потомства под ударами стихии и в процессе сложных взаимоотношений, связывающих организмы друг с другом. Заболоцкий воспринял борьбу за существование в природе как проявление дисгармонии и в конечном итоге как несовершенство природы на современном этапе ее развития. Иные места из его стихов вполне могут сойти за стихотворную иллюстрацию дарвиновских конкурентных взаимоотношений организмов:

И то был бой травы, растений молчаливый бой.

Одни, вытягиваясь, жирною трубой

и распустив листы, других собою мяли,

и напряженные их сочлененья выделяли

густую слизь. Другие лезли в щель

между чужих листов. А третьи, как в постель,

ложились на соседа и тянули

его назад, чтоб выбился из сил…

(«Лодейников»)

Размышления над несовершенством устройства природы, над несправедливостью и неразумностью ее эксплуатации человеком неизбежно связывались в те годы с вопросами современности, с проблемами революции. Еще в 1921 году, только что поселившись в Петрограде, Николай Заболоцкий писал своему другу юности: «Родина, мораль, религия, – современность, – революция, – точно тяжелая громада висят над душой эти гнетущие вопросы» ⁶. Гнетущие – потому что молодой студент стремился разобраться в них, вникнуть в самую их суть и найти свое место среди этих великих категорий. Одним из результатов этой сложной, порой мучительной душевной работы явилось стремление распространить идеи социальной справедливости на мир природы. И он обращается к естественнонаучным работам, охватывающим весь материальный мир, весь космос, он ищет смысл существования всего органического мира и человеческого разума в общей системе материального мира. Направление этих поисков в значительной степени было определено его увлечением поэзией Хлебникова, который от отрицания городской цивилизации и техники («Журавль», «Чортик» и др.) пришел к прославлению человеческого разума, призванного дать свободу людям, животным, растениям и Даже неживой природе (поэмы «Ладомир», «Зангези» ⁷.) Важное место в поэзии Хлебникова занимает мифологический, языческий мотив близости человека природе, одушевленности природы, который переходит в идею о взаимопроникновении природы и человеческого разума. Идея эта с детства близка Заболоцкому. Разве его отец – агроном не стремился использовать свою науку, свой разум для преображения природы, разве он не мечтал сделать природу совершеннее и ближе людям, чтобы сотрудничать, а не бороться с нею? Поэт приходит к мысли о необходимости освободить природу, эту «вековечную давильню», от изначальной косности и раздирающих ее противоречий. Залогом освобождения природы является человек и его борьба за социальную справедливость, человек, которого Энгельс назвал тем позвоночным, «в котором природа приходит к осознанию самой себя» ⁸.

В начале 1929 года Заболоцкий начинает писать поэму «Торжество земледелия», в которой он развивает мысль о распространении социальной справедливости из человеческого общества на всю природу. Сначала он написал Пролог и последнюю часть поэмы. В Прологе природа изображена «в страшно диком беспорядке», в заключение поэмы дана картина разумного сотрудничества человека и природы, картина преобразованного земледелия.

Так с самого начала работы над поэмой был намечен основной ее стержень – от хаоса к научной упорядоченности. В поэме раскрывается утопическая перспектива преодоления изначального природного страдания и хаоса. Вся природа, пронизанная зачаточным грубым сознанием, домашние животные, задавленные нещадной людской эксплуатацией, – все ждет от человека освобождения от обреченности на взаимное уничтожение. И вот в поэме картины страдания животных сменяются картинами Лошадиного института:

Здесь волк с железным микроскопом

Звезду вечернюю поет,

Здесь конь с редиской и укропом

Беседы длинные ведет.

Как на первооткрывателя идеи очеловечения растений и животных Заболоцкий ссылается в поэме на Хлебникова, в мечтах значительно опередившего свой век:

«Так человек, отпав от века,

Зарытый в новгородский ил,

Прекрасный образ человека

В душе природы заронил».

Этот прекрасный образ человека смутно просматривается, по Заболоцкому, во всех проявлениях природы, и задача человека заключается в том, чтобы как бы проявить, прояснять самого себя, свои лучшие идеи и устремления – в природе.

Сострадание к растениям и животным, да и ко всему окружающему миру, находящемуся в стадии мучительной эволюции, проглядывает в целом ряде стихотворений Заболоцкого. Да и сам поэт говорил в то время: «Знаете, мне кажется, что все люди, неудачники и даже удачники, в глубине души чувствуют себя все-таки несчастными. Все знают, жизнь – что-то особенное, [дана] один раз и больше не повторится, и поэтому должна бы быть изумительной. А на самом деле этого нет» (записано Л. Липавским) ⁹.

Признание права любого элемента природы к полному счастливому существованию заставило поэта искать пути к такому существованию, и он приходит к выводу, что именно общее направление развития природы оправдывает ее нынешнее несовершенство. Именно такова натурфилософская канва поэмы Заболоцкого «Деревья» (1933). Герой поэмы Бомбеев обнаружил в круговороте природы «людоедства страшные черты» и стремится покончить с этим взаимным истреблением. Но «взор его невесел», он не знает, как добиться желанной цели. Ему приходится уповать на то, что когда-нибудь каждый комар, «по азбуке читая комариной… исполнится высокою доктриной».

