взгляд через века доклад, проект
ЧЕЛОВЕК В МИРЕ ПРИРОДЫ
Как называется направление в живописи, при котором художник изображает природу?
Конечно, пейзаж. Буквально в переводе с французского – «природа».
У каждого из вас на парте лежит распечатанная таблица, которую необходимо заполнить в течение урока:
№1. Первобытная живопись.
Альтами́ра — Испания. Пещера с наскальными росписями эпохи позднего палеолита 15-8 тыс. лет до н. э.
№1. Человек каменного века не считал, что в этом мире он занимает какое-то особенное место. Все, что его окружало: явления природы, неживую материю, животных – объединяла единая жизненная сила.
№2. Живопись Древнего Египта.
№2. В Древнем Египте
природа уже неплохо
освоена человеком.
Сложную закономерность природных явлений египтяне постигли, ведя, (в течении сотен лет), наблюдения над звездами и уровнем воды в Ниле. Но все проявления природы
связываются с Богами.
Пейзаж рисовать еще не умеют.
№3. Античная живопись.
В Древней Греции и Римской республики пейзажи служили как бы декорацией жилых интерьеров, эти изображения природы очень близки к нашему пониманию пейзажа, хотя писавшие их художники имели недостаточное представление о перспективе, поэтому образы кажутся невыразительными.
№4. Средневековая китайская живопись.
В качестве самостоятельного жанра пейзаж появился уже в VI веке в китайском искусстве. Картины средневекового Китая очень поэтично передают окружающий мир. Одухотворенная и величественная природа в этих работах, выполненных в основном тушью на шелке, предстает как огромная вселенная, не имеющая границ. В странах Востока философия и религия способствовали развитию искусства пейзажа, которое на многие годы опередило европейских пейзажистов.
Созерцание природы, связанное с религиозным течением «дао», стало неотъемлемой частью духовной жизни и в VII-VIII веках изображение природы становится ведущим жанром в живописи.
Приписывается Лу Таньвэю. «Возвращение домой».
На свитке изображён сюжет, посвящённый возвращению чиновника в родные края после ухода со службы.
В традиционной китайской культуре человек в не ставится в центр мира, как на Западе: «человек – это только кончик волоска на гриве лошади».
Согласно учению Дао мир огромен и прекрасен. Человеку предлагается слиться с Дао и так достигнуть счастья. Учение Дао зародилось в IV—III в. до н. э..
На фоне этого учения в VI веке в китайском искусстве появился пейзаж.
№5. Средневековая европейская живопись.
В средневековье на смену античному мировоззрению приходит другая религия — христианство, которое считало античное искусство «идолопоклонничеством и распутством». Поэтому в средневековой Европе искусство изображения природы переживало упадок, художники как бы обозначали её на картинах, не заботясь о каком-либо сходстве.
В эпоху Средневековья все искусство было подчинено церковной тематике, вследствие чего пейзаж служил исключительно средой обитания персонажей и не нес самостоятельной смысловой нагрузки.
Собор монастыря Осиос Лукас в Фокиде (Греция, XI в.)
В средневековой Европе право на существование имели лишь религиозные композиции. Изображалось нечто священное: Божественная история. Пейзаж подчеркивал божественность происходящего. Какие элементы пейзажа есть на мозаике?
Немаловажное значение в становлении пейзажной живописи имеют миниатюристы. Во Франции при дворах герцогов Беррийских и Бургундских в 1410-х годах творили талантливые иллюстраторы – братья Лимбург, которые создали ряд миниатюр к часослову герцога Беррийского. Это красочные и изящные рисунки, повествующие о временах года и, соответственно — полевых работах, а также развлечениях, демонстрируют зрителям природные ландшафты, которые были выполнены с высочайшим для того времени уровнем передачи перспективы.
По тематике иллюстрации делятся на две группы: сцены из жизни знати и традиционные сельскохозяйственные работы.
Сенокос. Место — Париж, луг на островке Жюиф, рядом с Сите. Видны замок Консьержери, Сент-Шапель.
Охота. Место — дубовая роща вокруг Венсенского замка, владение герцога и место, где он родился.
Февраль
№6. Живопись эпохи Возрождения.
В начале XV века Филиппо Брунеллески (1377—1446), флорентийский архитектор, открыл и описал законы линейной перспективы в живописи.
Это позволило художникам получать изображения трёхмерного пространства на плоском полотне картины.
Мазаччо. Троица. ц. Санта Мария Новелла
Между 1426-7 1428 гг.
Схема построения линейной перспективы «Троицы» Мазаччо.
Законы перспективы:
Художники отказались от построения пространственных планов в виде нагромождения деталей, несогласованных в масштабе. Они обратились к научным разработкам в области линейной перспективы. Теперь пейзаж становится важнейшим элементом.
Мона Лиза, 1503-1519
фрагмент
Леонардо да Винчи разработал теорию воздушной перспективы: линию на заднем плане мы видим размытой. Он осознал возникновение сфумато
— дымки между зрителем и изображённым предметом, которая смягчает цветовые контрасты и линии. Живопись приобрела еще большую реалистичность.
Контрольный тест по теме
А
Б
В
Г
1.
Расположите фрагменты в последовательности, согласно которой развивался реалистический пейзаж.
2. Какие элементы пейзажа есть на мозаике?
Какими способами передается священный характер происходящего?
3. Что это:
А) Росписи стен замка.
Б) Картины на тему природы.
В) Миниатюры рукописи.
Назовите имена художников, создавших эти произведения.
4. Какой закон
передачи пространства
лежит в основе этой росписи?
5. Какой закон
передачи пространства
лежит в основе данной росписи?
Как называется дымка между зрителем и изображённым предметом, которая смягчает линии?
6. Почему китайские художники начали рисовать пейзаж раньше европейских?
Домашнее задание:
Повторить пройденный материал.
На дополнительную оценку – нарисовать пейзаж в стиле китайской живописи.
§10. 1 Человек и Природа. Взгляд через века
Категория: Искусствоведение.
§10. 1 Человек и Природа. Взгляд через века
Жизнь человека всегда была неотъемлема от природы. Познавая её тайны, создавая мифы и легенды, устраивая свою жизнь, люди воспринимали ту гармонию, которая была присуща неповторимой загадочности звёздного неба и восходам солнца, чарующей зелени молодых всходов и ярких красок золотой осени. . Обращаясь к природе, человек не бесстрастно копировал её, а создавал свой собственный поэтический мир, где тесно переплелись сказка и быль, вымысел и реальность.
Быть может, вся природа – мозаика цветов?
Быть может, вся природа – различность голосов?
Быть может, вся природа – лишь числа и черты?
Быть может, вся природа – желанье красоты?
У мысли нет орудия измерить глубину,
Нет сил, чтобы замедлить бегущую весну.
Лишь есть одна возможность сказать мгновенью: «Стой!»,
Разбив оковы мысли, быть скованным – мечтой. . . К. Бальмонт
В глубокой древности природа казалась человеку грозной и устрашающей, её тайные силы заставляли его трепетать перед могущественной и непонятной стихией. Позднее, в эпоху античности, все проявления природы человек сосредоточил в руках величественных богов, а поэтому всё чаще с надеждой и мольбами он взирал на вершины Олимпа.
И все-таки желание постичь закономерности природы, понять её «язык» и «душу» оказались гораздо сильнее страха. Постепенно человек перестал прятаться от её стихийных проявлений, а более уверенно научился управлять её законами.
Природа – сфинкс. И тем она верней Что, может статься, никакой от века
Своим искусом губит человека, Загадки нет и не было у ней. Ф. Тютчев
В эпоху Возрождения человек стал восприниматься как венец творения Бога, как центр и средоточие мира. Пять веков назад сам Леонардо да Винчи пытался осмыслить тайны природы: его мысль устремлялась в поднебесье и низвергалась в пучину морских вод, он конструировал модели летательных аппаратов и подводные дыхательные приборы, он мечтал о тех временах, когда человек покорит и подчинит себе её стихийные силы.
В XVII в. в связи с принятием гелиоцентрической системы мира, согласно которой Земля, некогда считавшаяся центром мироздания, теперь воспринималась одной из планет, вращающихся вокруг солнца, изменились и представления человека о природе. Да и сам он мыслится, с одной стороны, ничтожно маленькой частицей мироздания, а с другой– великой силой, способной управлять природой. «Что такое человек в бесконечном? Что такое человек в природе?» – спрашивает французский ученый Блез Паскаль (1623-1662). И отвечает: «Это ничто в сравнении с бесконечностью и всё в сравнении с ничтожностью: это середина между ничем и всем».