1. Н. Заболоцкий, О сущности символизма. Публикация К. Грищинского и Г. Филиппова. – «Звезда», 1978, N 11, с. 185.[↩]
2. Стихотворения «Ивановы» и «Пекарня», дошедшие в сборник Заболоцкого «Столбцы» (Изд. писателей в Ленинграде, 1929), цитируются по этому изданию, то есть в первоначальной редакции. Остальные стихи, не имеющие ссылок на источник, – по изданию: Н. Заболоцкий, Избранные произведения в 2-х томах, М., «Художественная литература», 1972.[↩]
3. Н. Заболоцкий, Вторая книга, Л., ГИХЛ, 1937.[↩]
4. Ю. А. Филипченко, Эволюционная идея в биологии, изд. 3-е, М., «Наука», 1977, с. 31.[↩]
5. Н. Заболоцкий, Избранные произведения в 2-х томах, т. 2, с. 231.[↩]
6. Там же, с. 230.[↩]
7. См.: Н. Степанов, Велимир Хлебников, М., «Советский писатель», 1975, с. 99, 100, 195, 241 и др.[↩]
8. Фридрих Энгельс, Диалектика природы, Л., Госполитиздат, 1948, с. 15.[↩]
9. »Воспоминания о Заболоцком», М., «Советский писатель», 1977, с. 53. [↩]

Хотите продолжить чтение? Подпишитесь на полный доступ к архиву.

Уже подписаны? Авторизуйтесь для доступа к полному тексту.

SCIRP Открытый доступ

Издательство научных исследований

Журналы от A до Z

Журналы по темам

• Биомедицинские и биологические науки.
• Бизнес и экономика
• Химия и материаловедение.
• Информатика. и общ.
• Науки о Земле и окружающей среде.
• Машиностроение
• Медицина и здравоохранение
• Физика и математика
• Социальные науки. и гуманитарные науки

Журналы по тематике  

• Биомедицина и науки о жизни
• Бизнес и экономика
• Химия и материаловедение
• Информатика и связь
• Науки о Земле и окружающей среде
• Машиностроение
• Медицина и здравоохранение
• Физика и математика
• Социальные и гуманитарные науки

Публикация у нас

• Представление статьи
• Информация для авторов
• Ресурсы для экспертной оценки
• Открытые специальные выпуски
• Заявление об открытом доступе
• Часто задаваемые вопросы

Публикуйте у нас  

• Представление статьи
• Информация для авторов
• Ресурсы для экспертной оценки
• Открытые специальные выпуски
• Заявление об открытом доступе
• Часто задаваемые вопросы

Подпишитесь на SCIRP

Свяжитесь с нами

	клиент@scirp. org
	+86 18163351462 (WhatsApp)
	1655362766
	Публикация бумаги WeChat

Недавно опубликованные статьи

Недавно опубликованные статьи

Подпишитесь на SCIRP

Свяжитесь с нами

	клиент@scirp. org
	+86 18163351462 (WhatsApp)
	1655362766
	Публикация бумаги WeChat

Бесплатные информационные бюллетени SCIRP

Copyright © 2006-2023 Scientific Research Publishing Inc. Все права защищены.

Вершина

Слово или слова для описания отношений между человечеством и миром природы

спросил 3 года, 7 месяцев назад

Изменено 3 года, 1 месяц назад

Просмотрено 2к раз

Это немного сложно описать, но я постараюсь изо всех сил, а также дам небольшой контекст:

Итак, мой проект о том, как люди «используют» природу для своей выгоды. Это больше связано с ощущением, что мы формируем природу вокруг себя, а не работаем с ней, хотя мы так сильно на нее полагаемся.

Проще говоря: Паразитическая взаимозависимость

Я чувствую, что это слишком формально для меня и может показаться немного претенциозным, но в то же время я понимаю, что то, что я ищу, вероятно, не будет на простом языке.

Любая помощь приветствуется!

• однословные запросы
• выбор слова
• выражения
• словарный запас

4

Близорукие манипуляции. Экосистема, ориентированная на человека. Планетарный инструмент / Земля как инструмент. Земля: оболочка человечества. Примас Прайм Директива. Человек, соответствующий природе.

Паразитический сам по себе имеет много достоинств. Из M-W:

паразитический : использование гостеприимства других : зависимость от другого или других для существования или поддержки без полезного или адекватного возврата

Как и любой хороший паразит , мы не заходим так далеко, чтобы стереть с лица земли наш хозяин — планету Земля — по крайней мере, мы еще этого не сделали.

Взаимозависимую часть в вашем примере мишени понять сложнее: совсем не ясно, как природа зависит от нас. Похоже, это улица с односторонним движением.

Хищный / хищнический / ненасытный

Хищный: чрезмерно жадный или алчный
Хищный: склонный пожирать или грабить
Хищный: склонный или намеревающийся причинить вред другим или использовать их для личной выгоды или выгоды

1

Основная проблема заключается в том, что понимается под «природой». Означает ли это «вещи, которые живы», или «вся наша среда», или что-то среднее?

Каждое живое существо зависит от чего-то в своем существовании — мы не можем все быть «паразитами».

Паразитическая взаимозависимость правильно называется «симбиозом». Наши отношения с природой должны быть симбиотическими . Мы не паразитируем как таковой . Мы просто являемся нынешним альфа-хищником. Если мы не приносим полезной или адекватной отдачи, наше население сокращается так, что наши потребности естественным образом сокращаются, и тогда разум подсказывает нам изменить наше поведение.