Расширение представлений человека о природе, порождало уверенность в возможности познания ее законов на основе разума и опыта. Таким образом, в эпоху Просвещения Природа и Разум стали главным объектом изучения, а сам человек стал восприниматься как часть природы, живущий по её законам. Вот как сказал об этом английский поэт Александр Поуп в поэме «Опыт о Человеке»:
И стало быть, один Закон от века Тот скажет нам, как сотворил нас Бог.
Как у Природы, так у Человека. . . Так если совершенно мудр Творец
Кто видит сквозь невидимый покров И наше мирозданье – образец
Сложение Вселенной из миров, Гармонии, где всё завершено
Другие солнца, коим счёту нет, Или существования лишено,
В коловращении других планет, Тогда в творенье человек – не тень,
Других созданий и других эпох, А некая разумная ступень. . .
Так где же место Человека в Природе?
Ясна простая истина, как день: «Как целость мировая хороша,
Необходима каждая ступень. Чьё тело – вся природа, Бог – душа».
В XX веке в связи с расширением технических возможностей современной цивилизации деятельность человека стала оказывать заметное влияние на окружающую среду. Теперь человек научился летать выше птиц и быстрее звука, он пронзает земную твердь до огненного ядра и небесный свод до раскаленных светил. Но всегда ли разумны отношения человека и природы?
Наша маленькая планета Земля сегодня, нуждается в спасении и защите.
Что оставим мы будущим поколениям?
Свой голос в защиту окружающей среды внесли и деятели искусства XX века:
Полуотравленная газом, Взгляни в себя разумным глазом,
По нефтяным болотам – вплавь. Нельзя же все богатства разом —
Куда ты рвёшься? Где твой разум? Чуть-чуть грядущему оставь! М. Дудин
В музыку II половины XX в. всё настойчивее проникает урбанистический грохот: гул заводов и фабрик, шум железных дорог и улиц больших городов
(«Завод» А. В. Мосолова, «Рельсы» Дешевова, «Пасифик – 231» А. Онеггера,
«Этюд с железными дорогами» Шеффера). Все эти музыкальные произведения как бы предвещают грядущую экологическую катастрофу, подчеркивают противостояние между естественной и искусственной средой обитания. А может быть, действительно, в природе что-то нарушилось, исчезло необходимое равновесие?
В картинах французского художника А. Матисса есть стремление противопоставить живительные силы человека и природы миру современной цивилизации, которая лишает человека спокойствия, превращает его в бездушную машину, подобие манекенов.
. . . Не к пугающей и враждебной стихии обращены взоры художника, а к природе дружелюбной, яркой и радостной, дарящей человеку чистый воздух, солнечный свет, тепло, яркие красочные цветы и деревья. Эта природа улыбается человеку, она делает его более совершенным, чем он есть на самом деле.
В картине «Радость жизни» воплощена мечта художника о золотом веке человечества. Идиллическая жизнь людей на фоне цветущей, почти райской природы прославляет их счастливое совместное существование.
Природа всегда была и остаётся источником эстетических впечатлений для каждого человека.
Задание для самостоятельной работы
1. Как на протяжении веков складывались отношения Человека и Природы?
Какое воплощение они нашли в известных вам произведениях искусства? Как и почему выразили свое отношение к Природе деятели искусства в 20 веке? Каким может быть ваш собственный вклад в защиту окружающей среды
( стихотворение, музыкальное сочинение, плакат или рисунок).
О.
Н. Ботова, школа №11, г. Миасс, Челябинская область
Метки: Искусствоведение
Отношения между человеком и природой — RTF
Человек и природа шли рука об руку с незапамятных времен. Вероятно, это была первая тема, появившаяся в искусстве. Природа была источником вдохновения для многих, от запада до востока, то есть от Египта до Японии. Отношения человека с природой постепенно менялись по мере его эволюции. Сначала природа была видна в ее истинном виде, пока человек постепенно не узнал, что он может изменять природу. По мере своего развития он узнал, что может интерпретировать природу по-разному.
Различные цивилизации по всему миру помогли человеку изучить и создать или изобразить природу по-своему. Существуют различные описания садов в договорах историков или в трудах философов, поэтов и писателей. Археологи раскрыли интересные сведения о садовом убранстве древнего мира. Особую популярность сады получили при дворах правителей стран Древнего Египта, Месопотамии, Древней Греции, Древнего Рима.
Мы видим сады доисторических времен; когда наши предки впервые начали претендовать на территорию. По мере своего развития они становились все более и более развитыми: от жилья к одежде, к еде и, наконец, к удовольствию. Тогда мужчина был охотником, он медленно научился выживать. То, как природа влияла на человека в доисторические времена, можно увидеть на многих примерах, таких как Карнакский камень и наскальные рисунки во Франции, Стоунхендж в Уилтшире, острова Пасхи и линии Наски в Перу, «Белая лошадь» в Уффингтоне и т. д.
Все это блестящие примеры того, как вольно или невольно человек втягивался в этот процесс переустройства природы, обеспечивающий повышение эстетического чувства в человеке.
Холм Белой Лошади_©nationaltrust.org.uk На ландшафтный дизайн в Египте повлияли все их верования, а также природный контекст Египта. Например, у них были высокие окружающие стены для защиты, водоемы из-за условий пустыни и т. д. Они много думали о системе планирования.
В силу климатических условий большую часть сада занимали каналы, пруды, бассейны. Египтяне считали полезность выше красоты. Поэтому они посадили в своих садах много душистых растений. Египтяне разработали прямоугольные симметричные планы и использовали ритм исключительно как композицию. Египетские сады в основном разрабатывались из того, что у них было.
Греческие сады сочетали в себе утилитарные, религиозные и эстетические черты. Греки любили природу, и они следили за тем, чтобы все их сооружения, такие как театры, форумы, площади, выглядели так, как будто они выросли из природы. Греки вложили много вдумчивости в их дизайн. Они позволяют структуре, которую они строят, сливаться с природой вокруг нее. Человек видит вещи и пытается им подражать, в результате чего образуются новые вещи. Греки черпали вдохновение у персов и египтян, что привело к их дизайну. Греки очень гармонично сочетали постройки с природным ландшафтом.
Примером одного из таких сооружений, которое лучше всего описывает влияние природы на греков, является Милетский театр, где можно увидеть, что театр построен на склоне холма, а природа вокруг него используется в качестве фона.
Милетский театр_©pix.fromcem.comГоворят, что римляне были жесткими людьми. Они считали силу, мощь и размер очень важными. В Риме существовали классовые системы, которые постепенно привели к его падению. Они спроектировали сады, демонстрирующие их величие. На них сильно повлияли греки и египтяне. Римляне пытались изменить природу, чтобы усовершенствовать свои сады и придать им вид великолепия. Было спроектировано много открытых пространств, предназначенных для публики.
Новые сады, которые были спроектированы и построены после падения Римской империи, уже не были такими величественными, как раньше. Они частично напоминали римские сады до грехопадения, а также немного напоминали сады Древнего Востока. Традиции римского ландшафтного дизайна получили дальнейшее развитие в итальянских садах, а затем и в регулярных парках Европы.
Количество крестовых походов вызвало множество новых культурных движений, которые привели к эпохе Возрождения. Он ярко проявился в Италии. Ландшафтный дизайн стал одним из самых цельных художественных произведений. Италия — горный регион, из-за чего в садах было построено множество террас, которые в дальнейшем были соединены с домом. Вода была очень важной особенностью этих садов и использовалась в виде фонтанов, прудов и водопадов. Эти водоемы использовались, чтобы подчеркнуть здания. Сады открываются, когда вы идете вверх.
Здесь зародилась концепция топиария, то есть растений различной формы, и этот метод называется Bosque. Это придавало садам строго спланированный вид. Партеры, которые представляют собой узоры в живых изгородях, также являются одной из широко используемых функций. Итальянский ландшафтный дизайн – это законченное художественное произведение, в котором гармонично сливаются природа и мастерство.
Переход от эпохи Возрождения к барокко не может быть определен, однако многие черты стиля Возрождения были переняты в стиле барокко. Стиль барокко нашел свое уникальное выражение во Франции. Непристойная демонстрация богатства была главным мотивом человека, и, следовательно, все построенные сооружения были феноменальными по своим масштабам для демонстрации власти. Не было никаких ограничений в отношении места или возможностей, поэтому господство преобладало над природой. Было больше геометрии и осей, а не плавных форм. Сады были построены как продолжение дома, поэтому они имели такое же великолепие.
Versailles Garden_©Toucan Wings Путь от предыстории к барокко — это путь эволюции и адаптации. Человек учился у природы, модифицировал ее и украшал. В доисторические времена он был любителем, его условия привели к некоторому озеленению. Однако по мере своего развития он узнавал об этом больше и развивал его дальше.
Стиль барокко показывает класс и богатство. Однако те, что между ними, показывают эволюцию отношений человека с природой. Отношения человека с природой разнообразны и сложны.
Ссылка
Landscapedesign-online.com. (2011). ИСТОРИЯ ЛАНДШАФТНОГО ДИЗАЙНА | Ландшафтный дизайн и планировка участка. [онлайн] Доступно по адресу: http://www.landscapedesign-online.com/blog/history-landscape-design [По состоянию на 11 апреля 2019 г.].
Человек и природа. Часть I: меняющиеся исторические представления о природе в обществе
Каспар Давид Фридрих, «Закат» (1835)
История снова и снова доказывает
Как Природа указывает на глупость человека…
— Культ Голубой Устрицы, «Годзилла»
Поскольку недавние события в Японии и образы урагана Катрина и цунами 2004 года все еще свежи в нашей памяти, кажется уместным вернуться к старой проблеме отношения человечества к природе. Надлежащее изложение проблемы потребовало бы много места; поэтому я предлагаю разделить свое рассмотрение вопроса на три отдельные записи в блоге, каждая из которых основывается на результатах предыдущих.
В конце концов, проблема отношения человека к природе ставилась на протяжении веков по-разному, многие из которых сохранились до наших дней в различных видоизменениях.
Так что, возможно, было бы полезно начать с обзора, своего рода генеалогии, чтобы можно было прояснить эти различные концепции и их связь друг с другом. Изложение будет диалектическим, но не из-за каких-либо обязательств перед каким-то искусственно заданным форматом. Оно будет диалектическим, потому что рассматриваемый предмет сам по себе на самом деле диалектичен, поскольку различные концепции природы переплетаются и накладываются друг на друга в своем историческом развитии. Ибо ориентация человека на природу никоим образом не была неизменной с течением времени; и по тому же признаку нет более поздних представлений о природе, которые не несут на себе следов предшествующих.
Итак, начнем с самого начала:
В какой-то момент природа рассматривалась как противник, которого следует опасаться, несущий чуму, катастрофы и голод, разоряющие человечество.
Часто эти стихийные силы либо анимистически, либо натуралистически, либо тотемистически воплощались как божественные силы сами по себе[1] или антропоморфизировались как боги, распоряжавшиеся этими силами по своему усмотрению. Когда происходили катаклизмы, это происходило потому, что боги или духи каким-то образом были разгневаны проступками людей и таким образом обрушили свою ярость на массу охваченных страхом смертных. В христианские времена та же логика сохранилась[2], когда периоды изобилия рассматривались как признаки Божьего провидения и благодати, а периоды упадка рассматривались как Божий гнев, вызванный греховностью и беззаконием людей.
Позже, на заре Просвещения, природа была переосмыслена как мертвая материя, подчиняющаяся набору механических, но неизвестных законов, которые можно было открыть и освоить путем тщательного изучения и наблюдения в контролируемых условиях. Как говорил Бэкон, вопреки Аристотелю: «Тайны природы лучше раскрываются через домогательства, применяемые искусством [пытки], чем когда они идут своим путем».
[3] Так началось «завоевание» природы, стремление использовать его силы, чтобы они могли служить целям человечества. Таким образом, лишенные своих таинственных свойств, природные объекты стали «разочарованными» в веберианском смысле[4]. С приходом Просвещения, как признавал Гегель, «разум познает интуитивное как простую вещь, сводя священную рощу к простому дереву».[5]
Романтизм ответил на это отчуждение от природы чувством трагической утраты и стремился восстановить то, что они считали расколотым единством человека и природы. Романтики превозносили первобытное, прославляя очаровательную наивность древних греков или их современных собратьев, представших в образе «благородных дикарей». Драматург Фридрих Шиллер даже посвятил эссе различию между «наивным»[6] и «сентиментальным» в поэзии. Для современного человека, утверждал он, «природа исчезла из нашего человечества, и мы можем вновь встретить ее в ее подлинности только вне человечества в неодушевленном мире. Не наша большая естественности [ Naturmäßigkeit ], но как раз наоборот, неестественность [ Naturwidrigkeit ] наших отношений, условий и нравов заставляет нас формировать удовлетворение в физическом мире, на которое не следует надеяться в реальном мире.
нравственный мир»[7]. Таким образом, романтики предпочитали буколическую простоту маленькой старой деревни расползающемуся хаосу современного города. Виталистические объяснения природы, такие как объяснения Гёте и Шеллинга, предлагались в качестве альтернативы демократико-ньютоновскому видению Вселенной как состоящей из мертвой материи и подчиняющейся неизменному набору механических законов.
Несмотря на ностальгию по ушедшей простоте жизни и единению человека с природой, романтическое мировоззрение постепенно уступило место современному промышленнику. Для промышленника природа представлялась изобилием сырья, ожидающего эксплуатации. Благодаря применению человеческого труда эти природные ресурсы могут быть превращены в общественные продукты, ценные товары, которые будут распределяться между всем обществом. «Человек, производя богатство, воздействует на то, что снабжает его природа», — писал Альфред Маршалл, знаменитый британский экономист. «Дары природы человеку — это, во-первых, материалы, такие как железо, камень, дерево и т.
д., и, во-вторых, такие силы, как сила ветра и тепло солнца, источник, из которого происходят все другие силы». Богатство, утверждал Маршалл, может быть получено только в результате воздействия людей на эти природные материалы, ценность которых можно оценить только в соответствии с их потенциальной полезностью. Он продолжил:
Тогда агентами производства являются силы Природы и силы Человека; человеческая сила обычно наиболее эффективна, когда она применяется таким образом, чтобы контролировать и направлять силы природы, а не противодействовать им. И богатство страны зависит от того, как силы природы и человека работают вместе в производстве богатства. [8]
Можно заметить, насколько точка зрения современного промышленника на природу отражает точку зрения ученого эпохи Просвещения. Для обоих природа понимается как не что иное, как сумма мертвой материи и механических сил, которые ее принуждают. Разница в том, что, хотя Бэкон или Декарт могли интересоваться натуральными продуктами постольку, поскольку они могли понять их, Рокфеллер или Карнеги были бы более заинтересованы в том, как они могут эксплуатироваться для создания стоимости.
Хотя романтизм принял «темный» и урбанистический поворот к середине века (вспомните Бодлера и символистов) вплоть до fin-de-siècle , многие из чувств, которые он изначально имел по отношению к природе, сохранились вместе с ним. Быстрая индустриализация и урбанизация Европы в девятнадцатом веке. Американские трансценденталисты — лишь одно из наиболее заметных движений, подтверждающих этот факт. Однако в двадцатом веке различные течения, происходящие из романтизма начала девятнадцатого века, начали возрождаться, связывая себя с рядом различных политических тенденций. Защитники природы, защитники окружающей среды, вегетарианцы и нудисты присоединились к группам всех оттенков политического спектра: консерваторство в стиле Тедди Рузвельта в Америке, фашизм НСДАП в Германии, псевдо-левые Front Populaire в межвоенной Франции. После окончания войны эти тенденции объединились с секциями международных «новых левых», а затем во второй половине века с туманными «постидеологическими» левыми.
Для большинства из этих групп защитники окружающей среды были склонны рассматривать любую эксплуатацию природы человеком как агрессию, как нарушение присущей ей святости. Природа для них стала чем-то кантианским, чем-то неприкосновенным и непознаваемым по существу. Его продолжительное «естественное» существование, не испорченное пагубным влиянием общества, само по себе стало считаться своего рода добродетелью. Считалось, что нетронутая дикая местность представляет собой своего рода первозданный, долапсарийский рай, существующий в полной гармонии с собой. Таким образом, его следовало отделить от любых соображений его полезности для общества. Однако, столкнувшись с реальностью возросшей промышленной эксплуатации природных объектов, активисты-экологи возложили ответственность за быстрое разрушение окружающей среды на экспансию глобального капитализма и взбесившуюся жадность корпораций. И вот они маршируют в знак протеста против дальнейшей эксплуатации окружающей среды, извергая апокалиптическую риторику и предсказывая экологическую катастрофу.
Все человечество обречено, говорят они, если человечество не исправится. В каком-то смысле это почти знаменует собой возврат к первобытной вере в то, что греховность человечества будет встречена гневом, и почти иронично, что повышение уровня моря в результате таяния ледяных шапок повторяет библейский потоп. Современное общество для экологов представляет собой своего рода капиталистический Содом и Гоморру, которые вскоре будут наказаны матушкой-природой. Такого рода энвайронментализм часто встречается сегодня, диспенсационалистская истерия почти затмевает надежные научные доказательства, на которых основана теория глобального потепления. Это времена, в которые мы живем.
Однако, возвращаясь к первоначальной цели этого очерка, что должны сказать нам все эти различные исторические концепции природы? Прежде всего, он должен сказать нам, что концепция природы в значительной степени зависит от общества, для которого она является объектом созерцания. Природа, хотя она, вероятно, действует в соответствии с неизменным набором единых физических законов, имеет значение, выходящее за рамки простого ее существования в себе.
Понятие «природа» также несет в себе большой идеологический багаж и отражает надстройки мышления в любую данную эпоху. Таким образом, в будущем проблема состоит не только в том, чтобы найти какое-то решение для перспективы потенциального экологического коллапса, но и в том, чтобы сформулировать природу как социальная проблема . Вопрос об отношении человечества к природе выходит далеко за рамки «спасения планеты» или любой подобной банальности; оно включает в себя в своей основе отчуждение человека от природы и тем самым их примирение. Никакая переработка, сбор мусора или «экологичность» не решат эту фундаментальную проблему. Решение проблемы человека и природы может быть достигнуто только путем радикальной социальной трансформации, а не посредством совокупной суммы поверхностных действий, которые лечат только простые симптомы, а не основную проблему.
Следующая запись будет посвящена марксистскому подходу к отчуждению человечества от природы, а также исследованию некоторых противоречий и ложных дихотомий, созданных современным Зеленым движением.
[1] См. превосходное рассмотрение Дюркгеймом этих различных теорий первобытной религии в его Элементарных формах религиозной жизни . Перевод Карен Э. Филдс. (The Free Press. Нью-Йорк, штат Нью-Йорк: 1995).
[2] Дюркгейм ясно дает понять, что результаты его наблюдений за «примитивными» религиями применимы к более сложным религиозным системам Запада и других стран: чтобы уловить некоторые элементы, составляющие наиболее фундаментальные религиозные идеи, нет причин не распространить самые общие результаты этого исследования на другие религии». Там же. , стр. 418.
[3] Бэкон, Фрэнсис. Новый Органон . (Издательство Кембриджского университета. Нью-Йорк, штат Нью-Йорк). стр. 81.
[4] «[I]увеличение интеллектуализации и рационализации означает ли , а не увеличение общих знаний об условиях, в которых мы живем. Это означает что-то другое. Это означает знание или веру в то, что если бы мы только захотели , мы могли бы узнать в любое время, что в принципе нет никаких таинственных непредсказуемых сил, но что все вещи — в принципе — могут быть .
0039 контролируется расчетом . Это, однако, означает разочарование мира. Нам больше не приходится, подобно дикарям, верившим в существование таких сил, прибегать к магическим средствам, чтобы получить власть над духами или молиться им. Вместо этого на нас работают технические средства и расчет. Это, прежде всего, и есть то, что на самом деле означает интеллектуализация». Вебер, Макс. «Наука как призвание». Из полных сочинений по академическим и политическим профессиям . Перевод Гордона К. Уэллса. (Algora Publishing. Нью-Йорк, штат Нью-Йорк: 2008 г.). стр. 35.
И далее: «Судьба нашего века, с характерными для него рационализацией, интеллектуализацией и, в особенности, расколдовыванием мира, состоит в том, что именно последние и самые возвышенные ценности угасли из общественной жизни, входя либо темное царство мистической жизни или братские чувства непосредственных отношений между людьми». Там же. , стр. 51.
[5] Hegel, G.W.F. Вера и Знание .